За кадром В горы желательно идти с теми, в ком ты уверен
Программу "За кадром" ведёт Николай Мамулашвили.
Представители самых разных профессий, порой редких, порой экстремальных, но чаще самых обычных – гости в нашей студии. Испытатели, врачи, водолазы, пожарные, дипломаты, лётчики, автогонщики, альпинисты, журналисты и спасатели... Этим профессионалам есть, что рассказать об изнанке своей работы, о том, чего мы не знаем, о том, что обычно остаётся за кадром. Их всех объединяет одно: любовь к своему делу. Это люди с характером, они никогда не отступают. Каждый из них обрёл своё настоящее признание и находится на своём месте.
Гость в студии – мастер спорта по альпинизму, очаровательная и обаятельная Наталья Прилепская. И, конечно же, мы будем с ней говорить об альпинизме, о том, почему люди занимаются этим, во многом экстремальным видом спорта и как альпинисты готовятся к восхождению на горные вершины? К слову, наша гостья совершила порядка 70 восхождений, среди которых более 30 – пятой и шестой категории. Это самые сложные категории в альпинизме. И всё это происходило на Кавказе, Памире, Крыму, Альпах, Фанских горах, Иордании и США. Помимо этого, Наталья является обладателем жетона "Спасение в горах" за номером 22. Такие жетоны получают только профессиональные горные спасатели.
У альпинистов обычно перед восхождением чувство страха появляется? Или, может быть, здесь даже лучше такое определение, как "мандраж"? Или нет? Альпинисты идут в горы как на прогулку, всё нормально, мы за три дня всё сделаем…
Н. Прилепская: Перед сложным восхождением, конечно, появляется мандраж. И очень часто перед серьёзным восхождением ты просто не спишь. У тебя внутри всё в ожидании, всё как бы на грани, нервы натянуты как стрела. Очень часто люди лежат всю ночь с открытыми глазами. И когда звонит будильник, будь то в час, в два, в три ночи в зависимости от того, когда надо вставать, просто открываешь и без того уже открытые глаза и начинаешь собираться. Но главное – это преодоление его, чтобы этот мандраж не перешёл на сам маршрут. Потому что на маршруте нужно иметь холодную голову.
Мне кажется, этот мандраж проходит тогда, когда вы уже на точке все собрались и пошли покорять вершину?
Н. Прилепская: Это у всех происходит очень по-разному. Я по себе замечала, что ты можешь очень сильно волноваться, когда ждёшь самого восхождения, когда ты подходишь под гору, видишь стены. Но когда ты уже начинаешь лезть, у тебя внимание фокусируется уже на конкретной моторике, на том, что нужно делать. Например, нужно преодолеть конкретный участок.
Знаете, это очень похоже на экзамен. Ты можешь ночь не спать перед экзаменом, волноваться, но когда ты вытаскиваешь билет и видишь конкретные вопросы, то уже как-то успокаиваешься: перед тобой – конкретная задача, и тебе её надо решать. Примерно вот такое состояние. А мандраж, наверное, даже помогает. То есть, он помогает человеку консолидировать свои силы.
Я вас сейчас слушаю, и мне вспомнился знаменитый фильм "Вертикаль". Действительно всё так происходит, как показано в фильме? Или помните, был ещё фильм "Белый взрыв" с А. Джигарханяном?
Н. Прилепская: Что касается "Белого взрыва", это фильм не только про альпинизм. Он ещё и исторический фильм: про войну, про героев. И он посвящён альпинизму того времени. Сейчас всё очень сильно поменялось. Если помните, там есть такой кадр, где Л. Гурченко страхует А. Джигарханяна перед тем, как тот отрезает верёвку. Она держит его на себе. Сейчас, конечно, никто так не поступает. Может быть, только в каких-то экстремальных ситуациях.
Но такое ведь случается, когда альпинисты идут в связке?
Н. Прилепская: Сейчас технологии шагнули настолько далеко вперёд, что уже сложно себе представить, что ты просто голыми руками страхуешь человека. Есть специальные страховочные устройства, которые уменьшают силу рывка и прочее-прочее. Верёвки сегодня тоже совсем другие. Ну и так далее. Поэтому когда ты смотришь эти старые фильмы, понимаешь, что люди, показанные в них, действительно герои, потому что они ходили очень серьёзные и сложные маршруты для своего времени.
