Разум и чувства Анита Цой о съемках клипа "Разбитая любовь"

ВЕСЕЛКИН: У нас в гостях "певица" как-то не скажешь вообще.

КУЗЬМИНА: Почему? Ты можешь начать: певица, а потом сказать: режиссер-постановщик. И набирать, набирать, набирать...

ВЕСЕЛКИН: Заслуженная артистка России, творческая интеллигенция, собственно говоря, Анита Цой.

ЦОЙ: И эти все аплодисменты раздаются в честь моих близких и хороших друзей, лучших ведущих на радиостанции "Маяк". И вы знаете, кто они.

КУЗЬМИНА: Анита, спасибо тебе большое. Не ожидали, не ожидали.

ВЕСЕЛКИН: Значит, Анита, смотри, с одной стороны, конечно, легко разговаривать с людьми, которые уже много всего понаделали и находятся в процессе творческом, с другой стороны, сложно. Потому что тебя уже обо всем спросили, уже всё посмотрели все, концерты твои видели, уже все транслировалось, DVD уже есть. Собственно говоря, о чем же спрашивать?

ЦОЙ: Пора на пенсию?

ВЕСЕЛКИН: Нет-нет, наоборот. Значит, смотри, вот этот клип новый, который называется "Разбитая любовь", давай для затравки...

ЦОЙ: Ну вот о чем вы с утра начинаете говорить? Ну какая разбитая любовь с утра? Ну, конечно, у кого вечер, тому хорошо.

ВЕСЕЛКИН: Женщины, вам рассказать, что такое разбитая любовь с утра?

ЦОЙ: Боже мой!

ВЕСЕЛКИН: Вот именно, боже мой. Вот так ко мне обращайтесь! Нет, я о хорошем хочу спросить. Вот как тебя там мучили? Там же какая-то история душещипательная, что из холодной воды в горячую, шприцы...

ЦОЙ: Режиссером клипа выступил Алан Бадоев. И вот каждый артист знает, что Алан вытаскивает из артиста максимально все на площадке. Клип снимался на Украине, в Киеве. Меня завели в 40-градусную жару (а тогда было лето еще, пару месяцев назад) в павильон зеленого цвета, и там начались мои мучения. Этот зеленый цвет называют еще хромокеем, потому что на самом деле все остальное дорисовывалось компьютерной графикой – все то, что происходит в клипе.

ВЕСЕЛКИН: Новые технологии!

ЦОЙ: Алан задал мне тяжелую задачу. Я должна была идти по льдам, я должна была пробираться сквозь бури снежные, я должна была пробираться сквозь листопад сумасшедший, потому что осень должна была бушевать.

ВЕСЕЛКИН: Это в 40 градусов жары обязательно надо было снимать.

ЦОЙ: Да, вот обязательно надо было в 40 градусов жары снимать. Дождь лил, ветер, меня поднимали из воды, я проторчала несколько часов в ледяной воде. Но ты знаешь, больше всего меня потрясло то, что съемки шли ровно сутки. Ну, мы решили с Аланом не удорожать процесс, зачем на вторые сутки студию, технику брать? Очень дорого. Решили, что мы за 24 часа все снимем. В конце 24 часов Анита Цой спала на стуле мокрая, грязная, накрашенная и уставшая до безумия. И в этот момент раздался, прямо, знаешь, как звонок, голос Бадоева (а он вообще же не спит, он какой-то как наркоман, я не знаю, чем он питается, но он не спит никогда).

ВЕСЕЛКИН: Ты только что сказала, как кто он.

ЦОЙ: Но он не наркоман, понимаешь, все проверено, я у него анализы брала. Но нормальный человек так не может.

ВЕСЕЛКИН: Какие у вас отношения...

