Разум и чувства Дидюля √ гость Веры Кузьминой и Алексея Веселкина

КУЗЬМИНА: Разогнать воскресную тоску.

ВЕСЕЛКИН: Да, да, и чуть-чуть добавить утренней прохлады. Гитарист, композитор, лидер группы ╚ДиДюЛя╩, собственно говоря, сам ДиДюЛя.

КУЗЬМИНА: Он же дирижер.

ВЕСЕЛКИН: Да, да, он же дирижер. Это мы о вас, ДиДюЛя, говорим. То, что закончился двумя аккордами и буквально вы даже успели продирижировать.

ДИДЮЛЯ: Здравствуйте, друзья! Доброе утро, радиослушатели. Очень приятно находиться в этой уютной студии и поговорить.

КУЗЬМИНА: Это называется: еще вы были у всех, кроме нас. Мы решили тоже отметиться, потому что у нас висит график ╚встречи с ДиДюЛей╩, и стоят даты, и еще только наших не хватало галочек, что вы были у нас.

ДИДЮЛЯ: Вот теперь мы вместе.

ВЕСЕЛКИН: Значит, первый вопрос самый для вас, видимо, неприятный, который вы слышали миллионы раз, поэтому нужно тоже эту тему прикрыть. Гитаристов много, вы один. Но в тот момент, когда вы начинали учиться на гитаре, вы выбрали этот инструмент из-за чего, почему?

ДИДЮЛЯ: Популярный очень инструмент, во-первых. Разные жанры, разная музыка на нем играется. Он очень универсальный с точки зрения композиторства. Там и мелодии, и бас, и ритмы, и все, что угодно и все, что возможно. Просто аура и харизма этого инструмента была замечательная, есть и теперь. И поэтому был выбор на гитару, конечно же. Но, прежде всего, мама подарила инструмент. Отсюда начинается все. Все из детства. Мы родом из детства.

ВЕСЕЛКИН: А мама от безысходности подарила? Вы учились плохо или, наоборот, чтобы вынуть из подъезда вас, например?

ДИДЮЛЯ: Нет. Мама давала просто возможности мне разные ко всему прикасаться: плавание, радиокружок, шахматы и гитара тоже была. И поэтому она меня зацепила больше всего. И так вот с детства все началось и превратилось в дело жизни, в профессию, в любимое занятие, в хобби. Можно еще много говорить всяких разных слов по отношению музыки, гитары и композиторства. Но так вот получилось.

КУЗЬМИНА: А скажи, пожалуйста, как ты думаешь, заслуга родителей показать, дать возможности развиваться в детстве в разных направлениях и потом, собственно, вот ты просто по наитию выбрал то, что стало сутью твоей жизни. Это важно?

ДИДЮЛЯ: Это важно дать ребенку возможность выбора. То есть, ему надо показать, что мир многообразен, в нем есть все: есть такие, есть такие и такие эмоции, что есть любовь, что есть радость, путешествия, самолеты, поезда, есть игрушки, есть наказание, можно и ремнем получить по заднице, может быть, иногда чуть- чуть, любя. То есть, ребенку нужно как можно больше показать многообразие мира. А он уже потом сам найдет себе дорожку.

ВЕСЕЛКИН: Да, да, я тоже так, кстати┘

КУЗЬМИНА: Вас родители узурпировали.

ВЕСЕЛКИН: А это отдельный разговор. Что было с моим мозгом и с моей задницей – это отдельная тема. Значит, когда гитара появилась в жизни, она появилась, а потом появился какой-то человек, который, скажем так, скорректировал музыкальный вкус? Я имею в виду, гитаристы какие-то. Я сейчас объясню. Потому что тогда доходила информация до нас очень скудная. Но при этом именно сливки, так сказать, какой-то или гитарной музыки или вокально-инструментального жанра, вот. Во всяком случае, у меня то, что я получил через пластинки, через какие-то записи, там они прошли через какое-то сито. И вот мой вкус воспитывался на уже абсорбированном, очищенном таком.

