Центральный комитет Павел Деревянко - гость Аллы Довлатовой и Дмитрия Глуховского

 

ДОВЛАТОВА: Дорогие друзья, хочу с удовольствием вам представить - Павел Деревянко. Паша пришел сегодня к нам в гости для того, чтобы пообщаться с вами.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Любые вопросы актеру Павлу Деревянко приветствуются, начиная от того, в какой валюте вы храните свои сбережения, что мы сейчас обсуждали, пока шла музыкальная пауза. Выяснилось, что у Павла сбережений нет. Бедный артист!

 

ДОВЛАТОВА: Да, и это прекрасно. У артиста не должно быть много денег, тогда он будет хорошим артистом.

 

ДЕРЕВЯНКО: Не согласен, ну, не совсем согласен. Во-первых, здравствуйте. А насчет того, что, вот эта байка старая, артист должен быть голодным и злым┘

 

ДОВЛАТОВА: Нет, не голодным, а небогатым. Потому что деньги имеют власть над людьми. И представляете, что это за артист, над которым деньги имеют власть?

 

ДЕРЕВЯНКО: Ну, артисты же шикарные, роскошные американские, они же состоятельные люди в большинстве своем.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Ну, как-то они играют все-таки, Де Ниро, Аль Пачино┘

 

ДОВЛАТОВА: Ну, как-то они играют. А вы их видели в театре?

 

ДЕРЕВЯНКО: Я, честно сказать, поражен и потрясен американскими актерами и актрисами, я восхищаюсь ими.

 

ДОВЛАТОВА: Да, за их зарплаты.

 

ГЛУХОВСКИЙ: По Станиславскому учатся, между прочим, до сих пор.

 

ДОВЛАТОВА: Ну, некоторые.

 

ДЕРЕВЯНКО: Они просто профессионалы все, и они растут. Леонардо ди Каприо, смотришь, от фильма к фильму просто он набирает.

 

ГЛУХОВСКИЙ: В гостях у нас актер Павел Деревянко, разговариваем мы об обстоятельствах личной и финансовой жизни Павла. Не знаю, Павел, может быть, думал, что мы с ним поговорим о карьере или о творчестве, вместо этого мы говорим о том, должен ли артист быть нищ.

 

ДОВЛАТОВА: Не нищий! Не должен быть богатым - вот это моя позиция. Нет, нищим нельзя, зачем нам нищими быть?

 

ГЛУХОВСКИЙ: Павел, в новом году желаю, чтобы вы были обеспеченным.

 

ДЕРЕВЯНКО: Богатства, я думаю, что особенно не прибавится в следующем году, работы-то собственно и нету.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Да? А что, все слетело, да? Я слышал, что кино у нас завянет с этим кризисом.

 

ДЕРЕВЯНКО: Ну, завязло практически все просто.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Мне, знаете, как сказали? Что было 370 проектов в работе, осталось 70.

 

ДЕРЕВЯНКО: Если не меньше, даже сериалы завяли. И мне вчера сказали, что уже с нового года нет заказа на рекламу на телевидении.

 

ДОВЛАТОВА: Да, это самое грустное то, что действительно все новые сериалы, которые сняты, и все новые фильмы, которые сняты и должны были выйти в эфир, например, в декабре готовился ряд премьер для наших зрителей. Конечно, это очень больно нам сейчас говорить, потому что все равно те же самые зрители, и, конечно же, хочется работать для вас, дорогие друзья. Но ничего не ставят в эфир, никаких премьер, а ставят только повторы. А ставят повторы потому, что хочется заработать на этой премьере телевизионным магнатам и вообще владельцам телевизионных каналах деньги, а они не могут этого сделать, ибо нет рекламы. И соответственно все это премьерное придерживается на неизвестное время. Люди, которые отработали и ждали, что вот сейчас они проснутся знаменитыми, наконец-то случилась эта их прекрасная главная роль, к сожалению, они вынуждены ждать теперь неизвестно сколько у моря погоды. Паша, а вот, слава Богу, театр процветает, работает? Вы сейчас там же, в РАМТе, или уже куда-то перескочили?

 

ДЕРЕВЯНКО: Нет, я в РАМТе, по-моему, два года - с 2000 по 2002 - поработал.

 

ДОВЛАТОВА: А, то есть вы уже давно ушли.

 

ДЕРЕВЯНКО: Да. Сейчас, так получилось, я в Моссовете.

 

ДОВЛАТОВА: Хороший театр.

 

ДЕРЕВЯНКО: Ну да. Я играю спектакль под названием ╚Вий╩ в Пушкинском и ╚Крошка Цахис╩ в Моссовете.

 

ДОВЛАТОВА: Это которые Нина Чусова поставила?

 

ДЕРЕВЯНКО: Да. И с конца января мы должны репетировать ╚Дядю Ваню╩, мне вот совершенно неожиданное предложение поступило не так давно.

 

ДОВЛАТОВА: Кого вы там будете играть?

 

ДЕРЕВЯНКО: Дядю Ваню в постановке Андрона Кончаловского.

 

ДОВЛАТОВА: Замечательно, мне так кажется.

 

ДЕРЕВЯНКО: Ну, мне тоже так кажется.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Неожиданно.

 

ДЕРЕВЯНКО: Совсем неожиданно. Он же собственно 45-летний мужчина.

 

ГЛУХОВСКИЙ: А вам сколько?

 

ДЕРЕВЯНКО: А мне 32.

 

ДОВЛАТОВА: Хорошо, Паша, так вот я к чему хотела сказать, зритель в театр идет, тут все в порядке, пока никакие постановки новые не собираются отменять?

 

ДЕРЕВЯНКО: Да Бог его знает! Знаете, стыдно мне, наверное, признаться или не стыдно, не знаю, но так уж есть, я как-то не ходок долгое время по театрам, вообще никуда.

 

ДОВЛАТОВА: Нет, ну вы же видите - зритель на вашем спектакле присутствует или нет.

 

ДЕРЕВЯНКО: В этом смысле - да, конечно. Я просто не так часто играю.

 

ГЛУХОВСКИЙ: То есть стоит ожидать, видимо, того, что все актеры  кино сейчас прибегут в театр, сбросят свои лишние понты и скажут: давайте мы у вас тут сыграем, ну хоть кого-нибудь.

 

ДЕРЕВЯНКО: Ну, а что значит "понты"? Театр нужен, обязательно нужен. Но другое дело, я не могу, допустим, и не хочу брать много театра, потому что это сложно физически, это всегда волнительно.