Шоу Риты Митрофановой Актер и шоумен Павел Кабанов – гость Риты Митрофановой

МИТРОФАНОВА: У меня в гостях российский актер театра и кино, шоумен, пародист, телеведущий, игрок КВН и участник ╚ОСП студия╩ Павел Кабанов.

КАБАНОВ: Добрый вечер.

МИТРОФАНОВА: Чем вы сейчас занимаетесь, вообще?

КАБАНОВ: Вот как раз сейчас я думаю о том, кто же я по профессии, и думаю, может быть, лучше было бы остаться горным инженером физиком, а не играть в КВН.

МИТРОФАНОВА: Вот, доигрался.

КАБАНОВ: И подумал, нет, в КВН играть лучше.

МИТРОФАНОВА: Я часто смотрю интервью, слушаю, сама их делаю, и на вопрос, а что бы вы изменили в жизни, даже Солженицын говорил, что, вы знаете, наверное, ничего. Ну, понимаешь, если повернуть ту самую жизненную историю назад, вы бы могли, вот такой дурацкий журналистский вопрос, как ты предположил?

КАБАНОВ: Действительно, дурацкий вопрос.

МИТРОФАНОВА: Я его снимаю.

КАБАНОВ: Рит, сама знаешь и сама задаешь же.

МИТРОФАНОВА: Ты первый начал, ты же сказал, что, может быть┘

КАБАНОВ: Нет, это я упредил, если бы мне пришлось вернуться к станку угледобытчика, я бы этого не сделал.

МИТРОФАНОВА: Да, родился Павел Кабанов в Дзержинске Донецкой области, отсюда хорошее владение пацанским сленгом.

КАБАНОВ: А, читаешь Интернет, да?

МИТРОФАНОВА: Не читаю, цитирую. Павел Кабанов, твои роли очень хорошо всем запомнились. Ты какого-то, действительно, пацана озвучивал в малиновом пиджаке и делал это настолько естественно и неповторимо, что запомнился. Ну, и потом Клара Захаровна.

КАБАНОВ: Клара Закаровна, да. Именно так. Клара Закаровна, которая оставила, к сожалению, неизгладимый след на мне, и все, что доносится мне в спину, это именно Клара Захаровна. Ну, это я говорю без грусти и сожаления, опять же. Сейчас я работаю над тем, чтобы что-нибудь запомнилось, перебило Клару.

МИТРОФАНОВА: Может быть, Курчатов, тебе можно сыграть роль Курчатова, там такой несложный грим, борода, шевелюра, очки и создание атомной бомбы?

КАБАНОВ: Отлично.

МИТРОФАНОВА: Ну, ты знаешь, это тоже дни нашей жизни, поэтому, что уж тут печалиться. Сколько лет она была с тобой, Клара Захаровна?

КАБАНОВ: Ну, она и сейчас остается со мной, как показывает опыт, она всегда со мной.

МИТРОФАНОВА: Ну, сколько ты играл, вот ╚ОСП студия╩, давай разберемся в твоем жизненном пути.

КАБАНОВ: ╚ОСП студию╩ мы начали снимать в 1994 году, в эфир она где-то вышла в 1995-96 на канале ╚ТВ-6╩. Ну, я думаю, где-то примерно с этого времени она и идет, она и тянется, эта история.

МИТРОФАНОВА: Уже почти все знают, что случилось с ╚ОСП студией╩, просто ребята, то есть, вы расстались, разошлись, разбежались, кто-то объединился, и каждый живет своей жизнью. Ну, а, вообще, совместно вами прожитое время, сколько лет?

КАБАНОВ: Ну, вот с 1994 года.

МИТРОФАНОВА: Поссорились?

КАБАНОВ: Лет пять, наверное, уже прошло с тех пор, а, может, и больше.

МИТРОФАНОВА: Ну, лет десять вы вместе просуществовали?

КАБАНОВ: Да, конечно. Не знаю, не было времени сесть, подумать, когда был всплеск, когда мы начали, когда все закончилось, какая была причина. Такое ощущение, что еще ничего не закончилось, поэтому не стоит.

