Профилактика О телеканале "Моя планета" и объединенной редакции московских СМИ "Москва Медиа"

КУЗИЧЕВ: Игорь Леонидович уже в студии у нас - главный редактор объединенной редакции московских средств массовой информации "Москва Медиа".

ПОЛЯКОВ: Я бы даже сказал, Игорь Леонидович Шестаков.

КУЗИЧЕВ: И я бы так сказал, если бы ты мне дал возможность.

ШЕСТАКОВ: А мне дадут возможность поздороваться?

КУЗИЧЕВ: Да.

ШЕСТАКОВ: Добрый вечер.

КУЗИЧЕВ: Это чарующий голос Игоря Леонидовича как раз. Игорь Леонидович уже незримо, так сказать, присутствовал в нашем эфире. Если помните, Дмитрий Медников именно про Игоря говорил, что вот никто не верил, профессиональные телевизионные продюсеры говорили, что запускать канал "Моя планета" на фоне того, что в любом спутниковом пакете есть и "Нэшнл географик", и "Дискавери", - это просто безумие и глупость. Значит, Игорь запустил, и посмотрите, пожалуйста, что получилось. Вот что получилось, Игорь Леонидович?

ШЕСТАКОВ: А получилось неплохо. Каналу уже три года. Мы добрались до вершины познавательного хит-парада, я имею в виду каналы, которые занимаются такой просветительской отчасти деятельностью. Может быть, потому, что здесь говорят на русском, наши корреспонденты и наши ведущие, авторы, они сами присутствуют в тех местах, о которых говорят. И вот это удивительный эффект, мы его заметили, обратили внимание еще в Питере, на 5-м канале, когда его возглавлял Владимир Владимирович Троепольский. (С чего начиналась "Моя планета" - как раз с двухчасового дневного формата.) И удивительно: зарубежные фильмы, которые мы ставили, хотя они очень приличного качества, замечательный продукт, свежий и так далее, но имели более низкие показатели, чем наши, даже Кожухов Михаил, который вроде бы уже второй или третий повтор, он давал большие результаты, чем зарубежная продукция.

КУЗИЧЕВ: А почему, почему?

ШЕСТАКОВ: А потому что у нас чуть-чуть другое представление о загранице. Нам вообще, вот россиянам за границей, как говорилось в одной известной песне, "иностранцы ни к чему". У нас чуть-чуть другой подход ко всему. Он, может быть, чуть потребительский, он такой даже, так сказать, жадный. Когда иностранцы приезжают, например, к нам, они как-то все очень размеренно и правильно потребляют, а наши же дорываются просто.

КУЗИЧЕВ: А, дорываются. Хорошее слово.

ШЕСТАКОВ: Дорываются до заграницы, когда глаз горит. Вот у наших, когда они ездят снимать, работать, у них глаз горит. Может быть, это цепляет.

КУЗИЧЕВ: Я понял. То есть фирмачи, они такие хладнокровные профессионалы.

ШЕСТАКОВ: Хладнокровные, да, они такие рептилии телевизионные. И поэтому, если вы обратили внимание, и склейки по-другому происходят в материалах, они более размеренно выдают, рассказывают о всяких странах и о том, где они что-то там делают, и сама манера чуть другая. Это такой англосаксонский в основном взгляд на вещи. Может быть, оттого, что мы боремся с ним, может быть, поэтому аудитория выбирает нас. Потому что все, что мы знаем о мире, об истории, это все англосаксонские, навязанные нам, образы.

КУЗИЧЕВ: Вот! Так же, как и день святого Валентина.

ШЕСТАКОВ: Да, всё - и день святого Валентина, и фильмы, и всё это. В какой-то момент надо воспрянуть духом и где-то найти свое, так сказать, нанести ответный удар. Вот можно сказать, что и канал "Моя планета", и канал "Наука 2.0", и канал, который мы собираемся запускать в этом году еще, познавательный…

КУЗИЧЕВ: А это секрет, нет?

ШЕСТАКОВ: Ну, честно говоря, до запуска всегда это даже не секрет, а просто…

КУЗИЧЕВ: Хорошо, нет-нет-нет, всё, не будем, ладно.

ШЕСТАКОВ: Всё, что мы делаем, мы пытаемся создать свою линию телевизионной жизни, и что-то даже получается, поскольку аудитория это приветствует. Потому что кабельное телевидение в отличие от того, что называется федеральное, эфирное, - это все-таки модель, которую ты сам программируешь и выдаешь аудитории. Будет она смотреть, не будет смотреть… А кабельное телевидение (то есть у него эфирные каналы есть в пакете), кабельное телевидение все-таки ты должен купить, потратить там рубль пятьдесят, рубль двадцать…

КУЗИЧЕВ: И у тебя должно быть осознание того, что ты покупаешь и зачем.