ЦОЙ: Да, но не будем говорить, откуда я брала анализы. И вот, ты представляешь, раздается его голос: "Подъем, Цой! Встала – упала, встала – упала..." А я уже, знаешь, ничего не соображала. И вот он мне говорит "встала", и я встала, как лошадь. Он сказал "упала", у меня ноги подкашиваются, я падаю на пол. Встала – упала. Оказывается, ему нужно было это состояние измученности, я же как Герда в этом клипе, вот кто уже видел его в интернет-сетях, тот меня поймет, я же иду за ним, за своим Каем, через все "не могу", через все сезоны, времена года и, наконец, нахожу его, закованного во льдах, и отогреваю собственным сердцем и своим дыханием, целую ему руки┘ А он... Ну что он? Это так всегда в жизни бывает, вот так придумал Бадоев, что из двоих человек одному любовь нужна больше. И он уходит, а я в ледышку превратилась, жду, когда меня теперь отогреют.

ВЕСЕЛКИН: Какая сволочь, а!

КУЗЬМИНА: Слушайте, но то, что было за кадром, мы сейчас слышали – вот эта тушь растекшаяся, все времена года...

ВЕСЕЛКИН: Надо вот это было снимать, кстати говоря.

ЦОЙ: А рубить лед он меня заставил! Он сообразил в студии огромную глыбу льда. И все, дали мне какую-то кирку в руки и говорят: давай, коли лед. Было 50 с лишним дублей. Я думала, я умру или льдина мне поддастся? Ты понимаешь, я ее расфигачила по полной программе, и это видно в клипе, потому что получилось по-настоящему. Но по большому счету, когда я увидела сам ролик... Ну процесс-то – это вообще замечательно, работать с режиссером грамотным, который знает, что хочет, мучает, истязает тебя, но достает. Но когда я увидела сам ролик, я была в шоке. Я вообще думаю, что на самом деле этот ролик может претендовать совершенно спокойно на любые премии музыкальные, которые у нас есть (я вам говорю как знаток этого дела). Иногда нам бывает не очень за свою работу, а иногда прямо распирает. И действительно нам удалось через вот эти природные катаклизмы, явления, ветра, снега, вот эту страшную воду и так далее передать чувства человека, который на сегодня прощается со своей любовью. Потрясающий совершенно эффект!

ВЕСЕЛКИН: Тетеньки, я сейчас заплачу.

ЦОЙ: Не плачь!

КУЗЬМИНА: Ты знаешь, поклонники Аниты Цой будут из раза в раз, пересматривая этот клип, ждать, что все-таки развернется Кай.

ЦОЙ: Ну, давай еще поговорим о любви.

ВЕСЕЛКИН: Давай. Значит, о любви. Вот это была все-таки не любовь, конечно. Истязал режиссер, потом там все плохо закончилось. Кто придумал эту отвратительную историю, что ты через все идешь, колешь лед?

ЦОЙ: Понимаешь, все Алан Бадоев виноват. Мы писали три сценария. Первый сценарий я сразу отмела, потому что он был чересчур для меня, для женщины замужней, для кореянки и вообще – ой-ой-ой! Там такие были крутые постельные сцены, что я, даже когда читала (а Алан пишет сценарий так, что ты читаешь литературное произведение в ярких красках)┘

ВЕСЕЛКИН: Это надо во второй серии бонусом снимать, обязательно надо, да.

ЦОЙ: И я когда читала, а я читала всей семье, у всех так медленно волосы на голове вставали дыбом, представляешь? И мы решили, что это чересчур для нас, лучше как-нибудь по-другому. Второй сценарий не совсем подошел, мне показалось, что уже эффекты, которые должны были произойти, в этом клипе повторяются. Ну и вдруг я говорю: "Алан, а ты смотрел корейское кино?" Он говорит: "Как это?" Я говорю: "Посмотри Ким Ки Дука "Весна, зима, осень, лето".

ВЕСЕЛКИН: Очень красивый фильм, да.

ЦОЙ: Потрясающие пейзажи! И вдруг Алан пересматривает, видимо, это дело, звонит и говорит: "Я придумал". И высылает третий сценарий. Как только я его взяла в руки, я поняла, что да, это мое: ветер, слезы┘

КУЗЬМИНА: Как мы любим.

ЦОЙ: Как мы любим, по-корейски.

КУЗЬМИНА: Ну а как любят наши слушатели, мы сейчас узнаем. Здравствуйте. Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Константин, я из Москвы.

ВЕСЕЛКИН: Очень приятно. Доброй вам ночи, Константин.

ЦОЙ: Костя, как вы поживаете? Почему не спите, ведь завтра еще рабочий день?