ДИДЮЛЯ: Абсолютно верно. Но была среда очень интересная у меня. Хотя были первые люди, которые показали аккорды, был кружок гитары. А потом началось самообразование. И не надо забывать, что родился в городе Гродно. Это уникальный город на западе Белоруссии. Литва, Польша, Германия, Европа, и уже можно было ловить радиостанции европейские. Спокойно в FM-диапазоне можно было слушать разную музыку, которую в Москве, в Санкт-Петербурге не могли даже и близко слушать люди. Вот в этом был уникум мой. Потому что можно было включить, настроить радио и послушать концерты AC/DC, группы ╚Эксе╩, притчи Блэкмора, спокойно, в полном объеме живой лайфовый концерт, чего не могли сделать москвичи и жители Санкт-Петербурга. Они покупали пластинки и на ╚черном╩ рынке перезаписывали эти записи. В Белоруссии музыки было больше. Музыкальная атмосфера, окружение было достаточно обширно. И поэтому это воспитывала среда, среда вот именно города, среда расположения, география, то есть, помогала очень сильно. Поэтому гитарной музыки было много, записей было достаточно. И учиться , самообразовываться можно было достаточно быстро.

ВЕСЕЛКИН: А личность какая-то была? Вот на меня в свое время в детстве там Джимми Пейдж, предположим, я даже его видел, мне уже не надо было, как он играл. Я просто фотографию увидел и обалдел. Вот был такой человек?

ДИДЮЛЯ: Конечно, Алексей. Было много личностей разных. Но, прежде всего, все равно вот мне говорят, кто на вас повлиял как гитарист или как персонаж, музыкант, композитор? Я вот начинаю анализировать, думать и понимаю, что больше всего на меня влияла природа, интересные люди, путешествия, родители, красивые поступки, люди, которых я видел рядом с собой. Вот это на меня влияло больше всего. Конечно, были музыканты-гитаристы, прежде всего. Но вкусы потом менялись. Менялось мировоззрение, и со временем я понимал, что сегодня мне нравится эта музыка, завтра другая. И, в общем, по жизни меняются вкусы. Но, конечно же, был Пако де Люсия, Эл ди Меола и Джон Маклафлин и Ричи Блэкмор. Конечно, все эти были музыканты, всех их послушал, изучал творчество, изучал их путь творческий, секрет успеха. Все это было очень интересно. И сейчас точно так же интересно наблюдаю за всеми новыми открытиями и веяниями в музыке. Но все равно природа, люди, родные, близкие, поступки в каких-то ситуациях в жизни – вот это влияет все-таки больше.

КУЗЬМИНА: Скажи, пожалуйста, как состоялась твоя встреча с фламенко, как произошла эта любовь, когда накрыло?

ДИДЮЛЯ: Да, накрыло. Именно накрыло, очень хорошее слово, Вер, правильно говоришь. Работал звукорежиссером, в достаточно юном возрасте начал трудиться. В 17 лет профессионально начал деятельность звукорежиссера. А это уникально. То есть, ты сидишь в центре зала, слушаешь концерт, слушаешь зрителя, понимаешь энергию, обмен энергии, каждый нюанс на сцене он отмечается аплодисментами, какой-то эмоцией, овациями в зрительном зале. Был большой европейский тур в составе ансамбля ╚Белые росы╩, именно в этом коллективе я работал звукорежиссером. Конечно же, Европа, конечно же, Испания, Франция, Швейцария, Германия, Польша, масса стран, масса путешествий, впечатлений. И, конечно же, попав в Испанию, на длительные гастроли, на длительный период, я был пленен гитарой, музыкой, фламенко-музыкой. Окунувшись в эту атмосферу, вдохнув этот воздух и послушав эту музыку, я понял: все, это накрыло, это надолго и навсегда. А так как я гитарой уже достаточно плотно, очень сильно увлекался, занимался, композиторствовал, записывал, попав в Испанию, все было уже предрешено, что именно испанская эстетика это господство ритма, импровизация, присущая музыке фламенко, это свобода, буйство красок, эмоций. Вот все – мое. Мне это близко, мне это интересно, это и краски композиторские, которые мне как композитору очень важны и интересны.

КУЗЬМИНА: Может быть, в прошлой жизни ты жил где-то в тех краях?

ДИДЮЛЯ: Возможно, возможно. Вообще Восток, солнце, хорошие, терпкие ритмы и аккорды, и очень интересные музыкальные какие-то звучания все это мне очень близко.

КУЗЬМИНА: Вдруг показалось очень знакомым.

