От первого лица Семидесятники

Наш гость – человек, известный многим телезрителям, читателям интернет-изданий; Александр Николаевич Архангельский – публицист, писатель, ведущий телевизионной программы "Тем временем", автор многих чрезвычайно интересных телевизионных циклов. О таком цикле мы и поговорим...

^{(Запись этой беседы слушайте в аудиофайле)}

- Почему "Жара"? Есть молодежное кино с таким названием, но там все понятно... Из анонсов, которые довольно полно дает телеканал "Культура", можно сделать вывод, что речь пойдет о 1972-м годе...

АРХАНГЕЛЬСКИЙ: Всегда нужно с чего-то начинать; для нас 1972-й год как точка отсчета очень важен. Эти четыре серии документального фильма о том, как люди искали смысл в эпоху, абсолютно лишенную этого смысла.

- А "Жара" – это потому, что лето 72-го года...

АРХАНГЕЛЬСКИЙ: Да, там есть и линия "экологическая": мы прослеживаем, как советская власть пыталась построить по своему образцу и подобию не только человека, но и природу: абсолютно рационально, холодно, как будто природа – не живое явление, а нечто планируемое. И природа начинала мстить...

72-й год – не просто аномальная жара, очень похожая на жару 10-го года нынешнего века, но тогда впервые полыхнуло все торфяное царство Средней России. А что такое торфяное царство Средней России? Это прямое следствие советской природной политики. Торфяные болота осушали и в Америке, но там осушали все-таки умеренно и вовремя заканчивали, а в-третьих, гораздо раньше, когда уже становилось ясно, что торф не будет основным топливом, это дело прекратили...

Но все-таки мы – про человека, а не про природу; природа – это фон. Для нас это символ: в 72-м году полыхнула Средняя Россия, и в эту иссушающую жару, когда невозможно было дышать, стало ясно, что невозможно дышать не только в природе, но и в собственной душе. И что человек, сколько-нибудь думающий, вдруг понимал, что жизнь утратила какой бы то ни было смысл. И начинается достаточно широкое искание (конечно, я говорю не о широких народных массах, но все же) смысла жизни и Бога. Кто-то пришел в Православную церковь, и это большинство из тех, кто тогда искал, кто-то шел через буддизм, католицизм, были экуменические кружки.

Конечно, были те, кто был связан с церковной традицией, но были и те, кто шел наощупь; была и эдакая религиозная "самодеятельность". Мы не подчеркиваем эту разницу, мы рассказываем об этой невероятно интересной точке разворота. И 72-й год – это момент, зафиксированный в русской литературе: Трифонов начинает "Дом на набережной"...

^{О неподцензурной поэзии сказано немало. О политических диссидентах – еще больше. А вот история подпольных христианских общин до сих пор не получила своих летописцев.
Существуют аналитические записки и диссертации западных советологов, есть прекрасная книга англичанки Джейн Эллис "Русская православная церковь. Согласие и инакомыслие". В самой России почти ничего на эту тему не написано, разве что обрывочные воспоминания А. Щипкова. До странного мало, учитывая, что мы живем в стране православного большинства. На телевидении Александр Архангельский сделал это первым...}