Рейс 11-14 Алексей Чадов

БИТОВ: И мы приветствуем в нашей "Гримерке" Алексея Чадова.

СНЕЖИНА: Здравствуйте, Алексей.

ЧАДОВ: Здравствуйте.

СНЕЖИНА: У вас есть гримерка?

ЧАДОВ: У меня? Где, дома?

БИТОВ: Дома, да.

СНЕЖИНА: Где-нибудь. Где ни появляетесь, везде гримерка.

ЧАДОВ: Нет, дома гримерки у меня нет.

СНЕЖИНА: Ну как? Зеркало большое, такое с лампочками красивыми.

ЧАДОВ: Ванна.

БИТОВ: Нет, ну как? Отдельный гримваген хотя бы есть?

ЧАДОВ: Ну как? На съемочной площадке - конечно, конечно.

СНЕЖИНА: Мы напомним, что Алексей Чадов - это один из братьев Чадовых. Как вы, Леша, чувствуете, что вас до сих пор путают с братом?

ЧАДОВ: Да пусть путают, мы уже так привыкли. Если не будут путать, то уже как-то непривычно будет, как-то необычно.

СНЕЖИНА: Алексей снимался в таких фильмах как "Ночной дозор", "Война", "Жара" и "Любовь в большом городе" (все части), и многие-многие другие. Вот вам особо дороги какие, Леша, фильмы?

ЧАДОВ: Мне "Война" нравится. Это был мой первый опыт в кино, и собственно пока по настроению, по напряженности истории и в целом по актерскому кому-то озарению, как говорят собственно мэтры, вот у меня ничего подобного не было пока.

СНЕЖИНА: А после какой роли вы поняли, что да, я известен? Это тоже была "Война".

ЧАДОВ: Знаете, наверное, "9 рота" все-таки, был такой, большая прома была для картины организована собственно, и после этого все ребята стали более узнаваемы.

СНЕЖИНА: Возвращаясь к вашему брату, я вам хочу сказать, что теперь знаете, как люди понимают, что вы Алексей, а это Андрей?

ЧАДОВ: Знаю. Один женился.

СНЕЖИНА: А второй собирается, да?

ЧАДОВ: Да.

СНЕЖИНА: Вот, поэтому теперь легче стало.

ЧАДОВ: Да.

БИТОВ: Мы сегодня поговорим не только о творчестве Алексея как актера, но еще и как музыканта, певца. Ну и, естественно, мы приготовили вам некую забаву, можно сказать, Алексей. Вот у нас есть карточки разные, мы сейчас выберем, во-первых, какие карточки мы будем открывать. Вы физик или лирик?

ЧАДОВ: Наверное, лирик, хотя физику уважаю.

БИТОВ: Уважаете, да?

СНЕЖИНА: Ну, тогда физик.

ЧАДОВ: Давайте лирик, лучше лирик, давайте туда не будем соваться, в точные науки.

БИТОВ: У нас все почему-то актеры, музыканты говорят, что мы лирики. Давайте все-таки с физика. Вот, значит, физика - формулы, цифры и так далее. Вот у нас есть карточки с цифрами, вот вы выбирайте любую. Любую карточку, на ней цифра, а суть этих цифр мы сейчас объясним.

ЧАДОВ: О, 2004 год.

БИТОВ: Да, вот 2004 год. Вот с чем он у вас ассоциируется? Не обязательно именно с этим годом, но, может быть, что-то рядышком там - 2005-й, 2003-й. Вот с каким периодом жизни у вас ассоциируется эта дата?

ЧАДОВ: Кстати, 2004-й год - по-моему, вышел "Ночной дозор" второй, да? Правильно? Первый? Или второй?

СНЕЖИНА: "Ночной" - первый, в 2004-м, а "Дневной" - 2006-й.

ЧАДОВ: Да-да-да. Это было таким событием новогодним, я помню. В городе нашем любимом, в Москве, собственно нашими физиономиями был завешен полностью весь город. Это было, конечно, так необычно.

СНЕЖИНА: И вы ехали в машине и друзьям говорили: "Это я, смотрите, это я!"

ЧАДОВ: Ну, там кроме меня еще человек десять было, поэтому пара плакатов моих висели.

БИТОВ: Но ведь "Ночной дозор", он же потом имел и какой-то международный прокат, да?

