Авторские материалы Стихи, пережившие время. Памяти Беллы Ахмадулиной
"О, мой застенчивый герой", "По улице который год...", "А напоследок я скажу..." - эти и многие другие стихи сегодня вспоминают многие поклонники знаменитой Беллы Ахмадулиной - легендарной фигуры поколения "шестидесятников". 10 апреля ей исполнилось бы 80 лет. О ней и ее творчестве вспоминает обозреватель "Вестей ФМ" Антон Долин.
Сейчас, после ухода из жизни Евгения Евтушенко, эпоха поэтов-шестидесятников окончательно ушла в историю, в прошлое: нет больше ни Роберта Рождественского, ни Андрея Вознесенского, ни Булата Окуджавы, выступавших полвека назад в Политехническом музее и вернувших в СССР бешеную моду на поэзию, ушедшую на дно со времен Серебряного века. Белла Ахмадулина всегда была частью этого движения, но это не мешало ей оставаться совершенно особенной, уникальной фигурой. Мужчины уходили в общественную жизнь и даже политику, становились трибунами, ораторами, больше, чем поэтами. А она была именно поэтом: человеком, который пропускает через фильтр слов самое мучительное, стыдное, интимное, делая его в литературе всеобщим, универсальным, не сиюминутным, но вечным. И, наверное, именно ее стихи меньше всего принадлежали своему времени, и им проще всего было это время пережить.
Дочь партийного работника и переводчицы органов госбезопасности, Белла Ахатовна начала писать стихи и искать свой стиль еще школьницей. В конце 1950-х училась в Литинституте и уже удостоилась чести стать мишенью критиков из "Комсомольской правды". Отказалась поддержать травлю Бориса Пастернака - кстати, позже ее стихи не раз сравнивали с его неповторимой поэзией, - и чуть не вылетела из института. И уже в 1959 году написала, среди прочего, "По улице моей, который год…" - то самое стихотворение, откуда и появилась формула "таинственная страсть": не все помнят, что страсть - к предательству; это вообще загадочный многослойный текст, как почти все лучшие стихи Ахмадулиной.
Много лет спустя Алла Пугачева спела эти стихи, положенные на музыку Микаэлом Таривердиевым, в любимой всей страной "Иронии судьбы…". Вообще, с подачи Рязанова, поэзия Ахмадулиной звучала в музыке и в кино - в "Служебном романе" и "Жестоком романсе", в частности, "А напоследок я скажу…". А еще она сама снималась в кино, ее можно увидеть в фильмах "Живет такой парень" и "Спорт, спорт, спорт". То есть была публичной фигурой, ее знали в лицо, а не только заучивали наизусть ее строки - кстати, совсем непростые, не каждому способные лечь на память.
Но важнее публичности была, конечно, та персональная и подлинная, всегда лишенная фальши и ложного надрыва, интонация, за которую Иосиф Бродский называл ее наследницей лермонтовской линии в поэзии. Ее сложная и яркая личная жизнь, любимая мишень бульварной прессы советской и постсоветской поры, - лишь тень ее поэтической траектории, блистательной, неповторимой, пронзительной и жгущей, растянувшейся на полвека - с 1962 года, когда вышел дебютный сборник "Струна", до года смерти, 2010, когда был издан последний - "Нечаяние".
Впрочем, конечно, не последний: стихи Ахмадулиной были и остаются бестселлерами, нет без них ни одного книжного магазина, время над ними не властно, и уже новые поколения читателей разгадывают на свой лад тайны, спрятанные в эти строки и между них.
