Центральный комитет Ксения Алфёрова - гость Тутты Ларсен и Владимира Аверина

 

АВЕРИН: У нас в гостях Ксения Алферова. Здравствуйте! Чем я больше живу, тем я меньше понимаю,  как вы устроены, современные женщины.

 

АЛФЕРОВА: У меня тут же вопрос возникает по поводу мужчин, если честно.

 

АВЕРИН: Может быть,  про это?

 

АЛФЕРОВА: Про это поговорить, может быть, вы что-нибудь расскажете? Я думаю, что современных женщин много разных разновидностей существует. Я, может быть, в этом смысле не современная. Я просто не знаю, что для вас - современная женщина, что вы вкладываете в это понятие.

 

АВЕРИН: Ну, которая сейчас живет. Вот, они такие разные.

 

АЛФЕРОВА: Я не с Рублевки, я, наверное, не современная, потому что я умею готовить, делаю это с удовольствием. Меня так мама воспитала, что настоящая женщина, ну, такая моя мама, она для многих является такой недостижимой мечтой, она, с одной стороны, такая небесная Афродита, с другой стороны, она очень земная, потому что она - замечательная мама, такая стопроцентная абсолютно, наседка я бы даже сказала, которая в курсе всего, и жена, я не знаю, то есть это всегда вкусно, это всегда красиво, это всегда уютно дома.

 

ЛАРСЕН: А вам передалось по наследству?

 

АЛЕРОВА: Ну, меня так воспитывали. Когда я ездила в пионерский лагерь в зимний, то мне мама всегда давала салфеточки, елочки, чтобы было уютно в палате нужно постелить салфеточки, поставить елочку.

 

ЛАРСЕН: Ничего себе. А как же, подождите, если уж мы заговорили о современных женщинах, то главная проблема современной женщины как раз - салфеточки и елочки, которые не совмещаются с карьерой, с воспитанием ребенка, с профессиональной деятельностью и прочим, прочим.

 

АЛФЕРОВА: А, знаете, насколько я сейчас понимаю, сейчас тенденция, наоборот, обратно идет, что многие женщины начинают понимать, что, в общем┘

 

ЛАРСЕН: Понимать-то мы понимаем,  а возможности-то все равно такой нет.

 

АЛФЕРОВА: Я для себя очень четко решила, то есть не решение такое сознательное, я как-то поняла что ли, когда у меня родился ребенок, то я поняла, что вот оно, собственно говоря, главное то, что я сделала и должна делать. Я, например, очень четко понимаю, как бы мне не хотелось, конечно, работать и чего-то такое сделать, что мне хочется самореализоваться в профессии, в творчестве, но я совершенно четко понимаю, что если будет какой-то выбор такой, то я, не задумываясь, выберу дочку, мужа.

 

АВЕРИН: А вы верите в то, что судьба, в общем-то, передается в известной степени от старшего поколения к младшему, также как вот это воспитание?

 

АЛФЕРОВА: Судьба - нет. Судьба у всех своя, разная. Передаются какие-то, ну, как это, я живу с этими мужчиной и женщиной, - понятно, что я как-то впитываю, ну, есть какая-то культура наша личная, семейная и всякое разное, а судьба - нет. Ну, судьба, просто, как многие родители пытаются, ну, они почему-то считают, они так присваивают себе детей, что если ребенок - это мой, и они почему-то считают возможным вершить судьбу своего ребенка и они считают почему-то, что они лучше знают, куда ему учиться и что ему надо.

 

ЛАРСЕН: Это имеет очень забавную мотивацию √ вот, у меня не получилось, как надо было, а я знаю, как надо, чтобы у тебя получилось.

 

АЛФЕРОВА: И, как правило, они  отправляют бедных детей в те институты, которые у них не получилось, и какая-то у них заоблачная мечта, и, в общем, бедные дети.

 

АВЕРИН: И именно поэтому вы выбрали профессию, так далеко отстоящую от профессии┘

 

АЛФЕРОВА: Именно поэтому я сначала благополучно поступила в юридический, потому что у меня тоже есть мама, у которой тоже есть нереализованная мечта, видимо.

 

АВЕРИН: Вот вы сказали: ваши роли от вас никуда не уйдут. Вот, сегодня, скажем, есть роли, про которые, не потому что критика, не потому что зрители, не потому что деньги, а вот это моя?

 

АЛФЕРОВА: Ну, это - театральные. У меня их пока мало, к сожалению, потому что у меня был затяжной период беременности, родов и всего остального. Я просто сознательно после рождения ребенка полтора года с ней сидела, грудью кормила и ничем не занималась больше. И опять же, я очень хотела, я была уверена, что в два месяца я уже выйду на съемочную площадку, и должна была это сделать. Но потом, когда она появилась на свет, я начала кормить, я поняла, что это бред какой-то совершеннейший, я не хочу делить свое время как бы ни с кем, я ею должна насладиться и дать то, что я только в этот период могу ей дать. Поэтому, наверное, это театральные работы. Вот, ╚Страх мыльного пузыря╩ - мой самый любимый спектакль, рожденная мной героиня, такой особенный проект. Поэтому там все герои, там все 6 человек, они все придуманы нами с самого начала, они нигде не написаны. И сейчас, я надеюсь, будет второй подобный же проект. Вот. Фильм, который, к сожалению, у нас  не был нигде, это моя работа большая американская, которая, там какая-то вышла катавасия с авторскими правами. Мне очень жалко, что он у нас не вышел, потому что,  конечно, тогда мне было бы попроще в профессии.

 

ЛАРСЕН: А что за фильм, хоть расскажите на словах?

 

АЛФЕРОВА: Это был фильм ╚Санкт-Петербург √ Канны экспресс╩ назывался, то есть это про 1905 год, действие происходит в Петербурге, очень красивый. Она - молодая революционерка, там главная роль, на языке, и, в общем,  как-то она удалась, насколько я поняла по отзывам их американских всяких.

 

АВЕРИН: Те, которые смотрели.

 

АЛФЕРОВА: Да, да, и мне вот это жутко было обидно, что, конечно, она у нас не появилась. Фильм он, наверное, не шедевр, ну, такое семейное кино,  традиционный английский, даже не американский получился, красивее декорации.

 

ЛАРСЕН: Вкусный.

 

АЛФЕРОВА: Да, да.