Новогодние вечера Встреча с Сергеем Федоровым

В.КОЛОСОВА:  Сегодня у нас в гостях человек, которого очень, я знаю, вы все ждали, потому что писали сообщения – ну, когда же, когда у вас в эфире будет Сергей Федоров. И я рада вам сообщить, что сегодня он у нас в гостях. Итак, встречаем, серебряный и бронзовый призер олимпийских игр, трехкратный чемпион мира, трехкратный обладатель Кубка Стэнли Сергей Федоров у нас в гостях. Здравствуйте, Сергей.

С.ФЕДОРОВ:  Добрый день, здравствуйте.

В.КОЛОСОВА:  Мы по традиции начинаем наш разговор с самых истоков. Накануне у нас в гостях был Андрей Коваленко, и он сказал, что во дворе он играл в Бориса Михайлова, и в хоккее он оказался, благодаря мальчишкам, благодаря каткам, которые были во дворах. У вас как началась любовь с хоккеем?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, я думаю, мы переехали из города Пскова, где я родился, в город Апатиты Мурманской области, и там очень такие длинные зимы были. И, в принципе, девять месяцев зима, мы реально катались на натуральном льду. Когда большие морозы, мы всегда бежали на каток, по десять минут катались, а потом оттирали щеки, потому что они становились белыми, замерзали. И припоминаю, что у меня, конечно, русская «пятерка», тогда советская «пятерка», это Игоря Ларионова «пятерка», где Сергей Макаров, Владимир Крутов, Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов, у меня на столе стояла она, когда я уроки делал. Ну, наверное, с этого как бы все и началось. Но, по-моему, по всем, так сказать, вопросам, я даже спрашивал у родителей, по-моему, Сергей Макаров мне нравился больше всех.

В.КОЛОСОВА:  Вам родители никогда не говорили, вот, либо учись, либо спорт, делай выбор?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, такого у нас в семье не было. У нас очень такая была спортивная семья. Так как мы жили на Севере, за полярным кругом, мы постоянно что-то вечером каждый день делали, то на лыжах катались, ну, естественно, хоккей был, в первую очередь. Но в свободное время мы обязательно или кроссы бегали, или на лыжах бегали, в общем, такая разносторонняя у нас была программа в этом плане.

В.КОЛОСОВА:  А мечталось тогда о больших победах?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, в общем-то, в школе был какой-то опросник, девчонки там заводили какие-то журналы, и там были вопросы, ну, один из них был про хоккей. Ну, я всегда, наверное, писал, как сейчас помню, что хотелось бы попробовать свои силы и сыграть за сборную Советского Союза.

В.КОЛОСОВА:  Ну, тогда это была только мечта.

С.ФЕДОРОВ:  Цель какая-то. Ну, мечта, да, конечно же, была цель. Ну, в общем, невероятная такая тема. В 1983 году я уехал в Минск, а в 1986 уже команда ЦСКА в лице Виктора Васильевича и главного скаута Бориса Моисеевича Шагаса пригласили меня в тот великий звездный клуб.

В.КОЛОСОВА:  Вы, когда оказались в Минске и вот это, я так уже понимаю, что это шаг к профессиональному хоккею.

С.ФЕДОРОВ:  Да.

В.КОЛОСОВА:  Что-то разочаровало в мальчишеском представлении?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, наоборот. Мы целый год думали. В 12 лет я сыграл за мурманскую «Судоверфь» несколько товарищеских игр там, в Минске, потому что там был крытый каток, это было возможно. И тренер, узнав про меня, что я 1969 года рождения, у него был спецкласс 1969 года рождения, видно, я ему понравился по каким-то качествам, и он пригласил меня в свой спецкласс. То есть, одни пацаны учились вместе и играли вместе. Но так как был я иногородний, я жил в спортивном интернате и только на субботу и воскресенье играл со своим годом, то есть с 1969 годом я мог играть игры. А тренировался я и с 1970 годом, и с 1967 годом, и с 1968, и с 1966. То есть всю неделю я был предоставлен сам себе, но в субботу с воскресеньем у меня получалось играть со своими сверстниками, со своей родной, можно так сказать, командой. Поэтому в 13 лет вот так посчастливилось уехать в Минск, и вы реально правильно говорите, что, да, это, наверное, такой был шаг к более профессиональному хоккею.

В.КОЛОСОВА:  Родители с легкостью отпустили, чтобы вы жили один? Все-таки это такой детский возраст?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, тогда, наверное, я не понимал, насколько это сложный шаг, потому что все-таки 13 лет, и они со мной не жили. Меня отец просто привез, где-то недели две, три побыл, устроил меня, понял мой маршрут и все, и сказал: «Давай, действуй только по этому маршруту». Ну, естественно, школа, утром тренировки, вечером тренировки, и в субботу и воскресенье я играл за свой год. Ну, я думаю, нелегко далось, но видно, может, отец видел во мне что-то, какой-то потенциал, он понимал, что лучше одиннадцать месяцев в году быть в такой программе, где очень приличный уровень юниорского, детского, можно так сказать, хоккея. Ну, вот сделали мы такой шаг, такой выбор.

