Профитроли Александр Песков

СТАХОВСКИЙ:  К нам приходят люди, не нуждающиеся в дополнительном представлении чаще всего, поэтому достаточно сказать, что в гостях у нас сегодня Александр Песков. Добрый день.

ПЕСКОВ:  Добрый день.

КУЗЬМИНА: Привет. Жалко одно, что никакого женского дня сегодня нет, никакого праздника мамы. Обычно к этим мероприятиям зовут тебя все наши коллеги.

ПЕСКОВ: Это да.

КУЗЬМИНА: Потому что от тебя всегда хотят услышать те самые слова, которые ты очень как-то правильно и очень в точку говоришь.

ПЕСКОВ: Ну, я, во-первых, хотел бы порадоваться за наших журналистов, которых освободили, это уже праздник, можно сказать, национальный праздник. Мне кажется, надо каким-то образом отметить уже с государственной точки зрения некоторые вещи, которые происходят в жизни. Конечно, безумно приятно, что сейчас эта пора начинается у выпускников, и сейчас все, конечно, на нервах, с желанием, чтобы и побыстрей завершить эту историю, и в то же время очень аккуратно сдать все экзамены. Я только что был на выпускных экзаменах у заочников в Академии искусств, что в Химках. Все пятерки! Молодцы, ребята!

СТАХОВСКИЙ: Молодцы какие, смотри-ка, подрастает смена.

ПЕСКОВ: Вокалисты, я имею в виду. И соседи ваши, вернее, мы ваши соседи, это цирковое училище, 5 июня тоже будет экзамен у всего курса. Ну, я уже программу посмотрел, она каждый день идет, можно приходить посмотреть любому бесплатно, в 18 часов начало. Так что я всех приглашаю, зал свободен.

КУЗЬМИНА: Что же ты раньше нам не сказал?

СТАХОВСКИЙ: А  мы сидим. Собираемся, пойдемте!

ПЕСКОВ: Ребята молодцы, работают. Ну, сейчас все почистят, и 5-го числа - дипломная комиссия, я думаю, там тоже все пятерки будут.

КУЗЬМИНА: Слушай, а ты тоже переживаешь?

ПЕСКОВ: Ой, я, как всегда, волнуюсь за них, как будто за себя. Я прошел это все, знаю это волнение, поэтому очень хочется  надеяться, что у них все будет хорошо. Ну, артисты растут новые.

СТАХОВСКИЙ: Это хорошо. Я хочу вернуться к «Школьной анкете» и спросить…

ПЕСКОВ: А можно я тоже заполню ее?

СТАХОВСКИЙ: Вот, мы же к этому и стремимся сегодня. День рождения у тебя 13 февраля, место рождения город Коряжма Архангельской области. Давно ты был там последний раз?

ПЕСКОВ: Последний раз года два назад. Я ездил на съемки, не буду говорить канал в качестве рекламы, и очень хорошо мы съездили, хорошее такое впечатление было. Ну, вообще на родину приезжать это всегда великое дело.

СТАХОВСКИЙ:  Приятно, да?

ПЕСКОВ: Конечно.

СТАХОВСКИЙ:  Ну, трепещешь всегда внутри.

ПЕСКОВ: Особенно у меня, наверное. Мама, я надеюсь, сейчас слушает нас в эфире, я ее предупредил, так что огромный привет всем коряжинцам, школе моей любимой, моим учителям, от всей души, я всех помню имена, и Валентина Анатольевна, которая сейчас опекает маму мою, учительница по геометрии, алгебре. Мы дружили, они дружили еще тогда, когда я учился, и вот вместе сегодня как-то по жизни идут и помогают друг другу.

КУЗЬМИНА: Там нет нигде памятной доски, что в нашей школе учился?..

ПЕСКОВ: Нет.

СТАХОВСКИЙ: Ну, подожди, рановато, подожди, пройдут годы…

ПЕСКОВ: Может, только фотография одна и висит, не знаю.

СТАХОВСКИЙ: Ну, спросить-то я хотел, в общем, не об этом, а хотел вернуться к 13 февраля, потому что 13 февраля - это Водолей. Ты веришь в гороскопы?

ПЕСКОВ: Не то слово как.

СТАХОВСКИЙ: Потому что я, честно говоря, до этого момента не знал, когда у тебя день рождения, но почему-то, если бы меня спросили: как ты думаешь, кто Песков по гороскопу? - у меня бы мысли не было, что ты можешь быть кем-то еще, кроме Водолея.

ПЕСКОВ: Это да.