ШЕСТАКОВ: Ты же общаешься с людьми, которые распространяют твой канал. У них всего там есть возможность 50 каналов вставить в пакет, и вот они каждый канал тщательно - надо, не надо, надо, не надо… И поскольку мы на этом рынке уже не первые и позже, чем, например, «Первый» канал, в борьбу за цифровой рынок вступили, то мы не могли себе позволить делать канал, как обычно делают кабельные каналы, не очень дорого. Собираешь по сусекам у кого что есть, за границей лом покупаешь 50-летней давности, и как-то вот с этим продуктом существуешь. Но уже было поздно, такие каналы уже есть. Поэтому, чтобы кого-то выбить из тех пакетов, которые уже созданы, приходилось доказывать, что ты - канал совершенно другого порядка. И нас за это многие ругали, потому что планка резко повысилась с нашим приходом, и поэтому мы, конечно, тоже не знали, как из этого выруливать, потому что мы собрали лучшее. То есть обычно растягивают, как конфеты, как-то раскладывают в течение года. А мы выпалили весь свой залп, всё, что у нас было собрано за год подготовки. И как ни странно, вот такая модель эффектного появления, она сработала. Люди стали брать, мы быстро вошли во все сети основные. И вот в течение двух лет, поскольку это такой очень кропотливый процесс, - ведь есть кабельные сети огромные, у которых сотни тысяч подписчиков, а есть те, у которых там 100 человек, 300 человек, 5 тысяч, и вот они самые «вредные», они очень долго выбирают, советуются с женами, что брать, что не брать, - но тем не менее, проделав такую обстоятельную работу, мы уже к концу прошлого года практически все такие сети обаяли и вошли во все пакеты. Поэтому это сейчас канал, который распространяется на всей территории России, в том числе и в странах СНГ.

КУЗИЧЕВ: Игорь, я тебя давно знаю. Вот я хочу слушателям рассказать, что Игорь Леонидович всегда, так сказать, фонтанировал идеями, порой которые, как мы сейчас выяснили, в глазах других телевизионных продюсеров казались странными, малореализуемыми, утопическими. Вот, например, 90-е годы, Игорь Шестаков предлагает сделать такой мультимедийный проект утреннего шоу, где работала бы телевизионная студия, работала бы радиостудия, интернет-вещание тоже бы работало. Представляете, друзья, 90-е годы! То есть тогда это было очень нетривиально, так мягко скажем. Потом еще были всякие странные, интересные и неожиданные идеи, какие-то срабатывали, какие-то нет, видимо. Но вот скажи, пожалуйста, правильно я понимаю, судя по тому, что ты сейчас занимаешься цифровым вещанием, что острие, так сказать, здесь?

ШЕСТАКОВ: Ну, если говорить про телевизионный рынок…

КУЗИЧЕВ: Да, да.

ШЕСТАКОВ: То он смещается в сторону таких, как сказать, цельных каналов, где ты, переключая с одной кнопки на другую, получаешь сразу то, на что ты рассчитываешь. То есть если это канал кино, то это сплошное кино, если это музыка, то это сплошная музыка.

КУЗИЧЕВ: Нишевые такие штуки.

ШЕСТАКОВ: Они больше нишевые, поскольку все равно мы перейдем в какой-то момент все в цифровое вещание. Преимущество эфирное - когда у людей раньше была на крыше антенна, шесть клемм, и можно было запустить шесть каналов, то есть это имели все, а вот остальным приходилось каким-то образом сетево добиваться успеха, - вот это преимущество, оно в какой-то момент пропадет. Когда у тебя в одном качестве и в одном пакете существует всё, тогда происходит пересмотр вообще смотрения, как-то по-другому на всё это смотришь. И поэтому сейчас в холдинге, я имею в виду ВГТРК, там создается целый пакет каналов, и вот как раз Дмитрий Медников - это очень талантливый продюсер и очень такой прогрессивный, и вот сейчас с запуском и наших киноканалов, и большого количества спортивных каналов мы получили такой серьезный пакет, с которым можно уже на рынке иметь определенную долю, в том числе и рекламных денег, что для любого телевизионщика все-таки важная составляющая, поскольку это тоже отчасти мерило успеха. Если к тебе обращается рекламодатель, значит, в тебе кто-то там заинтересован.

