Трахты-Барахты Людмила Сенчина в гостях у Романа Трахтенберга и Елены Батиновой

ТРАХТЕНБЕРГ: У нас в гостях замечательная певица Людмила Сенчина, здравствуйте.

СЕНЧИНА: Здравствуйте.

ТРАХТЕНБЕРГ: Мы будем как обычно записывать биографию Людмилы Сенчиной сегодня в прямом эфире, поэтому задавайте ваши вопросы, которые у вас накопились. Людмила, расскажите, пожалуйста, что сейчас происходит в вашей жизни, чем она наполнена, какими событиями?

СЕНЧИНА: У меня смех и тут же такая защитная реакция. Я принимаю участие в очень интересном проекте ╚Ты суперстар-2008╩, и приходится очень соответствовать названию этого проекта, на что уходят все физические, моральные и не знаю какие силы. Поэтому я поглощена абсолютно этим. И чего-то не могу ничего другого толкового вспомнить, что еще происходит в моей жизни, поскольку, наверное, самое главное, самое трудное и самое ответственное, и самое желанное, и самое интересное, и не знаю еще, какое самое-самое.

БАТИНОВА: Вы участвуете в этом шоу?

СЕНЧИНА: Да, я участвую в этом проекте, плюс еще снимаюсь в бенефисе в рамках этого проекта.

ТРАХТЕНБЕРГ: В этом проекте?

СЕНЧИНА: Да, в рамках этого проекта.

ТРАХТЕНБЕРГ: А вот вопрос, у вас сейчас бывают сольные концерты?

СЕНЧИНА: Вот конкретно сейчас нет, поскольку я просто забросила совершенно всякого рода деятельность концертную. Поскольку очень много времени, ну, вы сами понимаете, что надо и фонограммы музыкальные писать, и с оркестром репетировать, и примерки, и все вместе.

ТРАХТЕНБЕРГ: А вы поете только под оркестр? Под минусовую фонограмму нет?

СЕНЧИНА: У меня оркестр, разные очень песни, поэтому там все по-разному.

ТРАХТЕНБЕРГ: Раньше я помню, все мое детство прошло под фамилию Сенчина, супер-звезда, в Петербурге. Отец был директором клуба Первого таксомоторного объединения, там вы часто выступали. Просто смотрели, во как интересно, а познакомиться бы как-нибудь. Вот оно, мечта сбылась. И вот, ребятки, и у вас тоже есть стимул учиться, чтобы чего-то добиться, и тогда вы сможете достичь того, о чем мечтали в детстве. Ну, а планируется, может быть, альбом?

СЕНЧИНА: Альбом планируется. Я боюсь, вы знаете, сглазить, поскольку не знаю, как даже сказать, сегодня только ленивый не выпустил каких-то дисков. Я так изумляюсь, думаю, как они это делают. Но вот сейчас будет, на 12 декабря назначается презентация моего долгожданного альбома.

ТРАХТЕНБЕРГ: А кто выпускает?

СЕНЧИНА: Я не скажу, занимается мой директор.

ТРАХТЕНБЕРГ: Я понимаю, сейчас настолько все сложно, у нас страна, ничего не изменилось со времен древности, еще когда Карамзина спросили, как бы он одним словом охарактеризовал Россию, он сказал: ╚воруют╩. Диск появляется, тут же он появляется в пиратских вариантах, причем разнообразных. Вот появляется мой диск, и так сразу 6 или 7 разных обложек.

СЕНЧИНА: Это реалии сегодняшнего дня, по-моему, раньше так не было.

ТРАХТЕНБЕРГ: Раньше так не было. И самое главное, что становится невыгодно выпускать. Вы затрачиваете деньги на запись, особенно если это живые инструменты, это совершенно сумасшедшие деньги.

СЕНЧИНА: Так есть.

ТРАХТЕНБЕРГ: А вам предлагают 5-10 тысяч долларов, одна песня стоит такие деньги.