СЛУШАТЕЛЬ: Очень интересно, захотелось услышать голос любимой певицы Аниты Цой, поэтому не до сна.

ЦОЙ: Костя, я здесь. Спасибо.

КУЗЬМИНА: У вас есть 15 секунд овладеть Анитой.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Анита, я знаю, что в этом году вы сделали попытку бросить курить. Хотел бы поинтересоваться, как вам это удалось? И как вы себя чувствуете? Не хотите обратно возобновить этот процесс?

ЦОЙ: Я не хочу обратно. Но это так тяжело! Короче, у меня новый гаджет, я вот честно вам скажу, правда, видимо, какая-то вредная дурная привычка. Вот никогда не курите и не начинайте, сразу вам говорю. Представляете, пришлось мне электронный гаджет себе новый приобрести, короче, электронную сигарету. И когда мне очень плохо, или я сижу, работаю над стихами своими или музыкой, я иногда дымлю вот эту электронную ерунду.

КУЗЬМИНА: Она такая паровая.

ЦОЙ: Она паровая, да, конечно. Но, знаете, хотя бы процесс.

ВЕСЕЛКИН: Суррогат, товарищи, это суррогат.

ЦОЙ: Но скоро я и от нее откажусь, обещаю. Наверное.

КУЗЬМИНА: Костя, а вы курите?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я курю.

КУЗЬМИНА: Ну, я надеюсь, что Анита вас сподвигнет к тому, чтобы...

ЦОЙ: Костя, у меня столько проблем с этим было связано! Сначала я что-то вширь пошла, ну, я же такая немножечко пухлюшка, вширь пошла, потом начала бороться с этой ширью, вроде поборола ширь. А потом опять все на нервяке да на нервяке, и видишь, вот электронный гаджет. Но все-таки я стараюсь не брать вот эту вонючку саму, из бумажки которая. Плохо это.

КУЗЬМИНА: Фу, Костя, не надо!

ВЕСЕЛКИН: Костя, во-первых, вот это не надо, сигарету. А вообще пьющий человек, Костя?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не пью, к сожалению. Вернее, к счастью.

ВЕСЕЛКИН: К сожалению, он сказал. Это действительно, да.

ЦОЙ: Иногда к сожалению бывает, потому что хочется. Нет, Костя, молодец, не пей, пожалуйста.

КУЗЬМИНА: Это все, о чем вы, Алексей, хотели спросить?

ВЕСЕЛКИН: Все, да-да-да.

КУЗЬМИНА: Ну, Костя, спасибо тебе большое.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, все, спасибо огромное.

ЦОЙ: Спасибо, Костя.

ВЕСЕЛКИН: Давайте для женщин продолжим о любви говорить. Хорошо?

КУЗЬМИНА: О любви? А можно я спрошу Аниту? Вот моя очередь, мне кажется, пришла.

ЦОЙ: Я знаю, о чем женщины спрашивают, особенно блондинки. Ну-ка?

КУЗЬМИНА: Анита, вы не поверите, вы сейчас разочаруетесь в блондинках раз и навсегда. Рок-альбом.

ЦОЙ: О, эта наша блондинка, она, наверное, перекрашена. Так?

КУЗЬМИНА: Да, абсолютно точно, это действительно так. Рок-альбом от Аниты Цой мы сейчас получаем. "Разбитая любовь" разве не является песней с этого альбома?

ЦОЙ: Является. Но у меня поп-рок-альбом. Анита Цой чистый рок никогда не пела. И я думаю, что это правильно. Потому что я была воспитана, в принципе, на двух культурах. И одна из них широкая, мощная, которую я очень люблю, это наша российская попса. Вот хоть убейте меня, но я считаю, что это великолепный совершенно пласт культуры, в котором есть и чудные стихи, и мелодизм определенный, и душу раскрывает. Поэтому вот я так объединила все в поп-рок. И "Разбитая любовь" – это как раз яркий представитель этого альбома.

КУЗЬМИНА: Ну, вы идете абсолютно в ногу с радиостанцией "Маяк", потому что контент музыкального наполнения нашей радиостанции сейчас именно роко-поп.

