В МТЮЗе - премьера спектакля "Та самая Дульсинея"
Московский театр юного зрителя подготовил своего рода наглядное пособие по тому, как наполнить известное явление новым содержанием, а образ превратить в продукт. Основой послужили слегка запылившаяся на полке классиков история о рыцаре печального образа Дон Кихоте и сюжет пьесы Александра Володина «Та самая Дульсинея», по которой режиссер Виктор Крамер и назвал новую постановку. Идея Сервантеса приобрела новые, неожиданные оттенки. Жанр премьерного спектакля, цитата, «Испанские стоны и вздохи в двух актах». Рассказывают «Новости культуры».
Виктор Крамер в драматическом театре не частый гость. Больше предпочитает работать над популярными шоу. Спектакли ставит только, когда чувствует, назрело.
«Это такая необходимость, такой душ, который приводит тебя в чувства, и ты не теряешь ощущения твоей профессии», - объясняет режиссер Виктор Крамер.
Худрук театра Генриетта Яновская в Крамере уверена. Для нее он большой талант и, самое главное, большой выдумщик.
«Много придуманного в театре, и с кайфом думаю - и артистам полезно играть в другой манере», - считает худрук МТЮЗ Генриетта Яновская.
«Работать с Крамером - было необычно»,- признаются актеры.
«Этот человек - само спокойствие, это для меня непостижимо», - удивляется актриса Наталья Мотева.
Постоянный режиссер театра, Кама Гинкас, конечно, шутит. Никакой конкуренции. Просто у Гинкаса другие методы работы.
«Может, иногда на сцене все таки лучше крови пускать, во всяком случае, я так привык», - отмечает Кама Гинкас.
Новые подходы. Новый взгляд. На режиссуру, декорации, на Сервантеса и Володина. Двух авторов Крамер совместил, добавил немного своего. Играет в Испанию. Иронизирует над образами. Похудевший от горя Санчо Панса много пьет и продает сувениры, оставшиеся от идальго. Деревенская девка- Дульсинея – безграмотная и невоспитанная. Как можно было назвать ее музой? Впрочем, если читать Сервантеса внимательно, - режиссер не соврал.
«У Сервантеса очень четко написано, что она такая девушка, такая смуглая бойбаба, которая, если забиралась на башню, орала, всех созывала мужиков там, с конца поля приходила, такой у нее был голосина», - рассказывает актриса Наталья Мотева.
Образ Луиса – похожего на Дон Кихота - это из Володина. Такой же бедный рыцарь - странный, ищущий подвигов, но так не хочет повторять свой прототип.
«Это человек, который хочет принять сан священника, уйти вообще от каких-то параллелей с этим героем, потому что ему очень трудно в этом мире, как и Дон Кихоту, он не может уйти от себя», - объясняет актер Андрей Финягин.
В финале у Сервантеса рыцарь умирает. У Володина хеппи-энд. Крамер дает возможность зрителю подумать. А заодно посмеяться и погрустить.
