Новогодние вечера Встреча с Александром Якушевым

В.КОЛОСОВА:  В студии Всеволод Владимирович Кукушкин, журналист, писатель, советник Международной федерации хоккея. Всеволод Владимирович, рада приветствовать вас.

В.КУКУШКИН:  Добрый день.

В.КОЛОСОВА:  И сегодня безумно трепетно мне, например, потому что у нас в гостях прославленный, великий Александр Сергеевич Якушев. Здравствуйте, Александр Сергеевич.

А.ЯКУШЕВ:  Добрый день.

В.КОЛОСОВА:  Я никогда не могла представить, раньше было это как-то в порядке вещей, когда вся семья устраивалась перед телевизором и смотрели чемпионаты мира, олимпийские игры, и все мы, дети, взрослые знали вас, хоккеистов, в лицо. Я никогда не могла представить, что спустя столько времени я буду сидеть рядом с вами и любопытствовать и интересоваться, как же прошла ваша хоккейная жизнь и проходит. Вообще огромное вам спасибо. Вас узнают на улице сейчас?

А.ЯКУШЕВ:  Узнают, особенно люди постарше.

В.КОЛОСОВА:  И, что самое удивительное, когда я готовилась к сегодняшней программе, спасибо Всеволоду Владимировичу за его книги, но, что самое удивительное, очень мало ваших интервью. О вас очень много пишут, как бы вот такой-то Александр Сергеевич, легендой его можно назвать № 15, так-то его называли. Но вот ваших интервью крайне мало. Почему, вы не любите журналистов?

А.ЯКУШЕВ:  Нет, я с удовольствием всегда откликаюсь на приглашения. Вот вы пригласили, я у ваших ног.

В.КУКУШКИН:  Маленький нюанс. Он не был легендой № 15, он был «Як-15», потому что были знаменитые во время Второй мировой войны истребители Яковлева, «Яки», ну, а играл он под 15 номером и результативен был, поэтому его в Канаде первые назвали «Як-15», а потом это к нам перешло.

В.КОЛОСОВА:  Я просто увидели споры болельщиков, которые спорили о том, что Харламов легенда № 17, а вот надо бы и про Якушева такой фильм снять и назвать его «Легенда № 15». Вот, почему я так сказала.

В.КУКУШКИН:  Ну, назвать нужно по-другому, не надо дублировать. Но фильм о Харламове, это, на самом деле, фильм не о Харламове, это только совпадение фамилии и номера игрока, потому что жизнь Харламова была немножко другой, и она отличалась от киношной. Точно так же, как и если делать об Александре Сергеевиче Якушеве, то, наверное, художественный фильм это будет с некоторым вымыслом, домыслом. Потому что, на самом деле, это так сложно передать жизнь хоккеиста высокого класса и высокого уровня, и передать все, что у него внутри, это, я боюсь, задача не по плечу режиссеру средней руки, нужен выдающийся режиссер, чтобы рассказать о выдающемся хоккеисте.

В.КОЛОСОВА:  Ну, давайте тогда будем самого Александра Сергеевича пытать.

А.ЯКУШЕВ:  Я согласен с Всеволодом Владимировичем, с тем, что действительно это фильм-то, прежде всего, другую цель преследовал. Я думаю, это фильм о том, чтобы показать особенно подрастающему поколению роль патриотизма, любви к своей профессии, в частности, хоккею, самоотдачи. Потом этот фильм, конечно, показал нам роль тренеров, в частности, Тарасова в создании игроков высокого класса, в воспитании игроков высокого класса. Вот это, наверное, две самые главные цели при создании этого фильмы были у режиссеров.

В.КОЛОСОВА:  Александр Сергеевич, если бы вам предложили вспомнить самые памятные события в вашей спортивной карьере, вы бы с чего начали?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, наверное, все-таки, знаете, чемпионаты мира проводятся каждый год, и самые победные чемпионаты, они, конечно, запоминаются. Олимпийские игры раз в четыре года проводились и проводятся, тоже победные, естественно, они останутся на всю жизнь, потому что олимпийские игры это, можно сказать, самая высшая точка для спортсмена, победные, тем более. Но из этих спортивных событий, спортивных баталий все-таки, наверное, серия 1972 года, она запомнилась не только нам, участникам этой серии, она запомнилась, и ее помнят до сих пор и в Канаде, и во всем мире хоккейном, и мы все помним, игроки, и болельщики особенно тоже до сих пор о ней говорят, это именно вот эта серия. Тем более что потом уже были похожие, но такой, какой она была впервые в 1972 году, конечно, уже больше никогда не будет.