ДИДЮЛЯ: Да, все очень знакомо. Но в любом случае, я белорус, я гражданин России, Советского Союза. И, конечно же, вот этот сплав жанров, музык, сплав стилей и мелодий нашел отражение в моем творчестве и получился ДиДюЛя, получилась другая немножко музыка. Нельзя говорить, что это фламенко, это Испания. Нет. Это просто современная инструментальная музыка. ДиДюЛя играет современную музыкальную музыку, где гитара – главное действующее лицо. Конечно же, влияние испанской музыки, латиноамериканской, европейской, арабской, восточной очень сильно. Я – гражданин планеты Земля и впитываю в себя разные направления музыки.

ВЕСЕЛКИН: Вот молодец!

КУЗЬМИНА: Буквально вчера у меня состоялся разговор с моей мамой серьезной. Я их возила по делам. Открываю багажник, а там лежат CD-диски. Она говорит: ╚Точно! Вспомнила! Два года хочу у тебя спросить. Ты же у меня забрала третью часть чего-то там инструментальной музыки. Вот такой вот черненький диск, а там просто, ну, огромное количество. Верни, пожалуйста, там очень хорошая была мелодия, которая мне нужна╩. – Я говорю: ╚Мама, это два года назад было. Я не знаю вообще, где, что, как╩. И у нас вчера был такой: ну, как же так? Мне нужно, чтобы у меня был полностью сборник! То есть, есть люди, которые, действительно, к инструментальной музыке относятся, как самой важной в своей жизни.

ДИДЮЛЯ: Да, это так. Она дает возможность фантазировать. Нет слов, нет приземленных каких-то понятий. У каждого человека свое видение. Звучит просто музыка, и он о чем-то мечтает. Кто-то в этой мелодии видит грусть, кто-то радость, кто-то снег, кто-то разрыв, кто-то встречи, кто-то первый урок, первую двойку, кто-то там первую пятерку. То есть, у любой инструментальной мелодии больше гибкости, больше жизни. Мне так кажется. И я был пленен именно инструментальным жанром уже давно, и посвящаю всю свою жизнь этому.

КУЗЬМИНА: А вот ты композитор. Музыкальное образование профессиональное ты получал?

ДИДЮЛЯ: Нет, у меня его нет. И не было возможности получить. Я вот говорил уже, что это самообразование. То есть, обучаюсь и обучаюсь теперь, чувствую себя, в любом случае, учеником, учусь на этом пути музыкальном большом, очень тернистом и многообразном. Не было возможности получить какого-то академического музыкального образования. Может быть, это и хорошо, может быть, это и плохо, но факт.

КУЗЬМИНА: Но ноты ты знаешь?

ДИДЮЛЯ: Достаточно поверхностно. Больше знаю функции, гармонии, гармоническое, ритмическое какое-то обозначение музыки. А вот уже так в ноты, в какие-то детали вникнуть будет сложно.

КУЗЬМИНА: А как ты пишешь свою музыку?

ДИДЮЛЯ: Запоминаю, на диктофон. И потом студийная работа достаточно плотная. Имею свою студию, хороший вспомогательный персонал, звукорежиссер, звукоинженер, они всегда со мной рядом, когда надо. Я приглашаю, говорю: ╚Серега, приезжай, есть идея, начинаем работать╩. Записываем, набрасываем. Где-то на диктофон, где-то тут же на студийную запись. И все. А потом уже запоминаю в голове и на концерт выхожу уже полностью, запомнив вообще, что нужно играть и как, пережив и прочувствовав мелодию ╚от╩ и ╚до╩ до микросекунды.

ВЕСЕЛКИН: Ваша музыка, она, собственно, подразумевает, может быть, даже такой способ работы, потому что есть музыка, которая базируется только на нотах, но она головная такая, ее можно сочинить, сидя в комнате. А, судя по тому, что вы питаетесь от корней деревьев, от воздуха, от ароматов, от культуры, она, конечно, такая более спонтанная.