МИТРОФАНОВА: Только всяческие ╚Караваны историй╩ пусть домысливают.

КАБАНОВ: Ну, да.

МИТРОФАНОВА: Начиналось все, видимо, с КВН, да не видимо, а точно?

КАБАНОВ: Да.

МИТРОФАНОВА: Неужели это, действительно, такой больной стартовый потенциал имеет эта программа и, вообще, это движение?

КАБАНОВ: Да, конечно. Вообще, в то время, когда мы начинали, это же была вторая волна КВН, который вернулся, и которого все ждали, и который до сих пор не перестает быть интересным. Конечно, огромная, я считаю, неоценимая заслуга Александра Васильевича Маслякова, вообще, в том, что он организовал такой институт ╚КВН╩.

МИТРОФАНОВА: По-моему, там его жена еще.

КАБАНОВ: Нет, ну, там и сын его. В принципе, человек, который знал, что делал, и до сих пор это делает, я думаю, что его имя должно быть на Останкинской башне золотыми буквами высечено. Потому что на тот момент не было у нас кроме профессиональных театральных вузов заведений, которые бы готовили специалистов в области телевидения. А там за короткий промежуток времени тебе нужно было научиться членораздельно разговаривать, держать внимание зрителя, вкладываться в хронометраж.

МИТРОФАНОВА: Укладываться.

КАБАНОВ: Это те самые азы, которые нужны любому человеку, который выходит к людям, независимо от того, на радио он работает, на телевидении или просто докладчиком.

МИТРОФАНОВА: Слушай, ну, ты интересную мысль высказал. Ты сказал, что он дал образование как раз будущим телеведущим. А я думала, что ты скажешь о юмористах, то есть, юмор как таковой в те времена был в каком-то странном положении, вообще, в нашей стране юмор всегда был в особой какой-то такой нише маленькой. Начиная с Ильфа и Петрова, потом я помню, Иванов, сатирик худосочный такой, нервный, сатирик Жванецкий, ну, и потом уже Дубовицкая с Петросяном и вы. А вы для меня до сих пор, наверное, являетесь самыми лучшими представителями юмористической вот этой профессии, поскольку я на вас выросла, на тебе, на Мишке Шац, на Белоголовцеве, и, видимо, Тане Лазаревой. Вы мои самые большие кумиры, и сейчас все, что я смотрю по телеку, и ╚Даешь молодежь╩, и ╚Камеди клаб╩, и все-все я сравниваю с вами. Иногда вас можно сравнивать, а иногда, конечно, вы были такими удивительными. Но, наверное, у вас было мало денег?

КАБАНОВ: У нас их, вообще, честно говоря, не было, не было ни денег, ни менеджмента, мы, скажу честно, работали каждый год, мы, как люди мыслящие, здравомыслящие понимали, что рано или поздно все закончится, не может быть так прекрасно все бесконечно долго. И каждый год мы думали о том, что надо бы что-то придумать, нужно параллельное дело, школу, я не знаю, свечной заводик, все, что угодно можно было придумать тогда, в тех условиях, в которых мы начали.

МИТРОФАНОВА: Это середина 90-х и самое начало 2000-х.

КАБАНОВ: Да, это когда все забурлило, это те самые счастливые, самые свободные годы в истории нашего государства. Те самые 90-е, как на Западе 60-е, у нас выстрелили 90-е. Ну, вот мы понимаем, что в отсутствие нормальных менеджеров, а мы таковыми не являлись, вот, собственно, так долго нам и пришлось просуществовать. И закончить ничем.

МИТРОФАНОВА: То есть, этот проект, как таковой, он закончил свое существование, и, как Монти Пайтон отжил свое и даже фильма вы не сняли художественного?

КАБАНОВ: Да, к сожалению, не сняли. Даже, честно говоря, я, просматривая какие-то наши программы на ╚Юмор ТВ╩, или на каналах, которые берутся за повторы, иногда становится не по себе от того, насколько мы были самодеятельные.

МИТРОФАНОВА: Но это так мило, все же знали, что это самодеятельность 90-х, когда у вас не было интерьеров вот этих хороших, выстроенных кадров.

