Вечерняя смена "Старый приятель" о самом главном

Программу "Вечерняя смена" ведёт Ольга Максимова.

Александр рассказал о новом и первом сольном альбоме "Круглый бильярдный стол". Треки из него прозвучали в эфире нашей программы.

Ты уже не "Старый приятель"?

А. Зарецкий: Нет, конечно. Я – "Старый приятель". И как я ни пытаюсь оторваться от этого названия, наверное, это уже невозможно, потому что у нас всегда так: прозвища прилипают быстрее. И легче называть людей по ним, чем по именам.

Думала, как тебя назвать: композитор, музыкант, бывший хоккейный вратарь. А ещё ты стал писателем...

А. Зарецкий: Это громко сказано. Мне кажется, всегда интересно попробовать что-то. У меня есть любовь к определённой хоккейной эпохе. Я действительно занимался спортом, играл на воротах в молодёжной команде ЦСКА в хоккей. И мы с товарищем, изначально это была его инициатива, я подключился к этой работе, написали большую книгу. В ней 25 глав-посвящений советским голкиперам конца 50-х – 60-х – 70-х годов. Особенно много там фамилий не очень известных, но это действительно мужественные люди, которые олицетворяли собой послевоенную эпоху. Было очень интересно встречаться с ещё живыми спортсменами, с их родственниками, с родственниками тех, кого уже нет, и записывать за ними различные истории, собирать информацию с миру по нитке о тех, кого мы не могли найти. Мы такую книгу с товарищем подготовили, только-только закончили, буквально два дня назад писали с ним огромные благодарности тем, кто нам помогал. И сейчас будем искать издательство. У нас есть кое-какие планы на этот счёт. Хотим такую книгу сделать. В ней будет много фотографий, в том числе фотографий вратарских масок. Собственно, главная героиня нашей книги – вратарская плексигласовая маска. Это символ времени, когда форма у голкиперов была достаточно архаичной. То есть, они получали иной раз страшные травмы. И действительно были среди них мужественные люди. Это сегодня вратари защищены очень хорошо. Синтетическая форма ничего не весит, технически инженеры придумали всё так, что современный голкипер очень надёжно закрыт. Я уже играл в решётчатой маске, а были голкиперы, которые ещё играли без масок или в масках, которые делались ими самими. Был такой голкипер Антон Рагулин. И одна из самых первых масок в нашей стране у него была сделана из головы Жданова. Когда А. Рагулин получил в очередной раз очень сильную травму и попал в больницу, ему шайба попала в лицо, тем не менее, тренер упросил его всё-таки потом выйти на лёд, и мать А. Рагулина пообщалась на эту тему с одним ракетным инженером. Тот нашёл где-то бюст Жданова, отрезал ему голову, разрезал её напополам и сделал из неё вратарскую маску. Сохранились даже её фотографии.

Маски, сделанные из композита (стеклоткань со эпоксидной смолой) на самом деле слабо защищали – от порезов и каких-то незначительных ушибов. Но прямой удар по ней шайбой означал для вратаря нокаут и перелом. Случались очень серьёзные травмы. Этим людям мы и посвятили книгу – мужественным ребятам, которые играли за страну из любви к спорту.

Когда-то "Старый приятель" был твоим брендом?

А. Зарецкий: Он им и остался. Существует название "Старый приятель". Естественно, были ребята, которые очень много за 20 лет внесли в эту группу. Авторски это как бы мой коллектив, потому что я один писал песни. Но были люди, которые так или иначе очень много для группы сделали. Это бас-гитарист Влад Гусев, с которым мы начинали, и Антон Басов, с которым мы сейчас играем, и Сергей Андрианов. Есть ребята, которые в определённые периоды времени очень много группе дали. Группа все равно как бы существует, просто собираются люди для какого-то определённого дела: пишем ли мы песню, выступаем. Собираются те, кто могут, кто сейчас актуально готов сыграть, и мы играем.

Что ты скажешь по поводу современной музыки и современной музыкальной моды?

А. Зарецкий: Мне сложно об этом говорить, потому что я не погружался в современную музыку. Может быть, потому что я натуральный консерватор. Может быть, потому что я в принципе всегда реагирую только на то, что пахнет музыкой. Часто это бывает какой-то творческий процесс, но музыкой это не пахнет. Музыка – это П.И. Чайковский, Джордж Гершвин, которого я очень люблю, Моисей Вайнберг. Можно перечислить советских композиторов. Всё это музыка. В профессионально гениальной очень красивой музыке есть живая мелодия, которую можно просто напевать. Называя композиторов, я отделяю слова и музыкальную составляющую. "Битлы" всегда писали вместе и музыку, и слова. Для меня всегда тоже было важно сочетание слов и музыки.