КУЗИЧЕВ: Да. А бюджеты рекламные, они ощутимо смещаются в эту сторону - в сторону кабельных нишевых каналов?

ШЕСТАКОВ: Ну, это происходит неотвратимо, вот так я вам могу сказать, поскольку все равно, конечно, основные деньги лежат в плоскости первой тройки - это «Первый», «Россия» и НТВ. Но тем не менее постепенно отгрызают свою долю по рекламе и цифровые каналы. Просто их много, и у них по чуть-чуть, но в совокупности все-таки это уже ощутимые проценты.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ПОЛЯКОВ: Когда есть у тебя один большой канал, он входит в тройку, понятно, что там есть и бюджеты на производство, и прочие блага и доходы. А когда у тебя очень много мелких, нишевых каналов (мелких по сравнению с тройкой), насколько это коммерчески выгодная история, как она окупается и за что снимается?

КУЗИЧЕВ: Грубо говоря, насколько рентабельно делать канал?

ШЕСТАКОВ: Ой, это такой непривычный для российской ментальности бизнес. Он очень скрупулезный, то есть ты собираешь буквально по копеечкам. Что из себя представляет современный кабельный канал? Это должно быть минимум 650 часов эфира, минимум, для того чтобы не было ощущения, что это сплошные повторы. Хотя, как вы понимаете, 650 часов - это примерно два часа обновления в день всего-навсего.

КУЗИЧЕВ: Два оригинальных часа каждый день.

ШЕСТАКОВ: Два часа оригинальных. Это у всех примерно, даже у тех каналов, которые выстраивают себе горизонтальные линейки, то есть они в определенное время показывают определенный товар. Мы это пока не делаем. Все равно это повторы прошлых лет, позапрошлых лет и так далее, и все равно где-то два-три часа выбрасываешь, для того чтобы окупиться. Потому что больше трех-трех с половиной миллионов долларов (если в долларах считать) каналы кабельные не зарабатывают. Потому что в России там около 12 миллионов семей, которые хотят купить себе кабельное, платить за это, потому что мы же все-таки платный канал. Соответственно 12 на 3 умножаешь, 36 миллионов мы получаем аудиторию. Ну, обычно семью (точку) считают за три человека. Соответственно каждая точка платит там по… Ну, "Дискавери" берут, по-моему, рубля по три-четыре, сейчас боюсь соврать. У нас где-то в районе полутора рублей за канал, что гораздо ниже, и удобнее входить, потому что это выгоднее тем, кто эти каналы в дальнейшем распространяет, уже вот непосредственно на земле. Мы-то их засылаем наверх, на спутник, а дальше их уже по земле разбирают местные кабельщики. Вот для них это, естественно, если выбирать между там "Дискавери" и выбирать между нами, они сравнивали качество, запросы, стоимость, и, говорят, сейчас уже можно и вас. Поэтому, понимаете, это соответственно сколько ты собираешь в месяц денег. Ну, по рублю там - 10 миллионов рублей, это умножаем на 12, и вот получается 120 миллионов рублей в год. Вот на эти деньги ты должен обеспечивать эфир, то есть покупать продукты, сам что-то производить, и еще вдобавок ты должен обеспечивать, так сказать, все контракты, договора, спутник оплачивать и так далее. Можно действовать двумя путями. Первый - ты, естественно, там пытаешься собрать что-то на рекламе, но поскольку каналы небольшие, а мы все замеряемся по Гэллапу, а по Гэллапу у нас там доля, естественно, в разы меньше, чем у "России", например, поэтому рекламодатели говорят: да, мы разместим, но подешевле, вот как-то так. Пока нельзя сказать, что это существенная часть доходов. И второе - ты существуешь на то, что ты еще можешь где раздобыть. Вот чуть-чуть рекламных денег и чуть-чуть денег спонсорских, что называется. Потому что есть любители канала, они готовы вкладывать. В этом смысле нам очень, я считаю, повезло, мы в какой-то момент объединились с РГО - Русским географическим обществом, и вместе с ними сделали ряд проектов. Мы выигрываем гранты, получаем на съемки разных фильмов, фильмы очень приличного качества, потому что там и какая-то помощь существенная на местах, и получается кино… То есть сам канал стоит дороже, чем мы можем заработать себе, потому что у нас есть привлеченные средства посредством гранта.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ШЕСТАКОВ: Но в целом, если брать чистую схему, вот она такая.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ШЕСТАКОВ: Поэтому ты дальше должен рассчитать, сколько ты можешь потратить. Есть стоимость на рынке, например, на западный рынок ты едешь (если про наш рынок говорить, про просветительский и познавательный), там продукт приличного, более-менее смотрибельного качества, фильмы стоят порядка двух тысяч евро за час. Дальше ты должен сколько-то купить за границей, чтобы это было ярко, интересно и разнообразно, что-то все-таки должен снять сам, и что-то ты где-то в России по сусекам соберешь, за какие-то деньги все-таки, но они тоже приличные бывают.

