85 лет со дня рождения оператора Александра Княжинского

Исполнилось 85 лет со дня рождения оператора Александра Княжинского. Он снял около 20 фильмов, но главным своим достижением считал "Сталкера". О том, как работал над фильмом дуэт Тарковский – Княжинский, расскажет Станислав Анисимов.

Оператор Александр Княжинский согласился работать над уже третьей версией "Сталкера". Этот эпизод он снимал с помощью новаторской системы Steadicam. Стабильное изображение с движущейся камеры, без явной тряски. Многие сцены приходилось переснимать по несколько раз. Для непростого характера Княжинского это был настоящий вызов.

"Единственный режиссер, при упоминании которого он не морщился. Единственный режиссер, которому он в общем абсолютно безраздельно следовал, это был Андрей Тарковский, конечно", – рассказал киносценарист, актер Павел Финн.

В фильмотеке "Музея кино" сохранилась редкая пленка. На ней – фрагмент съемок панорамы из эпизода "Сон Сталкера". В кадре – оператор Александр Княжинский. Размеренный, медитативный ритм фильмов Тарковского создавался в том числе и таким способом съемки: плавной долгой панорамой. Получалась прямая метафора течения времени. Тарковский позже называл работу с Княжинским "лучшим временем своей жизни". Идеальное совпадение оператора и режиссера.

"Он очень любил поэзию, и я кое-что сделал для этого, потому что он кое-что узнавал от меня, потом очень любил, вообще был лирик, по своей сути человеческой он был лирический человек. При всей его брутальности в работе", – отметил Павел Финн.

А брутальность требовалась – мучительно изматывающий процесс работы над картиной преподносил сюрпризы. Основные съемки "Сталкера" проходили в Эстонии, но и этого было недостаточно для завершения фильма: подходящую натуру иногда находили случайно.

Ехать куда-то не было ни времени, ни денег. Выбор пал на Калужскую теплоэлектроцентраль, сегодня это ТЭЦ номер 20, на улице Вавилова. Идеальный фон и недалеко от "Мосфильма". Оператор Александр Княжинский снял этот типично индустриальный пейзаж, как фантастический ландшафт, полностью лишенный примет времени. Эти кадры впечатлили даже Бориса Стругацкого. Такой удачный финал – по его словам, большая редкость для кинематографа.

"Любовь к Москве. Любовь к пространству, свободе. Любовь к кино, кинематографу, выразительности жизни, независимости человеческой. Это все было в нем", – добавил Павел Финн.

"По ходу съемок мне часто представлялось, что в Зону идет вся наша группа. Очень даже интересно было нарисовать, кто за чем идет, кто чего просить станет, у кого какие желания случатся на пороге комнаты", – вспоминал Александр Княжинский. И тут же задавался вопросом: а сам я чего иду, чего мне надо, какое такое мое сокровенное желание?