Доброе утро, профсоюзы! О проекте "Битва хоров"

КОВАЛЕВСКИЙ: Александр Буйнов у нас в гостях.

БУЙНОВ: Здравствуйте всем. У вас такая клевая передача!

ШОРОХ: Но мы еще не начали, мы еще не разогнались. Мы все из своей жизни приносим. Мы же - Ивановы. Мы как чувствуем, так и делаем. И сегодня я ехала три часа до работы. Но это не главное. Мысли разные меня посещали.

БУЙНОВ: На чем вы ехали три часа?

ШОРОХ: Да на машине на своей. Дура! Надо было сесть на электричку.

БУЙНОВ: Машина дура или …

ШОРОХ: Да я, конечно. Чего машина? Машине сказали, она поехала. Так вот, мысль меня сегодня посетила. Поделилась я с ребятами, и они, в принципе, со мной согласились. У нас много здесь бывает звезд. Именно звезд разной величины, кто-то был в прошлом звезда, кто-то сейчас. Но замечается такая закономерность. Молодые, пожилые, в возрасте, не в возрасте, юные - не зажигают. Вы знаете, Саша, вот приходят - и веселите меня. Вот веселите.

БУЙНОВ: Я сейчас раскинусь такой широко и вольготно…

ШОРОХ: Да, поудобней я сяду.

БУЙНОВ: А вы меня веселите, вы же ведущий.

САВЕЛЬЕВ: Вы вообще готовились к интервью или нет?

БУЙНОВ: Так это вы про тех? А я думал, про себя.

ШОРОХ: Нет! Мы про гостей говорим. Вот приходит к нам человек (без имен) несколько дней назад, у него суперизвестность была 20 лет назад, схлынула, как и не было (никто не знает такого, но неважно). Сейчас у него, наконец, концерт в России. Вот он сидит, ни одной истории, ничего вообще! Будто из него клещами все надо тянуть. И какое-то все вялое, тусклое! Ну, ты вообще артист или нет? Но не все так себя ведут. Знаете, кто был исключением? Азиза. Она к нам пришла и зажгла нас всех.

БУЙНОВ: А я думал, Кобзон.

ШОРОХ: Кобзона у нас не было просто.

БУЙНОВ: Ребята, отвечаю на этот вопрос. Беседа такая. Много лет назад один очень безумно популярный среди девчонок парень, такой дискотечный, симпатичный, маленький такой, скакал-скакал…

КОВАЛЕВСКИЙ: А я знаю. Рома Жуков, понятно.

БУЙНОВ: Нет, нет, другой. Мы же сейчас имена не называем. Короче, за кулисами. Мы были в одном концерте, не знаю, была какая-то дискотека, что-то такое. Ваш покорный слуга, и он мне за кулисами на полном серьезе (а ему лет 17-ть, что ли) говорит: "Александр, скажите, а вам не надоело вот это?" Я посмотрел на него широко открытыми глазами и примерно выдал такую речь, что, знаешь, если тебе сейчас надоело, вали-ка ты, парень, домой, папка у тебя богатый. Займись-ка ты делом лучше, бизнесом каким-нибудь, банком. Короче, получается так, что, если люди говорят так, есть… Без ложной скромности скажу, которые не могут без этого. Вот Иосиф Давыдович вам пример, кстати.

ШОРОХ: Но он байками сыпет только так, его не остановить!

БУЙНОВ: Байки-то баками. Я могу тоже. Но его отношение к сцене какое? Он живет ею. Когда меня спрашивают или молодые ребята говорят, что… А я говорю: "А смысл какой, зачем ты вышел? Зачем ты вообще сюда? Покадрить девчонок ты можешь у себя во дворе. Взял гитару, как в наше время, покадрил. Ну, сейчас, может быть, под фанеру. Как эта дискотека называется, когда поют? Караоке. И все. Она твоя. Зачем тебе сцена?" То есть люди не понимают даже, зачем они идут на сцену. Прославиться? Да. И у них это быстро чувство исчезает любви к тому, что ты творишь на сцене, что это такое.

