Рейс 11-14 Максим Дунаевский

БИТОВ: С трепетом заходим в первый класс нашего авиалайнера, где у нас сегодня в качестве пассажира Максим Исаакович Дунаевский. Здравствуйте.

ДУНАЕВСКИЙ: Здравствуйте.

СНЕЖИНА: Добрый день.

БИТОВ: Мы тут, ну вы слышали, говорили о правильном ужине.

ДУНАЕВСКИЙ: Слышали, да.

БИТОВ: Мы тоже наслышаны, что вы сова и творите, как многие, наверное, ваши коллеги, в основном вечером, ночью. Вот что вам нужно съесть такое, Максим Исаакович, чтобы муза пришла?

СНЕЖИНА: Или ее нужно позвать?

ДУНАЕВСКИЙ: Что бы съесть… Нет, я вам должен сказать так, что нет, творить все-таки лучше на голодный желудок, все-таки пословица старая студенческая, что "сытое брюхо к учению глухо", она правильная. Я весь день практически пощусь, но уж ночью - святое дело, нажраться от пуза или до пуза.

БИТОВ: Ну, что-то вы предпочитаете? Любимые блюда есть какие-то?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, любимых блюд, конечно, много. Ну, я не могу так вот перечислить любимые блюда. Могу вам сказать только коротко, что я люблю домашнюю еду. Менее всего рестораны, хотя приходится, конечно, в них бывать. Но, тем не менее, домашняя еда - все-таки это самое вкусное: котлетки, жареное мясо, супы.

СНЕЖИНА: То есть все домашние ложатся спать, и только на столе такой большой ужин, чтобы на всю ночь хватило.

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, нет, жена всегда ждет меня с ужином и накрывает.

БИТОВ: Ну, у вас прямо ужин-ужин, а потом работа, да?

ДУНАЕВСКИЙ: Даже я бы сказал: обед. 12 часов ночи, а обед.

СНЕЖИНА: Первое, второе, третье, компот.

БИТОВ: Да-да-да. Или вы потом еще периодически перекусываете?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, больше не перекусываю, нет.

БИТОВ: То есть у вас не бывает такого, что, как, помните, у Винокура: ноты - вот здесь рыбу заворачивали, здесь это… Нет?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет-нет-нет, я потом иду в кабинет, часов до трех-четырех еще работаю.

СНЕЖИНА: А встаете вы во сколько, Максим Исаакович?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, раньше 12-ти звонить мне не стоит.

БИТОВ: Максим Исаакович, я, готовясь к эфиру, в очередной раз поразился вашей работоспособности, вашему послужному списку, вашему, как модно сейчас говорить, резюме. И хочу задать вам такой вопрос. Вот вы столько всего достигли в профессии, а к чему стремитесь, о чем мечтаете? Остались ли еще нереализованные планы, о которых мечталось в детстве, в юности, в молодости?

ДУНАЕВСКИЙ: Я вам скажу так. Во-первых, это очень странная эфемерная вещь, о которой вы говорите, достичь чего-то. Кажется, достиг, а, оказывается, ничего не достиг. Это ощущение, достаточно часто возникающее. И, например, сейчас, когда я пишу музыку к одному из фильмов, не буду сейчас называть название, который скоро выйдет на экраны, режиссера называть не буду молодого, это его вторая картина, и продюсеров тоже не буду называть, я им все время сдаю экзамен сейчас. Они почему-то жутко не уверены. Вот они позвали Дунаевского написать музыку в кино, а у меня их уже почти сто, а у них два, и они не уверены: а так я делаю или не так. А почему так, а почему не так? А, может, проверим, а, может, еще пару вариантов сделаем? Они не верят, когда я говорю: нет, это будет плохо. А, может, попробуем? Я говорю: не надо. Попробовали, сделали. Они говорят: плохо. Я же знал, что будет плохо. Вот почему-то… И ощущение такое, что ты ничего не достиг.

БИТОВ: Ну, это опять же такая борьба профессионала, уже человека с опытом, с молодыми еще, которые, может быть, и талантливые, может быть, и амбициозные и все, но еще не имеют вот такого багажа за плечами. Ну, это нормально, мне кажется. Нет?

ДУНАЕВСКИЙ: Приведу другой пример. Жил девять лет в Америке. Там фамилия Дунаевский ну если известна каким-то старожилам Голливуда, которым уже лет под 100, ну известна, конечно, папина фамилия, а не моя, потому что, может быть, кто-то еще от бабушек, дедушек помнит, что в Америке с успехом прошли "Веселые ребята" когда-то и некоторые другие наши фильмы. И поэтому я там действительно человек, который просто начинал. И не считал ничего, никаких абсолютно не было уязвленного самолюбия, амбиций, ничего. Ты идешь к продюсеру, и он тебя пробует. Вот когда меня здесь пробуют, у меня негодование возникает, здесь мой Голливуд, а там он чужой. Поэтому все это зависит опять же кто кого в какую клетку запер. Понимаете?