СТАХОВСКИЙ: Потому что Водолей - всё это воздушное, всё порхающее.

ПЕСКОВ: Я еще и Тигр по году.

СТАХОВСКИЙ: То есть он так еще уравновешивает немножко?

ПЕСКОВ: Нет, наоборот. Водолей, он как бы такой добрый, теплый, а Тигр, он иногда может рыкнуть.

СТАХОВСКИЙ: Рыкнуть где надо. Я же и говорю, что спасает эту воздушность, прибивает немножечко.

ПЕСКОВ: Есть, есть такое. Вообще Водолей это, как принято считать, единственный знак зодиака, который может найти общий язык с любым знаком зодиака. Я не знаю, насколько это правда, это уже, наверное, к астрологам, но, во всяком случае, мне это очень помогает, и кого я знаю из Водолеев, конечно, безбашенные, но в то же время яркие, веселые. Ну, имена-то большие. Ельцин, Леонардо да Винчи, Эйнштейн, и где-то там в дальнем списке Песков.

КУЗЬМИНА: И еще миллион человек, да.

ПЕСКОВ: Миллионы.

КУЗЬМИНА: Слушай,  каждому знаку обычно в гороскопах пишут: ваш камень, ваш цвет…

ПЕСКОВ:  Мои - бриллианты.

СТАХОВСКИЙ: Ну, не скажешь, смотри, на тебе же украшения, и там не только бриллианты, а какие-то есть другие камни, что это?

ПЕСКОВ: Изумруды еще мне нравятся очень. А вообще бриллианты, и, конечно же, аметист мой камень. Аметист всем Водолеям помогает иногда. Камни, говорят, очень помогают. Надо носить в кармашке даже, пусть маленький, малюську, но перекладывать из одежды в одежду, камень берет на себя…

КУЗЬМИНА:  А ты веришь в энергию вещей?

ПЕСКОВ:  Да, наверное. Ну, во всяком случае, мне тут подарили рубашку 56-го размера, потому что она уж очень красивая была...

СТАХОВСКИЙ:  56-й это большой, да?

ПЕСКОВ: Да. Но мои девочки - они, правда, на огороде все сегодня, выходной, все на дачах, кстати, тоже привет огромный, чтобы у всех урожай был, у всех огородников...

КУЗЬМИНА: Говорят, в этом году будет хороший урожай, потому что все прямо цветет.

ПЕСКОВ: Так вот мои девчонки в мастерской перешили на мой размер ее, и я в ней появился один раз на эфире, и съездил сейчас в Лас-Вегас на переговоры, и когда меня увидел там один миллионер, с которым я вел переговоры, он говорит: ну, понятно, настоящий артист. Потому что энергетика вещи, он прямо почувствовал ее. Во-первых, подарил артист балета Большого театра в прошлом, он сейчас преподает у нас в театре.

КУЗЬМИНА: Он был 42-го размера, а сейчас он 56-й, покупал как на себя.

ПЕСКОВ: Нет, он, кстати, комплекцией еще худей меня.

КУЗЬМИНА: Ну, балетные, мне кажется, все-таки сохраняют форму.

ПЕСКОВ:  И вот эта энергетика через вещь передалась. Или, например, этот костюм,  на мне который, я его сам пошил. Это два платка из Таиланда. Купил там  по 4 доллара за два платка, по-моему. Но вот как лето приходит, в нем прихожу куда, видно по людям, сразу настроение у людей такое солнечное.

КУЗЬМИНА: Зная тебя, твои друзья наверняка тебе привозят какие-то сверхинтересные вещи для тебя? Или нет? Или попасть очень сложно все-таки в твой вкус?

ПЕСКОВ: Нет. Ну, во-первых, сложно, с размерами сложно, потому что на меня очень трудно где-то что-то найти. Хотя…

КУЗЬМИНА: У нас как будто сидит человек килограммов 170.

ПЕСКОВ:  Да, 170. Нет, у меня 55 просто. Ну, сейчас лето, похудеть надо было. У меня был случай однажды, это была Барселона, я зашел в один магазин, где-то рассказывал в интервью об этом, и там нашел свои размеры. То есть весь магазин - мои размеры фактически. Ну, я там пытался всё скупить, и мне продавцы говорят: о, вы из России? Я говорю: да. - Видно по вам, что вы звезда. - Я говорю: ну, артист, да. Они говорят: так у нас вчера была тоже звезда  российская, купил всё то же самое. И я так всё отдаю и говорю: мы будем одинаково одеваться, поэтому заберите всё обратно. И я ушел ни с чем оттуда.