КОВАЛЕВСКИЙ: А, знаете, но мы все-таки разделяем то, что человек творит на сцене - это одно, это конкретная работа. Но у людей популярных есть еще и другая работа - это интервью, это приходы на радио и телевидение и то, что вне сцены. И нам кажется, мы сегодня пришли к такому убеждению, что люди, которые приходят в гости на радио или на телевидение, они тоже должны отрабатывать это время. Мы сейчас спрашиваем вас, как вы считаете? Может ли человек, звезда, заслуженный народный придти, развалиться и сказать: "Ну, давайте, давайте. Я жду".

БУЙНОВ: Вот я выдам сейчас тайну небольшую. Пока звучала песня "Не верила Москва слезам", что в студии творилось? Была вольница у вас. И что я сказал, слово вспомните, какое? "Хочу работать на "Маяке". Помните, да? Потому что мне так понравилась эта обстановка непринужденная, что я хочу работать здесь. Но значит, вы здесь, как сказал Кузьмин: "Классная работа, за которую еще платят деньги". То есть я работаю на сцене, и за это мне еще платят! Это просто блеск! О чем можно мечтать? Я работаю на заводе токарем и кайфую от этого. Я знал таких людей. И знаю. Которые высшего разряда токари, ездят по заграницам еще в советские времена. Они кайфуют, что они в какую-то бутылку могут парусник зарядить. Вы кайфуете от того, что здесь вы ведущие этой программы. И это настолько классно и естественно, что невозможно себе представить человека, который на моем месте был бы, да: давайте меня веселите. Я постараюсь сам не быть грустным сегодня.

САВЕЛЬЕВ: Да нет, мы вас не призываем к этому. Вы нормальный человек, я смотрю.

БУЙНОВ: Спасибо.

КОВАЛЕВСКИЙ: Александр, смотрите, есть несколько предложений. Если вы так хотите работать на радио, есть три места свободных. Одно стоит 150 тысяч рублей, а второе место - 200 тысяч и мое место стоит 300 рублей в тысяч.

ШОРОХ: А я не поняла, 150 тысяч и 200?

САВЕЛЬЕВ: Ты сейчас, что, сдаешь однушку, что ли?

БУЙНОВ: Это сдаются места, что ли?

КОВАЛЕВСКИЙ: Да. Можете купить.

БУЙНОВ: Плачу 300 тысяч и на твоем месте. Все.

КОВАЛЕВСКИЙ: Да. И месяц сидите на моем месте.

САВЕЛЬЕВ: Да, Александр! Но вы сейчас можете предложить свои условия, чтобы он встал на ваше место.

БУЙНОВ: Я торговаться не привык. Я подумаю над предложением. Кстати, это тот самый случай, когда, может быть, я бы и заплатил, может быть.

КОВАЛЕВСКИЙ: Имеет смысл. На этом месте, между прочим, Медведев сидел.

БУЙНОВ: Тем более. Кстати, а у него прописка московская есть? Я же не знаю.

ШОРОХ: Да. Непонятно.

КОВАЛЕВСКИЙ: И мы даже не спросили.

БУЙНОВ: И у ВВ тоже нет прописки, у них другая прописка.

КОВАЛЕВСКИЙ: Питерская.

БУЙНОВ: Да. Или кремлевская.

САВЕЛЬЕВ: Но что-то мне подсказывает, что у них регистрацию редко спрашивают.

БУЙНОВ: Да, кстати, они такие ребята, славянского типа.

САВЕЛЬЕВ: К ним не подкопаешься.

КОВАЛЕВСКИЙ: Так! "Битва хоров". Давайте поговорим о ней.

БУЙНОВ: С удовольствием.

САВЕЛЬЕВ: Да, что это за проект, Александр? Кто вы в этом проекте? Потому что мы-то вас уже видели по телевизору.

БУЙНОВ: А вы не наблюдали в это воскресенье "Битву хоров"?

КОВАЛЕВКИЙ: Я видел, я посмотрел.

