Трахты-Барахты Певец Виктор Рыбин об увлечении яхтами

ТРАХТЕНБЕРГ: У нас в гостях гость...

РЫБИН: Если вы Трахты-Барахты, то я – Рыбты-Турыбты.

ТРАХТЕНБЕРГ: Японец что ли? Рыбты-Турыбты? Откуда, японец?

РЫБИН: Нет, мордвин.

ТРАХТЕНБЕРГ: Мордвин Рыбты-Турыбты, у него есть псевдоним – Виктор Рыбин, и мы с ним будем говорить о хобби, потому что у нас час этот называется...

РЫБИН: Мордовский флот.

ТРАХТЕНБЕРГ: Сейчас мордовский флот тебе отзвонится, и ты доплывешь на своих колымагах.

РЫБИН: А чего, там Волга протекает у них.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вот они как раз сейчас снарядят свои челны мордовские.

РЫБИН: Расплавленная машина "Волга" вытекает.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вот видите, Витька шутит точно так же, как в трехлетнем возрасте, приятно.

РЫБИН: Да мне завидно, у тебя вон мармелад рядом лежит.

ТРАХТЕНБЕРГ: Я не ем, я худею.

БАТИНОВА: А вы какой любите, кислый?

РЫБИН: Я кислый люблю, а это сладкий. Можно я угощусь, Ром?

ТРАХТЕНБЕРГ: Конечно, конечно.

РЫБИН: Я там уже съел, кстати, на входе.

ТРАХТЕНБЕРГ: Возьми, мы тоже не едим с Батиновой.

РЫБИН: Спасибо, все, отдаю.

ТРАХТЕНБЕРГ: Да зачем.

БАТИНОВА: Хрустеть можно только гостю.

ТРАХТЕНБЕРГ: Потому что на нас ругаются, когда мы жуем.

РЫБИН: Хрустящий мармелад – это интересная вещь такая. Мармелад – он такой вязкий.

ТРАХТЕНБЕРГ: А у нас с Батиновой всегда хрустящий.

БАТИНОВА: Потому что мы берем в магазине то, что срок годности два дня осталось.

РЫБИН: Ну, это подешевле, когда срок годности. Это нормально.

ТРАХТЕНБЕРГ: Давай поговорим. Вот у тебя какое хобби? Мы знаем, что корабли у тебя такие.

РЫБИН: Если серьезно, то корабли.

ТРАХТЕНБЕРГ: Ну, вот расскажи, во-первых, сколько у тебя кораблей?

БАТИНОВА: Прямо корабли-корабли?

ТРАХТЕНБЕРГ: Ну, такой большой корабль. Мы как-то шли на маленькой яхточке, нам было весело, и тут он проплывает мимо на своей.

РЫБИН: И они на своей яхточке проскочили, как верблюд в угольное ушко, в мой иллюминатор.

ТРАХТЕНБЕРГ: Не обманывай, но соотношение было примерно такое же.

БАТИНОВА: А вы чего-то ели?

ТРАХТЕНБЕРГ: Мы не ели, но нам было очень весело, мы смотрели на воду, на волны, нам было очень смешно. А он мимо – раз. Расскажи, сколько у тебя корабликов-то?

РЫБИН: Ну, мы с Наташей решили быть вместе хоббитами.

ТРАХТЕНБЕРГ: Ей тоже нравятся кораблики?

РЫБИН: Да, я ее подсадил на это дело.

ТРАХТЕНБЕРГ: На корабль?

РЫБИН: Вообще, на восстановление. Скорее всего, хобби – не коллекционирование кораблей, а восстановление их. Реконструкция.

ТРАХТЕНБЕРГ: Именно реконструкция. Ты переделываешь их как-то?

РЫБИН: Ну, трудно назвать, потому что все тонкости какие-то восстановления, реконструкция, у чиновников это очень важно, и от этого зависит государственный взнос, который ты платишь. Поэтому удобнее, мне кажется, – восстановление. Потому что реконструкция – это дороже надо заплатить в какие-то органы. И мы покупаем с Наташей, разыскиваем, ну, я разыскиваю, понятно.

ТРАХТЕНБЕРГ: Она покупает.

РЫБИН: Она покупает, да, да, я разыскиваю, она покупает старые какие-то утопленные совершенно корпуса, вещи такие, за которые все равно хотят много денег.

ТРАХТЕНБЕРГ: А дороже хотят, чем стоит лом?

РЫБИН: Да. Я просто не знаю, сколько лом стоит, но, если бы они хотели, сколько лом, они бы сдали на лом и все. Все знают, куда в Череповец все оттаскивают корабли. Конечно, дороже. И мы вот, сколько у нас – 5, 2 мы продали, восстановили и продали, заработали денег. Осталось у нас 3, один – 80-метровый.

ТРАХТЕНБЕРГ: Как яхта Абрамовича.

РЫБИН: У него яхтинг, а у нас параходинг. Ну, мы же на речке живем, на том бережочке. Второй мы сейчас строим на севере в Котласе – 68 метров, третий – в Белом Городке строится, морское судно 30 метров.

ТРАХТЕНБЕРГ: Белый Городок – это что такое?

РЫБИН: Это рядом совсем. Это Московская область заканчивается: Кимры по Дмитровскому шоссе, и следующий через речку, через Волгу, уже Белый Городок.

Подробности беседы слушайте в аудиофайле.