За кадром В свободном падении
Программу "За кадром" ведёт Николай Мамулашвили.
Представители самых разных профессий, порой редких, порой экстремальных, но чаще самых обычных – гости в нашей студии. Испытатели, врачи, водолазы, пожарные, дипломаты, лётчики, автогонщики, альпинисты, журналисты и спасатели... Этим профессионалам есть, что рассказать об изнанке своей работы, о том, чего мы не знаем, о том, что обычно остаётся за кадром. Их всех объединяет одно: любовь к своему делу. Это люди с характером, они никогда не отступают. Каждый из них обрёл своё настоящее признание и находится на своём месте.
Гость в студии – главный тренер сборной России по парашютному спорту Вадим Ниязов. Мы с ним говорили обо всём, что связано с этим видом спорта, парашютами и прыжками.
Парашютный спорт многогранен. Это ведь не просто, когда у спортсмена парашют за спиной, прыжок с самолёта и всё? Полетел, парашют раскрылся, и ты на земле?
В. Ниязов: Обычно люди думают: ну что здесь такого? Раскрылся – приземлился, вот он выпрыгнул, и вот он на земле. Возьмём, к примеру, лёгкую атлетику, известный олимпийский вид спорта. Допустим, человек говорит, что он занимается легкой атлетикой. И сразу назревает второй вопрос: а чем конкретно? Толкает ядро или является спринтером, стайером или марафонцем? Или вообще человек может быть многоборцем. Нельзя о человеке сказать, что он занимается легкой атлетикой и всё. Точно так же и о парашютном спорте.
В парашютном спорте на данном этапе в реестре Минспорта зарегистрированы 28 дисциплин, и 12 ещё на подходе. То есть, 40 различных дисциплин объединены в 12 различных подгрупп, которые являются абсолютно разными.
Есть дисциплины, которые относятся к основным. Они выполняются в свободном падении. Люди между собой соревнуются в свободном падении, выполняя при этом фигуры, набор фигур или набор элементов. То есть, в свободном падении есть разные дисциплины.
Потом есть дисциплины, где спортсмены соревнуются под раскрывшимися куполами (парашютами). Это так называемая "купальная акробатика". Они выстраивают "этажерки", различные другие фигуры под уже раскрывшимися куполами в группах по два, четыре или восемь человек.
Потом есть определённые дисциплины, которые связаны уже непосредственно с приземлением. Есть такие прыжки на точность приземления, а есть и купольное пилотирование. То есть, скоростное пилотирование куполом вдоль земли. Соответственно, кто быстрее, точнее и дальше пролетит.
Сейчас ещё есть новые дисциплины "вингсьют-пилотирование" ("wingsuit") и "вингсьют-акробатика".
Что это такое?
В. Ниязов: Это человек, летящий в специальном костюме "wingsuit". У них внутри этого направления тоже есть несколько дисциплин.
Это человек, который летит в костюме с перепонками?
В. Ниязов: Да. Человек в этом костюме похож на белку-летягу. У этого костюма существуют так называемые "перепонки" между каждой рукой и телом, а также между ногами. Это позволяет человеку…
Парить?
В. Ниязов: Не парить, а уменьшать вертикальную скорость снижения и увеличивать горизонтальную скорость своего перемещения. И вот эти люди между собой соревнуются. Есть у них упражнение на дальность. Спортсмены выпрыгивают с 4000 метров с задачей в коридоре с 3000 до 2000 метров по высоте пролететь как можно дальше.
А это не тот американец, кто прыгнул без парашюта с семикилометровой высоты? У него не вингсьют был?
В. Ниязов: Нет. Был такой случай летом, когда один американец прыгнул без парашюта и приземлился, не раскрывая парашюта, на специально установленную сетку.
Он не был облачён в специальный "костюм-крыло"?
В. Ниязов: Не был. А вот несколько лет назад было осуществлено приземление человека в "костюме-крыле" на условную "большую взлётную полосу", сделанную из картонных коробок. Как это обычно делают каскадёры.
Коробки погасили его падение?
В. Ниязов: Да. Человек остался невредим и такой прыжок совершил. Так вот, вертикальная скорость у человека в "костюме-крыле" иногда доходит даже до нуля. То есть, люди в этих костюмах разгоняются таким же образом, как самолёт, и потом ставят себя почти на взлёт. И даже, я смотрел графики, в каких-то случаях даже кратковременный набор высоты может происходить. Но нужно понимать, что при этом у прыгающего в "костюме-крыле" развивается очень большая горизонтальная скорость: 200-250 км в час, а может быть даже и больше. То есть, они соревнуются всё-таки между собой, выясняют, кто из них лучше управляет своим телом в этом костюме: кто дальше пролетит, кто больше времени в коридоре продержится или кто разовьёт как можно большую скорость в этом коридоре. И потом уже по сумме этих трёх дисциплин они выводят абсолютного победителя.