КАБАНОВ: Показательным по времени было, там у нас в студии стояли два каких-то огромных нереальных кожаных кресла, откуда взяты, и только я знаю, что нам дали спонсоры, мы рекламировали, то какой-то рынок, то мебельный салон, в общем, так строились наши декорации.

МИТРОФАНОВА: Да, декорации очень такие скромные. Но ты знаешь, некоторым скетчам они совсем не мешали, признаюсь тебе.

КАБАНОВ: Да, да, и все были исполнены в формате 1D.

МИТРОФАНОВА: А что это такое? А плоские, одним кадром таким, да?

КАБАНОВ: Не 2D, не 3D, а 1D. Плоская картинка с уходящей вдаль дорогой и два нелепых кожаных кресла.

МИТРОФАНОВА: Сергея Белоголовцева сын работает у нас на радио, с Владимиром Авериным он выступает днем в шоу. Серега нам своего отпрыска доверил на ╚Маяке╩.

КАБАНОВ: Я бы тоже доверил, но моя дочь закончила ВГИК, операторский. Поэтому, чем бы она могла помочь.

МИТРОФАНОВА: Сколько Лере лет?

КАБАНОВ: 21.

МИТРОФАНОВА: 21 год, уже большая тетка. А она твою знаменитость как-то воспринимает, вообще, ставит во что-нибудь? Есть такое нецензурное выражение – ни во что не ставит.

КАБАНОВ: В этот самый не ставит.

МИТРОФАНОВА: Отец чего-то делал, делал, а я, ну, спасибо, я такая сама по себе талантливая, хорошая.

КАБАНОВ: А как должно быть? Ко мне она относится, я полагаю, как к отцу, а не как к ОСПэшнику. Я думаю, что об этом ей напоминают друзья, может, окружение какое-то. Ей нужно помнить об этом, потому что не только она это помнит. А внутри, в ячейке семейной мы, слава богу, у меня не висят грамоты за ТЭФИ, статуэтки и прочее, я не собираю воскресные обеды в честь меня.

МИТРОФАНОВА: Паш, я, знаешь, почему у тебя об этом спросила? Все-таки такие семьи, когда люди, даже не актеры, ну, актер актерыч, как Безруков, например, или еще есть несколько, человека четыре, а понимаешь, вы такие смешные, своеобразные, необычные, и как дети к вам относятся? Конечно, как к родителям я вижу, что моя дочь тоже, мне кажется, она все равно уже воспринимает не так серьезно, как я, например, своих родителей серьезных юриста, врача. Вот этот нюанс, как-то детьми чувствуется, что родители у них необычные или нет, или это до поры до времени?

КАБАНОВ: Вот я не знаю, Рит, ты знаешь, честно говоря, я и к своим родителям не относился никогда, как к врачам и инженерам, а относился, как к родителям, маме и папе. Я помню, даже какие-то у меня были в детстве очень странные моменты, когда вот эти прыщи и желание быть свободным, я помню, что я даже один раз позволил себе какие-то оскорбительные выпады в сторону мамы, прямо в глаза ей сказал, от чего ужаснулся даже мой старший брат, который не подучивал меня этому. И из общей реакции я понял, что я сделал что-то не так, и это, пожалуй, единственный был конфликт внутренний мой, когда я понял, что я что-то натворил. Но это были мои родители, мама и папа, но никак не люди, занимающие должности.

МИТРОФАНОВА: Нет, понимаешь, здесь дело не в должности. Я иногда просто сама, может быть, я сама в каком-то детстве задержалась, но и я прекрасно отношусь к своим родителям. Но иногда я смотрю на Ози Осборна или на Слэша, людей из этого мира, мира рок- н-ролла, и думаю: вот это папа, понимаешь? Вот в чем. Ну, конечно, у каждого человека отцы, поскольку они дали жизнь, воспитание, любовь. Но когда они занимаются особенно необычным делом, не каким-то банковским, а рок-н-роллом или юмором.

КАБАНОВ: Но это тогда должен быть рок-н-ролл в жизни, понимаешь, на кухне, в постели, собаки, дети, пепел, сигареты, бутылки, я не знаю, что угодно, и это своего рода образ жизни, который позволяет мне быть таким дома и таким на улице.