ЦОЙ: Господи, один раз в жизни попала!

ВЕСЕЛКИН: Да-да-да, попала. Но я боюсь, что скоро это все закончится, конечно. Уж больно радикально, понимаете, руководство подошло. Нет, но мне кажется, что это не роко-поп┘

ЦОЙ: Не попка-рокс?

ВЕСЕЛКИН: Попкорн чуть не сказал. Ну ладно, давайте о любви все-таки поговорим.

КУЗЬМИНА: О любви? А я, понимаешь, опять о московском Доме музыки.

ВЕСЕЛКИН: Хорошо, давай, Вера, плиз.

КУЗЬМИНА: Мне интересна ваша встреча с Любовью Казарновской. Об этом факте не так широко было вообще известно, об этом не говорилось. Как вы встретились? Потому что две такие очень разные.

ЦОЙ: Буквально час назад разговаривала с Любой Казарновской, и мы как раз с ней вспоминали. Ведь все в этой жизни происходит как-то случайно. Вот я никогда не пела специально запланированных дуэтов ни с кем или не писала ни с кем запланированной музыки, потому что "так надо", потому что "сейчас тенденции к этому располагают". А так получилось, что мы действительно с Любовью Юрьевной встретились на телевизионной передаче, мы отбирали молодые дарования и таланты для одного из московских мюзиклов, "Красавица и Чудовище".

КУЗЬМИНА: В качестве экспертов, так скажем.

ЦОЙ: В качестве экспертов. Любовь Юрьевна была председателем нашего жюри. И нас там понабрали, так сказать, я была самая, в общем-то, скажем, легкомысленная членша жюри. В итоге мы как-то пообщались. И ты знаешь, удивительно, мы люди разных поколений, с одной стороны, люди совершенно разных стилистических жанров, но мы с ней две зажигалки, вот ты знаешь, как будто мы притянулись двумя магнитами – минусовым и плюсовым.

КУЗЬМИНА: А до этого вы не были знакомы?

ЦОЙ: Нет, мы не были знакомы. И мы начали общаться, общаться, и это переросло в дружбу.

ВЕСЕЛКИН: Душещипательная история, короче.

ЦОЙ: Так вот, мы подружились. А потом вдруг родилась интереснейшая идея: а не спеть ли нам вместе? Мы долго ходили вокруг да около, потому что ничего вообще близко и рядом не стояло. И вдруг родилась еще одна интересная идея, "Сны о Востоке" – лучшие европейские оперы, которые когда-либо писались именно о восточной тематике, объединить вместе с классическим балетом, с песнями современных композиторов (например, таких, как Джимми Хаскелл или Ли Холдридж, которые писали для Пласидо Доминго) и сделать один красивый концерт-шоу с настоящими симфоническими оркестрами и хорами. И нам эта идея удалась, и мы ее презентовали буквально летом, в июне месяце, в Доме музыки в Москве. А уже 1 ноября, дорогие друзья, ждите нас в Санкт-Петербурге, в БКЗ "Октябрьский" мы покажем вам эту красоту на 100 процентов.

КУЗЬМИНА: А как вам в роли режиссера-постановщика? Ведь кроме всего прочего...

ЦОЙ: Было непросто непосредственно здесь, потому что жанры для меня новые и есть своя специфика работы с такими артистами. Очень сложно было, конечно, разобраться с классическими оперными партиями. И вообще я поняла, что оркестры – это очень серьезно.

ВЕСЕЛКИН: Ну, слава богу, хоть понимание все-таки пришло через Казарновскую. Анита, слушай, понятно, что тобой двигало, потому что, так сказать, все-таки с эстрадной сцены – и в это абсолютно новое пространство для тебя, я имею в виду и репертуар Казарновской, и оркестры вот эти. Потому что в свое время, когда "Дип пепл" играли с Лондонским симфоническим оркестром, там все симфонисты сказали: кто это, какие-то мужики пришли волосатые. А что Казарновская, ей что нужно? Она тоже чего-то не допела в других жанрах? Как вот этот тандем-то с другой стороны?