ДИДЮЛЯ: Да, там больше импровизации, гибкости, свободы. Это и нормально. Хотя, конечно, есть произведения строго, четко организованные. Потому что вообще музыка – это такая достаточно строгая дисциплина. Но есть и свобода, есть и четкие, каждое произведение построено очень по четким принципам. Есть мелодии, есть ноты, не должны ни вправо, ни влево. Ничего не должно произойти. Но есть и свобода. В любом случае, голова запоминает, что к чему, как. И вот без бумаги, без нот обходимся. Я и мои замечательные музыканты мы запоминаем, просто знаем.

ВЕСЕЛКИН: А скажите мне такую вещь. Вот почему такая замечательная музыка (я не только имею в виду вашу, а вообще инструментальная музыка), действительно, поразительный океан, который рисует какие-то образы, совершенно такие необузданные метафоры, то есть, там даже символов нет. Вот это абсолютно свобода такая. Почему именно в нашей стране она почти не востребована. Ну, по сравнению с┘ вот где вы побывали. И не всяк ее понимает, потому что им не нравятся сложные какие-то конструкции или что-то. Вообще, почему нам нужно слово и слово иногда очень примитивное, понятное и обернутое еще в достаточно понятную музыкальную такую обертку?

ДИДЮЛЯ: Ну, сам по себе музыкальный рынок развивается все-таки. В Росси нет таких традиций, которые прошли в Европе и Америке. Поэтому мы развиваемся, жанр развивается. Мы на начальном пути находимся. Это нормальный процесс развития, ничего страшного нет. Пару-тройку лет, десятилетие, и все будет нормально. То есть, аудитория есть. У нас очень слушатель интересный в России, он очень многообразный. И здесь востребована академическая музыка, инструментальная, джазовая, этническая. Но так уж сложилось, что просто сейчас сегменты немножко перекосились, и больше поп- жанр, больше, может быть, других каких-то жанров. Но это не страшно, просто развивается индустрия, развивается институт продюсирования. И, я думаю, что рынок в свое время устаканится и станет более стабильным по всем жанрам, по всем направленииям. Просто дело времени. Только началась музыкальная индустрия развиваться в России, организовываются студии, появляются какие-то деньги, финансирование. Появляется деление телеканалов, радиостанций, Интернет подключается. Поэтому вот эта вся динамично развивающаяся ситуация, она приведет к тому, что и инструментальная аудитория будет обширнее и будут разные другие жанры, и академические, и джазовые, этнические, фольклорные. И к этому все идет. По-другому быть не может. В нормально развивающемся обществе баланс будет.

ВЕСЕЛКИН: Слава тебе, Господи!

КУЗЬМИНА: Мне нравится, что ДиДюЛю можно оставить в студии, уйти на час вполне. Написать три вопроса, можно даже два.

ВЕСЕЛКИН: Нет, не надо. Просто: вопрос. Говори. И поставить время, когда вступает композиция.

КУЗЬМИНА: Хочу обнадежить слушателей и тех, кто любит ДиДюЛю, на сайте (сейчас я именно на нем, на официальном сайте), очень много нот есть.

ДИДЮЛЯ: Есть, да, конечно, есть.

КУЗЬМИНА: То есть, если кому-то очень хочется┘

ДИДЮЛЯ: Очень хочется, милости простим на наш сайт: didula.ru, и там масса информации, там есть потрясающий форум. Люди объединяются, общаются, очень трепетно думающий, тонкий у нас зритель. Я им рад, очень обожаю своего зрителя, который заходит к нам на сайт, форумчане, хорошее очень объединение.

КУЗЬМИНА: Ты на форуме сам сидишь, отвечаешь на вопросы?

ДИДЮЛЯ: Нет, я не сижу, я просто наблюдаю. А потом иногда мы с форумчанами общаемся и устраиваем чат или даже встречи-пикники в лесу. Так что у нас очень хорошая обратная связь с нашими славными слушателями. Я их люблю и обожаю. Всем привет, кстати, форумчанам.

ВЕСЕЛКИН: А знаешь, почему сейчас ДиДюЛя замолчал? Потому что сейчас должна скоро зазвучать┘

КУЗЬМИНА: Его же композиция, кстати. Кстати, что это за композиция?

ДИДЮЛЯ: ╚Один день в сентябре╩ называется. Лиричный, очень уникальный тембр. Интересный очень, уникальный деревянный саксофон там звучит как сольный инструмент. У каждого человека есть какой-то один день в сентябре.

Слушайте в аудиофайле.