В.КОЛОСОВА:  А мечтали о ЦСКА?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, в детстве, конечно, сложно о чем-нибудь таком глобальном мечтать. Не очень-то был большой поток информации, просто нравилось играть в хоккей. 

В.КОЛОСОВА:  Это было не принципиально оказаться в каком-то клубе? Потому что я, почему спрашиваю, есть люди, которые, допустим, себя не иначе, как в «Спартаке» не видели, не иначе, как в ЦСКА не видели.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, открою маленький секрет, отец всегда болел за «Спартак», и я это знал. Ну, наверное, по детским своим каким-то впечатлениям я не болел ни за кого, я просто сам играл в хоккей, ходил в школу. Когда школа закрыта в связи с большим морозом, мы всегда катались или играли во дворе в хоккей с шайбой.

В.КОЛОСОВА:  А как состоялось приглашение в ЦСКА? Кто, что, свои эмоции по этому поводу помните?

С.ФЕДОРОВ:  Мои эмоции были такие, память мне говорит о том, что я закончил 11 класс в спортивном интернате, и лето на дворе, надо что-то было предпринимать. И вдруг отец приходит и говорит: «Мы едем с тобой в Москву в ЦСКА». Ну, я, конечно, опешил, во-первых, начал реальность понимать, что такое ЦСКА, вспоминать об этом великом клубе, все моменты, которые я знал. Ну, много моментов не пришло, но я понял, что там играет та «пятерка», которая у меня на фотографии стояла во время моих уроков в Апатитах Мурманской области, это я четко схватил. Ну, и, в общем-то, не поверил своим ушам, но потом отец мне все как следует объяснил, чего, когда. И буквально через две-три недели, это был июнь месяц, 15, по-моему, июня уже предсезонка начиналась, я буквально немножко такой ошалевший уже приехал в Москву и устроился рядом с Дворцом и уже реально тренировался с первой той звездной командой.

В.КОЛОСОВА:  Страшно было, что вдруг не подойду? Или это по молодости не думаешь об этом?

С.ФЕДОРОВ:  Да как-то и не думаешь об этом, просто интересно. Потому что я пришел, ну, мне 15,5 лет, люди поднимают по 27 тонн за два часа тогда, я 60 килограмм даже выжать, наверное, первую (неразборчиво) не мог, хотя на второй я уже был в обойме и все выполнял это дело.

В.КОЛОСОВА:  Многие «армейцы», когда оказывались именно в ЦСКА, когда начинали сравнивать нагрузки, говорили, что до этого был какой-то детский сад по сравнению с тем, что оказалось, и какие требования были у «армейцев»?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, да, вообще-то я такого даже не предполагал, не ожидал, и, в общем-то, ночью спал очень беспокойно, чего-то все время грезилось от таких сильных нагрузок. Реально пришлось первый год поработать, да и второй год показался тоже сложным достаточно, потому что уже понимал требования и понимал, какие здесь хоккеисты, какие тренера работают, какие детали хоккея они хотели бы видеть и отработать. Ну, я скажу, что пришлось реально попахать, не поработать, а попахать. И иной раз четыре тренировки в день это было нормальное расписание дня.

В.КОЛОСОВА:  Вы знаете, сейчас ребята, я говорю о мальчишках, ну, допустим, берешь фигурное катание или что-то еще, говорят, что вот именно в том возрасте возникают сложности с тренировками, потому что хочется и то, и се, и пятое, и десятое. А вот я сейчас разговариваю с хоккеистами разного поколения, и все как-то нацелены на хоккей и никаких мыслей, такое впечатление, что других, посторонних у вас не было.

С.ФЕДОРОВ:  Это точно. Мы родились немножко в другое время, все-таки Советский Союз тогда был на пике и спортивные программы были очень сильные. Плюс, вы знаете, интернета особо не было, даже телефонов, по-моему, не было, отвлекаться особо не хотелось, потому что реально занимались любимым делом. И реально вот в моем случае мне повезло работать с очень и очень сильными тренерами, с очень прекрасными хоккеистами, талантливыми тренерами и талантливыми хоккеистами, так что особо реально не отвлекались ни на что. И, самое главное, если честно, результат какой-то уже был и после первого и после второго года.

В.КОЛОСОВА:  Это подстегивало.

С.ФЕДОРОВ:  И тебе доверяли, подстегивали, и ты занимался любимым делом, ну, в самой, так сказать, академии хоккея, можно так сказать. Хотя легко ни один день не прошел.

