Актуально Западные страны не без оснований мечтают о своём ключевом влиянии в Сирии

Президент Франции Эмманюэль Макрон перед своим визитом в США сказал, что полагает, что после завершения войны с ИГ в Сирии Париж, Вашингтон и их союзники должны будут иметь ключевое влияние в этой ближневосточной стране.

Точка зрения президента Института национальной стратегии Михаила Витальевича Ремизова.

М. Ремизов: Э. Макрон чувствует себя политиком всемирно исторического значения. Его пиарщики ещё в ходе в предвыборной кампании запустили волну сравнения его с Наполеоном. И есть ощущение, что он поверил собственной пропаганде.

Что касается Д. Трампа, у Э. Макрона есть особые притязания на то, чтобы линия коммуникации Д. Трамп – Э. Макрон играла более чем серьёзную роль в ситуации, когда многие европейские лидеры на дух Д. Трампа не переносят, и он их тоже, включая и Т. Мэй, и А. Меркель. Поэтому на Э. Макрона ложится особая роль в общении с Д. Трампом. Э. Макрон периодически подчёркивает, что они с Д. Трампом команда.

Получается не очень хорошая ситуация. Россия почти заборола ИГИЛ, Сирия постепенно пытается вернуться к нормальной жизни. Там, где территорию зачистили от игиловцев, народ выстраивает нормальную светскую жизнь. Более того, как правило, в большинстве своём он поддерживает как раз Б. Асада и его власть и не собирается её менять. Означает ли это, что, когда закончится борьба с ИГ, будут зачищены все террористы, начнётся толковище между Россией и США и будет новая виртуальная война по поводу Сирии? Мы столкнёмся в вопросе о том, какая Сирия должна быть и под чьим контролем?

М. Ремизов: Это уже происходит. Сложность для России в Сирии состоит в том, что, когда заканчивается война, начинается мирное обустройство и восстановление. И здесь ключевую роль начинают играть потенциальные инвесторы. Потенциальными источниками инвестиций на восстановление Сирии являются страны Ближнего Востока, совсем не проасадовские, и европейцы, прежде всего. Американцы и китайцы здесь активной роли играть не будут, а вот Европа и монархии Персидского залива эту роль при желании сыграть могут. Поэтому для того, чтобы восстановить экономику, наладить в стране нормальную жизнь, придётся с этими странами, так или иначе, договариваться по расчёту. И с этой точки зрения, заявление Э. Макрона может быть подкреплено реальными основаниями, не военными, а экономически-инвестиционными.

А почему Китай не будет там активно участвовать?

М. Ремизов: Просто пока не было признаков большого экономического интереса Китая к Сирии. Может быть, он появится, но до сей поры он пока не проявлялся.

Получается, что Россия, решив военную проблему в Сирии, может её в итоге потерять?

М. Ремизов: Совершенно верно. Россия оказывалась иногда в таких ситуациях, когда она выигрывала войны, но не получалось у неё выиграть мир.

Россия даже вместе с Китаем не потянет послевоенное восстановление Сирии?

М. Ремизов: Не только не потянем, это абсолютно не оправданно выступать инвестором. России, естественно, были бы интересны какие-то контракты в транспортной сфере, в нефтегазовой сфере, в энергетической сфере, там, где наши компании могут что-то делать, но вопрос о том, кто эти контракты оплатит, остаётся открытым. То есть, благородная позиция России в Сирии пока не капитализируется никак.

Также остро стоит вопрос о целях долгосрочного присутствия России в Сирии. Потому что краткосрочные и среднесрочные цели (разгром джихадистских группировок, а также некий эффект демонстрации силы) достигнуты в Сирии. Значит, нужно целеполагание следующего этапа: каковы задачи России в Сирии уже на длительный период? И дальше уже нужно соизмерять эти задачи с ценой, которую за их реализацию придётся платить.

Программу "Актуально" ведёт Елена Щедрунова.