СТАХОВСКИЙ: Кто это был?

ПЕСКОВ: Это Валерий Леонтьев был. Мы экстравагантные немножко люди, и вот эта одежда, она помогает, наверное, понять человека. Ну, естественно, душа, глаза, там все дополнение идет, конечно. Ну, и украшения.

СТАХОВСКИЙ: И украшения, а как же. Ну, то есть, есть какая-то мистика в жизни, все-таки присутствует?

ПЕСКОВ: Есть, конечно. Всё зависит еще от вкуса человека, на чем он воспитан, как он воспитан, что он воспринимает в жизни. Все это выражение идет, и даже в оболочке, которую мы одеваем, в данном случае одежду.  Поэтому одежда очень много может сказать о человеке.

КУЗЬМИНА:  А что тебя еще кроме одежды характеризует, что не касается лично тебя? Вот что есть в твоей жизни?

ПЕСКОВ: Наверное, забота о ком-то, наверное, преданность сцене. Все-таки я на сцене уже 46 лет. Наверное, то, что ты в шесть лет отцу сказал, что я буду артистом, и точку зрения свою отстоял. Наверное, то, что я могу сопереживать, даже волнение в голосе появилось. Сопереживать кому-то. Наверное, вот эти вещи. Ну, может быть, еще подумать можно.

СТАХОВСКИЙ: Александр Песков сегодня у нас в «Школьной анкете». Кстати, а почему Саша? Учитывая, что отчество-то Валерьянович, то есть папа Валерьян, и тут вдруг… Кто вообще придумал, что ребенка надо назвать Александром?

ПЕСКОВ: Мама, по-моему. Отец называл меня всю жизнь Санькой, мама никогда Санькой не называла и не называет. А как она меня называет?

КУЗЬМИНА: Любимый, дорогой, сынок, сыночек?

ПЕСКОВ: Иногда родной, да.

КУЗЬМИНА: Александр Валерьянович, если ей что-то нужно важное спросить.

ПЕСКОВ:  Кликухи были Песок и так далее, и в школе, и везде, и до сих пор, кстати, в кулуарах эстрадных. А почему Александр, насколько я знаю, это дань дедам, будем так говорить, хотя мой дед Анатолий был, второй дед, который Герой Советского Союза, совершенно как-то близко не может стоять. Ну, фамилия Вяткины у всех.

СТАХОВСКИЙ:  То есть непонятно, почему Александр. Нет какой-то семейной легенды?

ПЕСКОВ: Да. А вот, допустим, Дашка родилась, мне нравилось имя Даниил, ну нравится оно мне, вот до сих пор, у меня даже крестного сына моего я настоял назвать Даниилом, он Данька сейчас. А мы ждали с Галкой сына, а в то время ни УЗИ, ничего не было, не проверяли.

КУЗЬМИНА: А родилась девочка.

ПЕСКОВ:  А родилась девочка, и вот тут-то у меня обострение. И бабушка моей бабушки была Дария. И коль все-таки девять месяцев говорили Данька, Данька, видимо, там все равно ребенок чувствует, и с удовольствием появилась Дашка, именно Дария, дарственная. Ну, думали недолго.

СТАХОВСКИЙ: Ты заговорил о каких-то предках, дедов сейчас вспоминали, даже прабабушку. Вообще-то далеко  проследил биографию, генеалогию?

ПЕСКОВ:  Нет. У меня дядя папы, тоже Песков, он в Москве. Я никак до него доехать не могу, дай бог ему здоровья, он проследил, насколько мог, род Песковых.

СТАХОВСКИЙ: То есть у него там где-то есть?

ПЕСКОВ: Да, и он говорит: я хочу тебе передать, чтобы ты дальше уже отслеживал.

СТАХОВСКИЙ: Так надо же доехать, конечно.

ПЕСКОВ:  Надо доехать, некогда все.

СТАХОВСКИЙ: Сейчас закончим через полчаса и поедем.

ПЕСКОВ: А по маминой линии я знаю единственное, что все крестьяне были, а дед мой, который ушел на войну добровольцем на второй день, а у него была защищенность как бы, можно было ему не ходить на войну, он был председателем колхоза. И так случилось, что это папа моей мамы. Короче, мой дед настоящий такой, он Анатолий был. Ну, он ушел и погиб. Знаю, где могила.

СТАХОВСКИЙ: Ты прослеживаешь эти все истории?

ПЕСКОВ: Да. Отец нашел своего отца могилу, он в братской могиле, хотя фамилия высечена. И вторая в Карелии. Под Новгородом и в Карелии.