КУЗИЧЕВ: Но, кстати, знаешь что, есть еще один путь, так сказать, путь рентабельности, когда ты делаешь не один канал, что, понятно, дороже, а когда ты делаешь их какой-то набор.

ШЕСТАКОВ: Дальше - да, правильно. Дальше мы поэтому запустили второй канал "Наука 2.0", и где-то в каких-то проектах эти каналы пересекаются. Мы можем взаимно анонсировать друг друга и так далее. Конечно, поскольку это каналы ВГТРК, у нас есть доступ к гигантским архивам невероятной цены и качества, потому что все-таки для федеральных каналов покупаются продукты и вбрасывается денег гораздо больше, чем, естественно, мы себе можем позволить. Мы покупаем вторичный продукт, особенно всякие документальные фильмы, их все-таки не так часто ротируют, поэтому мы можем…

КУЗИЧЕВ: Ну и плюс они высокого качества, эти архивы, очень.

ШЕСТАКОВ: Да, очень, это дорогой продукт. Если бы мы такое производили, канал бы, естественно, тратил миллионы просто, совершенно другие деньги. И то, что мы можем пользоваться архивом ВГТРК, это нам дает, конечно, разнообразие. Но даже при том, что мы, имея такой ресурс, все-таки покупаем что-то за рубежом и тоже там имеем скидки, поскольку мы покупаем в том числе и для ВГТРК, и это как-то дает нам возможность сэкономить, и у нас есть все-таки очень приличные гранты от РГО на съемки по России, но тем не менее даже нас вот сейчас упрекают, что да, все-таки у вас повторы. Ну, естественно.

КУЗИЧЕВ: Да, было несколько эсэмэсок, кстати, что, мол, чуть-чуть вы повторяетесь.

ШЕСТАКОВ: Да, и правильно. Но просто, с другой стороны, среднее время просмотра таких каналов… вообще считается канал достойным быть на рынке, если его смотрят раз в неделю полчаса, ну вот в совокупности.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ШЕСТАКОВ: Это уже считается успешный канал. У нас сейчас среднее время ежедневного просмотра порядка 20 минут. Ну, понятно, кто-то больше, кто-то меньше смотрит, но тем не менее это довольно приличное для нас уже телесмотрение.

КУЗИЧЕВ: Ну, понятно, среднее такое.

ШЕСТАКОВ: И даже при этом нам говорят, что вы в повторах. Но поскольку 20 минут мы так в среднем считаем, поэтому и логично эти фильмы все распределять, лесенкой расставлять в эфире, то есть кто-то посмотрел утром, кто-то вечером, и так далее. И вот в течение двух недель фильм гуляет по эфиру. То же самое происходит на всех кабельных каналах.

КУЗИЧЕВ: Игорь Шестаков сегодня у нас в гостях - главный редактор объединенной редакции московских (внимание!) средств массовой информации "Москва Медиа". Пришло время поговорить о московских средствах массовой информации. Мы же говорили, какой Игорь Леонидович, так сказать, какие он проекты…

ПОЛЯКОВ: Экспериментатор смелый.

КУЗИЧЕВ: Экспериментатор, да. И вот один из смелых экспериментов, прямо скажем, для наших широт странный эксперимент. Я помню, была в 90-е годы такого же рода попытка на "семерке", на "Радио 7" на английском языке, Вася Стрельников. Клево было вроде, но недолго очень. А тут, значит, вы запустили "Moscow FM", правильно?

ШЕСТАКОВ: Так точно, да. 105,2. Я никого здесь не обидел?

КУЗИЧЕВ: Нормально, пришел в гости на станцию, молодец! Ну ладно, да, "Moscow FM", 105.2.

ШЕСТАКОВ: Это полное название - "Moscow FM 105.2".

КУЗИЧЕВ: А кто же будет слушать-то на этом языке, чуждом для нас?

