Трахты-Барахты Профессор Лебединский – гость Романа Трахтенберга и Лены Батиновой

ТРАХТЕНБЕРГ: У нас в гостях профессор Лебединский. Алексей, начнем говорить с тобой об увлечениях, потому что наш час называется ╚Хоббиты╩. Итак, Алексей, расскажи, чем же ты увлекаешься?

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Ты хотел поговорить о хобби? Я могу тебе рассказать, откуда берутся хобби. Значит, хобби берутся тогда, когда в основной деятельности происходят дыры. Вот в свое время меня немножко достал шоу-бизнес, поскольку не будем рассказывать опять, что творится в нашей стране, чем нас кормят и так далее. Я думаю, что сейчас времена начинают меняться в лучшую сторону, мне так кажется, все-таки теперь уже будет понятно, кто есть кто, в ближайшее время. И я думаю, что наступают хорошие времена благодаря кризису, теперь уже люди начинают соображать, какую пилюлю им дают слушать, нюхать и есть. Но поскольку годы были совершенно отвратительные, когда все было куплено, собственно говоря, и все раскручивали свое, что им надо, такие артисты, как я, Лебединский был никому на фиг не нужен. Почему? Потому что либо надо брать девочек, на которых зарабатываем деньги, делаем проекты, либо надо взять такого артиста, который и рыбку съесть┘ То есть, чтобы он был и талантливый, и еще бы половину гонорара тебе отдавал. Я сразу вспомнил тему, на которую я разговаривал буквально два часа назад со своим приятелем, как детям вообще можно объяснить. Вот в следующем журнале ╚Дети╩ будет на обложке дочь моя как раз, ей 11 лет.

ТРАХТЕНБЕРГ: Извини, что я прерываю, это она же в клипе снималась?

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Да. И мы обсуждали как раз момент того, как можно объяснить ребенку, что стоит внимания, что достойно, а что не достойно. И достаточно сложно среди массовых рассылок всякого ╚г╩ поймать что-то серьезное. Так вот так же в шоу-бизнесе у нас происходит. Кого мы можем выставить, ну, к примеру, мы так все кичились победой на Евровидении, а просто кого мы можем выставить? Ну, просто выйдет Кристина Агилера, и тут же мы окажемся в такой заднице, что нам будет стыдно, потому что ни одного человека, который на экране телевизора, мы противопоставить не можем. А таких, как Агилера, там достаточно много. А что, собственно, Агилера? Да, голос есть. Есть еще Мэрайя Кери, будет еще больший позор, есть Уитни Хьюстон.

ТРАХТЕНБЕРГ: Я, кстати, сегодня, давал интервью одному из каналов наших центральных. Они меня спросили: где кончается PR и начинается действительно заслуженное признание или что-то? Я как раз говорил: кто такой "звезда"? У нас звезд по пальцам перечесть, хватит, наверное, пальцев вообще на одной руке. Кто такой "звезда"? Это человек, который умеет делать работу, которую кроме него выполнять не умеет никто. Вот ты включаешь радио, и ты слушаешь, и ты по голосу узнаешь. Например, Агутин. Ты знаешь, что это поет Агутин. Или поет Киркоров. Неважно, какое отношение к Киркорову, важно, что это величина, это глыба. Пугачева, Кобзон. Кстати, тебя же тоже не перепутаешь ни с кем. Извини, что я вспомнил, не хотел этого говорить, но я честный человек, не могу молчать – мы вчера твою песню спели, совершенно новое прочтение, ╚Я убью тебя, лодочник╩. Спели очень нежно ее, тебе понравится.

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Ну, я надеюсь, что вы ее испортили меньше, чем другие желающие ее испортить, по караоке тысячи желающих попортить эту песню. Но Бог с ним. Мы сейчас говорим об идентификации. У нас отсутствует идентификация на радио. Включаешь и не понимаешь, кто поет, потому что все одинаковое. Скажем спасибо большое продюсерам наших средств массовой информации, спасибо за то, что мы теперь не понимаем, кто это поет и сам ли он это вообще поет.

ТРАХТЕНБЕРГ: Это как Тимур Шаов пел: ╚инкубаторские звезды нам поют конвейерные песни╩. Вот, лучше не скажешь, наверное.

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Да, абсолютно, великолепная фраза, совершенно правильно.

ТРАХТЕНБЕРГ: Итак, вернемся к твоим увлечениям.

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Так вот, 8 лет назад я случайно попал на один интернет-ресурс, с которым сейчас мы совместно, кстати, работаем, и просто нашел для себя отдушину. Вот сначала это стало увлечением, потом переросло во вторую полноценную профессию, потому что в 2001-м году я уже пошел внештатным фотокором в ╚Известия╩. И параллельно, я ездил на гастроли, просто звонил редактору и говорил: вот я еду такого-то числа туда-то. А поскольку я человек непьющий, мне, в отличие от большинства артистов не надо нажираться┘

ТРАХТЕНБЕРГ: Итак, продолжаем. Нашел сайт┘

БАТИНОВА: Там профессиональные фотографы собираются?

ЛЕБЕДИНСКИЙ: Там собираются и любители, и профессиональные фотографы. Тогда профессионалов было гораздо больше, поскольку было меньше любителей. Все-таки фотография тогда была делом меньшего количества людей, не было цифры еще, а, соответственно, фотография – была такая мало востребованная штука, и мало кто хотел чему-то учиться и так далее. И меня просто выкинуло на эту волну, я сразу познакомился с людьми, которые меня начали учить. Им было все равно: звезда я советской эстрады, собираю стадионы или кто я там. И они увидели, что я проявляю какие-то способности, и они просто начали мне говорить: вот там не так, то не так, а где это. И я познакомился с этими людьми, которые стали моими друзьями, и мы общаемся до сих пор, и чудные совершенно люди. Это Сережа Максимишин, один из лучших репортажников в нашей стране, совершенно гениальный фотограф и потрясающий человек. Вадик Пескарев, который студийный фотограф. Совершенно с разных сторон, но вот люди, которые понимают друг друга без слов, хотя и занимаются совершенно разными жанрами фотографии. И они постепенно меня втянули в это дело. Потому что человеку что-то не нравится только тогда, когда он в этом ничего не понимает. Вот сейчас я смотрю те фотографии, которые я делал восемь лет назад, мне становится стыдно, хочется сказать: извините. Но я на фотосайте оставил специально все ранние фотографии, пусть они будут для истории. По крайней мере, можно показать: вот как постепенно что-то во что-то превращается. А потом выставки, публикации и так далее, я уже серьезно занялся этим делом, начал снимать рекламу.