1 апреля 2005, 19:28
1 апреля 2005, 20:28
1 апреля 2005, 21:28
1 апреля 2005, 22:28
1 апреля 2005, 23:28
2 апреля 2005, 00:28
2 апреля 2005, 01:28
2 апреля 2005, 02:28
2 апреля 2005, 03:28
2 апреля 2005, 04:28
2 апреля 2005, 05:28
К столетию со дня рождения Сержа Лифаря. Специальный материал из Парижа
Предместье Парижа. Маленький городок Визинэ. Здесь только частные дома, где живут весьма обеспеченные люди. Сергей Михайлович Лифарь частенько наведывался сюда, к своему личному врачу, секретарю и переводчику Владимиру Безымянскому. Доктор согласился принять нас и рассказать все, что знает и помнит о Лифаре. Их дружба продолжалась тридцать лет.
Серж Лифарь – артист балета, занявший место великого Нижинского в труппе и сердце Сергея Дягилева. Интересно, что внимание "адвоката русского балета" на Лифаря обратила Коко Шанель. А легендарной кутюрье показал его Жан Кокто, который с одного взгляда разгадал в хрупком юноше огромный талант. На дворе стоял тогда 24-й год. Вскоре про мальчика из Киева уже говорили как о втором Нижинском, но вне всяких сомнений это было дарование той же мощности, но других оттенков. В искусстве и жизни он не знал границ, во всех своих проявлениях Лифарь был чрезмерен… "он обладал силой воздействия, граничившей с колдовством, и такой всесокрушающей увлеченностью, что перед ним не могла устоять никакая аудитория", - вспоминают современники танцовщика. 2 апреля исполнится 100 лет со дня рождения великого Лифаря – человека, для которого в Сорбонне была даже создана кафедра хореографии Съемочная группа "Новостей культуры" разыскала в Париже людей, близко знавших танцовщика и до сих пор хранящих его реликвии.
Предместье Парижа. Маленький городок Визинэ. Здесь только частные дома, где живут весьма обеспеченные люди. Сергей Михайлович Лифарь частенько наведывался сюда, к своему личному врачу, секретарю и переводчику Владимиру Безымянскому. Доктор согласился принять нас и рассказать все, что знает и помнит о Лифаре. Их дружба продолжалась тридцать лет. Знакомство произошло в Париже, когда хореографа пригласили возглавить балетную труппу Гранд-Опера. Первое, что мы видим в доме доктора Безымянского, – посреди комнаты, на железном кронштейне прикреплена гипсовая нога, которую сделал при жизни танцора выдающийся скульптор Алестид Майоль. Однажды Лифарь случайно разбил реликвию.
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: " Он пришел с двумя обломками и спросил, знаю ли я доктора, который может помочь".
Доктора нашли. Ногу отреставрировали. Но на всякий случай сделали бронзовую копию. А подлинник остался у доктора Безымянского.
Однажды, Лифарь пришел к Безымянскому и сказал, что больше не будет выходить на сцену. Они долго сидели молча, а затем танцор исчез на долгое время.
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: "Он имел маленькую депрессию. Поехал в Канн. И никого не хотел видеть. Это было несколько месяцев так".
У Безымянского осталось много книг написанных и подписанных Лифарем. Картины, рисунки – он был гений во всем.
"Для Владимира Безымянского, мой дорогой доктор и мой дорогой друг. С Любовью".
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: "После того, как он уже не танцевал, он стал рисовать, чтобы все - таки что-то делать. И мне подарил этот рисунок, что вы видите там".
Доктор возможно даже не представляет себе, какая величайшая ценность этот рисунок. Для него это просто память, подарок. На самом деле, само появление этой картинки говорит о революции в мире балета. Лифарь готовился к штурму. И свои идеи переносил не бумагу. Он превратил ремесло для развлечения богатых в искусство, где есть место всему – танцу, живописи, музыке, дизайну. Доктор Безымянский сопровождал Лифаря повсюду. На гастролях, у персидского шаха. В театре, дома, в кафе.
