Центральный комитет Анастасия Калманович - гость Константина Михайлова и Веры Кузьминой

КУЗЬМИНА: У нас в гостях актриса, продюсер, в некоторых СМИ даже указывается о том, что она миллионерша. Как ни странно. Я думаю, что Насте сейчас будет приятно это слышать.

КАЛМАНОВИЧ: Конечно, миллионерша. Человек, который прославил Латвию за пределами государства.

КУЗЬМИНА: Анастасия Калманович!

МИХАЙЛОВ: Человек, который придумал Латвию! Привет, Настя.

КАЛМАНОВИЧ: Привет. Да. Главное, чтобы на мне не закончилось.

МИХАЙЛОВ: Давай продолжим на эту тему. Как относишься к отношениям Латвии и России?

КАЛМАНОВИЧ: Я вообще отношусь к любым отношениям хорошо.

МИХАЙЛОВ: Они хорошие - отношения, на твой взгляд?

КАЛМАНОВИЧ: Я в одном из своих постов в ЖЖ написала, что там, где дерутся сильные миры сего, нам, плебеям, делать нечего. То есть, обычному гражданину обычной страны, России и Латвии, живется хорошо.

МИХАЙЛОВ: Это пока его не касается драка сильных мира.

КАЛМАНОВИЧ: Да, да. А когда сильные мира вмешиваются в жизнь обычных, простых, появляется неразбериха, появляются конфликты. И страдаем в итоге мы, обычные, простые. Да. Вот я гражданин Латвии, я этим горжусь. Живу, работаю и налоги плачу в России. Тоже этим горжусь. То есть, все зависит от того, где ты востребован и где ты хочешь жить. В общем, у меня с Латвией все нормально, с Россией тоже все прекрасно. И в итоге я такая белая и пушистая.

КУЗЬМИНА: А есть, кроме этих двух стран, идеальное место, где Анастасии Калманович хорошо?

КАЛМАНОВИЧ: Мне, в принципе, хорошо везде. У меня любое место идеальное. Я безусловную среду оформляю под себя.

МИХАЙЛОВ: Что, неужели нигде не плохо?

КАЛМАНОВИЧ: Нет, мне не плохо. Внутреннее равно внешнему, и наоборот. Внутри мне всегда очень хорошо.

КУЗЬМИНА: То есть, вас в какой-нибудь "Последний герой" можно вполне забросить, на необитаемый остров? Судя по последним гостям, у нас сейчас была модная художница, экс-солистка известной группы "Серебро" Марина Лизоркина, уходят блондинки из шоу-бизнеса в художницы. С высоты продюсерства прошлого, каково это?

КАЛМАНОВИЧ: Почему прошлого? И до сих пор у меня это моя теневая форма заработка осталась. Я до сих пор продюсирую. Просто не афиширую это.

КУЗЬМИНА: Так вот, уход из шоу-бизнеса в художники?

КАЛМАНОВИЧ: Не планирую, нет.

КУЗЬМИНА: Я имею в виду чужой уход. Нечасто блондинки уходят из шоу-бизнеса.

КАЛМАНОВИЧ: Человек находит себя. То есть, я вообще ратую за то, чтобы человек любой открывал в себе новые таланты и горизонты. Ну, вот у нее ушло в творчество, в другое составляющее - арт. Арт - это искусство. До этого у нее был арт на музыкальной ниве. Сейчас арт в изобразительном искусстве. Потом будет еще какая-нибудь форма проявления себя. И очень круто.

МИХАЙЛОВ: Настя, как в свои неполные 24 умудряешься оставаться иконой стиля?

КАЛМАНОВИЧ: Здоровый сон, взаимная любовь, два литра жидкости в день, отсутствие вредных привычек. Вот. И позитивное настроение. То есть, во всем позитив всегда.

КУЗЬМИНА: Можно к иконе стиля сразу?

КАЛМАНОВИЧ: Да, да.

КУЗЬМИНА: Интернет пестрит сообщениями, как вы судились с одним из меховых салонов.

КАЛМАНОВИЧ: Да, и выиграли суд.

КУЗЬМИНА: Меховой салон без вашего ведома или с вашего ведома, но без прав...

КАЛМАНОВИЧ: Без моего ведома, без согласования, самовольно разместил в глянце рекламу.

КУЗЬМИНА: И у себя, собственно, в салоне?

Полностью слушайте в аудиофайле.