ЧАДОВ: Его катали в Америке, и там друзья какие-то, мои знакомые…

БИТОВ: Там Голливудские холмы были завешаны вашими физиономиями?

ЧАДОВ: Да нет, там вообще ребят хватает… Нет. Ну на самом деле прокат был достаточно скромный, но он был. И для 2004 года в принципе это было такое событие приличное в кино, это была такая маленькая победа.

БИТОВ: Это, по-моему, был первый фильм, который побил даже по кассовым сборам какие-то зарубежные картины впервые за многие годы в российском прокате.

ЧАДОВ: По-моему, все-таки "9 рота" была в этом смысле фаворитом.

БИТОВ: Нет, фаворитом - да, это "9 рота" переплюнула. Но вот я помню, что об этом много говорили, писали, что "Ночной дозор" - это вот первый отечественный фильм, который именно вот переплюнул голливудские блокбастеры на тот период, на тот период. Понятно, что потом были еще какие-то успешные проекты.

ЧАДОВ: Ну, кстати, да. Вполне возможно, да.

БИТОВ: Да. А вот, кстати, по поводу Голливуда и прочего. Сейчас ведь многие актеры - ваши коллеги пытаются и успешно причем покоряют… ну, как покоряют, во всяком случае снимаются там. Вот как у вас в этом плане?

ЧАДОВ: Вы знаете, сейчас вообще мир кардинально поменялся, и вообще мы снимаемся там, они снимаются здесь. Так что в принципе это перестало быть чудом каким-то, понимаете?

БИТОВ: Они берут гражданство наше даже, да.

ЧАДОВ: Конечно. И в этом году, в новом году, кстати, было столько заморских гостей, что я даже не помню, когда такое в последний раз мы наблюдали. И людям интересно здесь работать, интересно работать с нами. Нам, естественно, интересно… Вопрос в том, где ты там снимаешься. Вот здесь для меня очень важно. Понимаете, сняться можно где угодно, и это… Купить машину можно любую, а на какой машине ты будешь ездить - это совсем другое ощущение.

СНЕЖИНА: А контакт этот происходит каким образом? То есть если ты ставишь перед собой задачу: я бы хотел сниматься за рубежом, и ты над этим можешь работать? Или все-таки это из разряда таких счастливых звонков, которые раздаются рано или поздно в твоей квартире, на твой мобильный телефон?

ЧАДОВ: Ну, нужно понимать, для чего ты хочешь сняться в Голливуде, для чего. Если ты хочешь жить в Америке, это одно дело. Ты должен переехать, ты должен собственно взять, собрать чемодан и переехать в другой город и ассимилироваться там, и стать там героем. Если ты хочешь просто сняться в Голливуде или с каким-то выборочно режиссером. Вот, например, я мечтаю поработать с Квентином Тарантино, я считаю, что это самый современный культовый режиссер.

БИТОВ: Я думаю, не вы один мечтаете об этом.

ЧАДОВ: Да, но я вот честно об этом говорю, вот я реально мечтаю. Вот я бы не переехал бы в Лос-Анджелес, я не хочу там жить, но я бы с удовольствием там работал бы.

БИТОВ: То есть поработать ради работы, ради процесса.

ЧАДОВ: Конечно, ради профессии.

БИТОВ: А ради получения, понятно, что опыта и прочего?

ЧАДОВ: А это не без этого, это не без этого.

БИТОВ: Ну, получение дивидендов в виде повышенных гонораров…

ЧАДОВ: Конечно. Это карьера называется, понимаете?

БИТОВ: Да, да. В виде известности где-то на европейском и американском рынке, когда, возможно, появятся более интересные предложения и так далее.

ЧАДОВ: Конечно. Ну, без роста, без собственно желания быть более успешным вообще смысла заниматься этой профессией нет. Ну, это спорт.

СНЕЖИНА: А вот это желание быть более известным, оно должно актером подогреваться как-то. Это тоже работа над собой?

ЧАДОВ: Не известным, не известным. Более известным, наверное, это ближе к шоу-бизнесу, кстати. Более успешным и уважаемым стать, ну, уважаемым в среде, в обществе, в народе, уважаемым артистом, сыграть то, что понравится большинству, вот так скажем. Твоя работа, когда нравится кому-то, это действительно приятно, что скрывать.

СНЕЖИНА: Большинству из профессионалов или большинству из зрителей?