В.КУКУШКИН:  Я должен один маленький нюанс добавить. Александр Сергеевич, тогда Саша Якушев очень понравился Всеволоду Михайловичу Боброву, его тренеру, и вот Бобров связывал с ним огромное будущее «Спартака». А дальше, да, в сборную он попал, хотя там были руководителями Чернышев и Тарасов, но они не могли не отдать должное спартаковцу, хотя вместе они «Спартак» недолюбливали. Ну, тут уже, что поделаешь. Но талант, он и есть талант, и он пробивает себе дорогу. Потому что все помнят, Якушев по большой дуге выходит, и все, и всем все ясно. Вот все-таки 1969 год, вы уже в сборной, кто был вашим опекуном в команде?

А.ЯКУШЕВ:  В сборной именно?

В.КУКУШКИН:  Да, в советской сборной.

А.ЯКУШЕВ:  Ну, в сборной, знаете, девиз такой был, Тарасов и Аркадий Иванович всегда говорили: «В сборной нет ни спартаковцев, ни армейцев, ни динамовцев, в сборной игроки сборной только». И никакого клубного какого-то предпочтения не было. Но, тем не менее, конечно, все равно Анатолий Владимирович Тарасов, может быть, по-особенному относился к своим, ну, в мелочах, ну, это естественно, это нормальное явление. Аркадий Иванович не давал в обиду динамовцев, Мальцева, Давыдова, других ребят. Ну, а мы так, в общем-то, с нами, можно сказать, было такое нейтральное отношение.

В.КОЛОСОВА:  Выживали, как могли?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, приходилось все-таки игрокам из других клубов, конечно, тяжелее, потому что надо было доказывать, что ты не случайно в сборной. Там же было много еще кандидатов, помимо тех, которые уже точно играли из ЦСКА в сборной или из «Динамо» в сборной, были же еще кандидаты, которые на пороге сборной. Из той же команды ЦСКА или из «Динамо», или из других клубов, и надо было доказывать, что тебя взяли, что ты сильней, что ты достоин играть в сборной и переиграть тех кандидатов, которые тоже уже стояли на пороге сборной команды.

В.КУКУШКИН:  Я видел несколько снимков, когда вы вместе с Вениамином Александровым, вот он как-то был дядя Вена для вас.

А.ЯКУШЕВ:  Вы знаете, перед олимпиадой в Гренобле 1968 года у нас было турне по Канаде, и там, в принципе, уже костяк сборной был ясен, кто едет на олимпиаду. Но несколько позиций было, буквально одна-две, сомнение вызывало у тренеров сборной, и в Канаде в течение 10 игр, это турне было длительное очень, надо было им определить, тренерскому штабу, и несколько матчей у нас звено было Виктор Якушев, Александр Якушев и Вениамин Александров. И уже вроде бы на этом сочетании остановились тренеры. Но в одной из игр, в одной из последних игр я наступил на монету, брошенную зрителями, и заработал мениск. И, в общем-то, на этом этот сезон для меня 1968 года закончился, до конца сезона я уже практически не играл, сделали операцию. Поэтому уже вот это сочетание, где Вениамин Александров был, и были снимки, мы играли вместе в одном звене несколько игр в турне, на этом все закончилось.

В.КУКУШКИН:  Но он был матерый, опытнейший.

А.ЯКУШЕВ:  Ну, он уже ветеран, да, ну, практически уже на исходе был, и, конечно, для нас, молодых ребят, которые ездили в это турне, играли, Женя Зимин, Мальцев Сашка, конечно, это были авторитеты.

В.КОЛОСОВА:  А дедовщина была?

