Российский радиоуниверситет Этот неизвестный, невероятный, невозможный Льюис Кэрролл и его недетская Страна чудес

Программу ведет Дмитрий Конаныхин.

Героев его книг знает весь мир. Его читают в детсадах и в школах, на математических и философских факультетах. Его обожают коммунисты и члены королевских фамилий. Его фантазии завидуют психоделические рокеры, современные художники грызут мольберты, не в силах повторить его образность, а профессиональные психологи тихо хихикают от восторга.

В наше время он продолжает быть мировой поп-звездой — ещё бы: миллионные тиражи, тысячи театральных постановок и экранизаций. Его знают все — и практически никто не знает его главную книгу, которую он завещал людям.

О неизвестном, невероятном, невозможном Льюисе Кэрролле и его недетской Стране чудес беседуем с доктором филологических наук, профессором РГГУ, историком культуры и литературным критиком Леонидом Фридовичем Кацисом.

Дмитрий Конаныхин: Мы говорим о Льюисе Кэрролле, его замечательных героях. Каждый по-своему воспринимает его сказки. Люди знают его как детского писателя, но не знают, кем он был на самом деле и что своей главной книгой он считал вовсе не "Алису в Стране чудес".

Леонид Кацис: Действительно, это огромный роман конца 80-х годов XIX века. Если бы мы его читали в детстве, а не сказки, то понимали бы этого писателя совершенно иначе. Уже взрослым я однажды увидел сочинения некоего Доджсона, это настоящая фамилия Кэрролла, который занимался очень странным делом – отправлял правительству своей страны письма с просьбами о том, как надо поступить с островом Тристан-да-Кунья. Я занимался совершенно другим – русской политической историей, влиянием итальянцев на ранний русский революционный марксизм и так далее...

Дмитрий Конаныхин: Все взрослые знают, что Кэрролла нельзя воспринимать слишком серьезно, но в то же время его нельзя воспринимать слишком легко, потому что он гораздо глубже, чем кажется. "Алису в Стране чудес" все знают, с "Алисой в Зазеркалье" все сложнее... "Отруби ему голову" – это намеки на Французскую революцию?

Леонид Кацис: Дело в том, что когда мы читаем "Алису в Стране чудес", то у взрослого могут возникать свои идеи, которые не будут соответствовать детским. Здесь надо проявлять чутье, ум, какую-то культурную подготовку. Когда вы откроете его роман "Сильвия и Бруно", вы узнаете, что это вариант сказки, который усложняет и варьирует вариант "Алисы в Стране чудес".

Дмитрий Конаныхин: Нельзя забывать, что это было то время, когда в России гремела слава Федора Михайловича Достоевского.

Леонид Кацис: Достоевский был чем-то типа революционера-петрашевца, потом он был каторжником и долго-долго приходил в своему религиозному сознанию, а в то время Кэрролл был священником. Он получил блестящее образование в Оксфорде и там же был диаконом и там же творил. Это была "башня из слоновой кости", причем это продолжается и по сей день, существуют студенческие лиги и братства, которые потом поддерживают друг друга всю жизнь. Образование в Англии раньше было элитарным, доступным лишь единицам. Льюис Кэрролл находился в самой сердцевине аристократически образованных людей. Помимо сказок он создавал математику, его логика опережала время...

Полностью беседу с гостем слушайте в аудиофайле.

­Этот неизвестный, невероятный, невозможный Льюис Кэрролл