СТАХОВСКИЙ: Понятно. Есть любимая книга? Ну, может быть, не одна, что-то такое, к чему ты возвращаешься.

ПЕСКОВ: Ну, есть, наверное. Это, наверное, со мной связано. Это с детства «Волшебник Изумрудного города».

КУЗЬМИНА: А с кем из персонажей ты себя ассоциировал?

ПЕСКОВ: Я? Кто я? Я, наверное, Соломенный человек.

СТАХОВСКИЙ: Страшила вот этот.

ПЕСКОВ: Страшила. Ну, он добрый был такой все равно. Или собачка вот та.

СТАХОВСКИЙ: Тотошка.

КУЗЬМИНА:  Тотошка, из-за которой всё произошло на самом деле.

ПЕСКОВ: Да, да. А если так брать классику, я больше по поэзии, мне нравится Межелайтис, Гудзенко, ну, это военная тема. Кстати,  завтра у меня будет выступление, завтра будет проходить конкурс детский молодых исполнителей в Концертном зале Российской Армии.

КУЗЬМИНА: Это чтецы?

ПЕСКОВ: Это нет, это вокалисты.

СТАХОВСКИЙ: Петь будут и танцевать.

ПЕСКОВ: И танцевать, и петь, да. И принять участие в этом гала-концерте меня пригласили, я завтра буду на военную тему читать стихи.

СТАХОВСКИЙ:  Ну, военная поэзия, это же не прозрачный такой ответ. Ты говоришь, ты по поэзии, да еще и по военной. То есть, глядя на Пескова…

ПЕСКОВ:  Например, Межелайтис, серьезные очень стихи «Пепел».

СТАХОВСКИЙ:  Не самый популярный, не самый известный автор.

ПЕСКОВ: «Эта рыжая пыль под ногами, щебенка из костей...» Понимаете, тяжелая тема. Ну, я умею это делать, поэтому  это и ложится на репертуар человека. И поэтому, когда и студентам я своим показываю или предсказываю что-то или вижу... Вот у меня сейчас девочка выпускница, она будет поступать в ГИТИС. Ну, у нас еще есть время. Вот на ее индивидуальность я вижу совершенно другой репертуар, потому что мы все же разные. Поэтому мы читаем разные книги, смотрим разные программы на телевидении. Я сегодня посмотрел за всю ночь, пытался уснуть в восемь, чтобы в двенадцать проснуться и к вам к пятнадцати приехать, я посмотрел, по-моему, фильмов шесть. Совершенно разных, и комедия, и трагедия, ужастик только не смотрел.

СТАХОВСКИЙ: Что понравилось?

ПЕСКОВ:  Я посмотрел две комедии «В открытом океане» - это про двух старичков, которые решили втихушку поехать в круиз, а они уже такие дряхленькие, одному 71 год, а другой постарше, так они ехали с учетом найти свою судьбу на корабле. И, конечно, очень комедийная ситуация. Ну, вот, наверное, вот этот, меня больше комедии греют вообще, и очень люблю детективы и исторические фильмы.

СТАХОВСКИЙ: Детективы? Прям что, с убийствами?

ПЕСКОВ:  Ну, когда что-нибудь совсем не известное,  весь фильм гадаешь.

КУЗЬМИНА:  А в конце, раз, и снова надо пересматривать, потому что все события  должны сложиться совершенно по-другому.

ПЕСКОВ:  Очень люблю смотреть про Пуаро, очень, ну просто уже 50 раз.

КУЗЬМИНА: А в чьем исполнении?

СТАХОВСКИЙ: Дэвид Суше.

ПЕСКОВ:  Да, Суше. Очень притягивает.

СТАХОВСКИЙ: Ты заговорил про то, что тебе нравятся исторические фильмы, раз уж мы затронули эту тему, почему бы ее и не продолжить? Если бы, скажем, у тебя была возможность смотаться на пару недель в отпуск в какую-нибудь историческую эпоху, чтобы посмотреть, как это было...

ПЕСКОВ: Сразу скажу, Людовик XIV.

СТАХОВСКИЙ: Балы, жабо.

ПЕСКОВ:  Это я, это да. Скорее всего. И еще Рим, Греция.

СТАХОВСКИЙ: Древняя?

ПЕСКОВ: Древняя. При Цезаре, вот туда еще.

СТАХОВСКИЙ: Жестокое время, но интересное.