МИТРОФАНОВА: То есть, ты не ханжа и не кривишь душой?

КАБАНОВ: Нет, не ханжа, я ездил со своей дочерью в Амстердам в 9-летнем возрасте, и потом эти поездки повторялись неоднократно, ее пускали не во все кофешопы. В конце концов, мой друг Коля Семенов однажды ей сказал: Лер, чего ты сидишь, давай, учись, крути. И вот она с 12 лет все уже умела делать, все знала, но при этом никак не перешла на сторону употребляющих.

МИТРОФАНОВА: Слушай, а кто у нас был в гостях недавно, а, Ефремов, конечно.

КАБАНОВ: Михаил?

МИТРОФАНОВА: Да, у него родился сын, уже 380-й ребенок, от этой Сони жены, третий ребенок, сын Борис, и какие-то мои коллеги журналисты спрашивали у него, а как вы участвуете в воспитании детей? Он говорит: вы знаете, самое главное в воспитании детей это не навредить. Поэтому я очень мало ими занимаюсь. Ну, такой ответ, кстати, меня очень порадовал и взбодрил.

КАБАНОВ: Миша прекрасный человек. Мое знакомство с Мишей произошло в 1982 году, когда у единиц в этом городе были видеомагнитофоны, еще у более единиц был фильм ╚Калигула╩, и вот мы однажды встретились с ним на частном просмотре в квартире московской где-то на окраине Москвы. Мы вместе в одной квартире смотрели у нашей общей подружки фильм ╚Калигула╩. Там же, собственно, мы познакомились. Я был студентом горного, Миша был сыном Ефремова, и много лет спустя, хохоча, вспоминали эту историю.

МИТРОФАНОВА: Паша, не секрет, мы с тобой приятельствуем давно и очень я счастлива знать всех сотрудников ОСП бывших, нынешних, или, как в органах, не бывает бывших ОСПэшников?

КАБАНОВ: Нет, не бывает. Ну, я бы сказал, что Рита Митрофанова тоже каким-то образом является ОСПэшницей.

МИТРОФАНОВА: Да, я снималась.

КАБАНОВ: Потому что всякий раз, когда мы еще, когда все это у нас начиналось, и все нас знали и любили, и ура, ура, мы уже были знакомы с Ритой, и всякий раз, когда заговаривали о том, что будем что-то снимать, у Риты загорались глаза. Было видно, как она, просто сжимая кулачки, очень хочет в этом поучаствовать. Однажды она получила или не однажды?

МИТРОФАНОВА: Пару раз было.

КАБАНОВ: Рита получала роль в наших сериалах, и, надо сказать, справлялась с этим безукоризненно.

МИТРОФАНОВА: Да, меня даже до сих пор узнают в толстой темноволосой девочке в очках, очень я была такая пухлая, была невестой Бочарика. А второй раз я поиграла в новогоднем выпуске, когда я была пани Зося или пани Мотя в ╚Кабачке╩, я продавала, у меня был тоже такой адский агрессивный макияж, красные губы, щеки румяные. И тогда удивительный был, кстати, выпуск! Михей был жив, он там принимал участие в этом, потом Земфира снималась в этом концерте, помнишь, про пингвина говорит: иди отсюда, жирный, этому Бочарику. Потом кто-то там был еще очень интересный, я впервые их увидела вблизи, но они уже напоминали депутатов каких-то серьезных, что-то еще было такое памятное. А, ну, и конечно, сам опыт съемки, то, что когда ты говоришь репризу очень смешную, непрофессионал всегда смеется, или, как говорят актеры, колется.

КАБАНОВ: Да, нам пришлось побить пару указок об Риту Митрофанову, но она справилась. Даже ты делала это лучше, чем к нам пришла однажды актриса сняться в какой-то второстепенной роли. Она должна была бить меня палкой копченой колбасы. Боже мой, я думал, что третий дубль я не сниму, потому что девочка работала в таком зажиме, что она два раза ломала об меня эту колбасу, этот батон был хлесткий, мне еще доставалось не только в месте удара, но и в месте отскока и загиба этой колбасы. И притом считалось, что она профессионалка, и мы говорили, что, давайте лучше просто людей, которые не являются актерами, брать.