БУЙНОВ: Мне понравилась, честно говоря. Мне понравилась. Я очень самокритичен. Мне понравилось не только мое выступление, всех вообще. Но идея классная. Она гораздо интереснее, чем фабрики-заводы, которые были.

КОВАЛЕВСКИЙ: Да, согласен. Но Максим лажала. Вообще многие лажали.

БУЙНОВ: Ну, знаете, как? Я тоже первую нотку не достал.

КОВАЛЕВСКИЙ: Да, не достали!

БУЙНОВ: Низковато.

КОВАЛЕВСКИЙ: Но это вас положительно характеризует, потому что это самокритично.

БУЙНОВ: Мало того, что… Ну, ребята, все черные пацаны из Америки поют всегда низко. Это фишка такая. Все блюзовые.

КОВАЛЕВСКИЙ: А там что-то с акустикой? Там все как-то лажали. Мне показалось, что сложная акустика, сложно отстроен звук. Технически что-то не сложилось.

БУЙНОВ: Технически, да. Но поскольку определенная музычка какая-то звучит, как минус у нас называется, безголосый, хоры и мы поем живьем.

САВЕЛЬЕВ: Александр, Максим, самое главное, пожалуйста, объясните, в чем суть проекта и кто в этом проекте?

ШОРОХ: А что получит победитель? Вот что еще.

БУЙНОВ: Идет на телеканале "Россия-1". Верно?

КОВАЛЕВСКИЙ: Наша программа, наше новое шоу "Битва хоров" идет на телеканале "Россия-1" по воскресеньям. Значит, суть, как вы спросили, в том, что популярные, народные, заслуженные артисты, среди которых Александр, наш уважаемый, товарищ Буйнов, товарищ Дмитрий Петрович Маликов, Максим, она же певица Максим, кто там еще?

САВЕЛЬЕВ: Очень популярные артисты. Понятно. Спасибо, что вы так коротко объясняете.

БУЙНОВ: Давай не будем сейчас объяснять, что это такое. Послушайте и посмотрите. Что мне там понравилось, впервые, наконец-то, не выводят каких-то аморфных, таких стеклянных каких-то девочек, которые живут месяца три, как раньше было, на этих заводах, на фабриках, живут без окон, без дверей. Я там был, это ужас вообще! В замкнутом пространстве. Поэтому, не знаю, чем они там занимаются. Это слово нельзя у нас в эфире произносить, я знаю.

ШОРОХ: Но можно сказать "24 плюс"

БУЙНОВ: 24 плюс. Я не знаю, бывает ли у них это дело за три месяца. Но, в конце концов, этот вариант… Я посмотрел, как ребята живут. В шикарных условиях! Я им рассказал, как мы с Градским, с профессором, величайшим матерщинником Советского Союза, жили.

КОВАЛЕВСКИЙ: Это кто?

ШОРОХ: Да Градский!

БУЙНОВ: Александр Борисович.

КОВАЛЕВСКИЙ: А кто не матерщинник?

БУЙНОВ: Александр Борисович у нас классический матерщинник. Просто уважаемый с детства, с юности мною человек.

КОВАЛЕВСКИЙ: То есть цитирует классиков.

БУЙНОВ: Это в микрофон, на весь зал ввиду отсутствия ансамбля, выступать я буду сам. Понятно.

САВЕЛЬЕВ: И добавляет.

БУЙНОВ: Да. И в микрофон. Слушайте. Так вот, мы жили в доме колхозника, допустим, Владимирской области. Нас было человек восемь, наш коллектив. И с нами жил тракторист, которому утром вставать рано. И, естественно, мы - молодые пацаны, что? Мы не пили, мы не курили, нам весело, а нам по 16-17 лет. Из графина поливаем друг друга водичкой на ночь, потом завтра концерт или два, я не знаю. В деревне, в колхозе, на открытой площадке. Ребята в телогрейках.

ШОРОХ: Классно!

БУЙНОВ: И он нас: "Ребята, ну, перестаньте, мне в пять утра вставать. У меня посевная". Он приехал в дом колхозника. Вот мы так жили. А ребята сейчас живут… Хоры живут по двое. Или по два? По двое живут в апартаментах.