ПЕСКОВ:  Жестокое очень, но интересное. Мне вообще говорили, что в прошлой жизни, даже в интервью это есть, я был кузнецом во времена Цезаря и очень с ним дружил, говорят, и был при дворе, что называется. И все мечи, видимо, я ковал там. А во второй жизни я был распутной монашкой. А третий период это сейчас, у меня третья жизнь.

СТАХОВСКИЙ: Совмещение. Я пришел в эту жизнь грехи тех людей отрабатывать, может, поэтому сейчас не все так получается, как бы хотел, но замаливать грехи тех вот двух - кузнеца при Цезаре и распутной монашки. Ну, прелесть, конечно.

КУЗЬМИНА: Прекрасно.

СТАХОВСКИЙ: Александр Песков сегодня у нас в «Школьной анкете», продолжаем беседу. Кузьмина накопила вопросы.

КУЗЬМИНА: Саша пристально слушал новости, потом новости спорта, не выходя из эфирной студии. Мне кажется, что студия «Маяка» для Саши это одно из  родных мест, потому что…

ПЕСКОВ:  Ну, во-первых, студия «Маяка» в 5 вечера - все мое детство. Конечно, это отложилось, поэтому я как в родной дом сюда прихожу. Я так люблю здесь сидеть, родной дом, поэтому, конечно.

КУЗЬМИНА: Кстати, друзья, если вы хотите послушать все Сашины выходы на «Маяке», они все есть на сайте «Маяка». Мы с Женей сегодня переслушивали, ты был в прошлом году у наших коллег, про город свой рассказывал, и мы решили, что захотите, слушатели, послушаете прошлый эфир.

СТАХОВСКИЙ: Поэтому не о родных городах. Ты сегодня рассказывал уже про Барселону, про Таиланд. То есть путешествия важное место в жизни занимают?

ПЕСКОВ:  Да, ну а как, конечно. Где-то и отдохнуть хочется, где-то и поработать хочется.

СТАХОВСКИЙ: Есть места, куда хочется возвращаться?

ПЕСКОВ: Да. Уже, наверное, четвертый раз был в Лас-Вегасе. Ну, это опять же мой город, где много огней. «Снова туда, где море огней…» Поэтому, да, наверное, есть город на этой земле, но я там, к сожалению, не был с детства. Это станица Курганинская, город  Курганинск Краснодарского края.

СТАХОВСКИЙ:  Что с  ней связано?

ПЕСКОВ: Я там провел все детство, все лето, каждый год меня родители, каждое лето меня родители отсылали к бабушке с дедушкой, что называется, к теткам, и сами отдыхали. Ну, иногда приезжали. Я получал дикое наслаждение, это классно.

СТАХОВСКИЙ:  А что там, чем ты занимался в детстве? Что там, мальчишки, девчонки, лошади, коровы?

ПЕСКОВ: Я огород поливал. Ой, у меня огород самое главное было. Я один там пучкался, они мне таз поставят с водой, я со шлангом воды налью, кораблики пускаю. Там действительно не было никакой возможности, чтобы со мной что-то случилось. Поэтому меня утром отсылали на огород, и я командовал, помидоры поливал, капусту, вот как сейчас в глазах стоит.

КУЗЬМИНА:  Знаешь, такие штуки были у чеснока сверху, я их на руку, как браслеты, усики такие круглые, и можно было их собрать, всю себя целиком одеть в это.

ПЕСКОВ: Ну, там помидоры огромные такие.

КУЗЬМИНА: Бычье сердце.

ПЕСКОВ:  Ой, они прямо на земле лежат, и кроликов дедушка разводил малюсек, я их за уши держал. У меня был случай однажды, мы ехали на гастроли в Краснодар, и я говорю: ребята, хотите окунуться в мое детство, почувствовать его? И там полтретьего, по-моему, поезд останавливался и стоял полчаса. И я вышел, у меня слезы текут, и вот этот запах вокзальный, эта жженая резина, шпалы и эти цветы, все вперемешку, это незабываемо. Вот это запах детства.

КУЗЬМИНА: Слушай, вот это, наверное, то место в списке, когда я выйду на пенсию, или когда я закончу все свои дела, я туда съезжу. Есть еще что-то в этом списке, что ты для себя решаешь, что, когда я успокоюсь, угомонюсь, когда я уже приду, вернусь к самому себе, я сделаю вот это, я прочитаю вот это, я посмотрю вот это, я съезжу вот туда, или ты стараешься это включать все в свою обычную жизнь?