ЦОЙ: Ты знаешь, что ее сподвигло, лучше спрашивать у самой Любови Юрьевны, конечно. Но мне в какой-то момент показалось, что она была очень удивлена режиссурой самого шоу. Она никогда не играла в шоу, где требуется много переодеваний, перевоплощений из образа в образ.

ВЕСЕЛКИН: А, понятно, понятно тогда.

ЦОЙ: И ты знаешь, у нее глаза горели. И, конечно, она меня еще за шкирдон взяла и поднатаскала в оперном вокале, потому что я давненько уже этим не занималась после Нины Дорлиак.

ВЕСЕЛКИН: Да. Но ей же приходилось выполнять твою волю, вот ты режиссер-постановщик, помимо всего прочего, правильно?

ЦОЙ: Нет, я была корректна. Потому что, конечно, наши две сценические ситуации немножечко разные были. Поэтому, конечно, я старалась. Я столько опер переслушала за месяц, пока я действительно готовилась к написанию сценария, это было что-то ужасное, у меня голова распухла. Но я поняла, что, во-первых, это высоко, это очень красиво. Для меня это был большой шанс попробовать себя в новом деле. А Люба, она просто растворялась в этой игре, она просто светилась. И потом я помню наш разговор после самого спектакля, когда она подошла, очень нежно и тепло меня обняла, она говорит: "Спасибо тебе за такое возвращение в большую оперу". Это было круто!

ВЕСЕЛКИН: Ну вот, у вас взаимообогащение, товарищи, произошло. А мы сейчас взаимообогатимся, у нас кто-то на проводе. Кто там?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Анита, очень рада вас слышать.

ЦОЙ: Здравствуйте.

КУЗЬМИНА: Как вас зовут? И откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Анна, из Ростова.

ЦОЙ: Анечка, привет Ростову!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, мои хорошие!

ЦОЙ: Анечка, хотя бы скажите, а вы вообще клип-то видели?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно, видела.

ЦОЙ: Аня, рассказывайте. А то все думают, что я придумываю.

СЛУШАТЕЛЬ: Ой, столько эмоций вообще! Я живу в общежитии, и все девочки мои слушали и смотрели, и все в восторге.

ЦОЙ: Спасибо большое.

СЛУШАТЕЛЬ: Я вас очень люблю.

ЦОЙ: Аня, а еще можно один вопрос? А вы случайно не из нашей "банды"?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, из вашей "банды".

ЦОЙ: Я так и поняла. "Банда" – это банда Аниты Цой, это наш фан-клуб. И я очень рада приветствовать город Ростов. Спасибо, что не спите вместе с нами.

КУЗЬМИНА: Анюта, большое тебе спасибо, что ты позвонила, дозвонилась нам. Жалко, что нет картинки. Мы вернемся в старую студию и обязательно Аниту позовем снова. Потому что очень много вопросов: расскажите, уважаемые радиоведущие, как выглядит Анита Цой? Вот сейчас о женских слабостях будем говорить, Анита. Я так издалека пошла.

ЦОЙ: Я даже обомлела. Как я выгляжу? Глаз узкий, нос плюский, сам не русский. Я уже в блондинку покрасилась, все нормально.

КУЗЬМИНА: Алексис, вы должны описать заслуженного артиста.

ВЕСЕЛКИН: Нет, товарищи, смотрите, Анита все время говорит: я певица сцены эстрадной. Анита пришла в харизматичных абсолютно сапогах с шипами, друзья. Вот у меня собака бульдог была, вот у нее такие торчали шипы.

ЦОЙ: Мне теперь никто не страшен.

ВЕСЕЛКИН: Да, абсолютно никто не страшен. Вот эти, значит, черные с шипами. Представляете, все черное и красная декольтированная кофта.

ЦОЙ: Это не кофта, это платье. И оно черное, но там красное бюстье.

ВЕСЕЛКИН: Это еще круче. Там красное бюстье интегрировано.

КУЗЬМИНА: Анита, это значит, загадкой остается все, что там.

ВЕСЕЛКИН: Как раз загадка, это очень хорошо, конечно, да.

ЦОЙ: А, ну ладно.

ВЕСЕЛКИН: И там красное манящее бюстье, понимаете?