ШЕСТАКОВ: Удивительный эффект. Ну, во-первых, посчитали, что у города, поскольку это городской заказ, должна быть такая радиостанция для людей, которые приезжают как туристы, а таких много, в город ежедневно прибывает около миллиона человек, с разными целями, задачами.

КУЗИЧЕВ: И не все таджики.

ШЕСТАКОВ: Не все, как выяснилось, не все. Но некоторые по делам, по бизнесу, и некоторые даже из Европы. Вот. И для них - ну, мы не первооткрыватели, есть и в других столицах такие радиостанции - мы туда отгружаем главные новости и рассказываем о возможностях, что можно сегодня в городе увидеть. Это большей частью афиша.

КУЗИЧЕВ: Новости оперативно там идут.

ШЕСТАКОВ: Новости. Ну, так, чтобы людям, которые приехали в незнакомый город, не знают языка, была какая-то отдушина, что называется, чтобы они могли сориентироваться в городе. Поэтому мы так рассчитывали, что это будут в основном приезжие, так соответственно и рекламную политику строили - это такси, въезд в город и так далее. Но вдруг выяснилось, что нас активно слушает молодежь - те, которые изучают английский язык, для них это интересно послушать современную… ну, это у нас так называемое американское радио, поскольку в основном все, кто там работает, они из Америки и являются носителями языка.

КУЗИЧЕВ: А, то есть у вас работают носители настоящие.

ШЕСТАКОВ: Настоящие, настоящие, да.

КУЗИЧЕВ: И читают новости. То есть смысл слушать.

ШЕСТАКОВ: Новости читают не все носители языка. Мы работаем с двумя компаниями. Мы это делаем с ВГТРК совместно, с одной стороны, и это основной массив, что называется, радиостанции - это диджеи, музыка и новости вокруг.

КУЗИЧЕВ: А там еще и музыка?

ШЕСТАКОВ: Ну, музыки там много. А новости мы готовим с помощью "Раша тудей", приезжают ведущие этой телекомпании (она сейчас, может быть, даже шире будет, чем телекомпания) и рассказывают об основных событиях. Поэтому там есть и те, которые из России, но долгое время жили за границей. Вот это одна какая-то компания. И вторая - которые занимаются непосредственно диджейством. Вот здесь настоящие американцы, и, конечно, они зажигают. Есть просто интересные персонажи. Причем, удивительно, не все говорят по-русски. То есть, уже даже находясь в России больше года, есть персонажи, которые по-русски не говорят вообще.

ПОЛЯКОВ: А музыкальную политику они тоже диктуют свою?

ШЕСТАКОВ: Нет, здесь нас, так сказать, консультирует Сергей Архипов, в этом смысле уж весьма продвинутый.

КУЗИЧЕВ: Сергей Сергеевич - монстр!

ШЕСТАКОВ: Сергей Сергеевич - монстр, да, можно даже так сказать. Поэтому музыка у нас самая что ни на есть современная. Поскольку если уж сочетать английский, то обязательно с музыкой, которую слушает та аудитория, которая понимает английский язык. А это в основном студенты, еще раз говорю, молодежь, поэтому им интересно, как сейчас говорят в Америке, какие шутки шутят и какую музыку слушают. Поэтому последние хит-парады мы покупаем американские, и даже европейские у нас есть чарты, но в основном это продвинутая американская музыка, с такими вот абсолютно безбашенными диджеями. Поскольку у них никаких ограничений нет, никаких фильтров…

КУЗИЧЕВ: Ну да, или они всегда могут отмазаться: мы по-русски не понимаем…

ШЕСТАКОВ: Никто не проконтролирует.

КУЗИЧЕВ: Нет, они по-русски не понимают. К ним приходит там главный редактор, говорит: ребята, будьте любезны, вот так-то и так-то…

ШЕСТАКОВ: Да-да-да, пытается что-то…

КУЗИЧЕВ: А они – о’кей! И начинают дальше…

ШЕСТАКОВ: Вот. Когда ты приходишь на работу, а некоторые из них курят…

КУЗИЧЕВ: Какой ужас! Господи!

ШЕСТАКОВ: Да, ужас, я тоже с ними борюсь. Но поскольку они не понимают, что мы боремся с курением, они и позволяют себе такие вещи. На входе когда встречаю человека, он, попыхивая сигаретой: гуд монинг, сэр! А сам заходит вообще на работу.

КУЗИЧЕВ: Странно, да? И все это, друзья, в "Москва Медиа" происходит.