В надежде увидеть своего кумира на этой площади часами стояли поклонники Сергея Лифаря. Он работал в Гранд-Опера, жил в отеле по соседству, завтракал и ужинал в ресторане напротив. Современники этой загадочной личности вспоминают, что Лифарь обладал удивительной, буквально магической способностью притягивать к себе людей. Даже отрицательными качествами своего характера.
Десять лет Парижская опера снимала номер для Сергея Лифаря в одном из самых дорогих в городе отелей. Сам хореограф был не богат, но его окружение, его близкие, поклонники, почитатели помогали ему, давая возможность думать только о творчестве. Поэтому к концу жизни Лифарь стал настоящим аскетом танца. Он жил в балете как в монастыре, являясь единственным на тот момент и на долгие годы вперед посредником между этим удивительным искусством и людьми.
Предместье Парижа. Маленький городок Визинэ. Здесь только частные дома, где живут весьма обеспеченные люди. Сергей Михайлович Лифарь частенько наведывался сюда, к своему личному врачу, секретарю и переводчику Владимиру Безымянскому. Доктор согласился принять нас и рассказать все, что знает и помнит о Лифаре. Их дружба продолжалась тридцать лет. Знакомство произошло в Париже, когда хореографа пригласили возглавить балетную труппу Гранд-Опера. Первое, что мы видим в доме доктора Безымянского, – посреди комнаты, на железном кронштейне прикреплена гипсовая нога, которую сделал при жизни танцора выдающийся скульптор Алестид Майоль. Однажды Лифарь случайно разбил реликвию.
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: " Он пришел с двумя обломками и спросил, знаю ли я доктора, который может помочь".
Доктора нашли. Ногу отреставрировали. Но на всякий случай сделали бронзовую копию. А подлинник остался у доктора Безымянского.
Однажды, Лифарь пришел к Безымянскому и сказал, что больше не будет выходить на сцену. Они долго сидели молча, а затем танцор исчез на долгое время.
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: "Он имел маленькую депрессию. Поехал в Канн. И никого не хотел видеть. Это было несколько месяцев так".
У Безымянского осталось много книг написанных и подписанных Лифарем. Картины, рисунки – он был гений во всем.
"Для Владимира Безымянского, мой дорогой доктор и мой дорогой друг. С Любовью".
Владимир Безымянский, личный врач, секретарь, переводчик Сергея Лифаря: "После того, как он уже не танцевал, он стал рисовать, чтобы все - таки что-то делать. И мне подарил этот рисунок, что вы видите там".
Доктор возможно даже не представляет себе, какая величайшая ценность этот рисунок. Для него это просто память, подарок. На самом деле, само появление этой картинки говорит о революции в мире балета. Лифарь готовился к штурму. И свои идеи переносил не бумагу. Он превратил ремесло для развлечения богатых в искусство, где есть место всему – танцу, живописи, музыке, дизайну. Доктор Безымянский сопровождал Лифаря повсюду. На гастролях, у персидского шаха. В театре, дома, в кафе.
В надежде увидеть своего кумира на этой площади часами стояли поклонники Сергея Лифаря. Он работал в Гранд-Опера, жил в отеле по соседству, завтракал и ужинал в ресторане напротив. Современники этой загадочной личности вспоминают, что Лифарь обладал удивительной, буквально магической способностью притягивать к себе людей. Даже отрицательными качествами своего характера.
Десять лет Парижская опера снимала номер для Сергея Лифаря в одном из самых дорогих в городе отелей. Сам хореограф был не богат, но его окружение, его близкие, поклонники, почитатели помогали ему, давая возможность думать только о творчестве. Поэтому к концу жизни Лифарь стал настоящим аскетом танца. Он жил в балете как в монастыре, являясь единственным на тот момент и на долгие годы вперед посредником между этим удивительным искусством и людьми.