БИТОВ: А вот, кстати, по поводу Голливуда. Поправьте меня, если я не прав. Мне кажется, что там нет такого жанра, как у нас есть, - песни для кино. То есть там, на мой взгляд, либо пишется какая-то музыка для кинофильма, как правило, используется там оркестр, либо берутся какие-то треки, которые становятся потом саундтреком к фильму, берутся песни каких-то исполнителей и органично пытаются их вплести в кинофильм. Но вот так, чтобы специально написать именно песни для кино, мне кажется, там такого либо нет, либо очень мало. Или я не прав?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, вы абсолютно правы. Примеры есть. Например, специально написана песня для "Титаника", которая стала популярной.

СНЕЖИНА: А для Бонда "Скайфолл"?

ДУНАЕВСКИЙ: Это все-таки старая очень картина. Мы говорим сейчас про последние 20-30 лет. И, конечно, вы правы абсолютно, это очень редкое явление. И я вам скажу почему. Потому что к картине нужно прицепить паровоз, а, как правило, все-таки раскрученная песня какая-то. Значит, либо ставится раскрученная песня, как, например, "Прети вумен". Кстати, и песня тоже раскрутилась во многом второй раз уже за счет этого фильма "Красотка". Или, вы абсолютно точно заметили… Вы, кстати, не кинокритик случайно, нет?

БИТОВ: Нет, я любитель.

ДУНАЕВСКИЙ: Точно заметили, что это достаточно, я бы сказал, модно сегодня оформлять фильм авторской музыкой фоновой плюс треками какими-то известными. Я думаю, что это на самом деле очень здорово.

СНЕЖИНА: А как здесь происходит работа? Как увлечь Максима Дунаевского своим фильмом? Вот: "Здравствуйте, Максим Исаакович, я снимаю кино. Ну, значит, там люди полюбили друг друга, потом развелись, потом снова встретились. Не хотите музыку нам написать? Вернее, мы очень хотим, чтобы вы музыку к нашему фильму написали". Такое возможно? Или, что нужно для того, чтобы как-то вас заинтересовать?

ДУНАЕВСКИЙ: Вот, вы знаете, опять коснулись больной темы, потому что в наше смутное время, где непрофессионализм возведен в какую-то, я бы даже сказал, очень гордую такую степень - считать себя непрофессионалом в политике, в науке, в экономике, в музыке. Это какое-то в этом даже есть: "а я ничего, консерваториев не кончал", говорят с гордостью.

СНЕЖИНА: Я талант!

ДУНАЕВСКИЙ: Да, говорят с гордостью. Так вот, это приводит к чему? К тому, что люди, которые, допустим, меня нанимают, грубо говоря, они не знают, для чего это делают. Потому что им надо понимать, что есть композитор, допустим, Рыбников, Журбин, Гладков, Дашкевич. Это я назвал хороших очень композиторов, у которых есть свой стиль. И если ты берешь, ты должен понимать, что в этой картине тебе нужно именно это. Вот этого не происходит. Так же, как берут актеров случайно, случайный подбор актеров, случайный подбор операторов, вот и кино не получается.

БИТОВ: Для композитора работа, именно работа, она навсегда? Может композитор уйти на пенсию или нет?

ДУНАЕВСКИЙ: Я вот собираюсь все время это сделать.

БИТОВ: Я не про вас в данном случае.

ДУНАЕВСКИЙ: А я про себя. Я собираюсь все время это сделать. Мне как-то пока не удается, пока не удается. Все время хочу, причем даже хочу уехать из Москвы, даже из страны, могу вам сказать сейчас как на духу, никому только не рассказывайте, это тайна.

СНЕЖИНА: Обязательно.

БИТОВ: Хорошо.

ДУНАЕВСКИЙ: Хочу я почему? Потому что Москва - это, во-первых, город не для жизни вообще, это просто антигород, убитый и продолжающий убивать. Этот город продолжают убивать, несмотря на то, что делают вид, что его восстанавливают. На самом деле, мне кажется, его продолжают убивать. Ничего нет такого. Дело в том, что я знаю примеры в моей жизни, я знаю город Милан, который был одно время убитый город, но в который пришел мэр и его восстановил. Я знаю Нью-Йорк, который умирал от пробок, от транспорта, от смрада, от количества людей, от эмиграции невероятной, там уже по-английски перестали говорить. И я знаю, как за два года, даже за полтора, на моих глазах, я не жил в Нью-Йорке, а просто именно контраст был от того, что когда я там был и потом приехал через полтора года. Увидел грандиозную разницу, которая произошла. Значит, можно, с мегаполисами что-то делать. Пусть мне не говорят, что на это нужно какое-то немыслимое количество времени. Нужна воля и нужна работа. Никто ничего делать не хочет. Это, так, сказать, апропо. Так вот, на пенсию. Хочу уехать отсюда на пенсию. Пока не дают, пока не дают.