ЦОЙ: А в них лежат┘

КУЗЬМИНА: А в них лежат эсэмэски на нашем портале, они приходят прямо туда, представляете?

ЦОЙ: Хорошие большие эсэмэски.

КУЗЬМИНА: Но разрешите читать их буду все-таки я, из женской солидарности.

ВЕСЕЛКИН: Давайте, с выражением прочтите. Потому что да, красное бюстье все-таки как-то...

ЦОЙ: Ой, как мне нравится здесь, классно!

КУЗЬМИНА: Так. Значит, Свердловская область: "Анита, спасибо тебе. Никогда не сходи с небес таланта ". "Анита, дорогая, наша "банда" с вами, вы лучшая", – Аня из Ростова. Это, видимо, та же Анюта. "Анита, расскажите, когда ждать ваш альбом?" – Артемка спрашивает, Нижегородская область.

ЦОЙ: Ой, Артемка, я даже тебе и сказать толком не могу, потому что сейчас очень сложный вопрос решается – стоит ли выпускать альбом, когда, так сказать, прибыли с этого не имеешь. И причем решаю этот вопрос не я, а компания выпускающая, звукозаписывающая. И я надеюсь, что все будет хорошо, потому что все равно музыка должна жить и песни должны идти в народ. Так что ждите, я думаю, мы переломим эту ситуацию.

КУЗЬМИНА: Анита, а говорят, модно выкладывать в Интернете полностью альбомы. Музыканты сейчас западные так и делают.

ЦОЙ: Я вообще удивляюсь, как песни попадают в Интернет. Вот они, казалось бы, писались на студии, причем у меня, под моим личным контролем, представляешь? И вдруг они уже где-то там витают. Мне кажется, уже весь альбом там, в Интернете, есть. Ну, вот у меня такое подозрение.

КУЗЬМИНА: Про новый сайт спрашивают. Мы с Алексом не в курсе, но вы-то знаете.

ЦОЙ: Дорогие друзья, 13 октября мы презентуем новый сайт. Ну, старый просто действительно стал старенький. И уже все смеялись надо мной и писали мне в блогах, что вот такого "крутого" сайта уже нет ни у одного артиста в мире.

ВЕСЕЛКИН: Надо было оставить, Анита, вот это надо было оставить.

ЦОЙ: У меня была первая флэш-анимация, все так круто.

ВЕСЕЛКИН: Нет, надо было оставить это.

ЦОЙ: Так что сейчас будет хороший, кайфовый и удобный сайт, где и фан-клуб будет себя великолепно чувствовать, и где все могут узнавать последние новости. Но у этого сайта есть фишка: мы открываем там "Анита Цой – ТВ". То, что вы не видите за кадром, что происходит с артистом, вы увидите на "Анита Цой – ТВ". Вы и себя увидите. Я что, думаете, зря с айфоном хожу? Вот так, друзья мои!

КУЗЬМИНА: Давайте о слабостях, ребята.

ВЕСЕЛКИН: Давайте о слабостях, да-да-да. Потому что о сильностях мы уже поговорили. Значит, Анита, понятное дело, что ты сверхкреативный человек и, так сказать, такой сверхэмоциональный. Но вопрос вот в чем. Надо же где-то подпитываться.

КУЗЬМИНА: Какие есть варианты, Алекс?

ВЕСЕЛКИН: Значит, намекаю на вариант. В основе своей женщины творческие должны подпитываться... Вот мужчина, женщина, шоколадка, секс, правильно?

ЦОЙ: Вот "шоколадка" – я спокойна к этому делу.

ВЕСЕЛКИН: Значит, мужчины, секс, женщины еще остаются. Выбирай.

ЦОЙ: Ну, женщины – тоже вроде как-то оно...

ВЕСЕЛКИН: Нет, мне бы интересно было послушать, но ладно. Мужчины в твоей жизни.

ЦОЙ: Короче, про слабости, про мои слабости. Я замужем, у меня нет слабостей в этом вопросе.

ВЕСЕЛКИН: Нет, мы знаем, что ты замужем, это знает вся страна.

КУЗЬМИНА: Но слабости бывают разные. Это Леша тебя сейчас направляет, понимаешь?

ЦОЙ: Они меня застали врасплох.