В.КОЛОСОВА:  Сергей, здесь вам столько всяких приветов из разных городов шлют. Но мы остановились на том, что вы в ЦСКА. Знаете, как любопытно, по-моему, Кожевников вспоминал. Он говорит, когда я оказался в «Спартаке», тут меня и накрыла «звездная болезнь», когда я понял, что все, моя цель достигнута, и тут я подрасслабился. С вами нечто подобное было?

С.ФЕДОРОВ:  Да, было, но, конечно, не в ЦСКА, не в таком уже, как мне казалось, в зрелом возрасте. Чего-то было, может, в 10, в 9, в 11 лет, какая-то «звездная» была болезнь. Мы на какой-то турнир съездили, я съездил и за Апатиты, за мурманскую «Судоверфь», был такой клуб за 1968 год, то есть мальчишки на год меня старше. Я играл во втором звене с очень прекрасными крайними нападающими, не вспомню, ребята, извините, ваших фамилий, но мы здорово сыграли. Я приехал в свой родной    город, и меня отец взял на тренировку с взрослой командой. И там меня кто-то или поймал на бедро, или подтолкнул, чего-то там я упал, в общем, расплакался и сказал: «Как это так? Почему меня трогают в хоккее?» Ну, да, что-то такое было. Но это все, конечно, тяжело проходило.

В.КОЛОСОВА:  Но в ЦСКА уже было не до этого?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, в ЦСКА уже нет, я уже с 13 лет как бы один жил, уже три года прожил один, понял, почем фунт лиха, поэтому там было интересно, я был самый занятой, самый трудолюбивый, наверное, молодой игрок, и мы тренировались достаточно очень много, как вы знаете.

В.КОЛОСОВА:  Я где-то слышала, что у каждого молодого игрока, по-моему, в ЦСКА так было принято, был как бы наставник среди играющих. Такое было? Ну, тот, кто опекал.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, в принципе, наверное, не совсем точно можно так сказать, но тренерский штаб, их было три, четыре тренера, всегда к молодежи повышенное такое внимание было. Ну, а ребята подсказывали, когда в игре, да, в игре они подсказывали. Ну, вы не представляете, я в 16 лет играл с Макаровым, с Крутовым, Каменским, Быковым, с Касатоновым, с Фетисовым, ну, они что-то говорят, мы это брали на вооружение сразу и сразу пытались это сделать на льду. Поэтому очень много таких вещей нам и помогло в дальнейшей карьере.

В.КОЛОСОВА:  Обидные замечания были от них?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, наверное, от тренеров больше мы слышали даже не обидные, но какие-то такие моменты, которые мы пытались пропустить через свой мозг и воплотить это в игру. А от своих коллег, товарищей, друзей, наших звезд мы слышали, конечно, только подбадривающие слова, особенно в играх. Они понимали, что нам супер тяжело, и, наверное, видели, что мы стараемся и принимаем все, что они говорят, на такую веру жесткую, что мы выполним, что бы нам ни стоило их рекомендации, что, в принципе, и происходило.

В.КОЛОСОВА:  Кто поразил больше всего, если не секрет?

С.ФЕДОРОВ:  Не знаю, слишком я очень был как бы в молодом возрасте в ЦСКА. Все поражало, в принципе, и нагрузки, как ребята к ним относятся, насколько трудолюбиво они это все выполняют. Потому что, ну, сложно передать вот эту физическую часть, на которой строился весь фундамент практически на весь сезон. В самом сезоне так маловато всего этого было, поэтому вот эти первые два месяца были самые сложные. И как эта команда работала, ну, конечно, передалось нам. Мы тоже углы уже не могли «срезать», даже если хотели.

В.КОЛОСОВА:  Да, да, многие рассказывают эти истории.

С.ФЕДОРОВ:  Уже не могли «срезать» это точно, потому что, во-первых, повышенное внимание, во-вторых, ты молодой человек, молодой игрок. Мы не понимали, что мы куда-то там уедем или там еще будем где-то. Мы понимали то, что с нас особый спрос, потому что мы во все сборные входили, мы играли на чемпионатах мира молодежных и всегда ЦСКовцы славились, что они первое и второе звено, что они лидеры, что они должны выдавать результат на-гора. Ну, и к этому нас соответственно тренера готовили даже без нашего какого-то глубокого понимания. Нам это нравилось.

