"Мир как беспредметность. Рождение нового искусства" – выставка супрематизма в Еврейском музее
-
Пресс-показ выставки "Мир как беспредметность. Рождение нового искусства" -
"Мир как беспредметность. Рождение нового искусства" – выставка, посвященная супрематизму, открылась в Еврейском музее и центре толерантности. Об истории новаторской школы русского авангарда, созданной Казимиром Малевичем, напомнит Алия Шарифуллина.
В отражении "супрематистского трамвая" мелькают пейзажи Витебска. После революции этот тихий провинциальный городок превратился в шумный центр авангарда. В 1919 году в Витебское художественное училище приглашают преподавать Казимира Малевича. Едва переступив порог, художник устраивает перфоманс: перед застывшей в изумлении толпой, не говоря ни слова, Малевич совершает акробатические упражнения. И моментально становится кумиром учеников. Один из них – Лев Юдин. Его воспоминания стали рефреном этой выставки.
"Он внимательно записывал не только его теории, но и в своих дневниках передавал ту атмосферу, которая была на его занятиях. Почему вокруг такого сложного человека, который продвигал довольно сложные идеи, формировалось настоящее движение поклонников", – рассказывает исполнительный директор Еврейского музея и центра толерантности Кристина Краснянская.
"Он создает вокруг себя другую атмосферу. Он действительно вождь", – пишет Юдин. Вождь вел свою партию художников вперед, далеко за пределы – в будущее. Они верили, что после революции неуместно предлагать обществу старые, реалистические формы. Сложное время художники расщепляют на атомы, пытаясь зафиксировать геометрическими фигурами. В своих экспериментах "утвердители нового искусства" выходят за границы холста. Мир супрематизма приходит в быт, заполняя чашки с чаем, расписывает дома и трамваи... Сохранилось воспоминание Эйзенштейна о Витебске 20-го года: "Супрематическое конфетти, разбросанное по улицам ошарашенного города". Всеохватность "устроителей" пугала витебские власти и объединение вытеснили из общественной жизни города. Малевич уехал в Петроград и возглавил ГИНХУК – Государственный институт художественной культуры. "Старое понятие "художник" исчезает, на его месте появляется "ученый художник", – заявляет Малевич и начинает новые эксперименты. Например, "хирургическое вскрытие" и "психобактериология" явлений искусства.
"Малевич, в частности, занимался созданием так называемых "архитектонов". Вот сзади меня фотографии, где Малевич в мастерской в белом халате, его ученики в белых халатах все. Такой вот чуть ли не медицинский процесс. Они делают гипсовые модели "архитектонов" – и это как бы модели будущей архитектуры", – поясняет куратор выставки, исследователь русского авангарда Андрей Сарабьянов.
Исследовательская линия ГИНХУКа плохо вписывалась в официальную художественную политику. В 26-м институт ликвидировали. И это становится началом конца супрематизма. Авангард критикуют, совсем скоро его объявят формализмом, многие художники сменят стиль, а те, что останутся верны, будут писать свои работы тайно. В 30-е годы Малевич снова обратился к изображению людей, правда, не совсем обыкновенных. Безликие, одинокие фигуры крестьян...
"Какие крестьяне в конце 20-х годов? Их уже нет практически, они уничтожены как класс. У него рождаются вот такие страшные довольно образы этих русских мужиков. Лиц-то же уже нет. И вот за этим стоит трагедия того времени вообще, нашей страны. Его ученики ближайшие тоже работали в этом стиле. Анна Лепорская писала крестьянок без лиц", – комментирует Андрей Сарабьянов.
Со смертью лидера в 35-м году супрематизм уходит в небытие, чтобы воскреснуть через несколько десятилетий. Финальная точка выставки – работа Льва Юдина, изображающая советских людей, загорающими среди деревьев. Он тоже возвращается к фигуративной живописи, как и учитель, но в ней прорастают мотивы разных мастеров нового времени, прорастает и что-то свое, личное. Но это уже совсем не супрематизм.
