12 мая 2006, 14:02
12 мая 2006, 15:02
12 мая 2006, 16:02
12 мая 2006, 17:02
12 мая 2006, 18:02
12 мая 2006, 19:02
12 мая 2006, 20:02
12 мая 2006, 21:02
12 мая 2006, 22:02
12 мая 2006, 23:02
13 мая 2006, 00:02
Премьера спектакля "Федра. Золотой колос"
Пять лет назад на сцене Театра Наций Андрей Жолдак работал над спектаклем "Опыт освоения пьесы "Чайка" системой Станиславского". Сейчас на этой же сцене освоил "Федру". Его Федра живет в советских 50-ых и проходит лечение в санатории "Золотой колос". Потому и спектакль Жолдака называется "Федра. Золотой колос".
Спектакли режиссера Андрея Жолдака вызывают бурю эмоций, причем не всегда положительных. После скандальной постановки "Ромео и Джульетты" руководство харьковского театра разорвало с ним контракт. Жолдак перебрался в Европу. Он живет в Берлине и ставит спектакли по всем миру. Пять лет назад на сцене Театра Наций Андрей Жолдак работал над спектаклем "Опыт освоения пьесы "Чайка" системой Станиславского". Сейчас на этой же сцене освоил "Федру". Его Федра живет в советских 50-ых и проходит лечение в санатории "Золотой колос". Потому и спектакль Жолдака называется "Федра. Золотой колос". О премьере – "Новости культуры".
Он большой и шумный - этот главный провокатор современного театра. Андрей Жолдак сейчас лукаво подсматривает за зрителями через маленькую щелочку.
Его спектакли – это всегда эксперимент и испытание. Для актеров и для зрителей. Да и сейчас, когда в начале спектакля на экране, который находится над сценой, показывали, как мучают несчастную мышку, – в зрительном зале раздался недовольный ропот. Не все актеры выдерживают репетиционный период с ним. О чудовищном характере Жолдака ходят настоящие легенды, и он же сам их с удовольствием рассказывает.
Андрей Жолдак, режиссер: "Буквально вчера был прогон до двух часов ночи, были истерики, я очень жестко работал".
Мария Миронова, актриса: "Несмотря на то, что пишут, да и он сам про себя это рассказывает, что он очень жесткий режиссер. У нас с ним получилось соавторство".
Крупный план и не грамма грима. Вот такая Федра у Марии Мироновой. Несчастная, растерзанная.
В спектакле Жолдака переплетены времена и пространства. Здесь и 21-ый век, и советские 50-ые, и античность. Федра копает землю, Вера Ивановна плещется в лодке. И за всем пристально следит видеокамера. Текст спектакля создавался прямо на репетициях.
Сергей Коробков, автор сценария и диалогов: "Я к такой работе не привык, здесь набрасывались мотивы…и это нужно было текстуально собрать".
Жолдак сравнивает свою работу над спектаклем с монтажом кинофильма, где один план стремительно сменяет другой. Мощный напор звука, как рок концерт – это приступы безумия. Лирика в обволакивающем дыме сигарет Федры и Ипполита.
У Андрея Жолдака безобразно красивые спектакли. Его задача сокрушить зрителя сразу, с первых минут. И зритель либо уйдет сразу, либо останется с ним навсегда.
Он большой и шумный - этот главный провокатор современного театра. Андрей Жолдак сейчас лукаво подсматривает за зрителями через маленькую щелочку.
Его спектакли – это всегда эксперимент и испытание. Для актеров и для зрителей. Да и сейчас, когда в начале спектакля на экране, который находится над сценой, показывали, как мучают несчастную мышку, – в зрительном зале раздался недовольный ропот. Не все актеры выдерживают репетиционный период с ним. О чудовищном характере Жолдака ходят настоящие легенды, и он же сам их с удовольствием рассказывает.
Андрей Жолдак, режиссер: "Буквально вчера был прогон до двух часов ночи, были истерики, я очень жестко работал".
Мария Миронова, актриса: "Несмотря на то, что пишут, да и он сам про себя это рассказывает, что он очень жесткий режиссер. У нас с ним получилось соавторство".
Крупный план и не грамма грима. Вот такая Федра у Марии Мироновой. Несчастная, растерзанная.
В спектакле Жолдака переплетены времена и пространства. Здесь и 21-ый век, и советские 50-ые, и античность. Федра копает землю, Вера Ивановна плещется в лодке. И за всем пристально следит видеокамера. Текст спектакля создавался прямо на репетициях.
Сергей Коробков, автор сценария и диалогов: "Я к такой работе не привык, здесь набрасывались мотивы…и это нужно было текстуально собрать".
Жолдак сравнивает свою работу над спектаклем с монтажом кинофильма, где один план стремительно сменяет другой. Мощный напор звука, как рок концерт – это приступы безумия. Лирика в обволакивающем дыме сигарет Федры и Ипполита.
У Андрея Жолдака безобразно красивые спектакли. Его задача сокрушить зрителя сразу, с первых минут. И зритель либо уйдет сразу, либо останется с ним навсегда.
