От первого лица Сергей Маркедонов: об участии России в сирийском конфликте и его постсоветской составляющей

Когда речь заходит о серьезных международных проблемах, связанных с Северным Кавказом, Ближним Востоком, мы часто обращаемся за разъяснениями к Сергею Мирославовичу Маркедонову, эксперту-политологу, доценту РГГУ. Положение в Сирии, участие России в операции по подавлению сил терористического Исламского государства и поддержке сирийской армии вызывает самые разноречивые суждения. А из последних сообщений - в Москве задержана группа людей, подозреваемых в подготовке крупного теракта в столице; среди задержанных - трое сирийцев. Чревато ли участие России в подавлении террористов в Сирии какими-то серьезными угрозами для нашей страны?

Сергей МАРКЕДОНОВ: Оговорюсь сразу: я не являюсь специалистом по Сирии; сфера моего интереса - конфликты на постсоветском пространстве, российская внешняя политика. И я предлагаю поговорить именно об этом российском измерении. Одна из популярных версий, которые сейчас тиражируются, - что Сирия - отвлекающий маневр от Донбасса, что она возникла едва ли не в канун переговоров "нормандской четверки" в Париже. Спешу разочаровать сторонников этой версии: никто не даст гарантии, что процесс, к которому стороны в Донбассе подошли, не пойдет вспять. Что не будет нарушений режима прекращения огня, отвода техники, не говоря уж о спорах о статусе и полномочиях. Эта тема не закрыта...

Российское участие в сирийской проблеме возникло отнюдь не в 2015-м году. Как только в 2011-м году в Сирию постучалась "арабская весна", Россия обозначила свою позицию, и она была довольно последовательна: вопросы внутренней нестабильности, межконфессиональных отношений не надо решать с помощью внешнего вмешательства, построенного по принципу "плохие парни против хороших", - свержения Асада ради его свержения. Было просчитано, что коллапс сирийской государственности будет иметь серьезные последствия...

Надо понимать, что Россия имела дело с джихадистской угрозой в своем ближнем зарубежье, в Центральной Азии, Южном Кавказе и на Северном Кавказе. И можно видеть, как антироссийские действия на Северном Кавказе идеологически сильно трансформировались. Если в 90-е годы это была проблема отделения Чечни и создание светского государства отдельно от России, то сейчас стал доминировать радикальный джихадизм. И уже не только Чечня, но весь Северный Кавказ - под зеленым знаменем, и так далее. Понятно, что людей с такими убеждениями на Северном Кавказе меньшинство, но они оказались вовлечены в ситуацию на Ближнем Востоке... Таким образом, в сирийском вовлечении - большая постсоветская детерминанта.

Сирия - первый прецедент российского участия за пределами постсоветского пространства. Но если бы это участие было бы где-то в Латинской Америке или Новой Зеландии, я согласился бы с аргументами тех, кто обвиняет Россию в ревизионизме и выходе на "советский уровень". Но сирийская ситуация имеет четкую постсоветскую привязку: так называемое "Исламское государство" еще в прошлом году обозначило Россию среди своих возможных целей.

Сергей МАРКЕДОНОВ: Часто многие эксперты - и совершенно справедливо! - критиковали Россию за то, что ее политика реактивна. Говорили: на Украине она ничего годами не делала и получила майдан. Говорят, что в Белоруссии мы тоже ничего не делаем, и - посмотрите, как Лукашенко меняет свою позицию! В Сирии мы решили сыграть в превентивную политику, и опять-де не слава Богу... Но надо понимать, что мы выбираем не хорошее или плохое, а разный набор вызовов, рисков и проблем.