КУЗЬМИНА: Это может быть еда, это может быть путешествие, это может быть трата денег┘

ЦОЙ: Да, еда, да! Почему я так ее люблю? И вот вы знаете, поэтому все время худею. Да. Ну, в общем-то, я прекрасно готовлю. У меня дед шикарно готовил. Когда я делаю мясо, все мужчины стоя аплодируют. Это фантастика! Они могут больше не есть, им достаточно того, что они увидели.

КУЗЬМИНА: Вот сейчас ты не делаешь, а ведь у Алекса уже под ложечкой сосет.

ВЕСЕЛКИН: Ты только руки подняла вот так, а мне уже плохо стало.

ЦОЙ: Ой-ой-ой! Еще есть одна моя слабость – я действительно подпитываю себя в разных путешествиях. У меня есть два вида путешествий и отдыха. Первый вид отдыха – с семьей. Это такой нормальный, спокойный – приехали в гостиницу, на пляж, море, все лежим, отдыхаем, все отлично. Или на лыжах катаемся. А второй... Семья просто поняла уже за 20 лет семейной жизни, что меня надо отпускать в экстремальные путешествия. Семья сама не готова переживать то, что переживаю я. Поэтому я уезжаю два раза в году на неделю, живу в одно-, двух-, трехзвездочных отелях самых дешевых, беру либо мотобайк, либо беру, например, машину и гоняю по тем местам, где мне нравится, в одной футболке и шортах.

КУЗЬМИНА: Мы вам советуем страну под названием Йемен.

ЦОЙ: Нет, в Йемен еще не ездила.

ВЕСЕЛКИН: Вот у тебя будет экстрим. Съездить надо обязательно.

КУЗЬМИНА: За кадром мы тебе расскажем, что это такое. Правда, мы там тоже не были.

ЦОЙ: Прощайте, товарищи, я отправляюсь в Йемен.

КУЗЬМИНА: Прощаться будем минут через пять. Про Йемен в двух словах. Была у нас замечательная фотограф в гостях буквально неделю назад, которая фотографирует в Йемене. Это Саудовская Аравия, одна из беднейших стран.

ВЕСЕЛКИН: Рядом с Саудовской Аравией.

КУЗЬМИНА: Просто ты сказала: одна, две, три звезды. Плюс палатки, вот эти большие черепахи, выползающие на пустынные острова.

ЦОЙ: Шикарно!

КУЗЬМИНА: Житие в деревнях местных жителей. Йемен.

ЦОЙ: Шикарно! Это как раз то, что мне и нужно.

ВЕСЕЛКИН: Это средневековье. Она вообще сказала...

КУЗЬМИНА: И недорого.

ВЕСЕЛКИН: Нет, дело не в том, что недорого. Это впечатления.

ЦОЙ: Кстати, недорого пропутешествовать – это надо еще суметь.

ВЕСЕЛКИН: Конечно, конечно, да.

ЦОЙ: Я сейчас пыталась по Европе летом проехать семь стран на автомобиле. Я шла одна и как раз пыталась сэкономить. И даже вела специальные в Твиттере записи. И кое-кто решил попробовать, потому что путешествие оказалось вполне реальным для нормального гражданина, работающего на территории страны.

ВЕСЕЛКИН: Абсолютно, конечно. Надо просто головой поработать, алгоритмы какие-то там навести┘

КУЗЬМИНА: А потому что вы на все готовенькое, вам как зарядили пять тысяч...

ВЕСЕЛКИН: Ни фига! Я по Сирии путешествовал два года. Слушай, Анита, значит, мы поняли, что в свободное время ты разгружаешься, путешествия, вот так вот парадоксально, не с Сергеем, не с семьей, одна.

ЦОЙ: Да, прыгаю с парашютом, летаю на парапланах, ухожу под воду, дайвингом занимаюсь. Ты знаешь, все то, что, в принципе, вызывает ужас у окружающих, мне очень нравится. По крайней мере, после того, что с тобой произойдет (а приключений бывает много), начинаешь ценить самое элементарное в жизни: внимание, заботу, каждую минутку нашей жизни. И ссориться-то уже по пустякам и не хочется, цену понимаешь всему, что есть.