А.ЯКУШЕВ:  Нет, в сборной дедовщины не было, никогда не было дедовщины. Это, надо признать, заслуга тренерского штаба, наших великих тренеров Тарасова и Чернышева. Этого они никогда не допускали даже близко.

В.КОЛОСОВА:  Давайте, Всеволод Владимирович, коль скоро начали вспоминать 1969 год.

В.КУКУШКИН:  Ну, 1969, 1968, тут сейчас ситуация такая. Во-первых, одна примечательная вещь, мне рассказывал Франтишек Поспишил, что чемпионат мира идет, обстановка накаленная до безумия, потому что 1968 год, события произошли, и Поспишил, Махач после обеда уже уходили, увидели, что идет Якушев и Харламов. И они вас, оглянулись в коридор, нет ли кого лишнего, и в комнату зашли и сказали друг другу: «В общем, ребят, мы хоккеисты. Политики это политики. Давайте мы с вами будем, наше дело хоккей». И, в общем, это привело к тому, что, по крайней мере, большая часть, лидирующие хоккеисты как раз относились с уважением друг к другу и не допускали вот этих провокаций, которые были возможны.

В.КОЛОСОВА:  Было такое, Александр Сергеевич?

А.ЯКУШЕВ:  Да, было. Ну, надо сказать, что действительно, я согласен, что основная масса даже после этих событий 1968 года в Праге, основная масса игроков поддерживала нормальные отношения. Нельзя сказать, что они прямо были вот такие дружеские, прямо в объятиях, но нормальные отношения были. И у меня самый, наверное, близкий друг был из сборной это Иван Глинка. Мы с ним очень так дружили тесно, можно сказать. Были там, да, были ребята, которые, в общем-то, такие, явно выражали свое мнение, это Недомански, Холик старший, которые очень агрессивно всегда вели себя. Голан, даже помните, когда во время чемпионата мира в Стокгольме он забивал, когда забивал гол, он ложился на лед и переворачивал клюшку и расстреливал, как будто из автомата Калашникова по нашей скамейке. Вот такие моменты были. А так, в основном, нормальные были ребята.

В.КОЛОСОВА:  Потому что, какие фильмы ни показывают, какие фрагменты, все время канадцев нам представляли, которые нас прямо ненавидят, и они много сильнее, а мы вот совсем другие были. Что какое-то непримиримое противостояние было. Так это, нет?

А.ЯКУШЕВ:  Нет, ну, если вспомнить тот же фильм «Легенда 17», я без смеха не могу вспомнить, каким показали Фила Эспозито.

В.КОЛОСОВА:  Да, да, с таким лицом.

А.ЯКУШЕВ:  Орангутанга какого-то. Он сам смеялся, ему, когда рассказали, он говорит, я посмотрел специально этот фильм и очень много смеялся над этим эпизодом, когда себя увидел он. Но действительно, если брать 1972 год, то, конечно, встретились первый раз, они мало знали о нас и отношения были, мягко сказать, не очень дружественные. Но потом, когда уже прошли годы, мы встречались неоднократно, и, надо сказать, что отношения кардинально изменились. Ведь в 1972 году даже Фил Эспозито в одном интервью сказал, и это действительно, я сам это слышал, запись была, и он сказал: «Вот, если бы мне в 1972 году сказали бы: иди и убей советского хоккеиста, я бы пошел и убил». Вот настолько было отношение такое, знаете.

В.КОЛОСОВА:  Накачка?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, враждебное. Я не думаю, что их накачивали, специально накачивали, но вообще атмосфера была, конечно, не очень дружественная. Ну, а потом это все резко изменилось. Ведь, чем хорош спорт, он сближает народы, и вот эта серия, конечно, она заставила не только хоккеистов поменять свою точку зрения к нашей стране, но и болельщики, они же сразу изменили все. Им понравился стиль нашего хоккея, они полюбили.

И вот через хоккей, я считаю, что мы сделали громадное дело в том плане, что мы в какой-то степени сблизили народы. Неслучайно посол после этой серии сказал: «Ребята, вы сделали за эти дни столько, за сколько мы, за годы не могли бы сделать». Потому что сразу отношение абсолютно другое не только в спорте, а в политике уже пошли отношения другие. Поэтому, конечно, спорт действительно сближает.