ПЕСКОВ:  Нет, как-то вот о том, чтобы потом сесть там у камина… Единственное, что надо, наверное, надо уже сегодня, наверное, можно, во всяком случае, это какие-то воспоминания написать, потому что судьба подарила мне встречу с великими людьми, и Магомаев, и Кристалинская, и так далее. Вот, поэтому какие-то случаи, может быть, интересные описать, что именно было со мной.

СТАХОВСКИЙ: Ну, такие мемуары своеобразные.

ПЕСКОВ:  Да, типа мемуаров, вот такую книжку можно, естественно, надо будет описать все впечатления об учебе в ГУЦЭИ, в ГИТИСе, как это было. Вот, наверное, об этом.

СТАХОВСКИЙ: Магомаев, Кристалинская. А какая была самая, может быть, не неожиданная встреча, а такая, после которой ты подумал: ничего себе, я дал! То есть человек, который произвел на тебя, может быть, настолько колоссальное впечатление, что ты даже не подозревал, что ты вообще с ним когда-нибудь встретишься.

ПЕСКОВ: Ну, наверное, сразу что в голову пришло, это Людмила Марковна Гурченко, наверное, потому что была такая, царствие небесное, Мусенька, Мария, редактор Концертного зала «Россия», и я уже был на эстраде, уже как бы популярный был, и она говорит: я тебя познакомлю. Они подружки были, они дружили. Муся дружила с Кристалинской, с Шульженко и очень дружила с Гурченко. Ее обожали все артисты. И как-то 105 А, гримерка, прямо перед выходом на сцену недалеко, там все звезды переодевались, и 105 Б, они отдельным сектором были. Мне посчастливилось там постоянно переодеваться. Ну, уже воспоминания только остались. Так вот, она постучала, говорит: Люсь, я не одна. - С кем ты там? -  C Сашей Песковым. - Нет, ни в коем случае чтобы не заходил! А она где-то увидела меня по телевидению в какой-то программе. А я так голову просовываю и говорю: Людмила Марковна, ну, чего же так-то, почему вы как-то так? Она говорит: ну, заходи. Говорит: а что ты меня делаешь такой ха-ха-ха, хи-хи-хи, я глубокая актриса. И, короче, поругала, пожурила, что называется. И я через неделю придумал вот этот классический номер фотографа. И, надо же, у меня в  кабинете висит фотография… Сидит моя мама, неожиданно было, никто не знал, я вхожу, и нас сажают за стол,  Гурченко, Сережа, ее супруг, мама и я. И Людмиле Марковне говорю: а сегодня премьера. Она говорит: боже мой, я сейчас уеду. Я говорю: вам, по-моему, понравится. И посидели, и я пошел переодеваться, на грим. И потом выхожу и это делаю, что называется, это представляю. И она встала, за ней встал зал, и с тех пор эти 25 лет мы дружили.

КУЗЬМИНА: Ты следил за Евровидением, скажи, пожалуйста?

ПЕСКОВ:  Никогда. А, следил ли? Я сейчас был в Лас-Вегасе, я не видел, ничего не видел. Но, как я только прилетел, мне тут же звонят телевизионные каналы и вплоть до "сделай пародию на главного героя", что называется. Причем я говорю, ну, с удовольствием, если надо. И как-то так вот пока звонков... они мое согласие получили, не знаю, будут снимать или не будут.

КУЗЬМИНА: Слушайте, а вам не кажется, что уже все потихоньку успокоилось, и уже все забудут через неделю?

СТАХОВСКИЙ: Да и все в порядке, конечно.  Ну, почему, кстати, Кончита Вурст, образ действительно был очень яркий, возвращаясь…

ПЕСКОВ: Я просмотрел в Интернете, когда мне позвонили.

СТАХОВСКИЙ: Тебе понравилось?

ПЕСКОВ: Очень неожиданно, на мой взгляд. Я вообще за все то, что имеет право на жизнь. Если нас мама с папой родили, школа воспитала, насколько могла, и они воспитали, дальше уже человек выбирает свою судьбу сам. И он желает жить, уже один раз богом так было решено, что он появился на земле. Поэтому я всегда не понимаю тех людей, которые могут осуждать кого-то за его образ жизни. Можно это воспринимать или не воспринимать, но вот сколько негатива, когда не воспринимают конкретные люди или общество, я всегда против этого. Надо с пониманием, с уважением относиться к человеческой жизни, к человеческой судьбе. Самое главное по заповедям жить и всё будет хорошо в нашей жизни. Надо любить друг друга. А другое дело, ну, не нравится мне программа, я ее переключаю. Вот мне не нравится один ведущий на телевидении, вот не могу его видеть. Понимаете? Ну, это, во-первых,  это настолько лебезение какое-то идет перед государством, перед политиками, я прямо не могу, меня трясти начинает.