КОВАЛЕВСКИЙ: Мальчик-девочка, мальчик-девочка.

ШОРОХ: Да что ты вечно уточняешь! Ни к чему!

БУЙНОВ: У нас "24 плюс", нельзя говорить. У нас девочки с девочками, мальчики с мальчиками. Но не знаю, как, ориентацию не потеряют?

САВЕЛЬЕВ: В конце концов, это шоубизнес, мальчику с мальчиком можно.

БУЙНОВ: Вот. Но живут в шикарных условиях, повторяю. Еда у них! Они просто катаются, как сыр в масле. Шикарные условия. С ними занимается хормейстер, с ними занимаются аж три анличанина хореографией. Так что ребята не брошенные. И мне проект нравится тем, что никто никого не выделяет. Но единственное, что обидно, что в следующее воскресенье какой-то хор вылетит.

САВЕЛЬЕВ: Тут Макс пытался сказать, кто, намекал нам.

БУЙНОВ: К сожалению. Потому что я бы такой, честно говоря, проект провел бы до конца. Вот месяца два он идет, а в конце, ну, там зрительским голосованием ли, либо компетентное жюри, как хотите.

КОВАЛЕВСКИЙ: А там по какому принципу убирают?

БУЙНОВ: СМСки. Поэтому я сказал так: "Вы знаете, какой у нас будет финал?" Ну, этим, кто продюсеры. Я говорю: "Вы знаете, какой у нас будет финал?" - Они: "Какой?" - Я говорю: "В финал выходят Москва, Санкт-Петербург и Саратов". Кто победит?

САВЕЛЬЕВ: Санкт-Петербург.

ШОРОХ: Москва, понятное дело.

БУЙНОВ: Да вы что!

ШОРОХ: Каждая СМС-ка денег стоит просто.

САВЕЛЬЕВ: Да нет, нет! Ребята! Послушайте, победит тот хор, где больше в регионе мобильных телефонов.

БУЙНОВ: Саратов.

ШОРОХ: Да?

БУЙНОВ: Ребята, вы такие серьезные?

САВЕЛЬЕВ: У нас вся страна будет голосовать за регионы.

БУЙНОВ: У нас политическая программа сейчас. Поэтому должно быть в финале - Москва, Санкт-Петербург. Это 100 %, потому что понятно, почему.

САВЕЛЬЕВ: Москва и Дагестан еще.

БУЙНОВ: Москва и Санкт-Петербург, это обязательно, две столицы. И какой-нибудь кантри-город. То есть из провинции.

КОВАЛЕВСКИЙ: Давайте запомним этот момент.

БУЙНОВ: Поэтому первое место, конечно, будет у кантривого города.

КОВАЛЕВСКИЙ: Когда заканчивается проект?

БУЙНОВ: Пару месяцев он будет.

КОВАЛЕВСКИЙ: Тут очень много людей спрашивают, можно ли еще впрыгнуть…

САВЕЛЬЕВ: В уходящий хор-вагон.

ШОРОХ: Спрашивают: "Почему в Битве не участвуют рок-исполнители? Их приглашали?"

КОВАЛВСКИЙ: Подожди. Сначала по поводу, можно ли еще вступить?

БУЙНОВ: Вот ты сама ответила. Потому что в Битве рок-исполнители… Ледовое побоище. Не знаю, это делали, наверное. Ну, короче, попсня там. Попсню собрали и решили, что … А когда будет битва хоров таких роковых, тогда будут, наверное, роковые ребята, роковые. Но про меня, кстати, спросить тех роковых, тех, кто "Машина времени", Макаревич или Градский, это кому-то из них фраза принадлежит: "Буйнов самый роковый из попсы". Или другое: "Самый попсовый из рок-н-ролла", типа. Но я прошел хорошую школу, ребята.

КОВАЛЕВСКИЙ: А каким образом кастинг проходит?

БУЙНОВ: Он проходил уже. Проходил серьезный кастинг. Я смотрел много ребят.

ШОРОХ: Долго, наверное?