Или есть "вингсьют-акробатика". Это два человека в паре в "вингсьют-костюмах", третий человек – это оператор. Пара выполняет различные акробатические элементы, при этом перемещаясь горизонтально в "вингсьют-костюмах". Оператор снимает выступление пары, а судьи оценивают правильность и точность выполнения тех или иных элементов.
Но если я сейчас буду рассказывать о каждой дисциплине, мы не то, что в 15 минут программы, а даже в три часа не уложимся.
Я так понимаю, что "вингсьюты" – это чертовски опасно? Гораздо опаснее, чем прыжок с обычным парашютом?
В. Ниязов: Нет. Но смотрите: парашютный спорт, конечно, сам по себе экстремальный вид, хотя он намного безопаснее, чем те же горные лыжи. По статистике. И когда идут спортивные прыжки обычных спортсменов, использующих просто "вингсьют-костюм", это ничем не опаснее, потому что этот спортсмен так же, как и любой другой спортсмен-парашютист, имеет на себе парашютную систему. У него два парашюта. Естественно, у них требование к парашюту такое: они стараются использовать парашюты большей площади, потому что им после его раскрытия приходится ещё делать кое-какие манипуляции. Чтобы свободнее двигать руками и ногами, прыгающий расстёгивает определённые звенья и молнии на костюме. Но я бы не сказал, что это опаснее, чем обычные прыжки.
Опасными можно назвать прыжки, которые выполняют люди в костюмах "вингсьют" при прыжках с гор. Это так называемые "проксимити-полёты" (proximity). Это пролёты вдоль гор, которые выполняются с бейс-системой. То есть, там, где всего один парашют, где нет запасного парашюта. Всё это происходит на огромных скоростях очень близко к земле, к скалам, к деревьям. Это мы уже не называем парашютным спортом, это не считается спортом, это просто экстремальное увлечение определённой группы лиц. Им это нравится, они занимаются, снимают классное видео, выкладывают его в Интернете. И каждый месяц в мире одного-двух человек из них хоронят. Вот и всё. То есть, здесь никакого спорта нет. И Международная федерация авиационных видов спорта не признаёт это как вид спорта. Соответственно, и у нас в России мы это спортом тоже не признаём. И пока никаких предпосылок к тому, чтобы признать "бейс-прыжки" спортом, нет и не будет. Потому что действительно это опасно.
У спортсменов есть такое понятие, как мандраж. Это вполне нормальное, объяснимое явление. Вот у человека, у которого за плечами несколько тысяч прыжков, мандраж перед каждым прыжком присутствует или его нет?
В. Ниязов: Конечно, на начальной стадии обучения парашютному спорту этот мандраж есть, то есть, волнение, переживание, всё ли пройдёт хорошо. Конечно, у человека, у которого имеется большой опыт парашютных прыжков, есть некоторые переживания. Но это когда в прыжках у него происходит какой-то перерыв. Например, я сейчас три месяца не прыгал, занимался административной работой. Мы готовимся к чемпионатам мира и Европы, и я не прыгал. И я знаю, что мне через две недели прыгать. Конечно, я беспокоюсь, всё ли у меня в порядке, всё ли в порядке с моей экипировкой, лишний раз её проверяешь. Но это не мандраж, а обычное рабочее предстартовое волнение. Но оно сильно связано с тем, что надо ничего не забыть, проверить всё ещё раз. И порой думаешь, может я действительно что-то забыл?
Но как только ты приезжаешь на аэродром, одеваешь комбинезон, достаешь его из сумки, у тебя всё начинает делаться на автомате, и ты понимаешь, что ты опять здесь. Это как если водитель со стажем 3-4 месяца не поводит машину, но все равно он сядет и поедет, и не будет ощущать никакого дискомфорта и мандража.