В.КУКУШКИН:  Я могу сказать, что не только в политике, но вы будете, конечно, удивлены, но больше всего радовались этим матчам наши торгпредства, потому что мы тогда после этого смогли закупить у Канады пшеницу. Это у нас были проблемы. Это, во-первых. Во-вторых, естественно, что команда приехала, к ней относились с интересом и с некоторым недоверием, недоумением, потому что репортеры, мои коллеги заморочили голову канадской публике, написав, что выиграет Канада 8:0, все 8 матчей.

В.КОЛОСОВА:  А вы специально так писали, коллеги?

В.КУКУШКИН:  Нет, я-то так не писал, а канадцы так писали.

А.ЯКУШЕВ:  Канадские журналисты.

В.КОЛОСОВА:  А, канадские журналисты.

А.ЯКУШЕВ:  Прогнозы у них были такие.

В.КУКУШКИН:  У меня был мой товарищ, он, слава богу, еще жив, уже ничего не пишет, такой Рэд Фишер, который был из «Montreal Star», я ему благодарен, я впервые оказался на тренировке «Montreal Canadiens», благодаря тому, что он меня провел, это была предсезонка. Так вот, он приезжал в Москву, смотрел, сказал Старовойтову: «Мы выиграем 8:0», первая игра состоялась и Старовойтов на пресс-конференции через толпу журналистов, а там человек 200 было, прошел, подошел к Фишеру и сказал: «Господин Фишер, вы сказал, что счет будет 8:0, вполне возможно. Только вы ошиблись, в чью пользу».

В.КОЛОСОВА:  Александр Сергеевич, а вас как готовили к играм этой серии? Была определенная, ну, все же говорят, что накачка была, что только победа, только еще что-то, со стороны руководства страны, со стороны руководства сборной. Вот вы, в какой атмосфере готовились к этому?

А.ЯКУШЕВ:  Вы знаете, об этой серии очень мечтал Анатолий Владимирович Тарасов, и он много лет вел переговоры, даже не переговоры, а разговоры с нашим руководством, чтобы разрешили эту серию. Ее же долго не разрешали, потому что боялись, что, ну, вдруг опозоримся, а это, в общем-то, было не принято для советского руководства. И все время откладывали и откладывали.

И только после того, когда сборная СССР стала 9 лет подряд чемпионом мира, за это время выиграли три олимпиады практически и только после этого дали добро на проведение этой серии. И, конечно, опасение было, что можем не сыграть, но, тем не менее, дали добро. И, надо сказать, что обычно, вот мы там уезжали на олимпиаду или на чемпионат мира, обычно то, что вы сказали, вот накачка, она в какой-то степени присутствовала всегда. А именно перед этой серией, как ни странно, ее не было.

В.КОЛОСОВА:  Мы решили подробнее остановиться на суперсерии 1972 года.

В.КУКУШКИН:  Так вот о серии 1972 года можно говорить часами. Несколько моментов, момент первый, который я точно знаю со слов тренера Ерфилова, который тренировал Третьяка, Виталий Ерфилов. Пришел мальчик длинненький, хотел быть в нападении, никуда он не годился, когда был отбор в школу ЦСКА, и тогда проводивший отбор Владимир Брежнев, был такой защитник в ЦСКА, известный чемпион мира, он сказал: «Слушай, вон там, в конце есть дядя, давай-ка кати к нему, если он тебя возьмет, то, может быть, и возьмет». Это был Ерфилов. И он сыграл с Владиком в такую детскую игру «тяпки-ляпки», это дети-то знают, что это такое. И Владик его обыграл. Он сказал: «О, такая реакция», и он его взял во вратари. Так Владик стал вратарем. А вообще-то он не хотел, он мечтал быть нападающим, защитником. Но, тем не менее, это потом уже Тарасов стал говорить, что вратарь должен кататься лучше, чем другие игроки. Это первый момент относительно Третьяка.