КУЗЬМИНА: Эх, сделаем как-нибудь эфир, соединим  их воедино.

ПЕСКОВ: Хотя программа хорошая, я бы слушал ее, но я из-за него выключаю. Но я никогда даже в лицо ему об этом не скажу. Я пройду мимо, поздороваюсь из уважения, но пройду.

СТАХОВСКИЙ: И пошел дальше.

КУЗЬМИНА: Сейчас начинается летний чес, летний период, как у всех артистов, сплошные командировки. Раньше, в свое время (как мне казалось) в Сочи или на курортах Краснодарского края могли висеть афиши "Александр Песков", но при этом вовсе не Александр Песков выступал.

ПЕСКОВ: Да, было.

КУЗЬМИНА: Сейчас происходит эта история? Обманывают нашего брата-туриста?

ПЕСКОВ: Я знаю, что три месяца назад мне позвонили с этой же историей. Позвонили три года назад. Недалеко отсюда. Там вообще человек 10 концертов давал.

СТАХОВСКИЙ: Успешно!

КУЗЬМИНА: Молодец!

ПЕСКОВ: А когда-то был случай в Новгороде, когда за три концерта на стадионе один молодой человек попросил "Волгу", но его раскусили.

КУЗЬМИНА: А ты никогда не встречался с ними?

ПЕСКОВ: Никогда не встречался, но очень бы  хотелось.

СТАХОВСКИЙ: Судя по всему, они талантливые люди.

ПЕСКОВ: Во всяком случае, я видел очень много Сердючек. И даже с одним я познакомился и пригласил к себе в программу. Но, опять же, я сообщил. Мы с Данилко дружим. По телефону каждый день, он звонит по ночам, мало ли что. Поэтому я кого-то журил от имени, когда видел, что это пошло, некрасиво и не вкусно, как у нас принято говорить в искусстве. Вот тут были такие ситуации. И у Распутиной также было. У всех было. Надо быть популярным, чтобы это было.

КУЗЬМИНА: Но сейчас, судя по всему, уже не раскусить…

ПЕСКОВ: Качество страдает. Вот это обидно. Потому что я считаю, что, в принципе, чтобы отыграть… Ну, в истории сейчас 150 образов, а в концерте 40-45 образом надо сыграть. Конечно, тут надо мастерство, надо опыт песковской жизни. Вот прямо с рождения. Когда я бутылку молока держал руками и ногами, наверное, прям оттуда.

СТАХОВСКИЙ: Ты считаешь себя успешным человеком? Что такое успех вообще?

ПЕСКОВ: Ну, что значит - успех? Успех, по-моему, еще впереди.

КУЗЬМИНА: А счастливым человеком считаешь себя?

ПЕСКОВ: Счастливым? В некоторых моментах, да, очень сильно счастлив. Нельзя быть постоянно счастливым. Потому что в жизни и черные, и белые полосы. Мы все это понимаем. Но то, что тебя окружают хорошие люди в некоторых случаях, хотя очень много и предательства и так далее, но, если говорить о хороших людях, то, да, я счастлив.

КУЗЬМИНА: Что бы ты мог сказать людям, которые работают на нелюбимых работах?

ПЕСКОВ: Ой, это ужасно! Это кошмар! Надо бежать. Потому что, во-первых, это ни тебе не принесет радости и, тем более, может быть, и вред другим даже из-за того, что ты занимаешься этим. Надо на работу идти с улыбкой. Надо знать, что ты там увидишь коллег, приятных людей. Это самое важное, наверное. И то, что ты профессионал своего дела, это надо ценить и нести людям. Вот я всю жизнь на этом стоял. А так, ни в коем случае! Моя мама всю жизнь мечтала, чтобы я электриком на комбинате стал. Да я бы удавился там, извините!

КУЗЬМИНА: На проводе электрическом.

СТАХОВСКИЙ: С другой стороны, неужели никогда не хотелось быть кем-то, кроме артиста?

ПЕСКОВ: Хотелось. Я хотел стюардом быть. Мне нравится ухаживать за людьми. Я бы официантом был. Забота! Я из обслуги, по людским судьбам. Есть профессия. Так вот я из тех профессий, кто обслуживает жизнь людей.

СТАХОВСКИЙ: Что самое сложное в твоей работе?

ПЕСКОВ: Самое сложное? Ой! Хороший вопрос. Самое сложное, наверное, организовать сам процесс.