В.КОЛОСОВА:  Виктор Васильевич Тихонов для вас, каким он был? Все по-разному вспоминают, поэтому…

С.ФЕДОРОВ:  Виктор Васильевич для меня был участливым тренером, но очень жестким тренером. В смысле хоккея жестким тренером. Там была такая экспертиза, которая даже не обсуждалась в голове про себя, а просто ты хотел это сделать и сделать как можно быстрее. Почему, потому что, в принципе, сыграть игру с такими игроками великими, одна, две, три игры давали такой огромный опыт, хотя вокруг тебя такое ощущение, что все в три раза быстрее бегали, чем ты даже сообразить мог. Потому что слишком я молодой очень был. И, как я уже сказал, первый, второй сезон такие были очень быстрые на льду, когда особенно игры игрались. Но уже в третьем, в четвертом уже было понятно, что что-то уже могу, что-то могу помочь команде, где-то забить, где-то отдать, где-то подстраховать, где-то сыграть в обороне надежно, и, в общем, все к этому и сводилось.

В.КОЛОСОВА:  Ваш первый «золотой» чемпионат мира, я говорю уже о взрослой команде, о взрослой сборной, я так понимаю, что это Швеция, 1989 год, вам всего 18 лет, а вы уже в основной команде?

С.ФЕДОРОВ:  Может, даже не 18, потому что я декабрьский, может, даже и 17,5. Не знаю, ну, может быть, и в 18, уже 19-й, наверное, пошел. Ну, не важно, я просто даже обалдел немножко, потому что мечта-то она была, в принципе. ЦСКА, мы всегда видели, как ребята уезжают в сборную, потом приезжают с новыми коньками, клюшками, перчатками.

В.КОЛОСОВА:  Круто, да.

С.ФЕДОРОВ:  Мы понимали, да, это круто, потому что одни коньки выдавались на весь сезон, я не знаю, как они держались, ну, вот как-то так получалось. И мы могли получить новую экипировку, потому что новая экипировка тогда была недоступна для нас. Значит, и в сборной теперь дают вторую пару, третью пару коньков, это было здорово. Ну, и факт того, что они уезжают на большие дела, мы это тоже воспринимали, и мы также понимали, что нас меньше остается, значит, тренировки будут еще тяжелее и интенсивнее.

В.КОЛОСОВА:  Ну, 1989 год, по крайней мере, по книге Всеволода Владимировича Кукушкина, который уехал в командировку, но мне оставил, он пишет об этом чемпионате мира так, что неизбежно уезжало более взрослое поколение, и ставка делалась на вас, на молодежь. Вот это чувствовалось тогда?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, в принципе, да. На этот чемпионат мы с Сашей Могильным попали. Я скажу, Виктор Васильевич дал нам очень приличную роль, и мы, в общем-то, очень хорошо себя зарекомендовали. Но весь риск был в чем, что сборная Советского Союза не выигрывала где-то год или два чемпионство, и в этом году нам поставили задачу, мы должны были привезти золотые медали. Слава богу, это случилось, но команда, вот я смотрю на фотографии, команда там, в принципе, реально такой баланс молодости и опыта реально.

В.КОЛОСОВА:  Просто вот это давление, сейчас же очень часто говорят, вот, молодежь, перегорели… А вы поехали, у вас тут, кто был, Квартальнов, Ширяев, Константинов?

С.ФЕДОРОВ:  1966, 1967, 1968, 1969 год, да.

В.КОЛОСОВА:  Да, ну, молодые пацаны.

С.ФЕДОРОВ:  Артур Ирбе 1968 года. Все молодые, да, по 20 лет практически всем.

В.КОЛОСОВА:  И накачивать, наверное, не надо вас было, перед игрой говорить громкие слова.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, вы знаете, наш трудовой процесс, как я уже пытался ранее описать в нашем интервью, он был такой достаточно сложный и трудовой. И тренера поняли, какой объем работы мы уже прошли за эти три года, они доверяли просто нам и, конечно же, понимали, что мы можем спокойно играть на этом уровне, да и не играть, а выигрывать.

В.КОЛОСОВА:  Эх, как интересно. Дорогие друзья, я тут рассказываю за эфиром Сергею Федорову всякие истории, которые я уже знаю и вы тоже, благодаря нашим эфирам. Но, Сергей, мы остановились на Швеции, 1989 год, вы выиграли «золото» чемпионата мира. Но даже в книге Всеволода Владимировича Кукушкина, что уже тогда агенты вокруг вас НХЛовские, они уже кружили и предлагали всякие контракты, и заманивали. С вами уже было такое? К вам подступали? Или вы были слишком юн для них?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, вы знаете, как раз после чемпионата мира клуб «Детройт Ред Уингз» задрафтовал меня. Может быть, в 1989 ничего такого не было, но в 1990, по-моему, мне уже какое-то письмо передали от вице-президента клуба Джимми Лайца, который хотел бы меня видеть в рядах своего клуба. Ну, письмо и письмо, прочитал по-английски, что-то понял, что-то нет. Ну, и дальше…

В.КОЛОСОВА:  Агентов тогда не было.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, какой-то посредник, который еле-еле на русском говорил, передал это письмо, чего-то пытался объяснить. Но для нас это было немножко дико и далеко. Ну, письмо и письмо, ну, кто-то интересуется, ну, вроде, да, Северная Америка, мы вообще ничего не знали про эту Северную Америку, даже про NHL ничего не знали. Так что один такой случай был, но после этого уже другая тема пошла.