БИТОВ: Я ведь к тому, что одно дело…

СНЕЖИНА: Но пенсия же не начинается с переезда.

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, конечно.

СНЕЖИНА: Пенсия начинается, когда ты закрываешь стол.

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, но если я бы сейчас уехал в Лос-Анджелес, точно это пенсия.

БИТОВ: Просто смотрите, та тема, которую вы затронули, о непрофессионализме, ну скажем так, нового поколения, и что действительно вы точно заметили, это в некий тренд возведено уже, что "а я вот самородок такой, я нигде не учился, но зато жутко талантливый". Это одно. А ведь бывает и оборотная сторона, когда, знаете, бывает, когда объективные, особенно среди творческих людей, объективные причины заставляют уйти на пенсию: у балетника не поднимаются руки-ноги, или у певца пропадает голос, и он вынужден. А бывает и такое, когда человек продолжает творить, петь, играть, ставить спектакли, еще что-то, а ты уже смотришь и думаешь: лучше бы ты вот запомнился теми работами, когда ты был, что называется, на пике.

ДУНАЕВСКИЙ: Лучше бы уже на пенсию, да.

СНЕЖИНА: Но даже у таких людей есть поклонники, которые смотрят и считают: только не уходи.

БИТОВ: Конечно. Я не говорю, что…

ДУНАЕВСКИЙ: Я вам скажу, вовремя уйти - это грандиозный талант, это еще больший талант, чем, допустим, данный этому человеку, вовремя уйти - это… Я даже не знаю, что надо для этого, каким надо быть гением, чтобы вовремя уйти. Никому это, по-моему, не удавалось еще сделать.

БИТОВ: Владимир там рвет и мечет, наш звукорежиссер, он говорит: давайте уже…

ДУНАЕВСКИЙ: Давайте споем!

БИТОВ: Давайте уже, да. Дуэт Анны и Бекингема. Это же новейшая версия, да?

ДУНАЕВСКИЙ: Да.

БИТОВ: Ну, это таким предисловием являлось к нашей теме следующей, которую мы хотим обсудить с Максимом Исааковичем, это грандиозное приключенческое шоу "Три мушкетера", которое пройдет с 21 декабря по 8 января на сцене дворца спорта "Лужники". Это синтез…

СНЕЖИНА: Да, там это и ледовое, и конное шоу, еще и музыкальный спектакль.

ДУНАЕВСКИЙ: Цирковое и артистическое, и мюзикл - это все вот так вот всё вместе.

СНЕЖИНА: Мега-супер-пупер-мюзикл…

БИТОВ: Как вы на это повелись, Максим Исаакович?

ДУНАЕВСКИЙ: Я думаю, что здесь у меня не было практически шансов отказаться от этого. Потому что, во-первых, это предложение одной из лучших мировых компаний "Тейдж Энтертейнмент", генеральным директором московского офиса является Дмитрий Богачев, я думаю, лучший на сегодняшний день продюсер мюзиклов в нашей стране. И как можно? От таких предложений не отказываются, есть предложения, от которых не отказываются. Если человек это задумал, значит, он понимал, что это будет хорошо, красиво и успешно. Я в этом уверен.

БИТОВ: Но ведь это должно быть действительно что-то такое грандиозное после спектаклей, которые шли, после грандиозной киноэпопеи. Это должно быть, ну как минимум, планка не должна опускаться.

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, я думаю, что она не опустится. Во-первых, никто не замахивается, сравнивать не с чем. Это не кино и не мюзикл все-таки театральный, хотя ставит театральный режиссер замечательный.

БИТОВ: Нина Чусова, по-моему, да?

ДУНАЕВСКИЙ: Да, недавно поставивший мои "Алые паруса" в Новосибирске, который выдвинут на "Золотую маску", блистательно сделанные. Я думаю, что это одна из самых на сегодня молодых и очень модных классных режиссеров. И как можно? Это руки, плюс музыкальную еще обработку и аранжировку сделал блистательный музыкант, дирижер, композитор Евгений Загот. В общем, команда мощная, и с Богачевым никогда не работают лишь бы кто-то. Это все, как вам сказать, делает автора, то есть меня, абсолютно уверенным в том, что это в надежных руках.