ЧАДОВ: Здесь не бывает такого, на мой взгляд, серьезного. Если нравится зрителям, то понравится и профессионалам, по большому счету. Фильм "Титаник" - правда, это хороший, это классный фильм, понимаете? Конечно, это не суперглубокое произведение и так далее, но этот фильм работает, как кино работает. Вот его, кстати, недавно показывали, и я его посмотрела там, когда мне было 15 лет, и мне 31. Ничего не изменилось, так же все и работает, так же романтично.

СНЕЖИНА: Всплакнули?

ЧАДОВ: Ну, трогательно, трогательно. Потому что Джеймс Кэмерон рассказывает трогательную историю и показывает время, и так далее. Поэтому вот здесь, если нравится зрителям, значит, большинству вменяемых, адекватных и объективных людей-профессионалов обязательно понравится тоже.

БИТОВ: Вы считаете себя уже состоявшимся актером?

ЧАДОВ: Я думаю, что нет.

БИТОВ: А в чем это проявляется? То есть как-то ты продолжаешь учиться чему-то, как-то, или что? Как это происходит?

ЧАДОВ: Я не знаю, кто точно может ответить на этот вопрос, когда актер становится… Актер, вообще есть такая теория, человек становится человеком, когда умирает, понимаете? Ну, это глубокая философия, но в принципе я выхожу на площадку каждый раз как в первый раз, вот клянусь! Первые два дня это большой стресс, потому что ты не понимаешь, и ты ищешь…

БИТОВ: Я слышал одну историю, у нас в гостях была певица, не помню кто, ну неважно… Она рассказывала, что она тоже занимается актерским мастерством, посещает там всевозможные мастер-классы, в том числе и в Америке. И она с удивлением, посещая один из мастер-классов в Голливуде, увидела там Аль-Пачино. Аль-Пачино, который пришел и вместе со студентами сидел, выполнял упражнения какие-то, этюды, там что-то еще. То есть как-то процесс идет, и, несмотря на то, что это такая актерская величина, он продолжает как-то вот в этом вариться, учиться и так далее.

ЧАДОВ: Конечно.

БИТОВ: Вот у тебя есть такое желание, потребность?

ЧАДОВ: Ну, я стараюсь не застаиваться как творческий человек, личность. Понимаете, я вкладывал в себя с 10-11 лет именно с творческой стороны, и очень многое еще не реализовано, если честно, я только начал. Вот 30 лет, когда мне исполнилось 30 лет, я понял, что вот сейчас я только начал, потому что до этого это поиск, это удача, это первый успех, это гуляния по этому поводу, это рок-н-ролл… ну, это молодость, такая без… У меня не было, знаете, какой-то серьезной мысли по поводу того, что я должен серьезно относиться к своей профессии, двигаться, правильно выбирать.

БИТОВ: Ну а что, да, нормально все двигается…

ЧАДОВ: Я плыл по течению, конечно, мне нравилось это движение. Сейчас время, когда ты должен уже моделировать дальнейший свой путь, более серьезно относиться. Этим хочется заниматься, а в 25 этим совершенно не хотелось заниматься, был настоящий рок-н-ролл. Мне кажется, молодость для этого и дана.

СНЕЖИНА: А расскажи про процесс перехода, прохождение медных труб и вот понимание того, что ты еще не все сделал и ты немногое умеешь. Это ведь вещи несовместимые, когда артист проходит через те самые пресловутые медные трубы. Так вот, по поводу медных труб и сомнений, это разные вещи? Или все-таки даже когда ты… все равно ведь, наверное, башню-то в какой-то момент сносило?

ЧАДОВ: Ну, как сносило? Смотря что под этим понимать. Что значит сносило? Звездная болезнь? Вообще звездная болезнь - это болезнь неумных людей, ну, не сформированных, что ли, как-то, если помягче. Если человек образован, образовался, и чем раньше он это сделал, он никогда не будет сильно… максимум - может простыть этой болезнью, чуть-чуть где-то может повеять каким-то… Но в принципе звездная болезнь - это удел, конечно, людей не очень умных.

СНЕЖИНА: Но бывает, что очень талантливых.

ЧАДОВ: Ну, бывает, но вообще мы любим все выпендриваться друг перед другом, поэтому здесь не нужно путать. Если человек успешен и где-то очень стал деловым по отношению к каким-то своим прошлым знакомым, друзьям, близким, это не значит, что он зазнался или еще что-то вроде этого.