В.КОЛОСОВА:  Мы плавно подошли к золотому чемпионату мира в Швейцарии в 1990 году, это последний, собственно, чемпионат был, который выиграла команда СССР.

С.ФЕДОРОВ:  Да, совершенно верно.

В.КОЛОСОВА:  Это была, ну, вот, как пресса, по крайней мере, я подняла несколько статей, и написано, что шутили тогда по этому поводу, что «Красная машина», но «машина» с пробегом, и было, в общем, тогда уже много возрастных игроков. И что говорить, даже, если ты смотришь на фотографию, в воротах стоял Мышкин.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, да, пара человек было возрастных, но они играли, они выполняли эту роль, которую главный тренер видел. Пусть их два, три, но два, три достаточно. Два, три дядьки в такой молодой команде, которая в 1990 году играла, где самый, наверное, средний возраст был 22, 23, ну, я не знаю. Ну, а вот Хомутов с Быковым тоже были, они тоже где-то в возрасте уже были, но они двигались, они здорово играли, поэтому результат говорит сам за себя, хотя Европу мы не смогли выиграть по каким-то причинам. По-моему, мы шведам проиграли одну игру.

В.КОЛОСОВА:  По каким причинам? Если сейчас анализировать.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, хоккей, есть хоккей. Но «мир» мы выиграли в том же турнире. То есть в одном турнире проводилось два турнира – Европа и Чемпионат мира, поэтому что-то не сложилось. Обычно мы выигрывали десять игр подряд и все нормально, а здесь не сложилось.

В.КОЛОСОВА:  И вот еще такой любопытный факт, был некий заключительный банкет в 1990 году, и, по-моему, Вячеслав Быков подарил свою медаль канадцу Полу Коффи?

С.ФЕДОРОВ:  Даже не знаю.

В.КОЛОСОВА:  Не знаете такую историю?

С.ФЕДОРОВ:  Не знаю.

В.КОЛОСОВА:  А я хотела у вас узнать, почему, потому что никто ответа на этот вопрос не знает, почему же все-таки?

С.ФЕДОРОВ:  А я позвоню Аркадьевичу после эфира, спрошу у него, мне самому интересно.

В.КОЛОСОВА:  Да, почему подарил свою медаль? Братание какое-то было?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, у нас не было никакого братания, я думаю, с канадцами. Возможно, жили в одном отеле. Сейчас не вспомню все детали. И тогда эти медали мы вряд ли кому дарили.

В.КОЛОСОВА:  А как отмечали победу? Вообще разрешали отметить?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, спокойно, в принципе, отмечали до приезда, конечно, на родину, потому что все-таки мы были за границей. Ну, конечно, радовались, конечно, были какие-то, может, тосты, может, какие-то бокалы, наполненные каким-то вином. Вместе, да, вместе был один или два ужина, и потом команда уезжала обратно на родину, в Советский Союз, и там, конечно, давали пару дней выходных, и кто, как мог, отмечал. Скорее всего, все были с родными, близкими и с друзьями.

В.КОЛОСОВА:  Дружная была команда, несмотря на то, что все-таки разновозрастные были?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, я думаю, да, потому что невозможно недружной командой достичь какого-то результата. Я думаю, и та выучка, и те тренировки не пропали даром, но ребята сами по себе были всегда дружелюбны и друг за друга, и, конечно же, был единый дух, который нас вел к единой цели – это завоевание первого места. Тем более, мы всегда чувствовали, что мы больше всех тренируемся, работаем, мы должны победить и у нас есть хорошая дружная команда.

В.КОЛОСОВА:  Вы сказали, что было какое-то письмо после 1990 года в Швейцарии, после чемпионата мира, вы от него отказались. А когда задумались над отъездом все-таки в NHL?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, какие-то смутные сомнения вообще были в плане Советского Союза, как государства, понимали, что будут какие-то перемены. Ну, плюс, я уже не раз в интервью говорил, четыре года я жил на базе, в Архангельском.