СНЕЖИНА: А вы слышали артистов, которые в итоге исполняли?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, в основном да, не всё, не всё. Репетиции не так давно начались, и они идут, наверное, я приеду, посмотрю, послушаю. Вы знаете, опять же внутренняя уверенность столь велика, что это будет интересно и здорово, и для зрителей прежде всего, а не для меня, мне уже, слава богу, ну что там, еще одни "Мушкетеры", а зрителю, что это будет, конечно, интересно. Она дает такую мне свободу действий, что могу придти на репетицию, а могу не придти, и без меня там справятся.

БИТОВ: Нина Чусова, она ведь открыла, по-моему, детский театр не так давно. И вы в том числе известны как автор многих детских песен и песен к мультфильмам, и музыки к мультфильмам.

ДУНАЕВСКИЙ: И детских мюзиклов.

БИТОВ: И детских мюзиклов.

СНЕЖИНА: И многие дети пишут письма.

БИТОВ: Да. Вот вы как-то в этом направлении будете нас еще радовать детскими песнями?

ДУНАЕВСКИЙ: Обязательно, обязательно. Это сейчас не приоритетное направление. Вот у меня в Театре на Серпуховке уже в конце декабря будет премьера "Аленького цветочка". Вот это произведение, которое сопровождает… меня в детстве, например, сопровождало, и мне очень хочется, чтобы сегодняшних детей тоже сопровождало это. И некоторое время их сопровождали такие вещи, как, допустим, "Бременские музыканты", как "Мой летучий корабль", который тоже поставлен во многих театрах, и в том числе вот в Театре на Серпуховке. Но хочется, чтобы новой жизнью зажила эта замечательная, великолепная сказка. Я думаю, что это, мне кажется, должно быть хорошо.

БИТОВ: А как вы думаете, вообще почему у нас такой кризис именно детских песен, детского творчества? Вот все слушают, ведь кого ни спроси, все со своими детьми слушают песни советского периода, детские я имею в виду. Новые - ну мало кто.

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, ведь кризис, он не только на самом деле с детскими песнями.

БИТОВ: Ну да.

ДУНАЕВСКИЙ: Это можно сказать про всё. Вот мы только что про кино говорили.

СНЕЖИНА: Ну, может быть, на детях много не заработаешь?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, нет, вы знаете, на детях можно много заработать. Может быть, билеты и, как бы сказать продукт, который делается для детей, не должен стоить дорого, но его может быть очень много, понимаете? Вот, например, на тот же "Летучий корабль" в театре на Серпуховке проданы за месяцы вперед все билеты, просто они выкуплены подчистую, уже спекулянты продают эти билеты. То есть это говорит о том, что это очень все востребовано, очень востребовано, это очень нужно. И посмотрите, что на телевидении не так давно, можно сказать, появилось несколько детских программ, несколько детских каналов, которые тоже пользуются у детей колоссальным успехом.

СНЕЖИНА: Да, колоссально, когда у детей появился выбор в виде десяти каналов, некоторые из них зарубежные и переозвучены, но тоже они очень пользуются большой популярностью. А вы вот сказали, Максим Исаакович, такую фразу: "вдохнуть новую жизнь". Вот как композитор набирает в легкие тот самый новый воздух, который нужно в итоге вдохнуть, и это станет новой жизнью какого-то произведения? Нужно же где-то это взять, где-то это вот найти в себе?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, я не могу сказать, где оно происходит, где это берется, откуда-то, не знаю, не знаю. Это каждый раз по-разному происходит. Сначала себя уговариваешь долго: нужно ли, задаешь себе вопросы, потом делаешь несколько подходов, как к штанге тяжелоатлет делает подходы.

СНЕЖИНА: А потом: вес взят!

ДУНАЕВСКИЙ: Да, да. Это какой-то процесс не быстрый. Хотя сочинение само может занять совсем мало времени.

БИТОВ: То есть во всем важен этот именно подготовительный период?

ДУНАЕВСКИЙ: Да-да-да, насколько у тебя это в голове переварится. Это компьютер какой-то там работает в голове, что-то там подсчитывает, считает, циферки бегут.

БИТОВ: А вам где сейчас интереснее работать? В жанре мюзикла, сцена, театр или кино, или, может быть, что-то еще?

ДУНАЕВСКИЙ: "Что-то еще" - вы имели в виду, видимо, эстраду еще под этим "что-то еще".

БИТОВ: Да, в том числе.

ДУНАЕВСКИЙ: Или эстраду, или серьезную музыку. Я вам скажу так: в кино иногда интересно работать, но все меньше и меньше, все больше разочарований. Кино почти не смотрят. Если раньше я написал музыку к фильму и пара удачных песен в этом фильме, то они становились достоянием миллионов людей. Сегодня на премьеру придут твои близкие друзья, и больше никто это может не увидеть, понимаете какая штука? Сегодня даже телевизионные фильмы, сериалы, сегодня даже выгоднее иногда писать, чем большие экранные фильмы, хотя это красиво, это большие возможности.