Но зато есть мандраж соревновательный. Он, конечно, есть, но это чисто спортивный мандраж. В крайний раз в сентябре, когда я участвовал в чемпионате мире, где мы завоевали бронзовую медаль в той дисциплине, в которой я выступаю, вот там каждый прыжок сопровождался, конечно, мандражом. Может быть, за всю карьеру у меня было около сотни различных соревнований разного уровня, но я не припомню ни одних соревнований, чтобы я спокойно сидел в самолёте и вообще не беспокоился о том, что сейчас вот всё будет идеально, или ещё о чём-то. Просто ты себе подсказываешь: "Вадим, ты это делал десять тысяч раз. Тебе просто нужно ещё раз это сделать. Причём на тренировках ты это делал не одну тысячу раз, тебе нужно пойти и повторить". Но когда чувствуется соперничество, команды идут друг за другом фигура в фигуру или секунда в секунду, да и все сидят рядышком в самолёте… Да, здесь нет единоборства, нет ничего подобного, как у бобслеистов: одни съехали, следом другие, и последующие знают время проехавших. А мы вот сидим в самолёте: им прыгать, нам прыгать. Или они идут вслед за нами. Мы не знаем, какой результат они покажут, а они не знают, какой мы результат покажем. Мы не контактируем непосредственно друг с другом. Это не бокс и не борьба, но все психологически, эмоционально чувствуют накал этой борьбы. И в самолёте это тоже ощущается, но только пока дверь в нём не открылась. Потом, когда открывается дверь, всё, уже никто по сторонам не смотрит, все уже выполняют то, что они должны выполнить. Выполняют задание, раскрываются, приземляются. И дальше вот так тур за туром.
Вы сейчас сказали "в крайний раз", как говорят лётчики. Как известно, лётчики – народ суеверный. А парашютисты суеверны? И верят ли парашютисты в какие-то приметы?
В. Ниязов: Мы не проводили общего опроса всех парашютистов по данной теме, но мой опыт показывает, что, во-первых, слово "крайний" к парашютистам, конечно, пришло из авиации. И если вы встречаете человека, который говорит, что занимается парашютным спортом, и произносит слово "последний", это означает, что он либо только-только начал заниматься парашютным спортом, либо он явно врёт, что занимается парашютным спортом. Потому что уже буквально через полгода-год после начала занятий парашютным спортом любой человек на аэродроме будет употреблять в разговорах слово "крайний", потому что, если он будет говорить по-другому, его просто начнут останавливать, перебивать и делать замечание. То есть, всё так же, как и у лётчиков.
А что касается, суеверные ли парашютисты? Я – суеверный. Мои друзья тоже суеверны. Ну, как суеверны? По-своему суеверны. Есть у многих какой-то принятый порядок действий, хотя кажется, что это вроде бы глупость. Вот мы что-то выиграли или показали хороший результат, иногда думаешь: та-а-к, а как же я делал? Или, наоборот, что-то не получилось, и ты думаешь, может быть, какой-то порядок действий был нарушен. Но это не та примета, как, например, если ты не с той ноги встал. Я, допустим, всегда одеваю сначала правую перчатку, потом левую, но никак не наоборот. Или же проверяю своё парашютное оборудование в самолёте по какому-то определённому мною алгоритму, и я его тоже не меняю.
И делаете это в определённой последовательности?
В. Ниязов: Да, в определённой последовательности. Может быть, кто-то это делает по-другому. Но при этом, если чёрная кошка перебегает мне дорогу, я на это не обращаю внимания. Потому что мы сами 15 лет назад вместе со спортсменами, бывшими военнослужащими воздушно-десантных войск, организовали спортивную команду по групповой акробатике, и нам нужно было выезжать на чемпионат России. Все мы были уже именитыми спортсменами, выступали в разных командах, кто-то становился чемпионом России, кто-то – призёром, и нам нужно было подавать заявку, но мы не знали, как мы назовём нашу команду. Мы спорили-спорили, и вдруг к нам в командную комнату заходит чёрная кошка. Мы сразу сказали "ой, может быть, это плохая примета, что чёрная кошка зашла"? А может быть, наоборот? И мы назвали свою команду "Чёрная кошка". И вот 15 лет это одна из самых лучших российских и мировых команд по групповой акробатике, команда, которая называется "Чёрная кошка" или "Black Cat". Любой из слушателей может поискать и посмотреть информацию о ней в Интернете. Это команда профессионалов, которая 15 лет существует и до сих пор выступает. Крайние три года мы становились чемпионами России. А всего за этот срок мы 7 раз становились чемпионами России, семь раз были вторыми, становились обладателями Кубка мира, призёрами чемпионата Европы, Мировых игр. Это я к тому, что вот тебе и чёрная кошка! И когда на аэродром приходит чёрная кошка, все наши хорошо на это реагируют.
Но при этом я стараюсь не пить из посуды, если она надколота или разбита. То есть, всё зависит от того, как конкретный человек относится к этим общим вещам, не важно, парашютист он, лётчик или кто-то другой.
Вёл программу Николай Мамулашвили. Режиссёр выпуска Татьяна Бондаренко.
