Авторские материалы Нет диплома и 6 миллионов? В краудинвестинге делать нечего!

Крупные вложения в коммерческие краудфандинговые проекты будут доступны только тем, кто в этом разбирается. Госдума рассматривает специальный законопроект на эту тему. С одной стороны, он призван защитить владельцев небольших капиталов от разорения, с другой – ограничить вывод средств за российские пределы. С подробностями – обозреватель "Вестей ФМ" Сергей Артёмов.

Вложения средств через различные интернет-площадки стремительно набирает популярность во всем мире. В России же подобные инвестиции несут, скорее, риск для владельцев капиталов, полагает глава Комитета Госдумы по финансовым рынкам Анатолий Аксаков. Свой комментарий о причинах появления законопроекта на эту тему он начал с традиционной в таких случаях фразы: "Государство должно навести порядок в этой сфере".

АКСАКОВ: Поскольку в отсутствие законодательства краудфандинговые инвестиционные платформы активно привлекают средства населения, не всегда на добросовестные и правильные цели. Яркий пример – "Кэшбери", которая привлекла больше миллиарда рублей; эти деньги направлялись на формирование финансовой пирамиды. И вот этот законопроект, с одной стороны, устанавливает требования для таких платформ, для участников этих платформ, с другой – отсекает недобросовестных участников, которые пользуются лакунами в нашем законодательстве.

Поддержать хорошие проекты и отсечь недобросовестные платформы краудфандинга. Это, по замыслу инициаторов документа, касается стороны, принимающей деньги. Хотя краудфандинг очень сильно отличается от краудинвестинга. Разницу пояснил директор аналитического департамента компании "Golden Hills Капиталъ АМ" Михаил Крылов.

КРЫЛОВ: Отличие краудинвестинга от краудфандинга – в том, что у краудинвесторов обычно есть цель заработать на каком-то проекте, а у краудфандеров есть понимание социальной значимости той или иной инвестиционной идеи, которая еще не доведена, как правило, даже до стадии проекта, проработанного по всем ступеням и уровням финансирования, а просто является хорошей идеей, которая привлекает их по каким-то моральным, культурным или экономическим соображениям.

То есть если кто-то собирает деньги на изобретение, например, прибора, который будет, чувствуя настроение владельца, заваривать ему кофе разными способами, – это краудфандинг. А вот когда такой прибор уже придуман, испытан и идет поиск денег на постройку фабрики для его серийного выпуска – это краудинвестинг.

Причем для краудфандинга в новом законопроекте ограничений по инвестициям нет. "Вложил деньги – и душа радуется" – этот принцип депутаты не трогают. А вот краудинвестинг планируется жестко ограничить – с другой стороны, откуда деньги поступают. Если у вас есть свободные средства, но вы – непрофессиональный или неквалифицированный инвестор, то лимит ваших вложений в год не должен превысить 600 000 рублей. Первое благо для инвесторов "с улицы" – ровно эта сумма составляет нижний предел внимания к подозрительным сделкам со стороны Росфинмониторинга. Ну, чтобы не отписываться каждый раз, где взяли деньги, и по прочим малоприятным вопросам.

Каковы же рамки этой квалифицированности? Нужно иметь 6 миллионов рублей и профильный диплом – лучше и то и то, но можно и по отдельности, говорит Михаил Крылов.

КРЫЛОВ: 6 миллионов рублей – это сумма имущества. Под имуществом понимаются счета и вклады в банках, металлические счета, ценные бумаги, включая переданные в доверительное управление. Поэтому отчета управляющих, по идее, должно быть достаточно, чтобы признать человека квалифицированным инвестором. Высшее экономическое образование или же квалификационные аттестаты по той или иной специальности финансового рынка, аудита, финансового анализа и риск-менеджмента, которые также дают право считаться квалифицированным инвестором, даже если у домашнего хозяйства нет 6 миллионов рублей доказанного имущества.

Задуманные нормативы будут действовать только для краудинвестинга. И никак не отразятся на тех, кто приобретает другие инструменты, будь то банковские или тем более биржевые, отметил Анатолий Аксаков.

АКСАКОВ: Все-таки требуется более сложные процедуры проходить, поскольку там речь идет о больших суммах. Ну и, естественно, там необходимо более тщательно изучать проекты, под которые будут размещаться ценные бумаги.

Но специфика частных вложений – и это заметно по статистике частных разорений – такова, что мелкие инвесторы зачастую не вникают в суть проекта, но клюют лишь на обещание дохода. И в этой связи ограничение суммы сделки для них, по мнению Михаила Крылова, лишь усилит желание этот доход гарантированно получить. В этой цепочке потому будет нарастать другой риск – вывода средств за границу.

КРЫЛОВ: Людей будут заворачивать в сторону квалифицированных управляющих с многолетним опытом работы, которые могут помочь им с признанием статуса квалифицированного инвестора, или – в сторону управляющих и инвестиционных компаний, готовых предложить многообразные финансовые инструменты. Но и те и другие, как правило, будут инвестировать их деньги в самые надежные ценные бумаги, торгующиеся на иностранных, а не российских площадках. И с российским бизнесом такие вложения не будут дружить.

По логике аналитика, раз уж много в краудинвестинг вложить нельзя, то несите деньги в другие инструменты – с выходом на зарубежный рынок. Это вполне может быть, особенно если учесть, что самим электронным инвестиционным площадкам с иностранцами будет работать непросто, как сказал Анатолий Аксаков.

АКСАКОВ: Я, честно говоря, сомневаюсь, что такой процесс будет. У нас все-таки требуется регистрация юридического лица на территории России, которое хочет разместить какой-то проект, и это – ограничение для того, чтобы инвестировать в иностранные проекты.

И в сухом остатке – законопроект преследует важную социальную функцию, что признают и в Госдуме. Гражданам уже не будет смысла продавать машины, дачи и квартиры ради модных вложений в Интернете, которые часто обозначают лишь хитрую форму безвозвратного прощания со своими деньгами.