В.КОЛОСОВА:  Я хотела еще полюбопытствовать, Александр Сергеевич говорил, что Анатолий Тарасов очень хотел вот этой суперсерии, но, получается, что команду повез Бобров, как главный тренер. Не Тарасов с Чернышевым, а Бобров. Как так получилось?

В.КУКУШКИН:  Пожалуйста.

В.КОЛОСОВА:  У Всеволода Владимировича опять есть.

В.КУКУШКИН:  Ситуация была такой, что играть против профессионалов мы не могли до определенного момента, потому что президент МОК Брэндедж сказал, кто будет играть против профессионалов, будет дисквалифицирован. А мы хотели сохранить олимпийскую команду. Но 1972 год, уже и Брэндеджа переизбрали, и он уже ушел в сторону, это, во-первых. Во-вторых, переговоры вел Старовойтов, помогали ему двое – Виктор Хоточкин и я по очереди, и поэтому кое-какие нюансы знаю.

1972 год, были олимпийские игры, выиграл Анатолий Владимирович вместе с Аркадием Иванович, или Аркадий Иванович вместе с Анатолием Владимировичем, это уже нюансы. Но Анатолий Владимирович сказал: «Чего-то мы устали, давай, слушай, чемпионат мира будет в Праге, давай мы паузу дадим». И он не знал, что в Праге-то и будет подписано соглашение об этой серии. Если бы он знал, конечно, никуда бы они не ушли. А так он не знал, он решил сделать паузу. И вдруг, бах, в Праге Андрей Васильевич Старовойтов подписывает с Джоном Кричкой документ.

В.КОЛОСОВА:  Соглашение.

В.КУКУШКИН:  Соглашение. Теперь идем дальше. Подписать, подписали, потом уже Старовойтов вместе с Хоточкиным полетел в Канаду и они ему там дали список. Он прилетел, позвонил Боброву, они были друзья, и сказал: «Сева, там все самые лучшие хоккеисты NHL, все звезды». На что Бобров сказал: «Ну, что, выиграем, будет грудь в крестах. А проиграем, так хоть сильнейшим». Вот его отношение. Вот это была его реакция.

В.КОЛОСОВА:  Александр Сергеевич, а вы, как хоккеист, вы боялись ехать вообще на эту игру? Непонятно, куда, непонятно, с кем. Точнее, понятно, и от этого, мне кажется, еще ужаснее.

В.КУКУШКИН:  Понятно, куда уже знали.

А.ЯКУШЕВ:  Ну, вы знаете, этот вопрос очень часто задают, боялись, ноги тряслись ли. Ну, надо сказать, что точно страха не было. Да, было какое-то, знаете, чисто спортивное, ну, опасение, можно так мягко сказать. Но какого-то, знаете, такого запредельного страха, что куда мы едем и зачем мы едем, там самые сильнейшие, этого не было. Надо сказать, что вообще к этому сезону, к этим играм мы готовились в клубах практически, готовились к сезону, к чемпионату СССР, и за две недели нас только собрали на централизованные сборы, где мы уже начали готовиться. Мы вылетали, там 28 августа, по-моему, 29, а усиленно сборы 15 где-то, в 15-х числах августа, и вместе уже начали готовиться к этим играм.

И, конечно, было много разговоров, тем более там, в газетах писали, вот то, что мы раньше говорили о прогнозах, когда канадцы писали на весь разворот газет, что все, мы проиграем, и там ловить нечего, но, в общем-то, спокойно к этому относились и все-таки мы были уверены в своих силах. Неслучайно же сборная СССР, еще раз повторю, в это время становилась 9 раз подряд чемпионом мира, трехкратными олимпийскими чемпионами, конечно, это говорило о том, что наша команда очень и очень сильна.

В.КОЛОСОВА:  А хотелось вам, как хоккеисту поиграть там в Канаде? Если бы была такая возможность?

А.ЯКУШЕВ:  Да, если бы поступали легальные, можно было легально уехать, то, конечно, я думаю, что многие бы и согласились. А вот так, постольку, поскольку это было нереально в то время уехать, а другой способ оставался только один – бежать, а об этом вообще даже никто не думал, и об этом даже вообще разговора не было, чтобы бросить семью, родину, если хотите и сбежать, играть, нет, этого даже никто не допускал.