МИТРОФАНОВА: Ой, я вспомнила, еще один у меня шанс был. Меня привязали к мысу какого-то корабля, катера, и я на татарском языке пела песню из фильма ╚Титаник╩.

КАБАНОВ: А, да, да.

МИТРОФАНОВА: А что это было, не помнишь? Ой, вообще, был холод собачий, дым какой-то, очень круто. Вот, понимаешь, это я в трех эпизодах снялась и так наслаждаюсь, а вы в 33 снимались. Как, вообще, у вас? Вы, вообще, встречаетесь?

КАБАНОВ: Ну, как ты понимаешь, с каждым разом все лучше и лучше.

МИТРОФАНОВА: Ну, с коллегами бывшими, расскажи.

КАБАНОВ: Как-то так встречаемся, например, в пятницу у Андрея Бочарова был день рождения, я хочу заочно его поздравить, не заочно, а постфактум, не смог приехать, но весь день, как ты, Андрей, и просил, был в рубашке ╚гавайка╩, гавайская рубашка. Конечно, встречаемся. У нас еще есть на троих с Андреем Бочаровым и Сергеем Белоголовцевым, мы озвучиваем мультфильм, который называется ╚Суслик и Хома╩, какие-то разовые проекты мы встречаемся, на них пересекаемся, но так, чтобы специально где-то посидеть, попить пивка не получается. Да и не нужно, наверное.

МИТРОФАНОВА: Ну, какой-то тайм-аут, наверное.

КАБАНОВ: Наверное.

МИТРОФАНОВА: Слушай, мужья и жены расходятся по большому счету, вроде у них даже дети общие, и вдруг, раз, и все. Странная все-таки эта жизнь, да?

КАБАНОВ: Это жизнь.

МИТРОФАНОВА: А скажи, пожалуйста, очень много вопросов по поводу, чем ты сейчас занимаешься, ты не так часто появляешься на телеэкранах, может быть, на радио к нам придешь, вот такая мысль у тебя шальная возникнет. Или, к примеру, смежные профессии, что это, теле- и киноэфиры, что такое?

КАБАНОВ: Для меня смежной профессией является профессия актера, смежного актера. Смежный актер это актер вторых планов, собственно, за что я берусь сейчас с огромным удовольствием, снялся в некоторых сериалах в незаметных ролях. Но, надо сказать, после одной из них один режиссер меня заметил и снял в роли кгбэшника.

МИТРОФАНОВА: Берии?

КАБАНОВ: Нет, не Берии, но человека, видимо, обозначающего представителя тогдашнего строя, власти, силы. И это меня порадовало, потому что во мне увидели актера, играющего не женские роли.

МИТРОФАНОВА: Не женские и не юмористические. Такие драматические. Давай поговорим! Очень много вопросов о сегодняшнем юморе, и сейчас так много журналистских расследований, каких-то программ, высосанных из всех частей тела, не только из пальца, о том, что юмор сейчас ниже пояса, ниже плинтуса, и как мы можем с этим жить, и этот ╚Комеди клаб╩... Как ты на это смотришь, как человек, который является профессионалом в этом сложном отсеке жизнедеятельности?

КАБАНОВ: Смотрю спокойно, всему свое время, это, как говорил Олейников, про одного юмориста он говорил: это жуть, это кошмар. Он говорит: болото, тина внизу лежит. Так вот он, это когда еще снизу постучали. Примерно то же самое сейчас происходит в нашем юморе, вылезло все, и нарывы, и взращенные какие-то побеги, все перемешалось, и очень сложно распознать в этом, где реально смешные вещи, реально добрые. Сейчас происходит перераспределение интересов, потребностей людей. И я считаю, что, в конце концов, все устаканится, все придет в свою норму, и, может быть, русский юмор будет иметь в международном значении этого слова, иметь свою полку, русский юмор. Сейчас этого сказать нельзя, потому что нам то можно было шутить, то нельзя, то опять нельзя, как-то так. Никого ругать, осуждать я не хочу, потому что, ну, не нравится, выключи телевизор, возьми книгу и пойди на улицу погуляй. Хотя это мы с тобой говорим так, находясь в Москве. Сколько людей, для которых телевизор является иконой.