БИТОВ: Максим Дунаевский сегодня у нас в гостях.

СНЕЖИНА: Вы можете присылать свое имя, во-первых, если вы женщина, а, во-вторых, если вы хотите сразиться с Максимом Дунаевским в битве "Мужчина против женщины".

ДУНАЕВСКИЙ: Это как?

БИТОВ: Это легко и, надеюсь, весело.

СНЕЖИНА: А это будет чуть позже для вас сюрприз.

ДУНАЕВСКИЙ: Да? Интересно.

БИТОВ: Это в финале. Максим Исаакович… что же я такое хотел спросить-то, господи? Я хотел какую-то мудрую вещь спросить, и что-то этой битвой ты меня выбила.

СНЕЖИНА: Возраст, возраст… Вы знаете, Максим Исаакович, как он изображает бабушку? Потрясающе. Я вот думаю, это, наверное, все-таки годы берут свое, мастерство, оно с годами становится все больше и больше.

БИТОВ: Нет, это просто пока я еще могу молодиться и изображать бабушку. А когда я реально стану старичком, мне кажется, мне не захочется изображать бабушек, дедушек.

ДУНАЕВСКИЙ: Юношу можно будет изображать, ухаживая за женщинами, между прочим.

БИТОВ: О! Про ухаживания за женщинами я и хотел вас спросить.

ДУНАЕВСКИЙ: Вот видите, как я вас навел.

БИТОВ: Да. Снежина просто очень любит задавать этот вопрос музыкантам, а вам почему-то стесняется, мне кажется, задать его. Вы свое служебное положение использовали для того, чтобы завоевать сердце дамы? Я имею в виду как композитора.

ДУНАЕВСКИЙ: А что это значит "служебное положение"?

БИТОВ: Ну, не знаю, написали ораторию, романс или…

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, на самом деле нет. Вот никогда ничего не посвящал, не дарил женщинам. А вот женщины частенько, конечно, мне рассказывали, что до того как они со мной познакомились, они даже и не знали, что вот эти все песни какие-то, там популярную музыку, которую они знали, что это все, оказывается, я написал.

СНЕЖИНА: Да такое ощущение, что вы все написали!

ДУНАЕВСКИЙ: И когда я садился, а я же пользовался этим, все-таки роялем-то я пользовался, не служебным положением, но роялем, и когда я начинал играть и петь свои песни на свидании с девушкой или женщиной, то, конечно, они были…

БИТОВ: Ну, это у вас постоянно рояль в кустах должен быть.

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, так все-таки да, к роялю двигались понемножку. И, конечно, это вызывало удивление, и я должен сказать, что это воздействовало всегда, даже на мою жену, с которой мы уже 14 лет живем, она призналась, что на нее подействовал мой концерт.

БИТОВ: Все-таки женщины любят ушами?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, естественно.

СНЕЖИНА: Мы способны любить всеми органами…

БИТОВ: Чувств.

СНЕЖИНА: Чувств, да.

БИТОВ: Восприятия.

ДУНАЕВСКИЙ: И это тоже верно.

БИТОВ: А скажите, Максим Исаакович, а что вы с большим удовольствием делаете? Вот лирика или, может быть, какие-то драматические вещи, или, может быть, даже какие-то, ну не знаю, трэшевые вещи или комедийные?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, это вроде как продолжение разговора, который был перед паузой как раз, я сказал про то, что кино может быть сегодня менее интересным, потому что оно более какое-то вторичное сегодня, и ничего там… вторую "Мэри Поппинс" сегодня или "Три мушкетера" те же сделать практически невозможно, невозможно. Именно поэтому, наверное, сегодня по всем каналам ко всем праздникам идут и "Три мушкетера", и "Мэри Поппинс, до свидания", и "Карнавал", и "Ах, водевиль, водевиль". Я просто перед каждым праздником и Новым годом, можно безошибочно включить днем, вечером, и обязательно найдешь один из этих фильмов. Вот сегодня это невозможно, к великому сожалению, невозможно. Поэтому это менее интересно, для меня лично, ну как для творчества. Эстрада стала абсолютно не творческой, то есть там не нужны композиторы, не нужны поэты, там есть продюсер, который сам делает, из кирпичиков составляет.

БИТОВ: И компьютер.