В.КУКУШКИН:  Вы знаете, по срокам совпала олимпиада в Мюнхене и серия. И Сергей Павлович Павлов, который возглавлял «Спорткомитет», он за несколько месяцев до этого на секретариате ЦК КПСС докладывал о подготовке к олимпиаде. А второй вопрос, подвопрос это суперсерия. Он сказал: «Да, готовимся к серии». А помощник у Суслова, его сын увлекался хоккеем, и он сказал, что канадцы пишут, что 8:0 выиграют, и Суслов говорит: «А, вот вы проиграете, вот это», на что Павлов, у которого была своя информация, сказал: «Мы сыграем достойно».

Дальше было так, ага, пусть расписку пишет Павлов, кто-то там сказал, пошутил, что кровью. Ну, в общем, ситуация была достаточно напряженной, проигрывать с треском 8:0 было нельзя, это первый момент. А второй момент, Павлов-то смотрел этот первый самый матч в Мюнхене, в пресс-центре, туда вели сигнал из Москвы, сначала сигнал шел из Монреаля в Москву, а из Москвы уже в этот пресс-центр. Я был в пресс-центре, поэтому я видел вместе с ним. Ну, кончилось это все достаточно грандиозным выпиванием, поскольку игра была выиграна. Но самый, конечно, был момент, первый момент, когда Павлов сказал: «Валя, ты партбилет взял с собой?» Он говорит: «А зачем?» - «А где сдавать будешь, в Москве или здесь?» Это, когда счет был 1:0, только началось, и, бах, нам Эспозито.

А.ЯКУШЕВ:  На 40-й секунде.

В.КУКУШКИН:  Да. Потом, бах, второй. Потом уже игра подуспокоилась, и великолепно Александр Сергеевич, тогда Саша…

В.КОЛОСОВА:  Наколотил тогда.

В.КУКУШКИН:  Нет, он выкатил из ворот и бросил, отдал пасс на Зимина и Женя забил. Ну, уже вздохнули, от сухой ушли. Ну, а дальше уже началась молотилка.

В.КОЛОСОВА:  Могли предположить, что так? Прямо в первом матче?

А.ЯКУШЕВ:  Нет, ну, то, что будет такой результат, конечно, никто не предполагал, ни мы, ни тем более уж канадцы, это точно. Но надо сказать, конечно, все-таки у нас подготовка была более интенсивной, конечно, чем у канадцев. Ну, это у нас уже традиционно, мы выходили уже с 1 июля, месяц на земле, трехразовые тренировки, ну, как раньше в советское время, это очень было насыщенно. Канадцы собрались за две недели, сразу на лед вышли, конечно, немножко они к концу матча, к середине матча уже стали задыхаться.

Но надо сказать, что, конечно, первая игра, она для всех открыла глаза. Еще раз повторю, что наша команда буквально влюбила в себя, особенно канадские болельщики, они сразу приняли команду нашу, приняли наш хоккей. И неслучайно уже после этой серии канадцы стали уже приглашать чаще игроков из Европы. А потом уже, когда разрешили нашим игрокам в 1990-е годы уезжать, то туда буквально такой эшелон хлынул наших советских хоккеистов, которые там тоже зарекомендовали себя с самой лучшей стороны.

В.КОЛОСОВА:  После Тарасова с Чернышевым, с Бобровым было легче работать или в чем разница была?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, здесь сравнивать стиль работы Тарасова и Чернышева вообще нельзя, Тарасова и Боброва вообще нельзя, потому что это абсолютные антиподы во всем. В принципе, в ведении тренировок, в общении, это разные абсолютно люди. Здесь сказать, что этот плохой или этот хороший, нельзя, они просто разные сами по себе, видели хоккей совсем другими глазами, подготовку видели совсем другими глазами.