МИТРОФАНОВА: Нет, ну, вряд ли иконой, скорее, люди, которые там появляются, какие-то для них.

КАБАНОВ: Человек приходит с работы, что ему нужно? Поесть и как-то свободное время до следующей смены скоротать. Дети надоедают, куда они денутся, они все рядом, а как-то себя надо развлечь. И то, что происходит на телевидении, конечно, это тоже по крупицам можно намыть, то, что можно смотреть, в основном, это уже запределье, конечно. У меня тоже иногда появляются мысли о том, что бы я мог дать, и я понимаю, что из того, что я бы выбрал, это были бы уже не развлекательные программы, а, скорее, поучительные какие-то, учебные. Я бы сказал, где людям просто-напросто надо рассказывать, в конце концов. Даже в ОСП, когда мы работали, мы пытались через юмор направлять людей куда-то, говорить, что можно делать, чего нельзя, как это нужно делать, и так далее. Сейчас, мне кажется, пришло время прямо открытым текстом говорить: вилка в правой, ложка в правой, а ножик в левой.

МИТРОФАНОВА: Наоборот, вилка в левой, ножик в правой.

КАБАНОВ: А я левша.

МИТРОФАНОВА: А, извини, чувак. Ну, ты правильно сказал о прямом тексте, действительно, уже нужно людям показывать, так или не так, а сколько людей, столько мнений, это тоже ┘┘..

КАБАНОВ: Мы же должны создать некий социум, некие обязательства в нем и правила, железные правила, отступая от которых уже мы понимаем, что мы отступаем от этого правила. А все люди живут по собственным правилам, кому, как нравится. Я имею в виду, даже не просто живут, а забывают о том, что они находятся в социуме, что ты планета и я планета, и нам с тобой надо жить вместе, рядом мирно, чтобы не разрушить вот эти самые оболочки. А они лопаются сплошь и рядом, куда ни кинь взор.

МИТРОФАНОВА: Да, и притом, что эта критика конструктивная, которую мы озвучиваем, не относится только к каким-то бедолагам, которые, действительно, живут на окраине и ничего не видят кроме этого несчастного телека. Абсолютно нет, каждый человек должен на себя со стороны смотреть. Я вот недавно, например, была в центральном универсальном магазине, это чуть ли не ЦУМ, да, где женщина, сплошь увешанная Шанелью, Гермесом и какими-то элитными украшениями, с двумя своими детьми покупала своей девочке-тинейджеру какие-то балетки, на распродаже туфли. Во-первых, эта женщина дико вызывающе себя вела, она громким голосом говорила: что ты берешь, это, вообще, не модно, иди, возьми Бальман. А там вот этот Бальман минимум 20 тысяч стоит, тапки какие-то. И она так вызывающе, громко себя вела, что люди просто, я не знаю, я не могу себя назвать интеллигентом в 80-м колене, я начала ежиться, это просто было ужасно. Этот человек не понимает, что она себя так ведет, реально, она не замолчала и не заткнулась ни на секунду, пока не накупила это девочке, которая вела в отличие от нее себя очень тихо и спокойно. Она маме говорила: нет, мне это не нравится очень тихо. А эта тетка все равно кричала: ну, возьми Марк Джейкобс, ну, надень, что тебе, не нравится, что ли? Это было просто┘

КАБАНОВ: Да сколько угодно таких примеров. У меня соседка на площадке, которая имеет двух детей – милые, замечательные дети, они улыбаются, когда их повстречаешь, но то, что я слышу иногда из-за двери, как она их воспитывает, я понимаю, что в очень скором времени мне придется опасаться этих детей, потому что, скорее всего, они будут маньяками.

