«Квартет – очень тонкий организм, который трудно создать и легко разрушить»

В декабре этого года исполняется 250 лет со дня рождения Людвига Ван Бетховена. К юбилею телеканал «Россия – Культура» записал в музее-заповеднике «Царицыно» шедевры камерно-инструментальной музыки композитора в исполнении современных звезд музыкальной классики. Один из ярчайших участников проекта – основанный в 1945 году Государственный квартет им. А.П. Бородина, старейший из непрерывно концертирующих камерных ансамблей мира. «Здесь у нас не четыре отдельных исполнителя, а один шестнадцатиструнный инструмент большой виртуозности», – так отзывалась о Квартете немецкая газета «Франкфуртер Альгемайне», а британская «Гардиан» назвала коллектив «золотым стандартом русской камерной музыки». О Бетховене, участии в проекте и Квартете рассказали два его постоянных участника – заслуженный артист Российской Федерации, преподаватель Московской консерватории по классу альта, лауреат Государственной премии России, альтист Игорь Найдин и заслуженный артист Российской Федерации, доцент кафедры камерного ансамбля и квартета Московской консерватории имени П. И. Чайковского, виолончелист Владимир Бальшин.

Квартет имени Бородина – легендарный коллектив. Расскажите, как можно стать частью Квартета? И как лично Вы там оказались?

Игорь Найдин: У каждого своя история. Но практически каждый член коллектива был выпускником Московской консерватории. Мы с Владимиром, например, еще в юности играли в молодежном струнном квартете, где педагогами были тогдашние члены коллектива Михаил Копельман, Дмитрий Шебалин, Валентин Берлинский. Поэтому мы выросли и были воспитаны в традициях Квартета. А потом уже, когда происходили изменения в составе коллектива, нас находили и приглашали на пробы.

Получается, что члены Квартета выращивают себе преемников?

Игорь Найдин: Нет, это частный случай, так получилось. Я попал в совсем молодом возрасте, Владимиру было за 30. Все действующие члены коллектива и вообще когда-либо играющие здесь хорошо знали Квартет, многократно посещали его концерты, знали записи. И для каждого была невероятная честь и ответственность быть приглашенными, попробоваться и, если получится, начать работать с Квартетом. Но вообще, людей, которые могут полностью переключиться на работу в квартете, не так много: нужно много от чего отказаться и полностью перестроить свою систему существования в музыкальном мире. Вся твоя жизнь становится полностью подчинена расписанию квартета. Только сейчас, в период пандемии, впервые за 75 лет, в работе Квартета случилась пауза. Больших перерывов никогда не было, за исключением отпусков или болезней. Не каждый может в такой график встроиться: кому-то «мешают» другие контракты, договоры и, помимо музыкальных, какие-то личные причины.

Владимир Бальшин: Мои первые концерты с Квартетом случились в 2006 году. Для меня это было очень волнительно. Быть частью Квартета – огромная ответственность и большая честь – для каждого музыканта и каждого члена нашего коллектива. В 2006 году в Квартете возникла потребность в виолончели, и мне позвонили с предложением попробоваться. Решение о том, принимать кого-то в квартет или нет, всегда принимается коллегиально, как и все другие решения. И если даже один человек сомневается и с чем-то не согласен, то решение не принимается. Мы очень уважительно и внимательно относимся к мнению друг друга.

То есть Вас пригласили на прослушивание?

Владимир Бальшин: Мы просто сели и начали играть вместе. И стали смотреть, как все получается, насколько это вместе звучит, как это выглядит, насколько это гармонично и так далее – очень много разных серьезных пунктов. И играли мы, ни много ни мало, 15-й квартет Бетховена. Есть список квартетов высшей сложности, и этот квартет в него входит.

Жизнь квартета – это очень плотный график…

Игорь Найдин: Не только плотный, а очень специфический – не только много концертов, но очень много и репетиций. Люди существуют в очень плотном взаимодействии. Как в спорте, где выступают тройки-четверки – если кто-то не может выступать, то люди снимаются с соревнований, потому что заменить человека просто невозможно. У нас что-то из этой области. Нам нужно постоянно репетировать, тренироваться, чтобы это чувство локтя держать на высоком уровне осязания.