СТАХОВСКИЙ: Что это значит?

ПЕСКОВ: Во-первых, большой коллектив. На выезде 13 человек. Во-вторых, руководить процессом изнутри. Это репетиции, это мастерская по пошиву костюмов. Придумать костюмы,  нарисовать эскизы. Ну, это процесс работы. Наверное, это самое сложное, чтобы получить потом результат, который ты видел в начале задумки. Вот это сложное. Сложное, наверное, если югА брать, полтора часа простоять на жаре, когда ветерка нет.

СТАХОВСКИЙ: В гриме. Все течет.

ПЕСКОВ: В гриме, да. Это ужасно. Я никогда в жизни не забуду концерт, на "Славянском базаре" у меня был сольник. Меня поставили в три часа дня.

СТАХОВСКИЙ: Самое пекло.

ПЕСКОВ: Полный зал народа. Улица. Вот эта огромная раковина, где и проходит фестиваль. И это безумно сложно. Хорошо, у нас «скорая» стояла. И это очаровательная совершенно женщина в белом халате.  Когда я вбегал, она мне нашатырку в нос и тут же вентилятор на меня. И вот она так простояла весь концерт. Незнакомая женщина. Просто вызвали «скорую». Она мне делала укол перед этим, такой, бодрящий, что называется. Но кое-как отстоял. Вот это очень тяжело, чтобы не дать людям заметить, что это нелегко.

СТАХОВСКИЙ: Были ли какие-то образы, за которые ты брался и отложил их потом в сторону. Ну, не знаю, не получилось. Или получилось, но не так, как хотелось.

ПЕСКОВ: Был случай с Ларисой Долиной. На пять лет отложил. Но вот сегодня работал. Был. Не дошел мозгами в то время, видимо. И, может быть, от нее зависело, она не двигалась, она статичной была. А потом, когда она стала как-то уже по-другому себя вести…

СТАХОВСКИЙ: Она в основном в  джазе очень себя как раз возрождает.

ПЕСКОВ: Я не знаю, как сейчас говорить о рекламе или нет, насчет "Чикаго". Вот я считаю, что это ярко она делает. Очень ярко. И поэтому есть, за что ухватиться. Вот, допустим, я Агузарову увидел, когда она  с Отиевой Иришкой были на "Музыкальном ринге». Я на следующий день уже был в Москве на первом конкурсе красавицы. И из штор пошил костюм. И искусственные цветы  в вазе стояли, я их засунул в голову. И вот: «Ты, ты, ты, и только ты…» И нормально, и несли цветы весь номер, я ничего не успел  сделать.

СТАХОВСКИЙ: Все само собой получилось. Сегодня я без Агузаровой, мне очень жаль, что ее мало в работе, на публике, очень мало, на мой взгляд. Даже я считаю, что нельзя так нашу публику  обижать. Потому что она великая, на мой взгляд.

КУЗЬМИНА: А вы общаетесь?

ПЕСКОВ: Я давно с ней не общался. Но когда даже по телефону, у нас очень теплые  отношения. А когда первая  наша встреча была, это была съемка "50х50". Помните, "Зебра" была?

КУЗЬМИНА: Конечно.

ПЕСКОВ: Это давно было очень. На Шаболовке. И ее решили как бы разыграть и в то же время нас познакомить. Хорошая программа. Я выхожу с портфелем, ленинградский рок-н-ролл, и прям на крыльце начинаю. И она стоит так… Она говорит: "Господи! Я-то думала, к кому меня готовили полдня? " Я думала, с Мадонной у меня встреча, а, оказывается с Санькой Песковым. И вот это вот "с Санькой Песковым" у нас как-то сразу был контакт. И после съемок мы шли,  очаровательный человек. Такие нежные отношения. Даже у меня была программа на Третьем канале когда-то, Ковалев Саша вел, новогодняя программа, приехали Аллегрова, Успенская, Агузарова. Редакторы вообще не ожидали, что они все приедут. И мы великолепную новогоднюю программу отсняли на ТВЦ. Была такая история.

КУЗЬМИНА: Слушай, а тебе снятся профессиональные сны?

ПЕСКОВ: Да, всегда. А я вижу костюмы, я вижу ощущение сцены, я даже декорации вижу. Но это бывает такое, конечно. А как же? Мозги-то работают на это, поэтому это и во сне приходит.

КУЗЬМИНА: То есть, остановить этот процесс невозможно даже во сне?

ПЕСКОВ: Невозможно, нет.

СТАХОВСКИЙ: Спасибо тебе, Саша, что пришел.