ДУНАЕВСКИЙ: Да, компьютер, или у него мальчики, так сказать, надежные это делают безымянные, как правило. Иногда эти мальчики выбиваются тоже в продюсеры, тогда их имена начинают более или менее знать. Но думаю, что если вы сегодня на улицу выйдите и спросите эти имена, их вряд ли кто-то знает. Значит, остается одно - остается для композитора театр, музыкальный театр. Это не только, конечно, мюзикл, наверное, с удовольствием и балет, и опера. Вот сейчас, например, я работаю над оперой. Вот вы спросили, что ближе - лирика или юмор? Вот это как раз юмор. Юмористическая опера, которую написал замечательный, остроумнейший поэт и драматург Вадим Жук, "Шинель" по Гоголю. И это интересно, меня очень завела эта идея, блистательно им в стихах написанная, с большим юмором, и в то же время она очень сентиментальная, эта история. И я думаю, что она получится. Что касается вот "Аленького цветочка", о котором я говорил, как раз это лирика, это в основном все-таки лирика.

СНЕЖИНА: Вы с такой теплотой произносите даже название.

ДУНАЕВСКИЙ: Да. А помните замечательную фразу, которую я попросил оставить в спектакле, это было в мультфильме "Аленький цветочек": "А что тебе привезти, Аленушка? А тебе что привезти?" Она говорит: "Папенька, мне ничего не надо, привезите мне цветочек аленький…" Так что и юмор близок, и лирика близка, и драма. Вот, например, "Любовь и шпионаж" прошел мюзикл и идет до сих пор с Долиным и Харатьяном в главных ролях. Это, в общем, драма, настоящая драма.

СНЕЖИНА: Что вас может вывести из себя? Вот прямо можете быть злым, не знаю, агрессивным?

ДУНАЕВСКИЙ: Может, может. Я могу…

СНЕЖИНА: Просто вы создаете впечатление очень гармоничного человека, такого мудрого, и, кажется, что вы философски смотрите на все ситуации. А бывает, когда вот прямо…

ДУНАЕВСКИЙ: Может, да. Вот безграмотность, безграмотность. Если это касается чужих людей, не твоих домашних. Дома тебя может вывести все что угодно из себя. А если это касается людей, с которыми ты работаешь или… Эта безграмотность в том предмете, в котором ты с ним общаешься, это меня выводит из себя. И я не могу говорить. Тут надо либо хлопать дверью и уходить. Иногда доходит просто до, я не знаю, я могу взорваться со страшной силой.

СНЕЖИНА: А потом говорят: "Ну, Дунаевский, с ним очень тяжело работать…"

ДУНАЕВСКИЙ: Да, да, говорят. А вы знаете, очень хорошо один режиссер молодой спросил как-то мудрого старого Георгия Эмильевича Хилькевича, постановщика "Трех мушкетеров": "Как ты можешь работать с Дунаевским? Он же все время спорит". На что Хилькевич сказал: "А ты попробовал его послушать?"

СНЕЖИНА: Да.

ДУНАЕВСКИЙ: Я понимаю, что этот вопрос вам задавали, наверное, сотни раз, и все-таки я хочу его задать еще раз. Вот сейчас уже, оглядываясь назад, как-то аккумулируя весь этот опыт, вам фамилия Дунаевский помогла?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, наверное. Наверное, помогла. Она и помогала, и мешала. Помогала она тогда, когда я учился, и, наверное, меня брали очень хорошие педагоги, потому что просто уважали моего отца. И я счастлив, что я прошел грандиозную школу просто у первых музыкантов нашей страны. Это мой багаж, это мое богатство. Но мешала, когда уже я стал самостоятельным музыкантом и композитором, уже, значит, по углам шушукались: "Интересно, Федот да нет тот… Сейчас мы его проверим на "слабо". И это был период довольно сложный в моей жизни.

БИТОВ: Но давайте вернемся все-таки к удаче вашей, я надеюсь, предстоящей, это мюзикл "Три мушкетера". Давайте послушаем еще одну песню. Это что будет?

ДУНАЕВСКИЙ: Новую, совершенно новую песню.

БИТОВ: Да, новейшая, новейшая, с пылу, с жару.

ДУНАЕВСКИЙ: Слушаем.

БИТОВ: Вы, кстати, Максим Исаакович, больше болельщик или больше спортсмен?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, я и спортсмен, я с детства играю в теннис и очень люблю его. Хотя играл и в футбол, и в хоккей, очень был такой многостаночник, и легкой атлетикой занимался. Но потом как-то сконцентрировалось все на теннисе, и до сих пор я участвую во многих любительских турнирах.

СНЕЖИНА: А в сквош пробовали?

ДУНАЕВСКИЙ: Пробовал. Не получается.

СНЕЖИНА: Я тоже попробовала, тоже не получилось.

БИТОВ: Ну, сейчас для вас и для одной из наших слушательниц как раз состязание, спортивное состязание, битва, мы ее так называем, между мужчиной и женщиной. Кто на связи?