Вы, наверное, должны не только хорошо чувствовать друг друга, чтобы хорошо звучать, но и думать должны похоже?

Владимир Бальшин: Нет-нет, мы не должны думать похоже: разномыслие – это совершенно нормально. Но мы должны относиться друг к другу уважительно и бережно – и в жизни, и на сцене, потому что квартет – очень тонкий организм, который очень трудно создать и трудно научиться в нем работать. Я это знаю даже по своим студентам в Консерватории. Это такая сложнейшая замочная скважина, к которой нужно подобрать очень сложный ключ, как в хитрый сейфовый замок. Но если ты откроешь такой ларец, то обнаружишь в нем невероятное количество драгоценностей. Квартет сложно создать и легко разрушить, поэтому мы относимся друг к другу с большой бережностью.

В мире еще есть квартеты вашего уровня с такой же долгой историей?

Владимир Бальшин: Существуют квартеты-долгожители, но Бородинский квартет уникален тем, что не прекращал свое существование ни на один день. Были квартеты, которые играли, потом прекращали выступать, потом опять начинали и так далее. Бородинцы никогда не прекращали свое творчество. Происходила естественная смена поколений, люди менялись, но квартет продолжал свою жизнь.

Один из самых крупных ваших проектов, связанных с именем Бетховена, случился в 2012 году, когда вы играли все 16 квартетов композитора на Бетховенском фестивале в Германии…

Владимир Бальшин: Да, самые крупные проекты, связанные с Бетховеном – это два цикла, которые мы играли в Бонне и Лондоне. Лондонский цикл – в 2015 году – квартеты Шостаковича и Бетховена, в Бонне – квартеты Бетховена и русских (советских) композиторов: Чайковского, Мясковского, Шостаковича, Галынина. Как написала Екатеринбургская филармония в каком-то анонсе, Квартет имени Бородина поехал в Тулу со своим самоваром – в Бонн с Бетховеном. Это был беспрецедентный случай, когда русский квартет был избран резидентом Бетховенского фестиваля на три года. Не знаю, повторится ли такое еще раз – на мой взгляд, это было очень, очень значимое событие. Кроме этих проектов, мы играли квартеты Бетховена по всему миру, в самых крупных залах, включая венский «Мюзикферайн», лондонский «Вигмор-холл», берлинский «Концертхаус» и так далее. Мы играли Бетховена и в Австралии, и в Новой Зеландии, и в Америке – практически везде. Наши концерты всегда получают очень хорошую прессу, из которой очевидно, что Квартет имени Бородина на протяжении многих лет успешно исполняет роль дипломатического посланника, является своеобразной «мягкой силой», формирующей позитивный образ страны во всем мире.

Игорь Найдин: На Бетховенском фестивале сначала была идея играть Бетховена и Шостаковича – их квартеты у нас в репертуаре давно. Мы играли их вместе много раз в разных странах мира, и это очень хорошая идея, потому что они потрясающе звучат – два гения и непревзойденных мастера в квартетном жанре ХХ и ХIX вв. Но дирекция фестиваля в последний момент вдруг предложила добавить в параллель и в противопоставление Бетховену другую советскую и русскую музыку. Проект по-английски так и назывался – «Параллели и различия». В течение трех лет мы играли по четыре концерта в четырех разных местах: что-то в «Бетховен-хаусе», что-то за пределами Бонна – там вокруг много маленьких городков.

С точки зрения исполнения Бетховена есть ли в Квартете какие-то традиции в подходе именно к этому автору?

Владимир Бальшин: Как и все наши предшественники, мы очень бережно относимся к авторскому тексту. Стараемся исполнять максимально точно по отношению к партитуре. Бетховен был очень скрупулезен в записывании своих сочинений, фиксировал даже малейшие нюансы – он был очень, очень точен в нотах. В этом и есть наша традиция – мы стараемся очень точно следовать автору. Пристально следим за качеством звука, качеством интонации. Мы играем Бетховена, если можно так сказать, в классической манере. А если привносится что-то новое, то это всегда звучит по-разному: люди разные, инструменты разные, руки у всех тоже разные.

