Новый век балета (Fashion Collection)
Владимир Деревянко, принадлежащий к золотому веку классического балета, приехал в Москву из Италии, чтобы участвовать в жюри проекта «Большой балет» канала «Культура».
– Владимир Ильич, как вы считаете, способна ли современная публика оценить передачу о классическом балете?
– Проект действительно необычный. Я много лет уже не живу в России (Владимир Деревянко покинул СССР в 1983 году, в Германии был директором дрезденской балетной труппы, которой руководил 13 лет, затем, переехав в Италию, стал художественным руководителем балетной труппы флорентийского театра Maggio Danza, а сейчас преподает в Ла Скала, Римской опере), но когда бываю в Москве, непременно посещаю спектакли, и могу сказать, что российский балет сейчас находится на очень высоком уровне, публика охотно на него идет, хотя случается и так, что программы интересные, а залы не полные. Вижу, что традиционный интерес к балету сохраняется, и есть танцовщики очень высокого уровня, настоящие индивидуальности.
– Кого бы вы могли выделить из участников передачи «Большой балет»?
– Есть яркие индивидуальности, зрелые, интересные танцовщики, и это видно по тем баллам, которые выставляет жюри. Я не могу открыто говорить о своих предпочтениях, но их сразу видно: этим участникам я ставлю высокие оценки. Даже намекну: есть один танцовщик и одна балерина, которые мне лично понравились
больше всего.
– Что стоит за такими качествами танцовщиков, как яркость и зрелость?
– Школа плюс индивидуальность. Когда люди не формально исполняют движения, а живут на сцене. К этому все стремятся, об этом постоянно говорят педагоги, критики. Таких высот не все могут достичь, а кто достигает, становятся звездами. Волна, которая доходит до публики, зависит от музыкальности и технической свободы – когда исполнитель не задумывается о технике, а становится инструментом для выражения души. Чудо, которое никто не может объяснить, могут подарить публике очень немногие, – это происходит благодаря так называемому инстинкту. И естественно, если внутренний мир артиста пуст, – увы, ничего не случится.
– Как бы вы оценили уровень участников, в том числе и с точки зрения этих важных качеств?
– Есть эмоциональность, интересные хореографии, в том числе и русских постановщиков. Сила, энергия, динамика – сейчас этого в танце мало. Сегодня танцуют чище, но осторожно. Порой лучше не столь чисто танцевать, но эмоционально, чем чисто, но скучно. Публике все же нравится видеть риск.
– Можно ли говорить о том, что зрители «Большого балета» присутствовали при рождении звезд?
– Есть, и сразу видно, о ком речь: если в жюри каждый поставил по десять баллов – стоит обратить внимание на такого участника.
– Что интересно, в составе жюри не только балетные люди – Диана Вишнева и Азарий Плисецкий, Владимир Малахов, – но и приглашенные гости – режиссеры, актеры... Помогает ли это составить верное представление о конкурсантах?
– Это очень интересно – ведь как бы я судил о драматическом актере? Это было бы личное восприятие на уровне эмоций, как раз то, что чувствует публика, которая не знает, получилось или не получилось что-то технически. И если мороз по коже – значит, получилось, поэтому присутствие коллег из других областей театрального
искусства очень даже кстати.
– Есть ли в мире аналоги «Большого балета»?
– Именно балетных аналогов нет. Попытки создать подобные шоу были, но они заканчивались провалом: в них все становилось таким местечковым. В результате интерес к ним пропадал, публика выключала телевизоры, и программы проваливались, несмотря на то что планировались на сезон. Были программы, которые начинали с классического балета, а затем соскользнули в формат реалити-шоу. У нас совсем другая история: в «Большом балете» очень высокий уровень жюри и очень серьезный уровень участников. Ведь проблемы возникают между дилетантами и профессионалами, а когда профессиональны все участники, есть взаимопонимание.
– Сильно ли вы удивились, когда вам предложили участвовать в жюри передачи?
– Конечно, я удивился! Первый звонок раздался, когда я был в Италии, мне позвонили и спросили: какой вы, добрый или злой? Я ответил, что не знаю, но имею особенность: говорю то, что думаю, даже если это может не нравиться. Я не имел отношений с телевидением до этого момента, ведь специфика совсем иная, чем в театре. Но поскольку речь шла о классическом танце, а это моя профессиональная сфера с 1977 года (именно в этом году Владимир Деревянко присоединился к балетной труппе Большого театра), – почему бы и нет? Попробовать что-то новое – это интересно.
Ирина Лебедева
Fashion Collection, декабрь 2012