Для кого-то, наверное, для армейцев Тарасов, постольку, поскольку они с ними работали, для них этот метод, наверное, больше подходил. Я считаю, для нас, игроков из «Спартака», мы с Бобровым раньше работали, он был три года в «Спартаке», мы знали его стиль работы, для нас стиль работы Боброва больше нравился, потому что это совсем противоположный стиль, он больше подходил к нашему характеру, к нашему, можно сказать, видению хоккея то же самое. Поэтому, конечно, здесь все индивидуально. Саша Мальцев предпочитал, ну, Аркадий Иванович, он все-таки больше похож по стилю, по манере ведения игры, он больше похож на Всеволода Михайловича, поэтому Саша Мальцев тоже любил работать с Аркадием Ивановичем, и считал, что этот стиль, манера ведения игры, манера поведения для него больше подходит.

В.КОЛОСОВА:  А нужно было настраивать? Вот моя любимая история, когда все говорят, вот сейчас там тренер настроит на игру, команду настроит на игру. Вас во время этой суперсерии необходимо было тренеру настраивать? И как это происходило?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, здесь надо сказать, если опять возвращаться, сравнивать Тарасова с Бобровым, то надо сказать, конечно, Анатолий Владимирович Тарасов это очень большой психолог был, очень большой психолог, и на этом он часто играл, ну, не то, что играл, а работал на этом. А здесь невозможно, если тренер и психолог, это вдвойне он сильнее становится. Если даже вспомнить момент, когда на чемпионате мира, опять-таки в том же Стокгольме мы проигрывали, после первого или второго периода 3:1 проигрывали, и все сидели в раздевалке, ждали, когда войдет Тарасов с Чернышевым, начнется сейчас разнос по полной программе, такие сидели понурые.

В.КОЛОСОВА:  Итак, вы проигрываете, заходят Тарасов и Чернышев, вы думаете, что сейчас будет разнос, а они?

А.ЯКУШЕВ:  И вдруг Анатолий Владимирович запевает, запел «Интернационал». Вот это было, конечно, для всех очень удивительно, все так удивленно поднимают головы, смотрят на него, слушают. Но потом, правда, взял слово Аркадий Иванович и уже пошел разбор игры.

В.КУКУШКИН:  Да, но первые слова «Интернационала»: «Вставай, проклятьем заклейменный».

В.КОЛОСОВА:  Ну, это подействовало?

А.ЯКУШЕВ:  В итоге выиграли, вы знаете, и вот, как хотите, рассматривайте этот эпизод, но психология тренера, она очень нужна особенно вот в такие минуты. Вот он понял настроение игроков, понял, что в этот момент и не надо ничего, устраивать никаких серьезных разборок, а просто так отвлечь команду.

В.КОЛОСОВА:  А вам в тренерской деятельности помогло это?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, у меня не такая большая и долгая тренерская деятельность была.

В.КОЛОСОВА:  Но все же.

А.ЯКУШЕВ:  У меня стиль больше к Всеволоду Михайловичу подходит.

В.КОЛОСОВА:  Если говорить о тех победах, я боюсь, что мы даже не успеем все их перечислить за то оставшееся время, которое у нас есть в нашей программе. Та медаль, которая далась тяжелее всего, и вот самая памятная, это какая будет?

А.ЯКУШЕВ:  Я считаю, что олимпийские игры 1976 года, наверное.

В.КОЛОСОВА:  Почему вы так, Всеволод Владимирович, пальцы вверх поднимаете?

В.КУКУШКИН:  Потому что я с ним согласен на 300 процентов. Я помню этот матч, потому что я был в Инсбруке и, более того, сначала там все говорили: «О, судьи будут в пользу сборной СССР», потому что Старовойтов занимался судьями. Но какие же это судьи в пользу сборной СССР, когда в решающий момент оставляют нас втроем против пятерых? Какое там подсуживание? Это, скорее, было в пользу чехословацкой команды. Но, тем не менее, сумели выстоять, сумели отбиться, две минуты втроем против пятерых. А потом вот этот самый главный гол был, на самом деле, да, было два великолепных гола, но один первый, который сравнял результат, нам достаточно было и ничьей, это забил Александр Якушев, а последний уже, который добил все, это забил Валера Харламов с передачи Михайлова. Вот эти были моменты. Но игра была напряженнейшая.

В.КОЛОСОВА:  А какие мысли были в тот момент, когда играли?