В.КОЛОСОВА:  Тяжело.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, чего-то тяжеловато уже было после определенных таких достаточно громких успехов, включая два чемпионата мира за первую сборную. В общем-то, жилищных условий не было особо, сложно было помогать родителям, которые жили в Мурманской области, и какие-то мысли появились. Ну, конечно же, как вы правильно сказали, агенты или посредники, не важно, уже начали крутиться особенно после выбора на драфте. И поэтому, конечно, решение пришло, как в хоккее, за секунду, что надо что-то делать, надо двигаться куда-то. Ну, таких моментов, финансовая составляющая, еще каких-то не было в башке. Единственное, что, когда на Суперсериях мы ездили, играли, было очень интересно играть при 20-тысячном болельщике, там так громко, это вообще другой хоккей, маленькие площадки. Ну, чувствуешь отношение, что люди готовы ради хоккея на все, и любят, обожают эту игру, и к хорошим хоккеистам относятся хорошо, потому что очень повышенное внимание к нашей сборной было, когда мы ездили играть Суперсерии.

В.КОЛОСОВА:  Вы легко освоились за океаном в бытовом плане?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, в плане хоккея, конечно же, заняло какое-то время, я думаю, сезон, минимум. Потому что тренировка, тренировкой, а игры в таком количестве, через день, с переездами, это совершенно другой ритм, другая физическая нагрузка. А в плане бытовом, ну, я летом приехал за два-три месяца до начала сезона, в принципе, освоился. Ну, язык, он язык, английский показался мне достаточно не очень сложным, но потребовалось какое-то время привыкнуть.

В.КОЛОСОВА:  Чтобы выучить.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, к сленгу надо было привыкнуть.

В.КОЛОСОВА:  Да, это точно. А там каждый сам за себя или все-таки это тоже команда?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, там точно другие какие-то действуют законы и отношения, но, наверное, все-таки там, можно сказать, каждый сам за себя, но он обязательно сделает то, что выгодно, допустим «тройке» или «паре» защитников. То есть он все равно будет играть на команду. Ну, индивидуальные действия, там, конечно, все нападающие отличались. Если, допустим, нападающий перед воротами, он обязательно бросит, он не будет смотреть передачу, это отличает североамериканский хоккей. Поэтому мы там и выжили, потому что мы всегда знали, что бросок-то мы бросим, не вопрос, а вот в пустые отдать не все могут, и он этим пользовался.

В.КОЛОСОВА:  Мы плавно подошли к 1998 году, к олимпиаде в Нагано. Как вы получили приглашение? Насколько я понимаю, это была первая олимпиада, когда была допущены все сильнейшие из всех лиг.

С.ФЕДОРОВ:  Профессионалы, да.

В.КОЛОСОВА:  Да, профессионалы.

С.ФЕДОРОВ:  Я случайно попал на эту олимпиаду, в каком смысле, Леша Ковалев, по-моему, травму получил, и Александр Яковлевич Стеблин как-то мне позвонил, я как-то дал сразу согласие, и так получилось, что я попал на эту олимпиаду.

В.КОЛОСОВА:  Вы не раздумывали?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, у меня не было времени, это, наверное, сутки, двое, и, в общем-то, всегда хотелось. Я вот не понимал, сейчас не вспомню, почему я не попал сразу в какой-то состав, возможно, что-то связано, может, даже и с травмой. Но удалось приехать и, в общем-то, помочь сборной.

В.КОЛОСОВА:  Но олимпиаду вспоминают, как очень дружную.

С.ФЕДОРОВ:  Да, да, очень все рады друг друга были видеть. Плюс мы встречались на площадках NHL, многие ребята из NHL уже приехали, поэтому реально было приятно всех видеть, и приятно было играть вместе. Единственное, результат немножко не тот, который, наверное, все хотели. Не повезло.

В.КОЛОСОВА:  Сейчас бы и этому результату были рады. Но времена меняются.

С.ФЕДОРОВ:  Времена меняются, конечно.

В.КОЛОСОВА:  Говорят, что вы даже чуть ли ни на пресс-конференции во время олимпиады в Нагано ходили вместе. Ну, как-то так сообща у вас все это было.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, Олимпийская деревня, олимпийский дух, он подразумевает общение спортсменов, поэтому мы общались друг с другом, это факт. Потому что время было, в принципе, очень много, а это не такой плотный график, как в NHL, поэтому это радовало, это здорово было.

В.КОЛОСОВА:  Горечь от того, что это было не «золото», присутствовала?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, да, конечно, присутствовала. Мы понимали, что «с листа» все-таки мы, как советские, русские спортсмены не всегда можем сориентироваться так быстро, у нас более креативный хоккей, более тонкий хоккей, мы любим играть в пас. И для этого нужно какое-то время, какое-то сыгрывание. В Северной Америке мы адаптировались, но рядом были другие партнеры, которые привыкли «с листа» всегда играть, поэтому немножко вот это, конечно, может, нас где-то и подвело. Слишком сумасшедшая талантливая команда, но в плане игровых и иной раз простых действий, как звено, как пара защитников, тут немножко не получилось.

