Трахты-Барахты Михаил Шуфутинский в гостях у Романа Трахтенберга и Лены Батиновой

БАТИНОВА: К нам в гости пришел Михаил Шуфутинский. Здравствуйте.

ТРАХТЕНБЕРГ: Здравствуйте, Михаил! Сколько лет, сколько зим!

ШУФУТИНСКИЙ: Здравствуйте, дорогие.

ТРАХТЕНБЕРГ: Мы будем сейчас записывать биографию Михаила Шуфутинского в прямом эфире.

БАТИНОВА: Михаил, какой вопрос больше всего вас раздражает?

ШУФУТИНСКИЙ: Да меня ничего не раздражает уже давно. Но когда я вернулся из Америки, это было давно уже, 18 лет тому назад, постоянно, без конца лет 10 подряд меня спрашивали журналисты: а почему вы уехали? Вот бесконечный такой вопрос.

ТРАХТЕНБЕРГ: А почему вы уехали, Михаил?

ШУФУТИНСКИЙ: А зачем я вам здесь нужен был? Чтобы вам лучше было жить без меня.

ТРАХТЕНБЕРГ: Не знаю, ваши песни мы слушали, и как бы не существовало океана между нами, ничего не разделяло. Оно тут же появлялось, там выходил диск – мы тут же все переписывали. Вы ничего не получали с этих денег – да. У меня была кассета, там такой страшный мужик какой-то нарисован и написано: Михаил Шубутинский. Это красиво. Вы не собираете пиратские всякие кассеты?

ШУФУТИНСКИЙ: Собирал, собирал диски. Я даже, когда приносили на концертах, кто-то покупал, или на автограф приносили, я брал этот – пиратский, а отдавал настоящий взамен. И много раз так было. Потом в Хабаровске однажды я просто купил за 400 рублей двойной альбом свой. Потрясающе! Там были совершенно разные песни, половина не моих.

ТРАХТЕНБЕРГ: А кто пел-то?

ШУФУТИНСКИЙ: Разные люди пели, голос похожий немножко, вот как бы так. Ну, невероятно просто, этот экземпляр я буду хранить долго, такого я еще не видел.

ТРАХТЕНБЕРГ: Михаил, давайте вернемся к самому-самому началу. Родились-то вы, надеюсь, в России?

ШУФУТИНСКИЙ: Да, в России, конечно. В Советском Союзе родился, не так давно.

ТРАХТЕНБЕРГ: Где?

ШУФУТИНСКИЙ: В Москве, в роддоме Грауэрмана.

ТРАХТЕНБЕРГ: Почему-то я думал, что вы в Питере родились.

ШУФУТИНСКИЙ: Нет-нет, я родился в Москве и здесь и жил сознательную часть своей жизни.

ТРАХТЕНБЕРГ: Чем занимались ваши родители?

ШУФУТИНСКИЙ: Папа после войны (он фронтовик, прошел всю войну до Берлина) поступил в институт медицинский. Там он встретился с мамой, поженились, потом появился я.

ТРАХТЕНБЕРГ: Они оба врачи были?

ШУФУТИНСКИЙ: Да. Потом мама, к сожалению, попала в катастрофу, и мне было 5 лет, когда мы ее потеряли. А отец (царство ему небесное) прожил долго, до 86-ти лет, долго и счастливо. Был замечательный человек, веселый, очень энергичный, очень такой музыкальный, играл на гитаре, на трубе. Вообще все, что у меня есть в музыке, это, наверное, от отца. Потому что я пою и иногда сам себя ловлю на мысли, что пою так, как он пел. И даже некоторые песни, я еще ребенком засыпал под звуки ╚Таганки╩, потому что у них собирались друзья по институту, молодежь, они играли на гитарах, на аккордеоне, они пели: ╚Будь проклята ты, Колыма┘╩ Такая мода, но как бы это было запрещено, поэтому модно.

ТРАХТЕНБЕРГ: То есть он привел женщину какую-то в дом?

ШУФУТИНСКИЙ: Он женился, конечно. Он женился, и они прожили всю жизнь вместе.

ТРАХТЕНБЕРГ: То есть не было такой гулянки: холостяцкая квартира и Миша с папой?

ШУФУТИНСКИЙ: Нет, а я жил с бабушкой, я с пяти лет жил с бабушкой.

ТРАХТЕНБЕРГ: А я просто думал, что так приходит и говорит: ╚А это Миша, Мише много не наливайте. Миша не курит на трезвую голову┘╩

ШУФУТИНСКИЙ: Нет, я воспитывался в строгости. Бабушка была театралка, такая культурная очень женщина, начитанная, много знала и музыки, и вообще всего. И дед был такой, тоже бывший военный, такой серьезный человек. Мы жили в коммуналке, на Калужской площади, сейчас это Октябрьская, прямо напротив метро, напротив гостиницы ╚Варшава╩, и там прошло мое детство.

ТРАХТЕНБЕРГ: Значит, вас воспитывали бабушка с дедушкой, вас в детский садик не отдавали?

ШУФУТИНСКИЙ: Нет, в детском саду я не был.

ТРАХТЕНБЕРГ: Вас жалели?

ШУФУТИНСКИЙ: Я не знаю, может, жалели, а, может, не брали в детский сад.

ТРАХТЕНБЕРГ: Почему?

ШУФУТИНСКИЙ: Да антисемиты┘ Шутка.