Война и мир ИИ – угроза или спасение?

Искусственный интеллект и IT-технологии – инструмент мира или войны? Это кампанейщина, угроза, или это польза и спасение? Что это в сегодняшнем мире?

МИХЕЕВ: Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Это программа "Война и мир", Сергей Михеев.

И сегодня у нас в гостях президент Консорциума Инфорус, эксперт по кибербезопасности, интернет-разведчик и автор YouTube-канала "КиберДед" Андрей Игоревич Масалович. Андрей Игоревич, я вас приветствую.

МАСАЛОВИЧ: Здравствуйте, Сергей.

МИХЕЕВ: Тема на самом деле, как мне кажется, очень актуальная, да, как бы это ни банально звучало. В связи с чем? Вот я не являюсь, конечно, специалистом ни в каких там этих самых кибертехнологиях и прочее-прочее, но совершенно четко вижу две вещи. Первая – субъективная. Ну, явно разгоняемая кампанейщина по поводу искусственного интеллекта, по поводу всего того, что может с нами со всеми произойти. Позитивная часть – нам говорят, что без искусственного интеллекта мы жить вообще не сможем, что он решит за нас все задачи, что, так сказать, все будет замечательно. Вот. Он должен быть везде, во всем, и так далее, и так далее. На мой взгляд, это явное как, ну скажем так, преувеличение, мягко говоря, и местами довольно вредное, потому что это манипуляция, это может привести к манипуляции сознанием, а главное – к такой, знаете, деградации навыков и способностей делать что-то и как-то. Вторая часть. Ну, объективно действительно как бы эти компьютерные технологии все больше и больше участвуют в нашей жизни, и от этого есть очевидные как бы опять же, так сказать, выгоды и очевидные проблемы. Поэтому говорить об этом необходимо, и не только в какой-то тональности как бы или однозначно вот такой восторженной, или однозначно такой вот, знаете: все, конец света, там опять же, да, действительно. Вот а что было бы, если бы мир захватили, так сказать, бездушные роботы, и так далее? Здесь, на мой взгляд, крайне важно найти трезвую золотую середину. Ясно, что если технологии есть, то сделать вид, что их нет, мы не сможем. Значит, надо научиться использовать их во благо, при этом минимизировав проблемы, которые они приносят. То есть нужна какая-то национальная стратегия. Стремление обязательно кого-то догнать и перегнать во что бы то ни стало, не думая о том, значит что будет, что не будет. Как нам эту золотую середину в этом найти, не утонув, так сказать, ни в однозначном "одобрямсе", ни в однозначном как бы таком, знаете, махровом пещерном отрицании?

МАСАЛОВИЧ: Во-первых, между двумя полюсами, так скажем, черным и белым есть еще 50 оттенков серого, вот. И я нахожусь в той его части, которая ближе к таким суровым рационалистам. То есть никакого восторга, никаких представлений о том, что там есть интеллект, и он захватит планету. Тем не менее, давайте сначала поймем, что там хорошо. Ну, напомню: история нейронных сетей началась в 1943 году, когда нейрофизиолог МакКаллок и его аспирант Питтс предложили модель нейрона. Им тогда казалось, что эта математическая модель отражает деятельность нейрона мозга. Ну, сейчас выяснилось, что она рядом не лежала. Более того, есть математическая модель, которая больше похожа на мозг, она называется модель Колмогорова-Арнольда. И сейчас собираются, вот догадались, что хорошо бы перейти на нее, но это будущее.

МИХЕЕВ: Того самого Колмогорова?

МАСАЛОВИЧ: Того самого, нашего, да.

МИХЕЕВ: Который учебник-задачник и все остальное?

МАСАЛОВИЧ: Да-да-да. Причем, сами американцы сейчас назвали модель Колмогорова-Арнольда, потому что мимо не пройдешь. Несмотря на все санкции, они признают, что модель наша, но до нее еще надо дорасти. Так вот, та модель, которая родилась в 43-м году, больше всего (вы удивитесь) похожа на вот, знаете, поплавок в сливном бачке. Там стекается вода, и пока ее недостаточно, он не срабатывает. Когда ее достаточно, срабатывает пороговая функция, он выключается, ну делает действие. Точно, вот именно этой функцией, пороговой функцией описывается каждый нейрон мозга. То есть нейронная сеть – просто раньше это были миллионы таких сливных бачков, а сейчас это миллиарды. Интеллекта у них ровно, как если собрать миллион сливных бачков, можно из них сделать очень интересную конструкцию, можно заставить, чтобы они с разным звуком звучали, можно там разные жидкости через них пропускать. Но интеллекта там не прибавится. То слово "интеллект" – это имитация интеллекта, ну не больше, чем у попугая, который может там с вами некоторое время даже вроде осмысленную беседу провести. Это одна сторона. Вторая сторона – тем не менее, мы как существо имеем довольно ограниченные возможности. Уже давно любые технические устройства эти возможности с легкостью превосходят: померить могут точнее, там нацелиться могут точнее, звуки могут услышать, которые мы не слышим. То есть и датчики, и сенсоры, и разные средства реагирования, то есть адаптивные разные алгоритмы работают лучше, чем человек...

Полностью слушайте в аудиоверсии!