В.КОЛОСОВА:  За океаном следят за событиями на олимпийских играх? Просто я свой вопрос поясню, когда мы были в Канаде, в Ванкувере на олимпийских играх, и канадцы, местные жители говорят, да чего там ваша олимпиада, вот главное Кубок Стэнли.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, это да, они так относятся. Тем не менее, какая-то информация идет. В самой Северной Америке я не думаю, что там какой-то большой всплеск информации об олимпиаде, когда олимпиада, допустим, в Японии или в Италии, например. Так, написано пару строчек, кто, чего выиграл, как, чего. Но такого прямо освещения, я не думаю, что есть.

В.КОЛОСОВА:  А подтрунивали в команде, что «золото» не выиграли, нет? Какие-то шутки были?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, может быть, что-то и было, но я сейчас не вспомню, почему, потому что на все, про все нам дали две недели, 14 часов я летел в Детройт из Токио, прилетел, как космонавт себя чувствовал пару дней. А уже на следующий, 15 числа мы играли уже регулярный сезон. Хорошо – дома, а не на выезде.

В.КОЛОСОВА:  В Детройте вас наверняка узнавали на улицах?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, по улицам не часто ходил, но, конечно же, в ресторанах, например, где-то после игры ужинаешь с друзьями, с родителями, да, всегда подходили люди практически. Потому что очень любили хоккей, очень болели, Канада была рядом, через речку буквально, Канада же, и много канадцев приезжает на американскую территорию, чтобы посмотреть наши, в общем, такой клуб канадо-американский, можно сказать, или американо-канадский.

В.КОЛОСОВА:  Они культурные болельщики?

С.ФЕДОРОВ:  Я думаю, да. В основе все фанаты, они такие дружелюбные. У них есть какая-то такая тема, они могут терпеть, могут ждать, могут надеяться. Они приходят, чтобы получить удовольствие, не важно, команда выиграла, проиграла, но все равно даже в проигрыше они видят какие-то позитивные моменты. Почему, потому что после игры команда, в команде игроки и тренера имеют шанс довести до болельщика, почему проиграли, что не получилось. То есть они за этим следят прямо в ту же секунду, они получают эту информацию. Естественно, это специально тоже сделано, чтобы болельщик становился частью вот этого всего процесса, и они знали все мельчайшие детали, и кто, как себя чувствовали, и у кого, чего болит в какой-то мере, почему там не забили, здесь пропустили. В общем, такой поток серьезный информации всегда после каждой игры и до игры идет.

В.КОЛОСОВА:  Ведь это очень важно, как вот сейчас я понимаю. Дальше давайте вспомним олимпиаду Солт-Лейк-Сити 2002 года, и тогда уже главным тренером был Вячеслав Александрович Фетисов, это были бронзовые медали. Не то, чтобы провал, но и не то, чтобы успех. Но я прочитала, что там были какие-то проблемы с судейством, и чуть ли ни Валентина Матвиенко, она тогда возглавляла Совет Федерации, Рене Фазелю то ли письмо писала, то ли упрекала в том, что судейство-то было не очень.

С.ФЕДОРОВ:  Ну, когда играешь на выезде, всегда в других странах, естественно, судейство, оно всегда как-то против сильной команды, которую мы все-таки сумели собрать под знамена, всегда оно такое непонятное. Но, как игрок, я не помню таких больших шероховатостей в плане судейства, но понимал, что очень как-то тяжело, все время ты идешь по следам соперника. Не ты впереди или даже вровень, а по следам соперника, всегда тебя гонят до вот этой грани фола, всегда было так. Ну, мы как бы привыкли, хотели нивелировать вот эти все моменты и особо не обращали внимание. Игра быстротечный процесс, надо было играть и концентрироваться на других вещах.

В.КОЛОСОВА:  Тогда по воротам Хабибулина чуть ли не 41бросок был совершен, его, бедного, натренировали там.

С.ФЕДОРОВ:  Это, да, это уже другие технические моменты, которые, наверное, мы упустили, поэтому не все сложилось, конечно.

В.КОЛОСОВА:  Ругал вас?

С.ФЕДОРОВ:  Вячеслав Александрович, конечно, ругал, но он такой отеческой, так сказать, любовью и отеческим таким моментом подошел ко всем проблемам нашим. Ну, результат говорит сам за себя, мы сами чего-то не так сыграли, наверное, как хотели, хотя команда была очень достойная, очень талантливая.

В.КОЛОСОВА:  Вычитала любопытный момент, что в Канаде в 2008 году в Квебеке, где вы завоевали «золото» чемпионата мира у вас что-то не клеилось, но в раздевалке вы сказали какие-то самые важные слова, после чего игра переломилась. Я вам могу процитировать, если вы сами не помните.