ШЕСТАКОВ: Вот. Мы запустили параллельно еще радиостанцию "Москва ФМ", это тоже отчасти музыкальное радио, информационное, где говорят уже по-русски. И еще есть проводное радио "Говорит Москва", в основном для людей уже преклонного возраста, которые слушают на радио вот эти кнопки, их там три…

КУЗИЧЕВ: Ты нам рассказываешь, Игорь? Мы всю жизнь на кнопке, "Маяк" - вторая кнопка всегда!

ШЕСТАКОВ: Да-да-да, "Маяк" и "Радио России". И третья маленькая кнопочка, но тем не менее она присутствует, это "Говорит Москва". И вот три радиостанции. Потом у нас в холдинге еще два телеканала - "Москва 24" и канал "Доверие", "Москва-Доверие". И достаточно успешно развивается интернет-портал М24.ру.

КУЗИЧЕВ: Вот мы сейчас поговорим про канал, вообще это интересная история. Потому что он такой, мне показалось, в смысле эстетики он радикальный. Но прежде, если позволишь, еще один вопрос про станцию Moscow FM. Все-таки то, что она на английском языке, это, так сказать, просто наблюдение за большим количеством прибывающих в город и находящихся здесь всякого рода англоязычных туристов, бизнесменов и так далее? Или это декларация? Потому что у нас же постоянно фоном идут разговоры о грядущей организации в Москве международного финансового центра и вообще международных претензиях Москвы. Вот это декларация такого рода, что мы готовы во всех смыслах, в том числе у нас и станция есть для вас, ребята? Или это просто наблюдение, что большое количество народу англоязычного в Москве крутится постоянно?

ШЕСТАКОВ: Ну, здесь так высоко про декларацию, мне кажется, никто не думал. Но вообще даже удивительно. Ладно Москва, я был как-то в Тюмени, и в самолете человека три только говорили по-русски, а остальные были иностранцы. И вообще очень много людей…

КУЗИЧЕВ: Ну, это их на работы свозили. Руки были связаны за спиной?

ШЕСТАКОВ: Нет-нет-нет… И, конечно, много людей приезжает, и то, что английский становится рабочим языком, на многих встречах даже в Москве часто переговоры проходят, при том что большинство, может быть, даже из России, но удобнее говорить по-английски. Поэтому для тех, кто сейчас заканчивает школу или учится в институте, английский вообще норма.

ПОЛЯКОВ: Тут пришло огромное количество СМС, говорящих о том, что слушаем для того, чтобы поддерживать или совершенствовать английский язык.

ШЕСТАКОВ: Да, абсолютно. И вот для нас это был неожиданный эффект. Хотя, еще раз говорю, вначале мы это заявляли как радиостанцию для приезжих туристов, но неожиданно получили такую вот широкую аудиторию. И даже недавно я ехал с таксистом, смотрю, он тоже слушает 105,2. Я говорю: господи, а как вы-то, зачем? Ну, не могу сказать, что он был местный, не могу сказать, таксист.

КУЗИЧЕВ: То есть он вообще даже не местный.

ШЕСТАКОВ: Он не местный и даже по-русски говорил с трудом.

КУЗИЧЕВ: Так он просто думал, что это русский…

ШЕСТАКОВ: И я тоже подумал об этом: может быть, он так изучает русский язык… Он говорит: а прикольное, прикольное… То есть вот, видимо, фон такой безмятежный. То есть никто его не грузит, и, может быть, поэтому оно работает. Потому что там, конечно, энергетика. И вот, при всем уважении к нашим диджеям в России, все-таки что-то такое есть у американцев, как вам сказать, какая-то бешеная энергетика, они как-то передают ее через эфир.

КУЗИЧЕВ: Да?

ШЕСТАКОВ: Да.

КУЗИЧЕВ: У нас просто, понимаешь, путь другой, ментальность у нас другая.

ШЕСТАКОВ: Другая, другая.

КУЗИЧЕВ: Понимаешь, у них Теодор Драйзер, а у нас, понимаешь ли…

ШЕСТАКОВ: Может быть, как раз эта радиостанция для того, чтобы оттенить еще раз наш особый путь, и на радиостанциях в том числе. Может быть, для этого: мы должны нести такую малозаметную и малоперспективную, но тем не менее миссию. Ну, надеюсь, что еще век ее будет долог, поскольку людей, мы надеемся, в Москве будет приезжающих все больше и больше, по крайней мере этим сейчас новая команда во главе с мэром Собяниным активно занимается. И вы видите, как город преображается, с точки зрения, так сказать, парков, всяких перформансов, таких вот массовых идей.