МИТРОФАНОВА: Мы говорили о юморе, как таковом, что это сложная субстанция, и что сейчас такой наплыв всего этого юмора. Но есть все-таки иностранный юмор, который стал международным достоянием, это тот же Бенни Хилл со смешной рожей, который в камеру, помнишь, с этими глазами такими в кучу, это тот же дебильный Мистер Бин, это очень умный и не для всех понятный Монти Пайтон, кто у нас еще, шоу американские тот же Джерри Сейнфелд, кого еще вспомним? ╚Стенд ап камеди╩ классическая американская?

КАБАНОВ: Ну, я думаю, что из самых раскрученных и известных на сегодняшний день ╚Литл британ╩ сериал, ты не видела?

МИТРОФАНОВА: Нет.

КАБАНОВ: Ну, я думаю, что уже многие его посмотрели.

МИТРОФАНОВА: Это британцы?

КАБАНОВ: Да. Это те самые скетч-шоу, которые, если посмотреть ╚Литл британ╩, то мы увидим и ╚Нашу Рашу╩, и все, что нас окружает.

МИТРОФАНОВА: Ты хочешь сказать, что ╚Наша Раша╩ смотрит на ╚Литл британ╩?

КАБАНОВ: Она даже сделана по этой же схеме, даже заставки меж программки, они в такой же манере оформлены.

МИТРОФАНОВА: Слушай, мое любимое шоу, шоу абсурда было ╚Майти Буш╩, это два парня, один с усами такой, а-ля водитель трейлера, второй, наоборот, такой изощренный, в обтягивающих комбинезонах а-ля вокалист группы ╚Кисс╩. Вот они тоже два британца, у них был как сериал и шоу, по-моему, на британском телевидении, ╚Майти Буш╩, я увидела это на канале 2Х2, мультяшном. Там они такие проводники странного юмора. Ну, если мы говорим о будущем юмора, то, конечно, разные этапы он проходит, и Интернет, может быть, там люди должны искать что-то такое, что их заинтересует. От друзей: слушай, а что бы такое смешное посмотреть? Ну, если не нравится, выключи телек.

КАБАНОВ: Ну, да, наверное, Интернет это спасение, потому что много же смешного в этой жизни не только от людей, которые занимаются юмором, мы можем просто наблюдать за детьми, за животными, мы можем просто смеяться над ситуацией, которая произошла сию минуту над кем-то и была снята на видео. И это приносит большее удовольствие, чем то, куда мы смотрим, откуда ждем, и получаем чаще разочарование и непонимание.

МИТРОФАНОВА: Ой, насчет животных, ты видел эту чихающую панду?

КАБАНОВ: Видел.

МИТРОФАНОВА: Ну, это же, вообще, это на всю жизнь такое воспоминание.

КАБАНОВ: А ты видела, обязательно наберите в Youtube ╚человек-паук, паутина из рук╩. Невероятно, мальчик рассказывает сказку на новый манер про теремок. Кто это ему придумал, что за прекрасные родители, непонятно, но кто-то из моих знакомых сказал: маленький Ваня Ургант.

МИТРОФАНОВА: Хотелось бы, потому что хороших, симпатичных, веселых ведущих очень мало, и если уж канал вцепляется в кого, то, вообще, к нему даже страшно подойти. А должно быть много таких людей-то. Ну, хотя ╚Комеди клаб╩ такой колхоз, что можно выбрать на любой вкус.

КАБАНОВ: Ты немножко тоже вступила в эту же партию с ╚Девчатами╩, и, честно говоря, когда смотришь на ваше шоу, не всегда понимаешь, вернее, понимаешь, что не все понимают, для чего они здесь собрались и что от них требуется.

МИТРОФАНОВА: Ну, да, ну, это пока первые шаги наши женские.

КАБАНОВ: Ну, вот я и хотел сказать, что авторитетного человека, которого хотелось бы слушать, который тянул всю повозку, нету.

МИТРОФАНОВА: Ну, что, Таня Лазарева, у нас один шанс из 10.

КАБАНОВ: Один Шац из десяти.

МИТРОФАНОВА: Время прощаться, время пролетело просто непросто. Приходите к нам еще, шутите с нами, пожалуйста.

КАБАНОВ: Хорошо, а ты мне не выкай.

МИТРОФАНОВА: Я поняла, большое спасибо.