Шоу Комолова и Шелест Актриса Надежда Михалкова в гостях у Антона Комолова и Ольги Шелест

МИХАЛКОВА: Доброе утро!

ШЕЛЕСТ: Мы с Антоном хотели узнать о твоем образовании, желая узнать, почему ты занимаешься продюсированием – везде разная информация. Есть информация, что ты закончила ВГИК. Нет?

МИХАЛКОВА: Нет. Я закончила курсы площадки папы, больше ничего не заканчивала.

ШЕЛЕСТ: Еще говорят, что ты учишься в МГИМО?

МИХАЛКОВА: Да. Я закончила институт международных отношений. Факультет международной журналистики. Отделение ╚Связи с общественностью╩. Я дипломированный специалист по связям с общественностью.

ШЕЛЕСТ: Трудно быть продюсером? Вышел на экраны фильм ╚Скажи Лео╩, где ты частично явилась продюсером этого фильма. Нужно ли специальное образование или площадки отца, занимающегося уже давно кинематографом, достаточно чтобы научить человека заниматься этим делом?

МИХАЛКОВА: Прежде всего, у тебя должна быть заинтересованность. Хочу оговориться сразу, я не занимаюсь продюсированием как таковым. Я сейчас веду один проект, который, надеюсь, получится. Фильм снят и он сейчас в процессе монтажа. Режиссер Андрей Зайцев – дебютант. Название картины пока меняется, поэтому пока не буду его говорить. Этот проект, могу сказать, я вела от начала и до конца. Конечно, при помощи других людей, которые мне помогали. Если говорить о специальном образовании, то, конечно, если ты закончил в Америке курсы продюсирования, то ты приезжаешь сюда и чувствуешь себя на другом уровне. Что касается меня, то я продюсирую маленькие проекты и рада этому.

КОМОЛОВ: Что касается фильма ╚Скажи Лео╩. Ты нашла этот проект или тебя попросили помочь?

МИХАЛКОВА: Меня попросили. Сказали, что без меня никак, и я согласилась.

КОМОЛОВ: У тебя есть опыт площадки и он посерьезней многих институтов. Плюс к этому, у тебя есть имя, которое позволяет входить во многие закрытые двери.

МИХАЛКОВА: И для многих открытых закрываются с этой же фамилией.

КОМОЛОВ: Это же интересно – американские горки!

МИХАЛКОВА: Все это происходило по-другому, потому что взялась за этот проект моя сестра Аня. Она сказала, что если мне интересно, то можно попробовать, потому что сниматься – это одно, а попробовать себя в другой роли – это другое. Постоять за камерой – оказалось третье. Я согласилась, потому что глупо не использовать предоставленную возможность. При этом ты получаешь какие-то деньги и получаешь огромный опыт. В любом случае, все, что происходит с актером в кадре – это другое, нежели ты стоишь за кадром и распоряжаешься, делаешь замечания или еще что-то.

ШЕЛЕСТ: Ты выступаешь как креативный продюсер или организационный?

МИХАЛКОВА: Смотря где.

КОМОЛОВ: ╚Поцелуй же ее, наконец!╩ ты даешь указания актерам на площадке или ╚Почему нет кофе и актеры не укутаны в пледы?╩.

МИХАЛКОВА: Я за это всегда, независимо от того, какой я директор или продюсер, потому что должна присутствовать актерская солидарность. Поэтому всегда говоришь: ╚Оденьте артистов! В чем они ходят? Холодные, голодные и так далее╩. Даже если они ведут себя плохо, то тогда я тоже указываю на это.

ШЕЛЕСТ: Режиссеру ты тоже можешь указать на то, что тебе не нравится с творческой точки зрения?

МИХАЛКОВА: У меня здесь проблема и зарыта. В первую очередь я смотрю на это, как артист. Я не могу от этого избавиться, потому что для артиста, по большому счету, слово режиссера – закон. Ты можешь, конечно, обсуждать, но если он будет настаивать, ты обязан это выполнить. Конечно, мне приходится ходить вокруг да около, чтобы объяснить, что что-то можно сделать по-другому или как-то не так. Прежде всего, во мне сидит солидарность и покорность, которая присуща артистам на площадке. Приходится подбирать слова, чтобы как-то корректно, не обидев творческого человека, что-то донести.

КОМОЛОВ: Надя, наши слушатели интересуются, конечно же, съемками фильма ╚Утомленные солнцем-2╩. Они уже закончены?

МИХАЛКОВА: Слушайте, у вас всегда такая веселая передача, а спрашиваете у меня какие-то серьезные вопросы. Я пришла вас послушать и посмеяться.

ШЕЛЕСТ: Мы как-то пересеклись с Надей в одной из программ, и она мне рассказывала, как ее окатили землей, когда что-то неправильно взорвали.

МИХАЛКОВА: ╚Привет пиротехникам╩ называлась эта веселая история. Мы с Олей посмеялись.

ШЕЛЕСТ: Просто как весело сниматься бывает иногда с нашими русскими пиротехниками.

МИХАЛКОВА: Вообще с русскими весело сниматься!

КОМОЛОВ: В первой части твоя героиня совсем юная была. Лет 6-7, наверное, где-то. Сейчас чуть постарше, соответственно. Будет больше роль? Будет ли выделена какая-то отдельная сюжетная линия под твою героиню?

МИХАЛКОВА: Конечно. Все кино строится на сюжетной линии. Через все кино проходит история поиска дочки Котова и самого отца. Через всю войну они ищут. Там получается, что к этой главной истории присоединяются другие истории людей, которые жили во время войны, которые испытали это на своей шкуре, как они прошли через это: через смех и слезы. Кино тяжелое, поэтому мне тяжело в двух словах рассказать обо всем. Если меня попросить рассказать о съемках, то я могу, мне кажется, до вечера на радио ╚Маяк╩ вещать о том, как было тяжело и легко.

ШЕЛЕСТ: Я не знаю, правда ли это, но говорили, что Никита Сергеевич специально худел для этого фильма, потому что он играл заключенного в концлагере. Он для этого взял себя в руки, специально осунулся, похудел. Ты что-то делала специально для этого фильма? Тебе нужно было видоизменяться как-то?

КОМОЛОВ: Взрослеть нужно было как-то.

МИХАЛКОВА: Активно взрослела! Нет, если серьезно, то я ходила 3 недели в Бурденко – в военный госпиталь и там смотрела, как делают уколы и операции. Сама панически боюсь всего, что с этим связано, но пересилила себя и наблюдала за чудом, которое совершают врачи. Честно признаться, выходя оттуда, я думала, что если бы у меня не было непереносимости крови и всего, что связано с врачами, я бы оставила все и ушла бы в медицину. Все, что они делают – это колоссально! Я преклоняюсь перед врачами, особенно перед хирургами, которых я наблюдала там.

ШЕЛЕСТ: Теперь ты сможешь палец перевязать или зашить что-нибудь?

МИХАЛКОВА: Голову могу перевязать и укол могу сделать, но когда я возьму в руки иглу, то у меня задрожат руки.

КОМОЛОВ: Будут неровные крупные швы.

МИХАЛКОВА: Да. Слушайте, для кино сойдет!