От первого лица Аман Тулеев в программе "От первого лица"

Авторская программа Наталии Бехтиной "От первого лица".

В последнее воскресенье августа традиционно отмечается День шахтера. Это, пожалуй, в ряду наших, пришедших еще из советской жизни профессиональных праздников один из самых ярких и радостных для людей этой замечательной профессии праздник. Гость программы – губернатор Кемеровской области Амар Гумерович Тулеев, глава Кузбасса – горняцкого, шахтерского края.

– Впервые мы в программе встречаемся на вашей территории. Разговор наш проходит накануне главного праздника Кузбасса – Дня шахтера. И это не просто профессиональный праздник, который отмечается для галочки, это действительно для области национальный праздник.

Тулеев: Я очень благодарен ведущей программы, потому что непредвзятое освещение тяжелейшего шахтерского труда дорогого стоит для людей Кузбасса. Действительно, у нас праздник. Последнее воскресенье августа – День шахтера. Для нас он святой. В праздновании примут участие коллеги с Донбасса, приедут представители Караганды. Причем они сами приезжают, мы сами здесь обнимаемся, рыдаем, делимся опытом, поощрим, конечно, лучших. Но если говорить в целом про угольную отрасль, я хочу поблагодарить всех горняков. Почему? Потому что у России проблем с углем нет. Конечно, сейчас впереди газ, и это нужно понимать, пока он дешевый. Но потом будет все равно уголь, мы от этого не уйдем. Но сейчас проблем в экономике с углем нет.

Проблема сейчас в другом. Мы никогда праздник так не встречали: у нас уголь лежит. Скоро зима, а 15 миллионов тонн лежат. На складах должно лежать, ну, 4 миллиона, а когда его лежит 15, то получается, что уголь лежит, теряет в качестве, в цене. А кроме того, смотрю я, у нас рябинки и калинки много, ягодки густо краснеют. Это к чему в Сибири? Зима будет морозная. Я бы, конечно, хотел, чтобы вывезли этот уголь до зимы, пока не шарахнуло. Поэтому сейчас головная боль: раз уголь лежит, значит зарплата лежит, налоги лежат. Сегодня задача – перевезти добытый уголь.

– Вот вы все время говорите, что вагонов не хватает. Это недостаток смежников? Где их взять, вагоны? Казалось бы, посмотришь, и на любой товарной станции увидишь товарные составы.

Тулеев: Вагонов действительно не хватает. Объемы растут. Мы угля в этом году добудем 190 миллионов, а раньше было 150 миллионов. И тогда уже дырки сверлили для звезды Героя. А сейчас 190 млн тонн, но мы уже за цифрой не следим, нам количество не нужно, нам необходимо качество. Мы даже сейчас в разговорах про зарплату говорим, что вначале должна быть безопасность, и мы безопасность приравниваем к заработной плате. А количество сейчас уже никого не волнует.

Но вопрос есть все равно. До бесконечности мы не можем так, чтобы уголь лежал на складах. Поэтому с 2009 года мы уже закладываем три тепловые станции у себя в Кузбассе. Разрез, а на борту разреза станция. Уголь добыли, тут же его сожгли, выработали тепло и электроэнергию. Электроэнергию передали по проводам. Пока по Сибири передаем, в Сибири уже энергии не хватает, потому что в Иркутске и Красноярске водички-то маловато, реки мелеют. И поэтому на гидростанциях энергии не вырабатывается в том количестве, которое необходимо. Вот мы добавим выработки у себя, и если энергия нужна будет Европе, то вдоль железной дороги надо будет проложить от Тюмени до Европы ЛЭП. И по их проводам пустить наш электрический ток. Если не хотим у себя ее потреблять, вон Китай рядом. Они все возьмут, только свистни. Поэтому сейчас выход один, другого нет: параллельно железной дороге строить свои тепловые станции, на которых и уголь перерабатывать, и электроэнергию вырабатывать.

– Вы, когда рассказываете об успехах и проблемах, очень часто говорите о каких-то замечательных проектах, которые могли бы осуществлены, если бы не поскупились государство ли, собственник ли на первоначальные инвестиции. Проект вроде бы выглядит очень дорогим, но очевидно, что он даст хорошую прибыль. Что нужно с точки зрения, может быть даже не экономической, а психологической, чтобы та сторона не пожалела вложений, чтобы потом получить большую отдачу?

Тулеев: В стране есть Минприроды. У нас раньше как было? Надо тебе шахту или разрез построить, получи два ключа: Тулеев должен расписаться и министр. Тогда ты имеешь право землю рыть, уголь добывать. А сейчас говорят: Тулеев, покури, а они только сами подписывают за 5000 км. То есть, у нас нет практически никаких прав. А мы говорим, что время то старое прошло, угля много, мы всю Россию углем завалим, давайте перейдем на качество. Что это означает? Допустим, кто-то из радиослушателей решил открыть свой разрез. Мы говорим, пожалуйста, только на борту разреза построй станцию и уголь не вози втупую взад-вперед, а в порту Ванино сделай отдушину, построй еще одну пристань, чтобы отправлять уголь в Азию, Японию и т.д. То есть, все это называется конкурс. Плюс мы говорим, вот здесь не гадь, вот здесь березки посади, здесь землю срой, а этот ручеек оставь, не вздумай копать. Вот это – настоящая работа, хорошая, предметная. На все это, конечно, нужно много бабок. А всем ведь как хочется? Чтобы чуть-чуть один раз вложить, накопать, деньги отбить и уехать на Гавайи. Вот в чем проблема. Нам нужно совместить наши региональные интересы, интересы собственников и в целом интересы Российского государства. Поэтому мы бьемся за закон, за возвращение тех положений, чтобы регионы участвовали в этом деле. В.В. Путин в этом нас поддерживает. Надеюсь, что разум возьмет вверх.

Окончание беседы слушайте в аудиозаписи программы.