Игорь Найдин: Конечно, традиция исполнения существует. Она сформировалась за 75 лет существования Квартета, и каждый присоединяющийся к коллективу должен влиться в нее: это касается и способа игры, и звукоизвлечения, технологического и музыкального видения. Все новые члены коллектива абсорбируют в себя все это. Восхищение и поклонение Бетховену, желание максимально точно прочесть его произведения – думаю, именно эта традиция прослеживается в нашем исполнении. Ну, а дальше вопрос к публике, к критикам, как они это воспринимают, как слышат, кому это кажется или не кажется убедительным, нравится или не нравится.

Сейчас, в связи с пандемией, у вас мало выступлений – вам удалось отдохнуть или неуютно в этом состоянии?

Игорь Найдин: Что-то отменилось, что-то перенеслось – но никто не знает, что будет в ближайшие месяцы, поэтому активного бронирования никто не делает – ситуация далека от привычной. Мы отдохнули, но уже хочется отдохнуть от этого отдыха. Поэтому мы с большим энтузиазмом включились в проект телеканала «Культура».

Владимир Бальшин: В моей жизни присутствуют и педагогика, и исполнительство, и когда идет полноценный концертный сезон, все это не так-то просто совместить. Но как бы странно это ни прозвучало, я отдыхаю при перемене деятельности: прихожу в Консерваторию к моим любимым студентам, немножечко переключаюсь, и смотрю на все свежим взглядом. Естественно, как и музыкантам всего мира, нам сегодня не хватает публики, концертов, репетиций. И по студентам я очень скучал.

Может, у вас были онлайн-выступления?

Владимир Бальшин: Ну, для нас это невозможно, потому что для того, чтобы выступить, нам нужно где-то вместе собраться, а это было бы нарушением режима изоляции.

Расскажите, как попали на проект телеканала «Культура».

Владимир Бальшин: Для нас было большой радостью принять в нем участие и поиграть гениальную музыку в гениальной обстановке. Потрясающие интерьеры, наш любимый канал «Культура» – мы подошли к этому на душевном подъеме. Как музыканты мы впервые выступали в «Царицыно». Приноровились к акустике, и все получилось. За всю нашу историю мы играли в очень красивых залах, но этот был одним из самых красивых.

Почему для исполнения на проекте вы выбрали именно струнный квартет №1 ор.18 фа мажор и струнный квартет №9 ор. 59 до мажор «Разумовский»?

Игорь Найдин: Мы играем все квартеты Бетховена, но для такого проекта нужно, чтобы сочеталось много составляющих – начиная от продолжительности произведения и заканчивая местом его исполнения. Ввиду того, что это происходило в Царицыне, нам показалось важным включить в программу один из квартетов, связанных с именем графа Разумовского. У Бетховена есть шесть так называемых русских квартетов, заказанных князем Голицыным и графом Разумовским, поэтому мы поняли, что нужно обязательно сыграть один из них. Эта музыка звучала именно в таких интерьерах. Думаю, когда эти квартеты «добрались» до России в начале XIX века, их исполняли и в Царицыне, и в аналогичных дворцах вельмож. А первый квартет, который мы также исполняем, очень яркий, хотя считается одним из ранних квартетов Бетховена (в молодости он не писал квартетов, он пришел к этому жанру уже довольно взрослым известным музыкантом). Мы не могли играть что-то очень сложное и философское, чтобы уложиться в необходимый хронометраж проекта. Поэтому выбрали более серьезный, девятый квартет и первый, который показывает мастерство Бетховена и яркость его гения в квартетном творчестве, но без лишней перегрузки. Яркость, блеск и глубина – то, что нужно для антуража Царицына. Я, например, никогда здесь не был, и это место превзошло все мои ожидания. Идея сыграть именно здесь, конечно, потрясающая. И, с другой стороны, антураж Царицына тоже будет дополнять музыку, поэтому это будет и смотреться, и слушаться очень интересно. Отдельная благодарность телеканалу за то, что все это придумали.

А вам разве не приходилось играть в каких-то аналогичных интерьерах?

Игорь Найдин: Приходилось, но больше не в России, а в Австрии, в Германии.

Вы играли, наверное, по всему миру, или есть какие-то места, где вы не играли, но хотели бы?

Владимир Бальшин: Мы дважды облетели вокруг земного шара: Европа, Австралия, Америка и опять Европа – так что были везде, кроме Северного и Южного Полюса.