Но тогда было так именно?
Н. Прилепская: Да, ходили с использованием тогдашнего снаряжения. Мне, например, очень сложно было бы представить себя в триконях (в ботинках, которые подбиты железными зубчиками, чтобы не скользить). Сейчас совершенно другая альпинистская обувь.
А какая обувь сейчас?
Н. Прилепская: На современную альпинистскую обувь одеваются кошки. Для этого на подошве есть специальные приспособления, куда эти альпинистские кошки пристёгиваются. Совершенно разные существуют способы крепления и т.д. Вес значительно сократился. Всё стало гораздо легче.
Современные технологии сделали своё дело?
Н. Прилепская: Да. Материалы совсем иные стали использоваться, синтетические, которые не намокают, не рвутся.
И которые "дышат" нормально?
Н. Прилепская: Если говорить об одежде, то "дышат". Очень важный момент – минимизация веса. Почему я на это обращаю внимание? Потому что для женщин это принципиальный вопрос. Грузоподъёмность женщин меньше.
И для мужчин тоже?
Н. Прилепская: И для мужчин тоже. Но для женщин это всё же принципиальнее. Поэтому, конечно, когда смотришь старые фильмы "Вертикаль" или "Белый взрыв", то отдаёшь должное тем людям, которые совершали в то время такие восхождения. Однако с тех пор очень многое изменилось. То есть, всегда надо понимать, что это история.
И, конечно, в этих фильмах есть забавные моменты. Скажем, в фильме "Вертикаль" находят записку погибшего альпиниста, в которой он пишет, что умирает от голода, ему нечем открыть консервы, и это при том, что рядом с ним лежат альпинистские инструменты, и т.д. Можно ещё найти камни. Альпинисты смотрят на это и удивляются.
А ледорубом открыть консервы сложно?
Н. Прилепская: Ледорубом можно открыть консервы совершенно без проблем. И даже если у вас нет ледоруба, можно просто потереть баночку о камень, и крышка отвалится через несколько минут. Ну и другие есть подобные забавные вещи, которые сейчас воспринимаются с улыбкой. Однако это не умаляет ни в коем случае достоинства этих фильмов.
Не могу не спросить, сегодня, в наши дни, занятия альпинизмом – это дорогое увлечение? Новые верёвки, новые технологии – это всё, наверное, очень дорого? Или не очень? И насколько среднестатистический житель нашей страны может заниматься альпинизмом?
Н. Прилепская: Занятие это, конечно, дорогое. Но всегда можно найти какие-то способы минимизировать затраты. Когда я начинала заниматься альпинизмом, для нас было совершенно нормально обмениваться снаряжением. Когда ты едешь в горы, ты можешь попросить у своих друзей снаряжение. И, соответственно, когда они едут, то берут твоё снаряжение. Не знаю, насколько это правильно, поскольку снаряжение изнашивается. Скажем, если это какие-то закладные элементы, которые ты кладёшь, вещи для страховки или карабины, которыми ты тоже пользуешься при восхождении. Неплохо бы самому знать их историю. Потому что если какая-то железка упала, она может получить микротрещин, и в какой-то момент подвести. Но если говорить в целом, конечно, это удовольствие очень дорогое. Дорогая альпинистская одежда, дорогое само по себе железо, дорогие рюкзаки.
Я слышал, что сегодня специальное снаряжение для альпинистов производится отдельно для женщин и отдельно для мужчин. Это действительно так? Для непосвящённого человека верёвка, она и есть верёвка, крюки, карабины, костыли, они, как говорится, и в Африке крюки, карабины и костыли.
Н. Прилепская: Сейчас технологии шагнули очень далеко. Физиология у мужчин и у женщин разная. Специфика тел тоже. Если взять рюкзак, которые рассчитан на мужчин, и одеть на женщину, то его поясной ремень может не подойти и будет что-то натирать. Соответственно, с учётом анатомии женского тела разрабатываются и другие вещи. То же самое касается и специальной одежды. Потому что если вы лезете вверх и делаете какие-то движения, то нужно, чтобы одежда вас не стесняла, а для этого нужно особенности тела тоже учитывать.
