Актуально Росстат рассчитал объём теневой экономики России в 2017 году
Росстат оценил объёмы теневой экономики России за 2017 год. Они составили 12,7 процента от ВВП. Вполне себе солидная доля. Возникает только два вопроса. Почему только за 2017 год, когда уже прошло почти восемь месяцев 2019 года? И как Росстат считает эту экономику, она же теневая?
В. Рожанковский: Я не знаю, честно говоря, почему только за 2017 год. Это и для меня загадка. А вот как считают? Считают разницу между общим продуктом и тем, что прошёл через кассовые аппараты. Есть такая методика, её можно сделать. Конечно, это оценка. Естественно, точной цифры никто не может посчитать. Теневую экономику оценивают, как разницу между выданными кредитами и всей денежной массой, которая находится на руках у населения и которую оно тратит на те или иные услуги, плюс депозиты в банках, и той суммой, которую зарабатывают наши соотечественники. Вот такая сумма получается. Это ещё по-божески. По моим представлениям, доля теневой экономики в России может достигать 20 процентов и выше.
Россия как смотрится среди других развивающихся экономик по теневой экономике? Мы же не единственная страна, у которой довольно существенная доля экономики находится в тени?
В. Рожанковский: Где финансовая дисциплина ниже, там, конечно, теневой сектор больше. А что такое теневой сектор? Это сектор, где рассчитываются кэшом. Вообще говоря, у России не такая плохая ситуация. На днях я в каком-то киоске купил лаваш, и мне выдали чек на покупку лаваша, в котором была написана стоимость 70 рублей, и всё выглядело солидно. И даже был баркод внизу, по которому я мог через nalog.ru проверить покупку этого самого лаваша. Поэтому я думаю, что не всё так плохо у нас в плане розничной торговли. Почему-то всё время про розницу говорят, как об одном из источников серого нала. Я, честно говоря, сомневаюсь, потому что в других странах уличная торговля гораздо более стихийная. И, конечно, там нет никаких кассовых аппаратов. Ни в Индии, ни в Европе. Там не сидят уличные торговцы с кассовыми аппаратами на блошином рынке. А у нас даже на Одинцовском рынке практически все торговцы торгуют своим домашним сыром и при этом всё пробивают через кассовый аппарат, и это нормально.
Можно стало оплачивать товары и услуги картами даже в совсем маленьких точках.
В. Рожанковский: Это нормально. Все карточные транзакции проходят через nalog.ru. Это всё делается просто и автоматически. Здесь как раз нормально всё. У нас люди иногда даже батончик шоколадный за 30 рублей покупают, оплачивая его картой. Это удобно. А в Европе всякую мелочь всё-таки в основном пока ещё по старинке покупают за наличку. А в России картами вообще везде расплачиваются.
Зачастую даже нет наличных в кармане у человека.
В. Рожанковский: Вообще, это непорядок, когда слишком большой объём экономики находится в тени. И я склоняюсь к тому, что здесь, конечно, ещё очень важен наш коррупционный фактор. Вспомните, какие сумму обсуждаются в контексте тех, что были изъяты у наших коррупционеров, которые сейчас сидят? Известны их истории. Думаю, что как раз здесь и находится ядро этой самой теневой экономики. Не в розничном секторе, как часто объясняют, а именно в коррупционном секторе. Потому что там гуляют совершенно невероятные суммы. И, конечно, они не проводятся через кассовые аппараты. Вот над этим, думаю, нам нужно в первую очередь работать.
Ещё уточняется, что доля неучтённой экономики довольно высокая в недвижимости – более 3 процентов от ВВП. То есть, у нас по-прежнему принято кэшом платить за квартиры и указывать в договоре минимальные цены?
В. Рожанковский: Нет, конечно. Мы даже уже уходим от закладки депозитов. У нас появилась наука, обратное название которой "эскроу-аккаунты". Мы на самом деле движемся к цивилизации. Конечно, этот момент опять же коррупционный. Если делать это по старинке, через все эти подписания, согласования. Скорее, об этом речь идёт. Потому что купить сейчас квартиру за неучтённые наличные невозможно. Может быть, ещё где-то в регионах можно это сделать, в чём я сомневаюсь. У нас теперь кадастр, вся недвижимость промерена и учтена в Бюро технической инвентаризации. Не представляю себе, как на практике это сделать. Только если где-то в совсем уж отдалённых деревнях, аулах или в тайге это можно сделать, и то я сомневаюсь. Думаю, что здесь речь идёт, если говорить о недвижимости, как раз об этих согласованиях. И опять мы выходим на коррупционку. С ней надо, конечно, бороться.
Побороть коррупцию ещё не удавалось никому за всю историю человечества. Вопрос исключительно в её размерах. Минэкономразвития всё время говорит о том, что нужно контролировать доходы и расходы граждан. И что это тоже способ борьбы с коррупцией.
В. Рожанковский: Они таким образом, между прочим, находят сумму теневой экономики. Резко фиксируют все доходы и расходы, плюс депозиты. А, собственно, разницу они определяют, как теневую экономику. Думаю, что такой подход имеет право на жизнь. Другой вопрос, что, определив эту сумму, нам нужно понять, за счёт чего формируется эта разница. И вот здесь у меня есть подозрение, что как раз в этот момент всё-таки коррупционная экономика рулит.
Но, с другой стороны, может быть контроль над доходами, когда человек должен объяснять, откуда у него деньги, которые он потратил, эту разницу, которая образовалась, нужно действительно усиливать? Только вот Счётная палата проверяет исключительно государственные деньги. А у нас огромное количество и частных денег.
В. Рожанковский: В общем, наверное, тоже да. Должен быть, видимо, орган, который будет действительно фискальным органом, помимо налоговой, которая регистрирует только фактическую "белую" часть экономики. Те суммы, которые не проходят через кассовые аппараты, она не может их зарегистрировать. Поэтому получается, что мы можем только оценивать это явление, исходя из всяких там мудрых непрямых приёмов, которые используем. Но вообще, конечно, это непорядок. Из всех нашумевших историй последнего времени мы же, наверное, должны какой-то вывод сделать и предупреждать, чтобы в дальнейшем этого не повторялось.
Программу "Актуально" ведёт Елена Щедрунова.