С.ФЕДОРОВ:  Пожалуйста, я не помню.

В.КОЛОСОВА:  Вы сказали: «Мужики, не раскисаем, сейчас выиграем, шайба наша».

С.ФЕДОРОВ:  Ну, возможно, что-то такое было. Честно говоря, я не помню. Но я думаю, поворотный пункт в моем понимании, я уже был более-менее такой взрослый хоккеист, это наш командный ужин был, где мы договорились с ребятами, ну, две-три фразы такие были: «Ребят, все быстро, нам сплачиваться некогда, давайте это все уже будем показывать в игре, что мы единая команда». Вот эти слова какие-то были сказаны, и каждый из нас сказал о чем-то таком. И, в принципе, команда опять подобралась с очень хорошим балансом, все игроки уже были играющие. Таких молодых, ну, кроме Сашки Радулова тогда, ну, таких явно выраженных молодых мало было, все были опытные игроки. И вот эти слова мы пронесли через весь чемпионат, даже проигрывая канадцам 4:2. Во-первых, тренера молодцы, мы перешли из четырех звеньев в три звена, то есть мы накрутили темп повыше, мы знали, что канадцы будут стабильно играть в четыре звена. Когда играешь в четыре звена, это немножко другой коленкор. Когда ты играешь в три звена, ты играешь быстрее, за тобой соперник должен бегать, а это на руку, потому что инициативой владели мы, поэтому нам и удалось создать и забить, и сравнять этот счет. Иначе без такого технического момента, я думаю, четыре звена ничего не показали бы.

В.КОЛОСОВА:  Это важно, когда что-то не идет, и кто-то находит нужные слова? Или нужно помолчать в раздевалке?

С.ФЕДОРОВ:  Нет, это эмоции, это эмоциональные моменты, и я точно знаю, ни один хоккеист не будет молчать. Впопад, невпопад, правильно, в основном, это правильные вещи, правильные слова, он показывает ту эмоцию, в которую он верит и это читается, принимается сразу. Это психология, мягко говоря, это психология, и в этом плане у нас, во всяком случае, на моем веку, поиграв со всеми поколениями, я застал больше, наверное, четырех поколений хоккеистов…

В.КОЛОСОВА:  Вам когда комфортнее было?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, сложный вопрос. Хоккей не комфортная игра, каждый день надо доказывать, что ты можешь и что ты сильнее другого. Поэтому комфортно вряд ли когда-то было в действующей карьере. Ну, комфортно себя после выигрышной игры чувствуешь или после выигрышного чемпионата, пара дней есть немножко переварить эту тему, порадоваться, но потом понимаешь, надо опять себя брать в какие-то рамки, тиски и продолжать работать, без этого никуда. Чем старше, тем больше работаешь.

В.КОЛОСОВА:  Для вас все-таки хоккей это игра или работа?

С.ФЕДОРОВ:  Вы знаете, всегда была игрой, но с такими рабочими оттенками, потому что хоккей, он меняется и меняется из года в год. И какие-то технические моменты, технические составляющие всегда это надо было всегда смотреть. Потому что много разных приемов возникает, и пока, ты если отстаешь от этих моментов и в индивидуальном плане, и в командном, то иной раз и сложно наверстать, а иной раз и уходит «золото» таких крупных турниров, как олимпиада и чемпионаты мира. Поэтому это очень такая прогрессивная игра. Об этом меньше задумываешься, когда ты действующий хоккеист, но в NHL настолько поток лидеров, что ты уже соперника изучаешь и знаешь, если что-то новое появляется, ты это тоже схватываешь и на лету схватываешь. Так как я был центральным нападающим, ну, самый технический момент это вбрасывание шайбы – сразу понимаешь, соперник перестроился или нет в ту же секунду. Поэтому всегда анализируешь, всегда стремишься подмечать что-то и для себя тоже.

В.КОЛОСОВА:  А что сейчас хотели бы для себя?

С.ФЕДОРОВ:  Ну, я думаю, всех хочется поздравить с наступающим Новым годом, ЦСКА побед, успеха, конечно же, всем здоровья и счастья, и, конечно же, побольше время всем проводить с семьей, если это возможно.

В.КОЛОСОВА:  А победы к нам придут к нашей сборной на больших турнирах, на олимпиаде хочется?

С.ФЕДОРОВ:  Я в это очень верю. Делается очень много, для того чтобы все было правильно.

В.КОЛОСОВА:  Спасибо. Так приятно, жалко, что время пролетело. Сегодня у нас в гостях был Сергей Федоров, серебряный и бронзовый призер олимпийских игр, трехкратный чемпион мира, трехкратный обладатель Кубка Стэнли. Спасибо огромное.

С.ФЕДОРОВ:  Спасибо большое за приглашение.