Авторские материалы Закон о профилактике семейно-бытового насилия: вопросы без ответов

Защищать людей от жестокости собственных близких будут государство и общество. Сегодня Совет Федерации опубликовал документ «О профилактике семейно-бытового насилия». Он содержит несколько новых для России понятий – например, специальные защитные предписания от полиции и судов запретят нарушителям общаться с пострадавшими в любой форме. Или же – примирением смогут заняться некоммерческие организации. Все это – пока лишь заготовка, которая в середине декабря может стать законопроектом для обсуждения в Думе. Текст её изучал обозреватель «Вестей ФМ» Сергей Артёмов.

Отношения в семье – вещь тонкая, и меняться они могут стремительно. В Уголовном кодексе – достаточно мер воздействия, но они работают уже на том этапе, когда пострадавшие превращаются в жертв, а нарушители порядка – в преступников. Появление специального закона о профилактике семейно-бытового насилия как раз и должно заполнить юридическую лакуну. И прежде всего – помочь остановить разборки между близкими людьми на более ранней стадии.

Проект определяет насилие не в конкретном виде, как, например, те же побои. Насилие в семье может быть разным – это и причинение физической боли, и психологических страданий, и материальный вред. Последнее, кстати, должно уничтожить почву для анекдотов – «Папа, теперь ты будешь меньше пить? Нет, дети: теперь вы будете меньше есть». Доход домохозяйства должен разумно тратиться на нужды каждого живущего в семье.

Документ регулирует отношения между близкими людьми в разной степени родства, в том числе и разведенными супругами, или же – совместно проживающими, или ведущими общее хозяйство. Касается он тех проблем, которые градусом своего накала явно выходят за пределы спокойного общения и вместе с тем не подходят под определение уголовных или административных деяний.
И участвовать в такой профилактике будут МВД, Министерство труда, суды, прокуратура, органы соцзащиты в регионах и поселениях, уполномоченные по правам человека и правам ребенка, медицинские учреждения, общественные и некоммерческие организации. У всех будут свои задачи. Так, медики, к примеру, обязаны сообщать в полицию обо всех подозрительных проблемах со здоровьем у пациентов, которые к ним обратились. Это актуально не только для случаев очевидных синяков и ссадин, но и жалоб на психические синдромы, связанные с возможными угрозами и запугиванием. На долю общественных же организаций, как записано, выпадает участие в выяснении причин насилия, оказание разнообразной помощи пострадавшим – социальной, правовой и психологической, а также – содействие возможному примирению сторон.

Меры профилактики вступают в действие после получения заявлений. Их могут составлять сами пострадавшие, их законные представители, любые граждане и должностные лица, медицинские работники. Все эти заявления рассматриваются незамедлительно. Сейчас заявления стекаются в отделы полиции, да и, вероятно, после принятия закона их путь останется прежним. И многое будет зависеть от того, как эти жалобы будут рассмотрены, полагает адвокат Антон Пуляев.

ПУЛЯЕВ: Уже давно существует служба участковых уполномоченных, которая как раз и занимается профилактикой такого направления. Другое дело, что эта служба уже многие десятки лет не укомплектована, там – огромная текучка кадров, и поэтому, к сожалению, в той мере, в которой они должны эту профилактику осуществлять, они ее не осуществляют.

Проект включает 6 мер воздействия на нарушителей. По степени серьезности – начиная от простой беседы. Затем – постановка на учет, регулярный контроль поведения, направление на психологические программы. Это будет новым в законодательстве. Равно как и оформление защитного предписания. Полиция таким способом – на срок до 2 месяцев – запретит нарушителю все виды контактов с пострадавшими. В том числе с принуждением на временное отселение. А если пострадавший куда-то уезжает, то искать его будет запрещено. Такое же предписание может выписать и суд. Только срок его увеличивается при этом до года. Причем в указанный период предписаний новоявленный семейный тиран может быть направлен и на консультации к психологам.

Самое главное – что наказание подобными мерами не будет приравнено к уголовным или даже административным. То есть проект рассчитан на то, что человек, не умеющий ладить со своими ближними, возьмется-таки за ум и не испортит при этом свою анкету. Но этот тезис представляется сомнительным, говорит Антон Пуляев.

ПУЛЯЕВ: Здесь вопрос вот в чем: мы хотим, чтобы домашнего насилия не было, или мы хотим, чтобы потенциальные домашние насильники были белыми и пушистыми?

Этот вопрос может стать риторическим, впрочем, наряду со многими практическими – на какие бюджеты ляжет финансирование социальной поддержки пострадавших от насилия, о чем говорится в проекте? Куда и за чей счет будут принудительно переселяться из малогабаритных квартир нарушители с небольшим доходом, не позволяющим арендовать новое жилье? И это – не праздный момент, поскольку в проекте есть строгий пункт: уклонение от мер профилактики преследуется по закону. Неясно, кстати, по какому. Если, как вариант, по уголовному, то легко представить себе ситуацию, когда домашний горлопан, неспособный заплатить за месяц вынужденного проживания на стороне, попадает в тюрьму. Или если на общественные организации возлагается примирение супругов, каким будет взыскание для самих организаций, когда супруги отчаянно передерутся снова? И поскольку обращения по факту насилия и его угрозах смогут писать и соседи – не завалит ли полицию ворохом взаимных обвинений от людей, не поделивших что-то на одной лестничной площадке?

Перечень пояснений, которые необходимы, можно продолжать и дальше. До 15 декабря Совет Федерации собирает мнения вокруг документа, а затем он поступит для первого чтения в Госдуму.