БИТОВ: Давай еще одну карточку вытащим. Сейчас их перемешаю только, а то ты уже видел там, какие года.

СНЕЖИНА: 1917, например.

БИТОВ: А почему нет?

ЧАДОВ: Так. Тут у вас прозрачные, кстати, бумажки. О, какой год-то я вытащил!

БИТОВ: Клёво, да?

СНЕЖИНА: Какой?

БИТОВ: 2012, да?

ЧАДОВ: Этот год я никогда не забуду. И вообще на самом деле этот год, пожалуй, пока самый яркий в моей жизни.

БИТОВ: Переломный?

ЧАДОВ: Да.

СНЕЖИНА: Яркий или переломный?

ЧАДОВ: Яркий. Переломный, яркий - как угодно, самый незабываемый. Вот вы сказали: 2004 до этого, я вспоминал в принципе. 2012 - я вот не буду вспоминать, и дай бог памяти хватит мне в дальнейшем.

СНЕЖИНА: Что случилось?

ЧАДОВ: Я женился в 2012 году.

СНЕЖИНА: Скажи мне, многие мужчины говорят, что свадьба и вообще женитьба - это, конечно, рубеж, но в основном это больше нужно женщинам, и ничего не изменится после того, как появится эта печать в паспорте. Но при этом, когда появляется кольцо на пальце, когда появляется та самая пресловутая печать, почему-то именно мужчины помнят: о, это был такой год, я женился! Значит, это крайне важно для мужчины?

ЧАДОВ: Это гиперважно. Когда ты к этому приходишь, тебя не за ручку привели, а когда ты сам пришел, со всеми своими ошибками, со всеми своими перипетиями на этом пути, но ты пришел сам и осознал, ну это великое счастье.

СНЕЖИНА: Помнишь тот момент, когда ты осознал?

ЧАДОВ: Конечно, да, конечно.

БИТОВ: Вот ты знаешь, у нас здесь периодически в студии появляются психологи, мы обсуждаем разные проблемы, в том числе и наших слушателей, и опять же периодически возникает тот самый пресловутый вопрос: как? Они все в один голос твердят, что да, да, мужчину не надо тащить на аркане под венец, и что он должен сам как-то к этому придти. Но как ты понял? Я не знаю, ведь у каждого человека по-разному эти ощущения возникают, что я готов.

ЧАДОВ: Очень просто: я просто повзрослел. Просто человек, когда созревает…

БИТОВ: Но чем ты почувствовал это, как это? Это мозгом, это сердцем, это кончиками пальцев - что, как?

ЧАДОВ: Для меня важно вообще в принципе, для того, чтобы мне что-то понять, мне важно потрогать. Ну, это мой характер, и ничего с этим я сделать не смогу и не собираюсь, честно. Я лучше потрогаю, пощупаю и только тогда я пойму, мне важно увидеть, нежели услышать. Поэтому я посмотрел, я потрогал, посмотрел мир, потрогал эту суть, узнал свой город, узнал людей, разочаровался где-то, мой романтизм такой, рас цвет моего романтизма, может быть, где-то подорвался на этом пути. Но в принципе это приходит только с опытом. Потому что в 25-ть жениться, потому что папа сказал, потом будут проблемы, потом человек поймет какие-то свои важные моменты по отношению к себе и разочаруется.

БИТОВ: Ну, точно так же, как в 25-ть или в 55-ть жениться, потому что жена сказала.
ЧАДОВ: Ну, я не знаю, все развиваются по-разному. Мне кажется, 30 лет - нормальный рубеж, в принципе не рано и не поздно.

СНЕЖИНА: Ты что брату своему говоришь по этому поводу?

ЧАДОВ: Ну, мне брату не обязательно что-то говорить по этому поводу, он сам очень прекрасно знает.

СНЕЖИНА: Ну нет, ну как? "Слушай, братело, ты представляешь, оказывается, это так круто, ну как-то ты присмотрись…" Я не знаю, есть такие, появились нотки поучительные?

ЧАДОВ: Да он больше меня всегда хотел жениться, семью пораньше. Это я такой раздолбай…

БИТОВ: А вот она, жизнь-то, как повернулась, да?

ЧАДОВ: Да, повернулась совсем по-другому.