СНЕЖИНА: Нина.

БИТОВ: Нина, да?

СНЕЖИНА: Да. Нина, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, добрый день.

БИТОВ: Здравствуйте.

СНЕЖИНА: Я предлагаю вам сразу сдаться и без боя.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, это как-то будет не по-женски. Нужно вначале так лапки кверху, а потом последний апперкот, и все.

ДУНАЕВСКИЙ: Посопротивляться же надо, конечно.

СНЕЖИНА: Смотри какая!

БИТОВ: О, стратегия есть у Нины определенная.

СНЕЖИНА: Ну, Нина, наверное, в курсе, как проходит наша битва, а Максим Исаакович нет. Поэтому специально для вас сейчас правила будут звучать. Ну, во-первых, наша битва проходит в три раунда. В первом раунде нужно быть быстрее своего соперника, вы услышите два вопроса, и нужно правильно и быстрее ответить, чем Нина. Во втором раунде уже не нужно быть быстрее своего соперника, нужно просто правильно ответить. Вам будет задан вопрос на знание мужских тем, а Нине на знание женских тем. Ну а в третьем раунде, решающем, мы выясним, насколько хорошо вы разбираетесь в повадках, привычках противоположного пола. Боюсь здесь, Нина, неравный вам попался соперник.

БИТОВ: Нина, вы сколько раз были замужем?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, мне 22 года. Меня как в 18 лет отдали замуж, так собственно и никуда больше не бегу.

БИТОВ: Да вы еще любитель по сравнению с Максимом Исааковичем! Ну, ладно, начинаем. Это наш специально обученный "борец с умом".

СНЕЖИНА: Борец с умом Вольдемар.

ДУНАЕВСКИЙ: Итак, первый вопрос. Название какого головного убора произошло от слова "тень"? Есть варианты, слушайте внимательно: берет, пилотка, цилиндр, сомбреро.

СЛУШАТЕЛЬ: Сомбреро.

БИТОВ: А ваша версия, Максим Исаакович?

СНЕЖИНА: Так нечестно! Поддаваться нечестно.

ДУНАЕВСКИЙ: Нельзя, нет?

СНЕЖИНА: Нет, нельзя поддаваться.

ДУНАЕВСКИЙ: А я действительно не знаю.

СНЕЖИНА: "Сомбр" - это тень по-французски.

БИТОВ: Мне кажется, что, Максим Исаакович, вашу тактику сейчас перенимает Нина, потом чтобы заключительный апперкот. Хорошо, 1:0.

СНЕЖИНА: Следующий вопрос. Здесь тоже нужно быть быстрее своего соперника. Итак. Какой из этих плодов является орехом? Финик, авокадо, инжир или фундук?

СЛУШАТЕЛЬ: Фундук.

ДУНАЕВСКИЙ: Победили! Молодец. Вот что значит один раз замужем только. А у меня все мозги выели уже просто жены.

БИТОВ: Второй раунд.

СНЕЖИНА: Здесь вам не удастся вот так легко.

БИТОВ: Да, здесь придется отвечать за свои слова. Первый вопрос Максиму Дунаевскому. Сколько минут чистого времени длится хоккейный период?

ДУНАЕВСКИЙ: 20.

БИТОВ: Без раздумий, сразу.

СНЕЖИНА: Нина?

СЛУШАТЕЛЬ: Да?

СНЕЖИНА: Когда отмечается Международный день красоты? В январе, в марте, в июле или в сентябре?

СЛУШАТЕЛЬ: О-о-о… Наверное, красивее всего в сентябре.

СНЕЖИНА: А откуда вы знаете?

БИТОВ: Да вы красотка, видимо, Нина.

СЛУШАТЕЛЬ: Я просто инженер лесного хозяйства.

БИТОВ: Знаете, когда ваш профессиональный праздник, видимо.

СНЕЖИНА: Девятого сентября Международный комитет по эстетике и косметологии решил отмечать этот день.

ДУНАЕВСКИЙ: А я даже не знал, что вообще такой день существует.

БИТОВ: Да, да.

СНЕЖИНА: Я тоже не знала, а вот Нина молодец.

БИТОВ: Интересно, существует День уродца?

СНЕЖИНА: Кого?

БИТОВ: Уродца, некрасивого человека.

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, если по-польски, то да, потому что…

БИТОВ: Хорошо. Третий раунд. Нина?

СЛУШАТЕЛЬ: Да?

БИТОВ: Как называется мюзикл, премьера которого состоится 21 декабря во Дворце спорта "Лужники"?

СЛУШАТЕЛЬ: "Три мушкетера"?

БИТОВ: Молодец! А кто написал музыку?

СЛУШАТЕЛЬ: Максим Дунаевский.

