Кошкин дом Краснокнижные животные

Как в наши дни сохраняют редких животных.

НЕКРАСОВА: Здравствуйте, друзья. В студии Екатерина Некрасова. Сегодня мы будем говорить о дикой природе, причем о той ее части, которую надо оберегать, ну а во многих случаях даже и пытаться спасти – о краснокнижных животных. И в гостях у нас сегодня руководитель программ по сохранению биологического разнообразия Всемирного фонда дикой природы Владимир Кревер. Владимир, здравствуйте.

КРЕВЕР: Добрый день.

НЕКРАСОВА: Вот просто скажу для всех вас, что Владимир собственно и основал отделение, российскую часть Всемирного фонда дикой природы в далеком…

КРЕВЕР: 94-м.

НЕКРАСОВА: В 94-м году, да. Чтобы вы понимали просто, кто у нас в гостях сегодня. Ну, во-первых, Владимир, большое спасибо, что пришли. Тема и так-то всегда болезненная, а сейчас она еще в такой стадии острого конфликта. Речь о новой версии "Красной Книги России", которую должны были, насколько я понимаю, утвердить и, может быть, даже выпустить в прошлом году, в конце. Но сделано это не было из-за, ну так мягко скажем, спора между научным сообществом, которое готовило новый список краснокнижных животных, и Министерством природы, которое список не смогло утвердить вот в таком виде, а решило из него исключить 16 видов животных. Ну вот как-то по совпадению случайному или не случайному это как раз те виды, которые охотники очень любят. Ну мы об этом обязательно будем говорить чуть позже, насколько сможем, подробно. Но начать я хотела бы с конкретных примеров, таких удручающих. И чтобы войти в эту тему, причем войдем мы в нее с такого печально-парадного входа, это когда уже вот совсем все плохо. Правда, это не у нас в стране произошло. Вот несколько дней назад появилась новость о том, что в Кении умер последний самец белого носорога, и собственно осталось теперь два только носорога на свете, обе это самки – одна мама, другая дочка, собственно дочка вот этого самца, которого звали Судан (хотя жил он в Кении), и его внучка. Ну, очевидно, что вид на грани вымирания. Во-первых, расскажите, что это за вид – белый носорог, и что с ним случилось вообще.

КРЕВЕР: Надо сказать, что носороги, в общем-то, не сильно редкий вид, в Африке их достаточно много, и другая популяция, если я сейчас правильно помню, исчисляется тысячами особей. Но в силу того, что рога носорога, так же, как, к сожалению, и других дериватов животных, пользуются высоким спросом в традиционной медицине стран Юго-Восточной Азии, вот эта погоня именно за рогами привела к тому, что носорогов просто выбили, это чисто результат браконьерства.

НЕКРАСОВА: А почему этот подвид или вид, как правильно сказать, белый носорог?

КРЕВЕР: Ну, я извиняюсь, ну вот просто ему не повезло. То есть, разумеется, добывают всех носорогов, но здесь вот, видимо, были менее надежные меры охраны.

НЕКРАСОВА: Насколько можно сейчас говорить о том, что вид этот будет возрожден? Потому что, я не знаю, есть, наверное… ну, точнее, я читала, что остался генетический материал – да, потом – существует клонирование на свете…

КРЕВЕР: Ну, клонирование – пока что это все-таки более из области экспериментов, и я не думаю, чтобы в ближайшее время мы могли бы говорить о восстановлении исчезнувшего вида путем клонирования. Но все-таки именно белый носорог – это не столь фатальный пример, потому что есть северная популяция этого вида, то есть, есть, как вы правильно сказали, в принципе генетический материал, который и без клонирования может теоретически позволить этот вид потихонечку восстанавливать. Ну, на Земле есть несколько десятков видов, которые мы действительно безвозвратно потеряли, которые уже никак не восстановишь, ну если наука когда-нибудь не научится восстанавливать исчезнувший вид из чего-то, что хранилось в музее.

НЕКРАСОВА: Ну и путем клонирования.

КРЕВЕР: Кто знает, какие будут технологии.

НЕКРАСОВА: Ну так и мамонта мы сможем увидеть живым, да.

КРЕВЕР: Да, тот же самый мамонт...

Слушайте в аудиофайле!