КУЗИЧЕВ: Да, наш город, друзья, стремительно становится вполне себе европейской столицей. И вот эти разговоры о международной финансовости нашего центра, и вполне конкретные уже решения московских властей. Мы просто не нарадуемся с Игорем Бухаровым, что наконец-то, впервые за долгие годы, очень сильно упрощена процедура организации летних веранд в ресторанах. Это вроде мелочь, друзья, но вот эти штуки, они и делают город настоящим, приятным, чудесным.

И в этом смысле появление "Moscow FM" - это еще один штришок, так сказать, европейскости Москвы, еще один штришок. Я не побоюсь именно такое обобщение смелое сделать.

ШЕСТАКОВ: Действительно, с каким изяществом, с каким оптимизмом они говорят о наших пробках, вот я прямо всегда восхищаюсь. Ведь остальные так с грустью: всё стоит, город стоит. А эти-то как: пробки, пробки, и здесь!.. И всё у них прямо в радость. Мне кажется, такой заряд оптимизма, он в любое время не помешает, тем более в такой период авитаминоза и отсутствия практически света.

КУЗИЧЕВ: Да. Я помню, знаешь, вот что касается эмоций на радио, когда я работал на «Радио России Ностальжи» (помнишь, как раз оттуда мы начали вот этот проект), у нас там был Никита Лысенко, отличный утренний диджей, и вот он тоже сам себя как-то накручивал. Он утром садится к микрофону и начинает буквально орать: «Друзья, всем доброе утро! В Москве шесть утра, сказать совершенно нечего!» - и там песня пошла. Драйв, и люди ему простили, что ему нечего сказать, потому что настроение всё сделало за слова.

ШЕСТАКОВ: А хотите я про Анатолика расскажу, как мы начинали как раз совместный проект телевидения и радио? Поскольку там был телевизор, мы не очень понимали, как это делается совместно, но понятно, что есть картинка и есть звук. Вот мы до сих пор не научились их «женить», потому что то, что для нас картинка, для вас это грязь в эфире. И вот как Анатолий рассказывал, у нас был сюжет про десантников: «Как он его ударил по голове! Как он размозжил эту бутылку! Сколько крови кругом, если бы видели!..»

КУЗИЧЕВ: Да, это я звуком рисовал картинку тогда. Ну умел, да, что говорить. Итак, "Москва 24" - абсолютно радикальный по своей эстетике канал. То есть на месте того, что там было, вдруг появился такой канал, и я думаю, что в силу своей радикальности он, наверное, раздражал долго первое время. Откуда родились все эти идеи эстетические?

ШЕСТАКОВ: Ну, от безысходности. Потому что когда предложили заняться «Столицей» (когда был еще один канал «Столица») и на его месте сделать городской канал, то мне позвонил один приятель и говорит: «Тебя что, нашли с мертвой девочкой или с маленьким мальчиком? Как ты там оказался?»

КУЗИЧЕВ: Хорошее назначение, да?

ШЕСТАКОВ: Я тогда занимался каналом "Россия-24" как генпродюсер, и у нас развивались цифровые каналы, "Утро России" - замечательный проект, который у нас на "России" выходит, и все как-то складывалось хорошо, и вдруг такое радикальное предложение. А нам не оставалось ничего, потому что если бы мы продолжали делать это же, что было на канале в то время, то всё, это конец, не то чтобы конец, а это вообще просто какой-то закат, когда ты находишься в таком состоянии, как будто вокруг одни дементоры, и они просто высасывают у тебя всю энергию. Когда я приехал в Останкино, из которого уехал 20 лет назад, увидел эти обшарпанные стены, этих странных персонажей, которым давно уже ничего не интересно, мы просто с ужасом туда приезжали и поняли, что надо переезжать. Нам нужно было запуститься 5 сентября, в День города. То есть был вариант, конечно, остаться в Останкино. Но все силы бросили на то, чтобы выбраться оттуда. Нашли завод. И чудо, как мы уговаривали строителей, - представляете, вытащить все станки с завода (а мы здесь на улице Правды заняли завод, где раньше печатались газеты, это огромные станки), разобрать всё это, залить бетон, там поставить перекрытия, покрасить, в конце концов, повесить аппаратуру - и всё за три месяца. И только чтобы не оставаться там, не возвращаться в это бессмысленное прошлое. А все отказались работать с нами. У нас единственная радость была - это строители. Потому что нам говорили: декорации мы не успеем за эти сроки, что вы хотите сделать, так вообще не делают! У нас двухэтажная студия, у нас 16-камерная съемка, в общем, довольно сложная такая партитура и по свету, и по съемкам. И нам говорят: мы не можем такое вам сделать. И одни строители не понимали, что это такое - декорация. Я говорю: хоть кто-то может нам помочь поставить эти все сооружения? Они говорят: да, ребята, не вопрос, из бетончика сейчас отольем… То есть сейчас всё это, конечно, отлито на века, сдвинуть уже невозможно. Но это люди, которым я до сих пор благодарен, они за три месяца сделали нам весь проект. Мы даже сами не ожидали, что получится вот так вот. Потому что, когда мы первый раз увидели картинку, до начала вещания оставалось меньше 40 минут. Вот мы первый раз окончательно увидели, что получилось.