СНЕЖИНА: Обычно случается, что люди встречаются долго, даже вместе живут, а потом в какой-то момент у кого-то влюбленность яркая очень, и после этого следует брак. Вот ваша история с твоей женой, актрисой Агнией Дитковските. Она ведь другая, да?

ЧАДОВ: Да, у нас необычная история, она другая у нас. Мы испытали любовь на верность, если можно так сказать, да? Наверное, можно, потому что это действительно правда. Вот любовь, если она есть по-настоящему, такая вот, на химическом уровне, я не знаю, как это объяснить, ну, в общем, любовь, когда тянет к человеку, ты не можешь без него, она не умрет. Ты можешь пренебречь ей, но вот в душе, в сердце она будет сидеть, ныть, проситься наружу, это действительно так. Вот я убедился сам. Я никого не хочу учить, я просто хочу реально людям пожелать не бояться этого чувства и не бояться ошибаться, и возвращаться.

БИТОВ: Причем, вы же наступили на эти грабли, а потом…

ЧАДОВ: Да. Мы два очень непростых характера, и мы творческие натуры, и здесь много всего, тут можно…

СНЕЖИНА: Давайте, девочки, утрем слезы, всё! Послушаем музыку и после новостей вернемся.

ЗВУКОРЕЖИССЕР: Ну, сейчас не Леннон. А у Леннона есть песня такая "Зубная боль в сердце". Очень красивая.

ЧАДОВ: Да-да-да, "Зубная боль…"

СНЕЖИНА: У нас в "Гримерке" актер Алексей Чадов. И сейчас для Алексея наступает очень ответственный момент.

ЧАДОВ: Да ладно!

СНЕЖИНА: Очередная премьера. Хотя, наверное, ты к ним уже привык.

ЧАДОВ: Да.

СНЕЖИНА: Что мы будем слушать? Так как мы на радио.

ЧАДОВ: Ну что, я хотел представить свой трек. Собственно, для меня это новый опыт, эксперимент, посмотрим, кому-нибудь он, может быть, понравится. Я, правда, не переживаю, потому что достаточно спокойно стал относиться ко всему.

СНЕЖИНА: Возраст уже, да…

ЧАДОВ: Ну да, уже тридцаточка, куда уже нервничать-то…

БИТОВ: Скоро пенсия…

ЧАДОВ: Да, здоровье надо беречь.

СНЕЖИНА: Конечно, нервы, они же не восстанавливаются, как мы знаем.

ЧАДОВ: Этот трек на самом деле называется "Родная", это такое скорее хулиганство, не надо относиться к нему серьезно, это рок-н-ролл. Просто послушайте, понравится настроение, нет?

БИТОВ: Давайте.

ЧАДОВ: Ну, нормально…

БИТОВ: Нормально. Я вот сейчас сидел, слушал и думал: вот насколько название чего-либо, заголовок, насколько вот влияет на наше восприятие, на какие-то ассоциации. Вот песня "Родная"… И сразу какие-то такие ассоциации: "Спасибо, родная, за сына, за дочь…" А тут вот такая действительно хулиганская такая вещь. Ну чего, прикольно!

СНЕЖИНА: Пишут, что очень приятное звучание, спасибо, Алексей, что хорошо, что вы ищите себя, Леша… Вот такие.

ЧАДОВ: Спасибо, да, спасибо.

БИТОВ: Максим написал тоже: "Прикольно! Я думал, сопли будут…"

ЧАДОВ: Да. Ну, соплей хватает у нас на эстраде, если честно.

БИТОВ: Да не только на эстраде…

СНЕЖИНА: Конечно, а что? Смотри, сейчас счастлив и говоришь: да ну, мне это не интересно, у меня все хорошо… Ну, как-то ты сейчас обидел пол-страны.

ЧАДОВ: Да нет, ладно, кого я обидел?

БИТОВ: Нет, ну любят, любят у нас всплакнуть, сопли в сахаре эти все любят и в сериалах, и в песнях, и так далее.

ЧАДОВ: Ну, и я люблю…

СНЕЖИНА: Ну, конечно, пишут некоторые: Алексей, вам лучше не петь…

ЧАДОВ: Ну, естественно, да, конечно…

СНЕЖИНА: "Ой, а мне понравилось", - вот Анечка написала. - А что впереди-то будет - альбом запишите?"