БУЙНОВ: Если бы вы знали, сколько! У нас многие говорят, что, знали бы, сколько у нас отлетевшего народу мозгами? Как бы не в себе людей. Оказалось, не так много. Процентов десять всего пришло. Я-то думал, что будет 50 на 50. Нет! Процентов десять таких явных крейзовых людей приходили, которые: "Спасибо. Можете проходить за кулисы ". Я с каждой и с каждым беседовал. Потом выходят за кулисы, вдруг оттуда вылетает обратно: "А я вам сейчас еще шпагат покажу!" Раз, и на шпагат. Я говорю: "Спасибо. Вы свободны. Девочка, свободна ". Она - глаза, как блюдца, вылетает оттуда: "А я еще не успела вот это! А я могу по-русски! А я …!" Вот такие бывали.

КОВАЛЕВСКИЙ: Если серьезно, незаменимый человек на утреннике. Это все она одна программу закрывает.

ШОРОХ: В детском саду.

КОВАЛЕВСКИЙ: Вы могли выбирать количество участников. У каждого хора одинаковое количество участников?

БУЙНОВ: Нет. Но получилось, к сожалению или к счастью, я попал на классический набор хора. То есть мне продюсеры прожужжали все уши, я их называю - начальство (как у вас, начальство есть), вот это начальство, что у нас честная игра. Значит, мы должны басы и теноры, альт и сопрано, обязательно, то есть классика, классика жанра. И я думал, что все это будет акапелла на самом деле. Поэтому я готовился серьезно. То есть, как серьезно? Я выбирал так народ. Чуть попозже пошли послабления, что можно было одних девчонок набрать вообще. Вот так вот. Я бы набрал девчонок. Но тогда крепости не хватает внизу, да? Ну, нормально. Пусть будет так, как есть.

КОВАВЛЕВСКИЙ: А у вас одни девчонки?

БУЙНОВ: Нет. У меня самые красивые девчонки.

САВЕЛЬЕВ: И крепость внизу.

БУЙНОВ: Да. И, между прочим, хочу напомнить тем, что нас сейчас слушает и раздумывает вообще, голосовать ли там за Москву, за Буйнова, что за город? Я его ненавижу, этот город. Напомню, ребята, кого не любят москвичи? - Коренных москвичей! Это старая пословица. Ну, теперь так: Дорогие москвичи и гости столицы! Голосуйте за Москву, потому что, чтобы мы не оказались брошенными, поскольку у меня в хоре (сейчас скажу, если вспомню) Азербайджан (представлен Баку), Казахстан (Алма-Ата), там много еще, чего. Армения, Марракеш.

ШОРОХ: То есть, это условно - Москва.

БУЙНОВ: Африка. Девочка русская, но оттуда. Родились в Москве всего двое. Так что все остальные 18 человек - это все…

КОВАЛЕВСКИЙ: Нам пишут: "Буйнов - красавец!" Он, конечно, звезда. Но реально, сам остановился и помог вытащить застрявший автомобиль моему знакомому, когда на дачу в Крекшино ехал.

САВЕЛЬЕВ: Вот это да!

КОВАЛЕВСКИЙ: Смотрите, значит, сколько мы узнали сразу! Во-первых, у вас есть дача в Крекшино, во-вторых, у вас есть автомобиль.

САВЕЛЬЕВ: Нет, во-первых, мы узнали, что Буйнов - красавец. Это ключевой момент.

КОВАЛЕВСКИЙ: Да? Было такое?

БУЙНОВ: Ребята, так приятно, что кто-то видел, кто-то слышал что-то. Но, правда, еще бывают такие вещи, когда я разгонял машину (ну, когда у нас где-то было…ну, нельзя проехать), что водитель остался в машине. Но я же не нарочно это сделал, я просто быстренько разобрал перекресток, и мы проехали. Мы опаздывали. Так что, помогайте друг другу, это старое такое доброе правило.

КОВАЛЕВСКИЙ: У вас в Крекшино дача?

БУЙНОВ: Нет, у меня не в Крекшино.