СЕНЧИНА: Роман, я стараюсь не думать о плохом, я стараюсь сейчас о хорошем. Я думаю, что все получится как бы нормально, и, может быть, первые мои диски так уж не разворуют. А потом, когда разнюхают, может быть, цапать будут все подряд, вот тогда я окунусь в этот мир.

БАТИНОВА: Все зависит от популярности.

ТРАХТЕНБЕРГ: Ну, понятно, от популярности. А вот мы смотрим на Запад, там человек выпустил диск, и говорят: продано 10 миллионов экземпляров. Там человек сразу заработал миллионов 8. А у нас продаются диски намного большими тиражами, чем 8-10 миллионов, только они нигде не учтены. И артист дополнительно не получает денег. То есть, он заплатил композитору, он заплатил за аранжировку, за запись, за студию, и остался без штанов. А где стимул, Леночка, для того чтобы выпускать? Например, какой-нибудь дурачок скажет тебе, что ты хорошо поешь, ты заложишь квартиру, выпустишь диск и пролетишь, и правильно, и поделом. Но ведь кто-то на самом деле хорошо поет, например, Людмила, может продать квартиру, заложить деньги.

СЕНЧИНА: Да типун вам на язык, нет, я не стану этого делать.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вы – нет, а вот молодой какой-то мальчик, у него денег нет, заложил квартиру, все деньги вложил в запись альбома, чтобы сделать ставку – либо пан, либо пропал. Но в любом случае, даже если он станет известным, своей квартиры ему не видать как собственных ушей. 100 процентов.

БАТИНОВА: Такой тернистый путь у этого молодого артиста.

ТРАХТЕНБЕРГ: Давайте начнем с самого начала, где же вы родились, в каком городе?

СЕНЧИНА: Я родилась на печке в хуторе из 5 домов, роды принимал у моей мамы ветеринар, может быть, поэтому я так люблю животных.

ТРАХТЕНБЕРГ: А хутор где?

СЕНЧИНА: Миколаевская область, село Кудрявцы Братского района. Я с Украины.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вот как раз сегодня день рождения Одессы, в 1794 году императрица Екатерина Вторая основала Одессу. Мы отмечаем. Сегодня, кстати, надо отметить этот повод, чтобы не пропадать дню.

БАТИНОВА: В 7.40

ТРАХТЕНБЕРГ: Нет, не приехал поезд. Ваши родители чем занимались?

СЕНЧИНА: Мой папа закончил здесь культпросветучилище, в Петербурге.

ТРАХТЕНБЕРГ: На Гороховой, да?

СЕНЧИНА: Да, да, потом он еще что-то закончил. Короче, он был такой культпросветработник. Мама – учительница начальных классов. Мы жили на хуторе, подошло время мне ходить в школу. Мама ходила преподавать начальные классы 2 километра, нужно было идти, это по снегу, по всему. И вот мне в школу идти. А помню, что нет же свидетельства о рождении. Отец пошел в сельсовет и прибавил мне 2 года и 8 месяцев, представляете?

ТРАХТЕНБЕРГ: Зачем?

СЕНЧИНА: А чтобы я раньше на пенсию пошла, представляешь, как им там жилось, что он не подумал, что девочке наоборот бы, там в сельсовете по барабану было всем, сколько мне лет. Привел за руку, штамп поставили, до свидания. Я пошла в 5 лет в школу. И вот он мне прибавил, я никогда об этом не думала. И вдруг сейчас: ой, у вас юбилей. Какой юбилей? Знаете, но я в этом тоже нахожу какое-то преимущество, мало того, я родилась 13 декабря, а он мне поставил 13 января, то есть 2 года плюс еще вот этот промежуток от января до декабря.

БАТИНОВА: А он это все просчитал же, да?

СЕНЧИНА: Да Бог его знает, что у него в голое, теперь уже никто не знает, к сожалению, теперь уже ни папочки, ни мамочки, ни родного брата, никого нет.