А.ЯКУШЕВ:  Ну, по своему драматизму, конечно, это действительно выдающаяся игра была, тем более что она закончилась, для нас выдающаяся, для сборной Чехословакии, наверное, наоборот, да, самой трагичной в их, наверное, судьбе хоккейной. Ведь, почему, потому что проигрывали 0:2, а проигрывать 0:2 сборной Чехословакии, которая всегда играла великолепно в обороне, им забивать очень тяжело было, они играли практически от обороны, и прорвать их было тяжело. А потом в этот момент, когда проигрываем 0:2, произошел случай, то, что сказал Всеволод Владимирович, у нас удаляют двух игроков и мы играем три против пяти, две минуты чистых играем. Молодцы, ребята, выдержали. Потом опять сборная Чехословакии забивает, мы опять проигрываем 2:3. Ну, потом удалось, то, что сказал Всеволод Владимирович, забить и выйти вперед. И поэтому, конечно, эта игра досталась, медаль золотая очень и очень с большим трудом.

В.КОЛОСОВА:  Александр Сергеевич, нужно еще отметить, что хоккеистов, наших любимых хоккеистов, которые делали историю, сейчас можно увидеть на «Кубке Легенд». Это замечательный турнир в моем понимании. Он стартует 9 декабря. Что это будет? В «Парке Легенд» он пройдет на открытом катке.

А.ЯКУШЕВ:  Ну, я, во-первых, хочу поздравить всех любителей хоккея с 70-летним юбилеем, который мы отмечаем 22 декабря, и вот этот турнир, в общем-то, посвящен этому юбилею, нашему хоккею. Будут играть ветераны ЦСКА, «Динамо», «Спартак» и «Крылья Советов», соберутся все вместе опять и будем играть на открытой площадке, как и в 1946 году, неслучайно там специально для этого построили открытую площадку с трибунами, и все будет происходить, как…

В.КОЛОСОВА:  Кого можно будет увидеть из звезд? Вы встанете на коньки или будете тренером?

А.ЯКУШЕВ:  Там звезд будет очень много. В ЦСКА там будет и Буре, Фетисов, Касатонов, Федоров, ну, все наше практически звездное братство, все выйдут на лед, потому что все очень хотят именно на пороге юбилея сыграть и предстать перед нашими зрителями.

В.КОЛОСОВА:  Как вам всем удается быть в такой форме великолепной?

А.ЯКУШЕВ:  Спорт, спорт, только спорт.

В.КОЛОСОВА:  А, говорят, калечит спорт профессиональный.

А.ЯКУШЕВ:  Профессиональный, а любительский нет.

В.КУКУШКИН:  Они уже перешли в категорию любительскую. Ведь ветераны это уже любители. Но, между прочим, многие из них режимят, еще и тренируются и поддерживают себя в форме. Это очень такой тонкий момент. Но мотивация у них есть.

В.КОЛОСОВА:  Александр Сергеевич, если бы вам сказали, вот сейчас заново, вы бы заново пошли в хоккей?

А.ЯКУШЕВ:  Сто процентов, обязательно.

В.КОЛОСОВА:  А, если бы не хоккей, то что? Никогда не думали об этом?

А.ЯКУШЕВ:  Футбол.

В.КОЛОСОВА:  Тогда к вам вопрос вот, какой, как вы думаете, без него не отпущу, как вы думаете, когда к нам опять придут победы и в футбол? Но и в хоккее хотелось бы, чтобы мы побеждали и на олимпиадах тоже, уже так давно это было.

А.ЯКУШЕВ:  Победы приходят через очень большой труд, через тренировочный процесс, где воспитываются выдающиеся хоккеисты. Вот, когда мы, я говорю, в частности, о хоккее, когда мы будем тренироваться так же, как тренировались при советской власти, в Советском Союзе, я считаю, только тогда мы будем воспитывать выдающихся, не одного-двух, а массово, будет у нас воспитанников, которые смогут держать высоко, может быть, я это пафосно говорю, высоко знамя советского хоккея, российского хоккея.

В.КОЛОСОВА:  Спасибо огромное, Всеволод Владимирович Кукушкин, Александр Сергеевич Якушев.