КОВАЛЕВСКИЙ: А где?

БУЙНОВ: В Крекшино у других товарищей-артистов, а у меня в другой деревне.

КОВАЛЕВСКИЙ: Значит, мы соседи.

БУЙНОВ: Рядом.

САВЕЛЬЕВ: В Буйновке.

ШОРОХ: Сто душ там.

КОВАЛЕВСКИЙ: Давайте еще буквально пару тактов про "Битву хоров". Значит, что произошло с Лаймой Петровной Вайкуле? Что случилось? Почему она отказалась готовить свой хор к "Битве хоров"?

БУЙНОВ: Очень просто. Я думаю, что профессия перевесила. Я имею в виду, что у нее гастрольный график совпал со съемками. А мы об этом знали еще аж в мае, что будет такая передача. Мне прикольно было в ней поучаствовать. Каждое воскресенье мы заняты.

САВЕЛЬЕВ: Кстати, подождите. То есть, получается, вы отменяете все свои гастроли, концерты, записи и так далее?

БУЙНОВ: Заранее мы знаем, что в воскресенье идет прямой эфир. Поэтому по воскресеньям мы не работаем на концертах.

КОВАЛЕВСКИЙ: А Вайкуле работает.

ШОРОХ: Она не может отменить.

САВЕЛЬЕВ: Вайкуле - Юрмала, Рига, там далеко летать.

КОВАЛЕВСКИЙ: Далеко летать, ехать близко. Вот это известно. Так, Валерия. А вы с коллегами? Коллеги, я не знаю, считаете ли вы их своими коллегами? Ну, там общаетесь, тусите?

БУЙНОВ: Конечно, тусим.

КОВАЛЕВСКИЙ: Вы можете сказать: "Слушайте, Валерия, вот… "

САВЕЛЬЕВ: "Были цветы "! - ну, что это за песня вообще?

БУЙНОВ: А чего вы думаете? Мы не так, что ли? Мы такие же, как и вы здесь. Вы тоже можете друг друга подколоть.

КОВАЛЕВСКИЙ: Нет! Вы знаете, как у нас обижаются! Подойти к какому-нибудь другому ведущему и скажи: " Ты чего там несешь?»

ШОРОХ: А, начнется!

БУЙНОВ: Не будет никогда.

КОВАЛЕВСКИЙ: Да.

БУЙНОВ: Да, я говорю серьезно. Я сказал даже криминальную вещь. Я говорю: "Лера, тебе нужно поправиться". Она на секундочку отвернулась от меня и о чем-то о своем подумала, потом ко мне раз, своими глазами красивыми и говорит: "Ты что, серьезно это сказал?" - Я говорю: "Конечно, серьезно".

ШОРОХ: Ты что, страх потерял?

БУЙНОВ: Девушка серьезно занимается собой, своим голосом, йогой, телом, не знаю, всем.

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, то, что не добирает Валерия, с лихвой добирает Иося.

САВЕЛЬЕВ: Гармония в семье.

КОВАЛЕВСКИЙ: Гормон в семье.

БУЙНОВ: Гормон.

КОВАЛЕВСКИЙ: Что еще? Маликов как там себя чувствует?

БУЙНОВ: Отлично. Команда у нас симпатичная. Мы друг к другу все относимся классно.

КОВАЛЕВСКИЙ: А вам кто больше нравится? С профессиональной точки зрения.

БУЙНОВ: Мне больше всего понравился Пресняк.

ШОРОХ: Как он вообще?

БУЙНОВ: Я сказал: "Вовка, ты выбрал такую песню, взял "Аэропорты и города"… В общем, эта песня прозвучала в хоровом исполнении шикарно, ребята! Она меня очень впечатлила.

КОВАЛЕВСКИЙ: Они с голосами немножко перемудрили, Саш, Ну, согласитесь.

БУЙНОВ: Я ему сказал: "Володь, сегодня, если был бы конкурс, ты бы занял первое место ". - А он говорит: "Сань, ну, как? У тебя сейчас были такие шикарные пара песен". А я говорю: "Но у меня же рок-н-ролл, а ты такую сделал вещь!" Ну, в общем, он мне присудил первое, я ему - первое. Мы друг друга похвалили.

