Шоу Риты Митрофановой Максим Дунаевский в гостях у Риты Митрофановой и Дмитрия Мириманова

1 марта 2010, 21:05

Персоны

Композитор

МИТРОФАНОВА: Очень хороший, важный гость, для нас важный. Максим Дунаевский у нас в гостях. Скажите, после вашего юбилея недавнего вы теперь Максим Исаакович или по старинке?

ДУНАЕВСКИЙ: Пока еще Максим все равно. Да и не юбилей это вовсе. 65 лет – обычный, проходящий день рождения.

МИТРОФАНОВА: Вас, наверное, затаскали по радиостанциям, телеканалам журналюги.

ДУНАЕВСКИЙ: Не дался. Я взял и уехал 9 января, у меня день рождения 15-го, уехал в Лос-Анджелес. И там чудно провел время. И день рождения справил, и с друзьями пообщался. Месяц меня не было.

МИРИМАНОВ: Замучили нас вопросами по поводу нашего участия в Олимпиаде. Вы как-то болели, принимаете участие в этом?

ДУНАЕВСКИЙ: Конечно. Именно болел. Потому что иначе это никак не назвать. Обычно можно переживать, можно болеть в переносном смысле, но это была болезнь даже не в прямом смысле слова.

МИТРОФАНОВА: С валокордином?

МИРИМАНОВ: До этого, конечно, я не дошел, но бессонные ночи были, я должен сказать, от расстройства. Были. И даже была такая депрессия, особенно после первой недели. Потом немножко попривык, как и мы все. Но очередной удар хоккеисты нанесли, и уже после этого – точно! Это была сама по себе бессонная ночь.

МИТРОФАНОВА: Ну да, поздняя трансляция. Мы специально рылись с редактором вашего отца великого, нашли песню. Песню, которая, наверное, всех нас, и молодых, и взрослых, и уже пожилых людей, тех, кто слушает ╚Маяк╩ по старинке, и тех, кто уже перестроился на новый, реформированный ╚Маяк╩, наверняка заденет за живое – ╚Широка страна моя родная╩. Если наш звукорежиссер найдет, то мы ее потом послушаем. Нет, не хотите?

ДУНАЕВСКИЙ: Почему? Можно, конечно.

МИТРОФАНОВА: Потому что давно мы ее не слышали и не слушали. И у нас есть кинокритик, который нам рассказывает о том времени, о тех фильмах и о той музыке. И он, конечно, говорит, что время было то очень страшное, тяжелое. И самые оптимистичные советские фильмы были как раз вот в то ужасное время.

ДУНАЕВСКИЙ: Я думаю, что в этом ничего загадочного нет на самом деле. В самые мрачные времена всегда блистали самые светлые авторы, музыканты, художники. Золотые века всегда были в самые мрачные времена правлений, в самые депрессивные времена. Это абсолютно естественно для искусства, для привлечения в искусство людей, которые совершенно оптимистично мыслят. Это очень важно для такой власти. И это было все сделано для этого.

МИТРОФАНОВА: А поэтому ваш отец уехал в Питер, в Санкт-Петербург?

ДУНАЕВСКИЙ: Он, наоборот, он из Петербурга приехал в Москву.

МИТРОФАНОВА: А потом опять уехал?

ДУНАЕВСКИЙ: Он вообще-то был с Украины, из местечка, с местечка. С еврейского местечка на Украине, под Полтавой. И потом он переехал в Харьков, постепенное было такое перемещение черты оседлости евреев к центру России. В Харьков, из Харькова, закончив консерваторию, он переехал в Петербург. И из Петербурга, поработав там и получив уже первую известность, перебрался в Москву.

МИТРОФАНОВА: ╚У меня сейчас куча работы╩ √ это в начале интервью вы сказали.

ДУНАЕВСКИЙ: Действительно, много работы пока еще, слава богу, потому что, если бы ее было совсем мало или она исчезла, я бы, наверно, уехал все-таки на берег Тихого океана, куда-нибудь в Санта-Монику, и закончил бы там свою биографию понемножечку. А все-таки, пока работа есть, конечно, я здесь. Есть кино, правда, его стало гораздо меньше, потому что┘

МИТРОФАНОВА: Чуть-чуть сейчас притормозили.

ДУНАЕВСКИЙ: Но зато я стал изобретать свои собственные проекты. Так что, в общем, наверно, кризис мне помог. Сначала я думал, что это просто слова √ кризис вычищает. Нет, он помог все-таки сделать свой проект, который я давно хотел сделать, а может быть, никогда бы и не сделал. Например, написать мюзикл для Ларисы Долиной. Вот конкретно для нее. Не вообще мюзикл┘ Вообще мюзиклы можно писать, и есть достаточно предложений и заказов. Нет, вот именно для нее, для замечательной певицы и актрисы, каких у нас до сих пор все равно на протяжении очень многих лет не появлялось и не появляется, кроме нее. Поэтому специально для нее я создал произведение, сейчас оно репетируется, делается замечательной профессиональной командой людей.

МИТРОФАНОВА: А вы название не раскрываете пока?

ДУНАЕВСКИЙ: Нет, могу сказать название. Такое веселое название – ╚Любовь и шпионаж╩.

МИТРОФАНОВА: Однако!

МИРИМАНОВ: И про что?

ДУНАЕВСКИЙ: Про любовь и шпионаж. На самом деле есть три страсти, три кита. Это политика, любовь и азарт.

Подробности беседы слушайте в аудиофайле.