БИТОВ: Браво! Еще один балл зарабатываете. Ну а теперь вопрос нашей викторины. Как называется фильм с участием Андрея Миронова? "Белая панама", "Вышитая тюбетейка", "Каракулевая папаха" или… "Соломенная шляпка".

ДУНАЕВСКИЙ: "Соломенная шляпка".

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, конечно же, "Соломенная шляпка".

БИТОВ: Молодец! Нинель, вы молодец!

СНЕЖИНА: А теперь вопрос на знание противоположного пола для Максима Дунаевского. Назовите француженку, Максим Исаакович, которая вместе с модой на духи и искусственный жемчуг ввела в моду загар и короткую стрижку? Есть варианты. Хотите?

ДУНАЕВСКИЙ: Ну, давайте.

СНЕЖИНА: Бриджит Бордо, Мерлин Монро, Коко Шанель.

ДУНАЕВСКИЙ: Короткую стрижку? Что еще там было?

БИТОВ: И загар.

СНЕЖИНА: Загар, да.

ДУНАЕВСКИЙ: Загар?

БИТОВ: И маленькое черное платье.

ДУНАЕВСКИЙ: И еще духи? Ну, тогда Шанель, конечно.

СНЕЖИНА: Да!

ДУНАЕВСКИЙ: Я не знал, что она короткую стрижку ввела.

СНЕЖИНА: Вот, смотрите, вы нам рассказали о том, что происходит в вашей жизни. А мы - вот! Теперь вы знаете, откуда короткая стрижка, от кого.

ДУНАЕВСКИЙ: Блесну в обществе завтра.

БИТОВ: Нина?

СЛУШАТЕЛЬ: Да?

БИТОВ: Мы вас поздравляем, Нина. Поскольку Максим Исаакович активно вам поддавался, то вы выиграли лошадь из спектакля "Три мушкетера", можете забрать ее на служебном входе Дворца спорта "Лужники".

ДУНАЕВСКИЙ: Где будете содержать? И на что, главное?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я живу в прекрасном городе Великий Новгород, в частном доме, так что, думаю, мои козы познакомятся с лошадью.

ДУНАЕВСКИЙ: Стройте конюшню. До 21 декабря успеете построить конюшню?

СЛУШАТЕЛЬ: О, нет, к сожалению, нет, поэтому…

СНЕЖИНА: Надо подключать мужа.

БИТОВ: Ну, мы надеемся, что не один сезон будет идти эта постановка, так что стройтесь спокойно и потом приезжайте за своим призом. Спасибо вам, Нина.

СНЕЖИНА: Спасибо вам большое, Нина, вы молодец, за смелость, за участие и за победу.

ДУНАЕВСКИЙ: Спасибо. Поздравляю вас.

БИТОВ: Максим Исаакович, вы так быстро отстрелялись, что у нас еще есть две минуты для общения. Поэтому еще зададим вам, успеем задать несколько вопросов. Вот, во-первых, в этом мюзикле ведь поют профессиональные вокалисты, насколько я понимаю, да?

ДУНАЕВСКИЙ: Да, профессиональные артисты поют, потому что одновременно скакать, ездить, на коньках кататься, я думаю, что… Была идея, чтобы пели вживую, это было бы, конечно, класс! Но нет таких фигуристов, которые бы одновременно с тройным акселем могли бы еще и спеть.

БИТОВ: При этом я знаю, что вы высоко отзывались о талантах таких драматических актеров, как Николай Караченцов, как Михаил Боярский, как Людмила Гурченко, как Ирина Муравьева. И как вот это сочетается - драматический талант и вокальный? Ведь в принципе они же не профессиональные музыканты. Вот где, где этот баланс?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, я думаю, что они настоящие так называемые мюзикловые артисты. Это не певцы в прямом смысле, это не эстрадные певцы. Эстрадные певцы редко когда могут сыграть в мюзикле, потому что им не хватает драматического таланта. Ну, может быть, за исключением Долиной, которая это сделала, некоторых других исполнителей, которые играли в мюзиклах. И не от хорошей жизни, кстати, играли у нас, потому что просто не хватает таких артистов. Я думаю, что Караченцов, Боярский и многие другие, та же Алиса Фрейндлих, они, конечно, прежде всего хороши тем, что они синтетические артисты.

СНЕЖИНА: Спасибо большое. У нас в гостях был композитор, народный артист России Максим Исаакович Дунаевский. Спасибо вам огромное, что пришли.

БИТОВ: Спасибо. Удачи вам большой!

ДУНАЕВСКИЙ: Спасибо, спасибо. Приходите на "Три мушкетера" в Лужники.

БИТОВ: С удовольствием!

СНЕЖИНА: Обязательно.