КОВАЛЕВСКИЙ: Но Пресняков перемудрил с голосами. Они сразу, с первого же припева пошли на второй голос.

БУЙНОВ: Возможно. Но красиво звучало.

САВЕЛЬЕВ: Александр, скажите, а песни чьих авторов исполняют хоры? Только ваши, да?

ШОРОХ: Да нет, выбираются, наверное.

БУЙНОВ: Но там, очевидно, до сих пор еще, может быть, не выяснено, но выбирай себе песню про любовь.

САВЕЛЬЕВ: То есть вы можете любую, абсолютно любую.

БУЙНОВ: Вот я сейчас мучаюсь, у меня сейчас в воскресенье эфир. Я взял одну вещь, но чего-то сказали, что она не очень как-то идет.

ШОРОХ: А какую?

БУЙНОВ: Ну, я взял "Иванушки-интернейшнл".

САВЕЛЬЕВ: "Билетик в кино" хор целый поет. И "На экране твой любимый герой".

БУЙНОВ: Нет, почему? "Пьяный Вини-Пух, жара-июнь! Хочет сделать первый поцелуй!" - Пятачок, Пятачок - хотел сделать. Но автор обиделся и сказал, что с такими словами нельзя.

КОВАЛЕВСКИЙ: И сделали оригинал?

БУЙНОВ: Оригинал взяли, и получилось так себе. Но так, мне не очень. Ну, ладно, будем сейчас переделывать.

ШОРОХ: Слащавенько, да?

КОВАЛЕВСКИЙ: Но у вас зато самые красивые девчонки.

БУЙНОВ: Девчонки? Ты обратил внимание, да?

КОВАЛЕВСКИЙ: Да.

ШОРОХ: Только на это и смотрит.

БУЙНОВ: А СМС-ки кто пишет обычно? Девчонки обычно. Вот поэтому я немножко попал. Но пацаны у меня симпатичные, конечно, но кто набрал мужской хор?

ШОРОХ: Кто?

БУЙНОВ: Екатеринбург. Кто у нас сейчас Екатеринбургом занимается?

КОВАЛЕВСКИЙ: Это вы нас спрашиваете?

БУЙНОВ: Да! Короче, там одни пацаны.

КОВАЛЕВСКИЙ: "Бурановские бабушки", нет?

БУЙНОВ: Нет. Короче, за Екатеринбург, конечно, будет больше всего.

САВЕЛЬЕВ: Подождите, подождите, Александр, не загадывайте. Будет больше голосов за тех, кто будет лидировать. Правильно? Кто будет качественнее и профессиональнее исполнять свои вещи.

ШОРОХ: Не только девчонки шлют СМС-ки, но и бабушки шлют.

САВЕЛЬЕВ: Некоторые дедушки отсылают.

КОВАЛЕВСКИЙ: Дайте спросить. Как у человека со вкусом, хочу спросить. Мне как-то показалось, что костюмы были не очень. Как-то взяли одну штору, и одни в зеленой шторе, вторые - в красной.

БУЙНОВ: А откуда ты знаешь?

КОВАЛВСКИЙ: Про штору?

БУЙНОВ: Да. Откуда узнал?

КОВАЛЕВСКИЙ: Я сам много лет в шоу-бизнесе варюсь.

ШОРОХ: В шторах.

КОВАЛЕВСКИЙ: Кстати, нередко приходилось, действительно.

БУЙНОВ: Кстати, не обидно будь сказано, я не знаю, как занимаются костюмеры, специально может, не знаю, разных цветов, но атласные дела, пионерский галстук. Не знаю, что там поделили. У нас была такая фишка, тоже давным-давно. Скоморохи. Опять же вспоминаю далекое-далекое детство, юность, с тем же Александром Градским. Мы каждую штору примеривали себе на штаны за кулисами. Можно было бархатные клеша. Смотришь, уже отрезано. Кто-то отрезал.

ШОРОХ: Браво!