ЧАДОВ: Да, я пишу альбом, у нас три трека уже готово. Но когда он будет, естественно, посмотрим.

БИТОВ: То есть, подожди, три трека - это же мало для альбома.

ЧАДОВ: Ну, у нас в разработке.

БИТОВ: А, ты имеешь в виду три трека уже сведены, уже всё?

ЧАДОВ: Три трека уже сведены, готовы, уже записаны.

СНЕЖИНА: А кто с тобой работает? Это твои друзья? Или кто-то пришел и сказал: Леша, ты хорошенький, давай петь…

ЧАДОВ: Нет, нет, все не так было. Я занялся и возбудил собственно вокруг себя толпу людей, и нашел человека, с которым я собственно работаю. Его зовут Владимир Кармелицын. Собственно он помогает мне писать музыку, стихи я как-то справляюсь сам, и вместе вот у нас получился тандем. Мне с ним очень удобно работать, работать комфортно, и он, конечно, очень талантливый музыкант, очень.

СНЕЖИНА: А стихи? Как происходит работа над текстом?

ЧАДОВ: Очень достаточно просто. Это должно быть какое-то… поймать какое-то волнение, о чем ты хочешь… Как только ты понимаешь, что тебя волнует и о чем ты хочешь сказать, сразу же все быстро происходит. Если ты садишься, я сколько раз пробовал, что тебе надо заполнить там пустой лист бумаги, ничего не получится, не получается. Должно что-то волновать художника, мне кажется, в принципе, тогда все очень просто получается.

БИТОВ: Как жена относится к экспериментам?

ЧАДОВ: Да вы знаете, жена…

БИТОВ: Ну, может, она тоже хочет: а мне партию?

ЧАДОВ: Ну, мы разносторонне развитые. В принципе, я с десяти лет занимался в театре и вокалом, и танцами, и чем только я ни занимался. Поэтому я себя сейчас не пробую, я просто в себе вытягиваю какие-то… Ну, я музыкой занимался действительно там давно очень, и в школе играл, и в школьной группе пел, поэтому здесь… Я не собираюсь быть певцом, я вообще к пению как к таковому мужскому отношусь очень сомнительно.

СНЕЖИНА: Почему?

ЧАДОВ: Ну, мне просто голос как изобразительное такое выступление не очень интересен в принципе. Мне интересно, когда личность поет. Понимаете, Высоцкий просто кричал, не пел, и многие могли бы сказать тоже, что, Володе не стоит петь, именно из этих соображений, что в принципе к пению, к вокальному собственно образу это не имеет никакого профессионального отношения.

БИТОВ: Ну, у нас был здесь Захар Прилепин в гостях, который сейчас пытается какие-то музыкальные эксперименты делать со своей группой. И вот он вообще еще более радикально заявил, что я не считаю, что Высоцкий - это прямо какой-то такой супер-пупер певец и композитор, он личность, он прежде всего харизмой своей берет, он прежде всего своим вот надрывом берет вот это вот; а вот то, что у него там гениальные песни, я не могу сказать.

ЧАДОВ: Ну, понимаете, кому что нравится. Здесь спорить не надо о вкусах совершенно. Понимаете, Эминем тоже не певец, он абсолютно не певец, но его песни очень, гораздо сильнее и, может быть, на сегодняшний день самые сильные в эмоциональном и социальном смысле. Тот же Высоцкий, только современный, он читает, и перевести его тексты - это можно сойти с ума, о чем он говорит, и как, и что. И действительно всю Америку он в свое время взбудоражил именно откровением своим, словом. Поэтому здесь как к чему относиться. Понимаете, кому-то нравится опера, вот кто-то получает истинное наслаждение, слушая оперу. Ну что мы будем спорить об этом, это имеет колоссальный мировой успех, этот вид творчества.

СНЕЖИНА: Леша, но для того, чтобы реализовываться в пении, для того, чтобы быть актером, выходить на площадку, нужно быть очень уверенным в себе человеком. Почему же тогда многие артисты, уже успешные люди, говорят, что вот в детстве уверенности им как раз и не хватало? Или это неправда?

