Трахты-Барахты Михаил Грушевский в гостях у Романа Трахтенберга и Лены Батиновой

ТРАХТЕНБЕРГ: У нас в гостях Михаил Грушевский. Здравствуйте, Михаил.

ГРУШЕВСКИЙ: Привет, друзья.

БАТИНОВА: Наконец, вы в нормальной компании нормальных людей, никто не будет вас подкалывать.

ГРУШЕВСКИЙ: А я ему уже отключил функцию подколки, поэтому он не опасен.

БАТИНОВА: А как вы это делаете?

ГРУШЕВСКИЙ: Ну, если я всем это расскажу, так спрос на Трахтенберга упадет. А так только я пользуюсь.

ТРАХТЕНБЕРГ: Подколки, это что такое? Это когда подкалываются или подшиваются?

ГРУШЕВСКИЙ: О, возбудился.

ТРАХТЕНБЕРГ: Я просто спрашиваю, мне, когда непонятно, я всегда спрашиваю. И у Батиновой спрашиваю. Вот, например, Батинова, ты переводчица или преподаватель с немецкого?

БАТИНОВА: Вот видите, этот вопрос уже два месяца, но врач говорит, ничего, если мы будем принимать Гепамерц так же, как и раньше, то все будет хорошо.

ГРУШЕВСКИЙ: Хотите, я вам расскажу про детство Трахтенберга. Он, когда был маленький, увлекался гербариями, подкалывал туда бабочек, стрекоз. Потом вырос, а привычка подкалывать осталась. Вот люди страдают, понимаете?

БАТИНОВА: Страдают?

ГРУШЕВСКИЙ: Страдают, но я не страдаю, потому что я выключаю функцию и все.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вот так-то весело и задорно шутят артисты ╚Аншлага╩.

ГРУШЕВСКИЙ: Сейчас он попытался кого-то унизить. Я, например, не имею отношения к этой категории, хотя в обиду не дам никого, на всякий случай.

БАТИНОВА: А вы кто? Вы артист?

ГРУШЕВСКИЙ: Я- артист, да. Но могу вагоны разгружать.

ТРАХТЕНБЕРГ: Могу и в рыло дать.

ГРУШЕВСКИЙ: Если ангажируете меня.

БАТИНОВА: Вы же можете быть артистом ╚Аншлага╩?

ГРУШЕВСКИЙ: Ну, я участвовал в этой передаче в течение нескольких лет, просто последние несколько лет я там не участвую. Я просто очень не люблю, когда словом ╚аншлаг╩ ругаются. Сейчас такая мода есть: обзываться ╚аншлагом╩.

ТРАХТЕНБЕРГ: А вот Батинова у нас как гуру.

БАТИНОВА: Оно-то есть, вот и все. Когда мы говорили с Михаилом Марфиным, он говорит, вы можете любить или не любить, но это есть и все.

ГРУШЕВСКИЙ: Ну, конечно, потом я вам скажу, что┘ Ну, ладно, мы же сейчас не будем об этом говорить подробно. Хотите, поговорим.

ТРАХТЕНБЕРГ: Батинова, скажи, пожалуйста, а я могу стать лауреатом радиопремии? Мне просто интересно.

БАТИНОВА: Да, если ты будешь так же хорошо работать, как я.

ГРУШЕВСКИЙ: Роман должен основать свое собственное радио, учредить собственную премию и стать ее лауреатом.

ТРАХТЕНБЕРГ: И здесь неплохо плотят.

БАТИНОВА: Премия Маркони, например.

ГРУШЕВСКИЙ: А плотят – это от слова ╚плотник╩?

ТРАХТЕНБЕРГ: От слова ╚плот╩. "На маленьком плоту┘"

ГРУШЕВСКИЙ: Я не знал, что ты автор этой песни.

БАТИНОВА: Давайте к вашей биографии вернемся.

ГРУШЕВСКИЙ: Давайте.

БАТИНОВА: Мне интересно, вы всегда хотели быть артистом или хотели быть кем-то другим?

ГРУШЕВСКИЙ: Я, сколько себя помню, в таком детско-сознательном возрасте, пожалуй, такое желание у меня уже было. В пионерском лагере я на сцену очень активно выскакивал.

ТРАХТЕНБЕРГ: И что делал там?

ГРУШЕВСКИЙ: Не поверишь, пытался пародировать. Я запоминал какие-то номера по телевизору и пытался их воспроизводить. Мне очень нравился вот этот эффект пародирования живых людей.

ТРАХТЕНБЕРГ: А кого вы пародировали?

ГРУШЕВСКИЙ: Я начальника лагеря пародировал, а из всесоюзно известных людей я услышал такой номер, где Хазанов пародировал Николая Николаевича Озерова. Дело в том, что меня родители уже укладывали спать, а я слышал, как работает у них в комнате телевизор. И то ли от того, что перед сном, я запомнил от первого до последнего слова. Вот всю пародию на Николая Николаевича Озерова. И в пионерском лагере вышел на сцену, оттарабанил┘

ТРАХТЕНБЕРГ: Сейчас помнишь?

ГРУШЕВСКИЙ: Ну, да, какие-то моменты. Это такая была достаточно популярная пародия, почему, потому что сборная СССР играла против канадцев, такая была серия знаменитая. Вся страна ее смотрела, и вся страна понимала эту пародию, поскольку тогда хоккеем, действительно, жил весь народ. Был хоккей, фигурное катание, основные, любимые виды спорта, Леонид Ильич очень любил хоккей. Поэтому в лучшее время, в прайм-тайм, как сейчас говорят. И эта пародия была такой топовой. Я ее просто запомнил и стал пересказывать в пионерском лагере, и имел бешеный успех. Такой бешеный, что у меня от волнения, был такой здоровый микрофон у меня в руках, и я его с грохотом ронял на пол, потом поднимал, продолжал производить текст, снова ронял. Мне было лет 11. Но мне процесс жутко понравился.

ТРАХТЕНБЕРГ: Падания микрофона?

ГРУШЕВСКИЙ: Да. Нет, поднимания его.