А вот верёвка… Как долго может одна верёвка прослужить альпинисту?
Н. Прилепская: Всё зависит от частоты использования. Вообще, верёвки бывают разные. Есть верёвки динамические, а есть верёвки статические. Статические верёвки не рассчитаны на рывки. А динамические рассчитаны на рывки. Срок службы динамических верёвок измеряется с учётом того, сколько рывков на ней было. Если вы на ней часто срывались, она будет служить меньше. Срок службы верёвки также зависит от того, в каких условиях она хранилась. Если вы часто бываете с ней на солнце, вам лучше её через определённое количество времени поменять.
Да, это целая наука.
Н. Прилепская: На самом деле этот вопрос очень правильный и верный. Но здесь (я даже не хочу сейчас называть какие-то конкретные временные рамки, потому что очень много нюансов, которые требуется учитывать) лучше подходить индивидуально. Или, например, у вас верёвка может быть абсолютно новой, но в какой-то момент она попала на острый выступ и здорово потёрлась. Потёрлась, например, оплётка или, не дай бог, сердечник. В этом случае, естественно, стоит вопрос о её замене.
Идёт группа альпинистов, допустим, из 10 человек, все знают друг друга давно, например, 10 лет. Вы покоряете вершины только с хорошо знакомыми людьми, с друзьями и близкими? Или нет?
Н. Прилепская: Конечно, в идеале совершать восхождения желательно с теми, в ком ты уверен, кого ты знаешь, потому что в тяжёлой экстремальной ситуации желательно минимизировать количество каких-то сюрпризов. Плюс ещё, когда вам физически тяжело и вы испытываете психологическое напряжение, всегда могут возникать какие-то дополнительные трения и конфликты. Естественно, если человек хорошо вам знаком, всё это решается, всё сглаживается. Но не всегда получается ходить с теми, с кем ты хорошо знаком. В моей практике были случаи, когда я шла на довольно сложные маршруты пятой категории сложности с людьми, с которыми я до этого не ходила. На самом деле, хотя, возможно, это и не совсем верно, неплохо было бы расходиться с этим человеком, но у нас не было возможности. Как правило, всё проходило хорошо.
Ещё вы упомянули родственников и родных. Тут вопрос очень любопытный. С родными людьми часто сложнее ходить на восхождение. Я знаю буквально всего несколько человек, которые ходят в горы со своими мужьями, жёнами, детьми. Почему? Потому что вы начинаете эмоционально реагировать иначе. Вы начинаете волноваться за этого человека и так переживаете, что это уже негативно отражается на самом процессе восхождения. Если ваш напарник – просто ваш друг, а не ваш родной человек, вы в горах как-то эмоционально по-другому реагируете. Конечно, вы переживаете и нервничаете, но, когда это нужно, вы мобилизуетесь. В данном случае отсутствует момент переживаний, который может дестабилизировать всю ситуацию. Я по себе поняла, что не могу ходить с родными в горы. Я очень сильно переживаю. Поэтому предпочитаю ходить в горы с друзьями.
Вы сказали, что жизнь вносит свои коррективы. И хотя вы являетесь профессиональным альпинистом, мастером спорта, но жизнь есть жизнь, работа – работой, и поэтому вы выбираетесь в горы время от времени, когда получается. Между вашими вылазками в горы, между вашими экспедициями вы как-то готовитесь вообще, тренируетесь?
Н. Прилепская: Конечно, нужно тренироваться в промежутке. Потому что если ты приезжаешь в горы в плохой физической форме, то ждать какого-то чуда, наверное, неправильно. Конечно, по-разному бывает. Интенсивность тренировок тоже зависит от загруженности в обычной жизни, но я стараюсь тренироваться. Во-первых, ходить на скалодром. Во-вторых, бегать, что тоже очень важно для альпинизма. А зимой я катаюсь на беговых лыжах.
Вёл программу Николай Мамулашвили. Режиссёр выпуска Юлия Дунце.