Говоря же о современном музыкальном творчестве, это не музыка, её надо по-другому как-то назвать. Мелодии же в этом нет, как нет и гармонии. Вся музыка строится на двух-трёх гармониях, которые уже просто избиты, стали клише. То есть, в плане музыки я не стал бы говорить. Но стихи Оксимирона (Oxxxymiron) я читал, они мне очень понравились. В них такой поток энергии. Это что-то такое безграничное, это интересно. Может быть, за этим будущее, а может быть, нет, я не знаю.

Какое будущее, если Оксимирон для многих современных подростков уже дедушка?

А. Зарецкий: Понятное дело. Но до сих пор они слушают БГ, и он дедушкой для них ещё не стал. Я вообще не хотел бы делить музыку на современную и старую. Есть то, что мне очень не нравится в нашем роке, и есть то, что очень нравится. Понятно, что была бит-музыка, которая мне ближе, потому что я на ней рос. Она в себе сочетала и хорошую ритмику, и рок-н-ролл, и мелодию с многоголосием, и красивую гармонию. То есть, то, что связывало её с классической музыкой. Сейчас я этого не слышу.

Но если взять эпоху моих любимых "Битлов", там тоже была куча клише. Точно так же, как и сейчас. Никакой разницы. Были такие же молодые ребята, у них энергия била ключом, они выходили, и им нужен был какой-то способ самовыражения.

А кем тебе больше нравится быть: тобой сегодняшним или тобой тем, у которого и голос не такой уверенный был, и до каких-то нот тогда не дотягивал, но на радиостанциях его крутили, народ песни знал и пел?

А. Зарецкий: Мне сейчас очень нравится быть. Потому что мне кажется, что в какой-то момент, может быть потому что я под 40 лет получил государственное институтское психологическое образование, я стал осознанно жить. Я чувствую, что в моих руках всё, что происходит. Я это стал понимать. То есть, брать на себя ответственность за то, что происходит вокруг меня. Мне это состояние очень нравится. Когда я начинал, да, были удачные песни, которые в своё время попали, когда они были нужны, но по большому счёту это всё происходило спонтанно. Но иногда хочется быть руководителем процесса, а не просто какой-то петрушкой. Хочется делать то, что ты представляешь себе, как ты хотел бы это описать. Ты анализируешь, живёшь и смотришь, что происходит, себя начинаешь понимать. И новый альбом, который я недавно закончил, – это серьёзная работа, которая не сразу понимается многими, но с пятого раза, если у кого-то хватает терпения, я вдруг получаю от некоторых людей такую обратную связь.

Я себе представил, что вот человек родился, прожил и умер. Это такая бессмысленная ситуация, почему я и назвал альбом "Круглый биллиардный стол". На первый взгляд, это бессмысленная штука. Но психологи всегда говорят так: смысл жизни тот, который мы сами и придаём. Ответственность за жизнь мы не на кого-то сваливаем, не на какие-то даже высшие материи, а это то, какой смысл мы в неё вкладываем. И я попытался об этом сказать. Есть, например, переживания пожилых людей, которые стоят на пороге серьёзных глобальных перемен в их жизни, когда они должны покинуть этот мир. Представьте себе состояние человека, которому много лет, который прожил жизнь, и тут какая-то перед ним тяжесть, неизвестность впереди. Или, наоборот, состояние молодого ребёнка. Я делаю это всё осознанно. Мне нравится, что я сейчас могу себе позволить заниматься такими вещами. Во всех моих последних проектах я ощущаю свободу. Это важная вещь для меня.

А те дивиденды, которыё были во времена большой популярности, когда "Старого приятеля" крутили на радио, ты смог как-то для себя активно использовать? Может быть, как-то монетизировать? Казалось бы, для чего любой музыкант пишет альбом? Конечно, чтобы его услышало как можно большее количество людей, чтобы его крутили по телевидению или на радио, чтобы он в сегодняшнем Интернете выстрелил. Тебе такие амбиции не чужды, или ты думаешь о чём-то другом?

А. Зарецкий: Касательно дивидендов, мне, конечно, былая популярность помогает, меня более-менее знают. Когда я что-то делаю, к этому относятся с вниманием. И коллеги музыканты, и журналисты. Опять-таки, если бы у меня не было успеха, я бы не смог поднять работу с поэтом Дмитрием Панаретом. Конечно, мне это позволяет оставаться в профессии и не превратиться в любителя, который плюнул на всё. Для меня это профессия не в смысле денег, я просто ощущаю себя профессионалом, я могу это делать, я умею, я знаю, как это делать.

Далее Александр Зарецкий рассказал о своём проекте "Сквозь волны времени", в котором он обратится к вечным ценностям и выступит в качестве композитора цикла песен, посвящённых величайшим поэтам мира.

В программе прозвучали песни Александра Зарецкого:

1. Попурри из песен "Моя московская любовь", "Новый день календаря", "Не плачь!".

2. Премьера сольной песни "... богом" ("Трудно быть богом, намного проще быть ботом...").

3. Песня "Осень" из альбома "Круглый бильярдный стол".

Окончание беседы с гостем слушайте в аудиозаписи программы.