Центральный комитет Катерина фон Гечмен-Вальдек в гостях у Дмитрия Глуховского и Тутты Ларсен

 

ГЛУХОВСКИЙ: В гостях у нас сегодня Катерина фон Гечмен-Вальдек. Привет, Москва! И доброе утро, Калининград! Здравствуйте.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Ты просто себе представляешь утро. Это что, два часа сейчас в Калининграде? Вот сейчас мы выяснили, когда начинается утро у радиоведущих.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Я вчера проснулся в два дня, но лег, правда, в семь. Поэтому мне простительно.

 

ЛАРСЕН: Мне кажется, Катерина не может себе позволить себе такую роскошь, потому что жизнь ее рассчитана, расписана.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Я больше всего на свете мечтаю выспаться. Это главная роскошь. Но я скоро поеду домой, буквально-таки на днях. И там я буду спать!

 

ГЛУХОВСКИЙ: Катерина, два вопроса в связи с этим. Во сколько встаете и где дом?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Дом, где семья. Семья - это в первую очередь муж. Поэтому дом там, где муж. Сейчас муж дома, в Австрии. А так обычно мы все время вместе, мы стараемся поменьше расставаться. И он ездит сюда, и тогда дом здесь.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Понятно. То есть двойное гражданство фактически.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Гражданство абсолютно одинарное. Я 15 лет замужем, и у меня российское гражданство.

 

ЛАРСЕН: Тебя интересует, во сколько Катерина встает по какому времени: по московскому, по австрийскому?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Или по калининградскому? Еще не забывай, что есть Дальний Восток.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Меня интересует московское время. Во сколько ложимся, во сколько встаем?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: К сожалению, мне не удается, я, видимо, очень плохой менеджер, потому что мне не удается так наладить жизнь, чтобы делегировать людей. Я до сих пор не могу научиться не все делать сама. И мне иногда, знаете, когда попадаются умные люди, они говорят: ╚Ну зачем ты так подробно и по два раза все мне объясняешь? Я все уже понял╩. А я настолько привыкла все контролировать! Я - профессиональный контролер. Поэтому я, к сожалению, не могу себя заставить ложиться раньше 3 часов ночи в Москве, у меня физически, технически никак не получается. Виню в этом только себя и свои плохие организаторские способности. Потому что умение делегировать - одно из главных менеджерских умений.

 

ЛАРСЕН: Но словосочетание ╚я - профессиональный контролер╩ в устах человека с актерским образованием звучит как минимум парадоксально.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: У моего мужа есть такая шутка: ╚Я - проверяльщик законченных  работ╩. Это он так шутит. Он у меня с большим юмором. Вот иногда человек должен┘ умение контролировать - это тоже очень важная функция руководителя.

 

ЛАРСЕН: А приходилось в себе это умение как-то развивать, или оно врожденное?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Нет, у меня, видимо, это встроенная опция. Но, ты знаешь, я, к сожалению, понимаю, повторяю, очень важно - уметь делегировать людей. Очень важно уметь доверять профессионалам. Я настолько привыкла, что мы существуем┘ Наша страна, к несчастью, это страна, да простят меня калининградцы и владивостокцы, воинствующего дилетантизма. У нас огромное количество людей занимаются тем, что они делают, случайно. И, попадая в условия вынужденного с ними взаимодействия, ты, к сожалению, очень часто понимаешь, что, когда нужно быстро в необходимые сроки достигнуть любого, и особенно творческого, результата, гораздо проще спокойно и бесконфликтно сделать их работу самой, чем объяснить им, как это должно быть сделано.

 

ЛАРСЕН: А силы откуда на все берутся?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Ну, силы? У меня огромное количество энергии почему-то. Очень смешно. Я однажды в жизни, я никому это никогда не рассказывала, я однажды, какое-то количество лет назад, 28 дней голодала.

 

ЛАРСЕН: Зачем?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Абсолютно. Потому что мне было интересно, там мои друзья этим увлеклись, мне было интересно проверить возможности организма вообще, как это происходит. Пила только воду. И вот где-то день на пятнадцатый у тебя происходит некоторое замедление. То есть я отлично себя чувствовала, я прекрасно работала.

 

ГЛУХОВСКИЙ: Но не сразу, видимо, да? Первые три дня, наверное, есть хотелось?

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Очень быстро это проходит. Я даже свой день рождения ухитрилась отпраздновать. Вот был полный стол, и сидели ели, а у меня не было даже искушения.

 

ЛАРСЕН: Ничего себе!

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Представляешь! На какой-то день ты перестаешь воспринимать это как искушение. Но, почему я об этом заговорила, и вот где-то день на пятнадцатый, когда все твои процессы замедляются и ты переходишь немножечко в другой внутренний ритм┘

 

ЛАРСЕН: Впадаешь в спячку.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: Нет, нет. Но просто мои друзья, знающие меня с детства, сказали: ╚Вот сейчас, Катя, ты знаешь, как мы живем всю нашу жизнь┘╩

 

ГЛУХОВСКИЙ: Впроголодь.

 

ГЕЧМЕН-ВАЛЬДЕК: ╚Вот ты сейчас дошла до такой внутренней скорости, в которой весь основной мир существует. Вот сейчас ты понимаешь, как мы живем╩.