Подобные записи телеэфира – приходилось в чем-то подобном участвовать или нет? Это сложнее, чем звукозапись, например?

Владимир Бальшин: Пожалуй, запись такого рода была у нас впервые. Нужно ко всему привыкнуть, сжиться с обстановкой, немножко отрешиться от камер – и уже через какое-то непродолжительное время мы уже себя ощущали, как во время обычного концерта и очень-очень даже хорошо.

Игорь Найдин: Это, конечно, отличается от звукозаписи. Для диска идет работа только со звуком – она в какой-то степени более тщательная, потому что нет картинки. Я бы сказал, что это похоже на концертное исполнение – ощущения были близкие к тем, что бывают во время концерта. С другой стороны, можно сделать дубль, переиграть и перезаписать какой-то отрывок, чего на концерте не бывает. Я бы сказал, что это такая разновидность нашей деятельности, которая не похожа на звукозапись и частично похожа на концертное выступление, потому что одежда концертная, антураж и так далее.

Из-за того, что в Европе мероприятия к юбилею Бетховена, по большей части, отменились или перенесены на будущий год, получается, что 250-летие Бетховена вы отметили только у нас, с этим проектом на «Культуре»?

Игорь Найдин: Ну, год еще не закончился. В Москве будут живые выступления, и мы только что были в Новосибирске.

Сейчас концерты возобновились, есть какой-то план до конца года?

Владимир Бальшин: Нет, ни у одного музыканта мира нет плана до конца года, который не поменяется. У всех все меняется каждые два-три дня. И если что-то переносят, то это чаще означает отмену.

Бетховен в вашем исполнении до того, как вы попали в Квартет и сейчас: ваша игра изменилась, или вы всегда играли на том же уровне, как сейчас?

Владимир Бальшин: Квартет, конечно, это огромная школа для каждого музыканта. То, насколько тщательно каждый день работают музыканты – своего рода откровение. Что такое Бородинский квартет, я, в принципе, знал с детства: падут все бастионы, но только не Квартет. Отношение к музыке и своей работе у «бородинцев» всегда было на известном высочайшем уровне: невозможно представить, что вы придете на концерт Квартета и услышите какой-то намек на халтуру, недоученность, спонтанность в плохом смысле. Поэтому, когда я стал частью коллектива, для меня, с одной стороны, все это было ожидаемо, а с другой стороны, удивило и многому научило: я изнутри увидел, какая тщательная каждодневная работа здесь проходит, практически без выходных. И именно такое отношение к делу я передаю сейчас своим студентам в Консерватории, где я преподаю квартет. Для меня это обучение имеет очень большое значение: я хочу, чтобы «бородинские» традиции жили в Московской консерватории.

Что такое Бетховен для вас как для музыкантов?

Игорь Найдин: Автор такого уровня должен изучаться абсолютно всеми, как Шекспир, Пушкин, Гете – и через 200, 300 лет их творчество не потеряет всемирного значения. В этом смысле хрестоматийный автор – высочайший уровень оценки. Мы начинаем изучать их в юности и продолжаем к ним обращаться на протяжении всей жизни, каждый раз находя что-то новое и все глубже понимая и проникая в этот космос, в этот гений, который доставлен на нашу землю. Музыка Бетховена неисчерпаема. И я уверен, что она будет продолжать читаться и слушаться еще многими и многими поколениями музыкантов и слушателей.

Беседовала Наталья Бабахина
Фото: Вадим Шульц

Смотрите в эфире телеканала «Россия – Культура»: 21 декабря в 17:25 – К 250-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ЛЮДВИГА ВАН БЕТХОВЕНА. Государственный квартет им. А. П. Бородина. Сочинения для струнного квартета. В Таврическом зале Большого дворца столичного Музея-заповедника «Царицыно» выступает Государственный квартет им. А.П. Бородина в составе: Михаил Фейман (1-я скрипка), Сергей Ломовский (2-я скрипка), Игорь Найдин (альт), Владимир Бальшин (виолончель). В программе: Струнный квартет №1 фа мажор, соч.18 №1; Струнный квартет №9 до мажор, соч.59 №3. Запись – 2020 год.