ЧАДОВ: Знаете, не уверенность, духовитость должна быть. У девочек немножко по-другому, они в принципе строят карьеру на других каких-то, опираются на другие моменты, основы. У мужчин все по-другому: должен быть дух. Вот чем ты раньше его сформируешь, или родители тебе его заложат, или собственно сам ты себя попробуешь… Это должны быть неудачи, поражения, ты должен это осознать, захотеть изменить что-то в себе или изменить ошибки - этот вот комплекс переживаний ты должен пройти. Собственно, в институте, когда ты учишься в театральном четыре года, с тобой это происходит 24 часа в сутки, и ты постоянно борешься со страхом. Ты, когда выходишь первый раз на сцену, сдавать экзамен, ты испытываешь колоссальный стресс реально, колоссальный стресс, потому что все очень серьезно, ты сдаешь вот основной экзамен в своей жизни. И это происходит с тобой четыре года, и ты потом просто выходишь, как головешка, просто тебе действительно не страшно уже ничего, ты профессионально уже в этом смысле обтесался, ты поборол свой страх.

СНЕЖИНА: А какие-то поражения, которые, возможно, уже ты перешагнул, пережил, но все равно ты вспоминаешь с содроганием сердца, есть? Неудачи?

ЧАДОВ: Да-а-а… Да масса таких моментов, масса, это первая премьера… Ну, к неудачам ее…

БИТОВ: Ты высидел ее до конца?

ЧАДОВ: Ну, я находился просто, я не понимал, что происходит. Это вот большой экран, и ты играешь главную роль.

БИТОВ: Просто я знаю, многие даже не высиживают и уходят из зала, особенно кто дебютант, кто на первую премьеру действительно приходит, актеры, есть такие, кто посидят минут 15-20, потом говорят: нет, я не могу на это смотреть, нет, я сейчас взорвусь просто … И идут в бар там же, в кинотеатре.

ЧАДОВ: Ну, может быть. Но все зависит от материала. Мы, когда сидели в Париже, я уже не помню, в каком-то театре, давно было, правда, и мы собственно представляли фильм "Война". Там смотрели французы, тогда они очень дружны были с Чечней, и вообще в целом это проблема была такая на злобу дня. И, конечно, реакция в принципе людей, французов была очень неоднозначная. За этим было всем мне, 20-летнему мальчику, правда интересно наблюдать. Все зависит от материала. Если бы я там сыграл в «Стритрейсерах», я, может быть, и ушел бы в бар, но не потому что я по-другому отношусь к ним, а потому, что материал другой, и он более такой попсовый, может быть.

БИТОВ: А для тебя важна вот какая вещь, к сожалению, это из года в год происходит, уходят мастера советского, российского кино, театра. Вот была целая такая вот трагическая череда ухода: там Янковский, Абдулов, сейчас вот Герман-старший вот совсем недавно ушел.

ЧАДОВ: Очень грустно, да.

БИТОВ: Вот есть желание успеть поработать с кем-то из мэтров, из мастеров, чтобы вот схватить это?

ЧАДОВ: Есть, конечно, есть и всегда было. Я вообще патриотично развит по отношению к успешным людям этой страны, и просто раньше я этого не понимал, сейчас я это очень хорошо ощущаю, чувствую. Конечно, мне очень жалко, что мы теряем таких великих, по-настоящему интересных и величайших людей, и, конечно, желание поработать с такими людьми, высокого полета, так скажем, понимаете?

БИТОВ: Я себя поймал на мысли, когда вот как раз актеры стали уходить, я себя поймал на мысли и думаю: елки-палки, а я так давно не был в театре и вот не видел… Ну да, понятно, я был в театре когда-то и видел вживую там Янковского, Абдулова, но это же можно было бы вот сейчас их увидеть… А теперь уже всё…

ЧАДОВ: Да…

БИТОВ: Да. Ну, по поводу песни, Леша, разделились мнения. Но где-то вот так 60 на 40, я бы так соотношение это определил, все-таки в пользу того, что понравилось.

ЧАДОВ: Ну, уже неплохо.

БИТОВ: Да, уже неплохо, я считаю. Все-таки одну песню пока послушали, поэтому сложно судить по одной песне, надо…

ЧАДОВ: Да нет, и вообще всегда, естественно, люди относятся: артист, а поет, пытается петь… Это уже как-то какое-то пренебрежение.

БИТОВ: А это, да-да, это всегда так.

ЧАДОВ: Просто надо проще ко всему относиться, потому что творческий человек…

БИТОВ: Это точно так же, как к певцам и певицам, которые наоборот себя на актерском поприще как-то пытаются…

ЧАДОВ: Да, конечно, конечно.

