Действующие лица Татьяна ТОЛСТАЯ
25 января 2006, 18:09
Персоны
«ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА»
24.01.2006
14-00
Ведущая — Татьяна КАЛИНИНА
Чтобы прослушать интервью полностью, нажмите кнопку «ЗВУК»
Татьяна Никитична ТОЛСТАЯ — писатель, телеведущая
ДОСЬЕ
Татьяна Никитична Толстая родилась 3 мая 1951 года в Ленинграде. С отцовской стороны ее дед ≈ писатель А.Н.Толстой, дед со стороны матери ≈ переводчик М.Лозинский. В 1974 году окончила отделение классической филологии Ленинградского университета.
Первый рассказ «На золотом крыльце сидели┘» был опубликован в журнале «Аврора» (1983). Его сразу же заметили читатели и критики, а дебют автора признан одним из лучших в 80-е гг.
Затем у Толстой вышли сборники рассказов «На золотом крыльце сидели┘» (1987), «Любишь - не любишь» (1997), «Река Оккервиль» (1999).
В 2000 году вышел первый роман писательницы «Кысь», который вызвал много откликов и стал очень популярен. Прозу Толстой отличает присутствие высокого и низкого, романтического и бытового, сказочного и натуралистического, реального и выдуманного.
Татьяна Толстая известна не только как писатель, но и как журналист. Ее эссе, очерки, статьи, печатавшиеся в 1990-1998 годах в газетах «Московские новости» и «Русский Телеграф», впервые собраны в сборнике «Сестры» (1998).
В последние годы в Москве, ведущая телевизионного ток-шоу «Школа злословия» (телеканалы «Культура» и НТВ), публицист.
Премия «Триумф» (2001).
Татьяна ТОЛСТАЯ — Я думаю, что до сих пор не устаканилась, не остыла ситуация, описанная Пушкиным, что это имя редкое, непривычное, то есть это деревенское имя. Среди московского дворянства, очевидно, не принято было. И вот, извините, она будет Татьяна. То, что имя Татьяна привнесено, что ли, насильственно в каком-то смысле, по воле Пушкина и что оно через Пушкина зацепилось и стало литературно-приемлемым - такое ощущение создается. Потому что всякая Татьяна вызывает, действительно, воспоминания о пушкинской Татьяне со всем, что к ней там прилагается - что вот «Она по-русски плохо знала, Журналов наших не читала»; и правильно, не надо читать советскую прессу — ни до еды, ни во время. Вокруг нее создалась такая мифология — не мифология..; все пушкинские характеристики Татьяны со всеми экивоками, реверансами, извинениями - перешли, до сих пор они существуют, а Евгения — нет┘
Татьяна ТОЛСТАЯ — То, что само имя определяет судьбу человека — это безусловно. Просто это на практике очень видно. Скажем, у меня двое сыновей — Артемий и Алексей. Первого я назвала Артемием, всегда мне нравилось это имя, причем именно в этой форме. Не Артем, а Артемий, причем нравилось с незапамятных времен, с раннего детства. Когда у меня появился мальчик, я назвала его Артемий, и он занялся веб-дизайном; он просто первый практически занялся этим в России, у самых, можно сказать, истоков стоял; у него есть студия — арт-студия, соответственно. То есть он первые три буквы своего имени, естественно, в качестве каламбура использовал, поскольку «Арт» - это искусство. Ему это было удобно. Он одновременно и свое имя промоутировал, и строил на этом каламбур. Сейчас это очень развито - всевозможные каламбуры, связанные с именами и селф-промоушном, а тогда это только начиналось. В этом смысле, конечно, имя как-то на судьбу влияет. Удобно работать с собственным именем, а если бы он был кто-то другой, то, наверно, он бы строил эту политику иначе и, соответственно, из этого много чего разного бы вышло. Что касается второго сына, Алексея, я была в глубокой задумчивости, как назвать ребенка. Я таскала имена из шапки, но как-то вот получалось, что вроде ты и вытащишь его, а как-то оно все не то. Остановились на нескольких и потом сузили до Алексея. Мне имя Алексей нравится, оно мягкое на мой слух.
Татьяна ТОЛСТАЯ — Я не собираюсь писать ничего совместного с Гришей Чхартишвили! Это он просто ляпнул - и тут же все это разнеслось. Знаю даже - откуда. Мы были с ним в поездке в Японию (он же японист), и он помогал, переводил. Поехали туда несколько писателей под его руководством и с его помощью, и там, в частности, был Слава Курицын, наш литературный критик, и Гриша при нем стал меня уговаривать, чтобы и я тоже присоединилась с ним писать какие-то новые романы, потому что он со своими друзьями поучаствовал в этом, а Слава Курицын тут же воспользовался своими репортерскими функциями и слил это в печать, и теперь я не могу никак это прекратить. Никогда не собиралась. Вместе писать не буду. Неважно, с кем. Это абсолютно невозможно.