БУЙНОВ: Шторки в колхозном ДК висят. Красиво! Желтый бархат.

КОВАЛЕВСКИЙ: Слушайте, Александр! Послушайте! У нас очень активная группа наших фанатов «ВКонтакте», ваших тоже, как только услышали, что вы у нас в гостях, сразу нам накидали фотографий Буйнова 20 лет назад, 30 лет назад. Ну, конечно, смешной. Вопрос: вам не стыдно?

БУЙНОВ: За что?

КОВАЛЕВСКИЙ: За то, что было. Я в хорошем смысле.

БУЙНОВ: Я же не вижу фоток.

КОВАЛЕВСКИЙ: Я когда смотрю, что делал 20 лет тому назад, вот сейчас вот, с высоты как бы опыта, современных технологий, смотришь на все это и думаешь: "Господи, ты такой дурак был! Вообще!" Вот эти костюмы? Есть такое, нет?

БУЙНОВ: Не то, что 10-20 лет. Вчера какой же я был, а не такой! Мы каждый день живем, проживаем, классно живем. Мы живем, из нас пышет просто. Мы просто такие, как пирожки с печки, которая в лесу стоит, понимаешь? И мы хотим себя предложить: "Нате, жрите меня! Мы вкусные"! Мы классные!" А то, что было вчера? Да, за вчера мне стыдно.

САВЕЛЬЕВ: За то, что меня, пирожка, вчера сожрали, да?

БУЙНОВ: Ребята, но все это относительно, конечно. Мы взрослеем каждую секунду.

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, да, да.

ШОРОХ: Ну, мода была другая, зрители были другие. Чего уж, действительно.

БУЙНОВ: Хорошо, что мы дураки всю жизнь остаемся, потому что мы умеем повалять этого самого дурачка. Если быть нагруженным, серьезным и скучным, то это девушка не нравится.

САВЕЛЬЕВ: Александр, штору резали?

БУЙНОВ: Резал.

ШОРОХ: Какого цвета?

БУЙНОВ: Золотистого даже.

САВЕЛЬЕВ: Вот этот момент, когда монтер сцены закрывает кулисы, а они не закрываются, зато Буйнов в штанах. Все очень красиво.

КОВАЛЕВСКИЙ: Нет, выезжает половина кулисы.

БУЙНОВ: Это, видно, не только мы делали. Действительно, был дефицит - достать на штаны отрез. Правильно?

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, конечно.

БУЙНОВ: Поэтому шторы были. Нет, не шторы, а эти самые, как они называются? Кулисы. Они были подрезаны на метр, на два постоянно. Причем, не мы. В любом ДК это было подрезано.

КОВАВЛЕВСКИЙ: Так, Александр, значит, с "Битвой хоров " мы более-менее разобрались.

БУЙНОВ: Давайте маленький анонс на воскресенье. Болейте за московский хор, какой-нибудь хор имени Москвы, канала имени. Хор имени Москвы. Напоминаю, что дирижер Александр Буйнов, а хор ребят у нас со всех республик Советского Союза бывшего.

САВЕЛЬЕВ: И даже из Марокко.

БУЙНОВ: Из города Маракеш одна девушка. То есть и Африка у нас, и Казахстан у нас. И даже Чечня, Моздок. В общем, за нас все должны болеть. Потому что Москва - большая деревня. Красивая, хорошая, моя любимая большая деревня, это мой родной город. Но поболейте за нас, потому что нас, москвичей-то, очень мало. Всего двое.

САВЕЛЬВ: Вы вокалистов в РУДН брали?

БУЙНОВ: Вот хотел, кстати, набрать в РУДН. Приходили двое ребят. Один классный парень, черненький такой, улыбается. Я хотел его взять ради обаяния. Он петь не умеет, понимаешь? Я хотел для картинки. И, кстати, был бы прав. Потому что сейчас во многих хорах у нас для картинки люди стоят. Просто видно, что такие не очень как бы …

КОВАЛЕВСКИЙ: Спасибо большое. Счастливо.

БУЙНОВ: Пока.