СНЕЖИНА: "Ой, ну куда она пошла, она же певица-то.. ну что она умеет, только танцевать…"

ЧАДОВ: Да-да-да, типа этого, да.

СНЕЖИНА: Вот Оля спрашивает: "Алексей, скажите, пожалуйста, а есть что-то в вас такое особенное, что вас отличает от других? Например, может быть, вы что-то собираете, или для вас любимая комната в вашей квартире - это балкон?" Ну, вот какая-то особенность в вас есть, Алексей?

ЧАДОВ: Ой, особенность… прямо…

СНЕЖИНА: Мишки плюшевые, фарфоровые лягушки

ЧАДОВ: Я собираю переезды.

БИТОВ: И сколько уже?

ЧАДОВ: У меня их уже девять.

БИТОВ: Ну, девять - это не предел.

СНЕЖИНА: С какого момента? Из родительского дома начиная?

ЧАДОВ: Да, из родительского дома, конечно. Это 10 лет назад, по-моему… Восемь лет назад первый мой… Короче говоря, почти раз в год у меня получается переезд.

БИТОВ: Подожди-подожди, но ведь пресса писала, что вы там собираетесь как-то все-таки уже дом какой-то или что-то такое…

СНЕЖИНА: Бревенчатый.

БИТОВ: Свое гнездо родовое.

ЧАДОВ: Конечно, конечно, все правильно, да.

БИТОВ: Практически этим занимаетесь, да?

ЧАДОВ: Да, мы занимаемся этим. Нет, мы живем за городом. Мы, правда, снимаем сейчас дом, но где-то там поблизости будем немножко окапываться.

СНЕЖИНА: Ну и как преимущества жизни за городом?

ЧАДОВ: Все по-другому, вот честно. Зима, я к зиме стал по-другому относиться. Мы все вот живем в городе, мы все не любим зиму, потому что действительно слякоть, действительно все серо. В лесу зимой, там где елочки, собачки, костерочек и так далее, все очень по-другому. Вырабатывается эндорфин счастья. Поэтому все переносится легче.

СНЕЖИНА: А как же пробки?

ЧАДОВ: Пробок там нет. Понимаете, там все по старинке, там сыпят на асфальт соль с песочком, все очень по стариночке. И по-другому. Ты не стоишь в пробочках, дышишь свежим воздухом.

СНЕЖИНА: Вот преимущество актерской профессии. Ты не вынужден каждый день в 9 утра быть на работе и вечером, в 6 часов вечера, стоять в пробке на пути к своему загородному дому.

ЧАДОВ: Это вы зря, это совершенно ко мне не относится. У меня бывает, что я по пять раз выезжаю из дома и успеваю все сделать. Просто я люблю ездить, быть может, это тоже мое отличие, я очень люблю. Вообще моя машина - это мой офис в принципе, серьезно, и студия, и все что угодно. Поэтому я люблю ездить и езжу очень много, и понимаете, иногда бывает, что нам нужно и в 6 часов утра быть черти знает где, там за 60, за 100 километров на съемочной площадке, и мы выезжаем в 5, встаем… Здесь ко всему можно привыкнуть. И если ты в правильном направлении живешь, в нужном тебе, никаких проблем не будет. На Рублевке жить невозможно/

БИТОВ: Поэтому ты живешь на Минке, да?

ЧАДОВ: Нет, поэтому я живу на Новой Риге, там можно ездить.

БИТОВ: На Новой Риге, тоже неплохо.

СНЕЖИНА: Да, и сейчас хороший ремонт идет там. Ну вот. Спасибо большое. У нас в гостях был Алексей Чадов. Вот на такой позитивной ноте я и предлагаю завершить нашу встречу. Леша, успехов!

БИТОВ: Спасибо, Леша!

ЧАДОВ: Спасибо вам.

СНЕЖИНА: Мы будем ждать тебя с альбомом.

ЧАДОВ: Хорошо.

БИТОВ: Да, продолжай эксперименты. Не слушай никого, продолжай эксперименты.

ЧАДОВ: А я никогда никого не слушаю. Вообще предлагаю никогда никого не слушать, а делать то, что тебе подсказывает сердце.

БИТОВ: Совет от Алексея Чадова.

ЧАДОВ: Пока!

СНЕЖИНА: Только "Маяк" слушайте. Пока!