КУЗИЧЕВ: Довольны были или испугались?

ШЕСТАКОВ: Трудно сказать. Мы даже телевизор, чтобы посмотреть, что мы сделали, нашли буквально за несколько минут, потому что нигде не было телевизора даже, не было еще куплено. И, конечно, первые дни были для нас… Мы же по отстроенной модели предварительно, до этого уже пять лет была "Россия-24", такой тоже модный, продвинутый канал, мы его с удовольствием делали, и это до сих пор, мне кажется, очень интересный федеральный проект. А здесь нужно было сделать что-то подомашнее, более человечное, более, так сказать, живое, развлекательное, потому что все-таки это город.

КУЗИЧЕВ: Но в то же время современное, актуальное.

ШЕСТАКОВ: Но в то же время современное, да. И вот поэтому ничего не должно было напоминать о предыдущем канале, ничего! Ну, как сказать, у нас были ориентиры, нам говорили: вот если будет как "Нью-Йорк 1"… В Нью-Йорке, там вот так, мы хотели бы, если так получится… Но когда мы увидели "Нью-Йорк 1", мы поняли, что мы уже опередили это, оттого что… вот от отчаяния просто, и сделали продукт класса на три выше. Я даже не хочу унизить в очередной раз Америку, нет, ничего подобного, просто все городские каналы - такие очень незатейливые, потому что там город, они там могут по полчаса рассказывать про каких-то собачек. А мы сделали такой мощнейший ресурс. Они говорят: зачем вам такой в городе?

КУЗИЧЕВ: Слушай, а он выстрелил, интересно, вот по цифрам?

ШЕСТАКОВ: Да, конечно. По цифрам - конечно. Просто еще в чем была проблема - площадка. Мы выходили на той же частоте, и люди, которые там находились, они привыкли смотреть старое советское кино и так далее.

ПОЛЯКОВ: То есть полная смена аудитории.

ШЕСТАКОВ: Это вообще кардинальная смена. То есть мы боялись, что мы уйдем в ноль. Потому что приход, особенно на кабельные каналы, там годы могут уйти, пока ты добредешь хоть до какой-то цифры. Нас поддержала, кстати, активно и ВГТРК в этом, и город активно помог с анонсированием проекта. Мы не то что не получили низкие показатели - мы в два раза увеличили долю канала.

КУЗИЧЕВ: Обалдеть!

ШЕСТАКОВ: Причем нигде не потеряв ее, вот что удивительно. Но это вот оттого, что либо ты делаешь свою мечту… Когда такой проект - либо делай всё, либо не делай ничего.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ШЕСТАКОВ: Поэтому, может быть, мы и сработали. И всем желаю выкладываться. Я вот (поскольку Анатолий любитель футбола), я всегда смотрю на наших спортсменов: что же они так бегают? А они все время рассчитывают, что их возьмут в «Барселону», и не дай бог повредить какую-нибудь конечность, потому что могут взять в «Барселону». Вот. А смотришь на этих фирмачей, которые носятся как угорелые, каждый бой выигрывают…

КУЗИЧЕВ: А, я понял, я понял твою мысль. Возьмут в «Барселону» только в одном случае: если вы не будете беречь свои конечности для «Барселоны», правильно?

ШЕСТАКОВ: Да-да-да, абсолютно, у меня такой принцип.

КУЗИЧЕВ: Отличный принцип, отличный принцип! Спасибо большое, Игорь Леонидович. Удачи, пожалуйста, вам с вашими каналами, но в меру, особенно что касается радиостанций.

ПОЛЯКОВ: Да!

КУЗИЧЕВ: Но удачи!

ШЕСТАКОВ: Ну, мы же дружим…

КУЗИЧЕВ: Да. Спасибо большое, Игорь. Счастливо!