КУЗЬМИНА: Но вот это пришло само? То есть, ты сама нашла момент вот этот, я не знаю, всплеска адреналина?

ЦОЙ: Друзья затащили, первый раз друзья затащили. И я, естественно, там адреналинила по полной программе, я чуть не облысела. Но после того как второй раз мы съездили, я уже поняла, что я готова сама путешествовать. Есть такой суперсайт Винского, куда я захожу, смотрю все там, изучаю и, в общем, собираю рюкзачок и еду.

КУЗЬМИНА: Где-то ты выкладываешь свои путешествия?

ЦОЙ: Конечно. Вот как раз в "Анита Цой – ТВ" будет все о моих приключениях и путешествиях. Снимаю, конечно, как могу, всеми подручными средствами, но зато мне потом ребята помогают монтировать.

КУЗЬМИНА: Мне кажется, в этом фишка, потому что ты снимаешь сама, а не бегает за тобой съемочная бригада из 80 человек, подсвечивает правильно...

ВЕСЕЛКИН: Для тех, кто любит смотреть съемки именно от Аниты Цой. Мне кажется, это вообще правильная такая тенденция, потому что ты сама это делаешь. Вот кто хочет понять твоими именно глазами, не глазами режиссера...

ЦОЙ: Ты понимаешь, у меня так все смешно получается. А они потом говорят: а чего вы такие песни поете, как "Разбитая любовь"? Вроде бы вы комичный у нас персонаж.

ВЕСЕЛКИН: Это отлично, кстати. Вот он, парадокс.

КУЗЬМИНА: Анита, есть у вас (уже все знают, вы очень сильная женщина), есть у вас какие-то страхи или какие-то слабости не в плане еды или траты денег?

ЦОЙ: Есть. Одно время я была прикована к постели, у меня была травма позвоночника, перелом, и у меня не ходили ноги. Но, слава богу, все хорошо, поставили на ноги, починили. Но я для себя поняла одно: вот если когда-нибудь со мной произойдет такое, что я не смогу ходить, например, буду обездвижена, это все – это для Аниты Цой смерть. Это самый большой страх. Может быть, поэтому я так быстро говорю и быстро двигаюсь и постоянно пытаюсь все успеть, чтобы, понимаешь, только не остановиться. Ну вот какая-то странная такая история.

ВЕСЕЛКИН: Анита, я понимаю, что ты человек в этом смысле такой позитивный, сверхпозитивный, и вот это бюстье красное┘

ЦОЙ: Это к позитиву не имеет никакого отношения.

ВЕСЕЛКИН: Это имеет к моему позитиву отношение.

ЦОЙ: Ну ладно, смотри.

ВЕСЕЛКИН: Слушай, а есть такие вещи, которые ты не принимаешь, вот глубинно тебя раздражают, вывести могут тебя из себя, ты даже говорить начнешь медленнее? Вот что это такое?

ЦОЙ: Нет, медленнее – не знаю.

ВЕСЕЛКИН: Ну, еще быстрее будешь говорить. Вот какие-то вещи такие.

ЦОЙ: Ну, есть определенные человеческие принципы, и когда они ломаются на моих глазах или, например, человек предает эти принципы, я вот, ты знаешь, прямо очень-очень сильно возмущаюсь.

ВЕСЕЛКИН: А было такое, что приходилось кому-то из твоего близкого окружения, тому, кто находился прямо в близком круге и говорил: "Ой, Анита, какая ты прекрасная", – приходилось ли говорить такому товарищу: "До свидания, мы с вами больше не знакомы"?

ЦОЙ: Нет, подожди, если говорят, что я прекрасная, зачем до свидания-то говорить?

ВЕСЕЛКИН: Нет, а если он другим про тебя скажет что-то такое... Вот были такие моменты?

ЦОЙ: А, ты имеешь в виду за глаза, например?

ВЕСЕЛКИН: Да-да-да.

ЦОЙ: Нет, на самом деле я закончила факультет психологии, потому что мне это было очень интересно. И я очень хорошо на самом деле чувствую такие вещи. Ну и вообще, мне кажется, интуиция у многих людей развита на этот счет. Ну, ты знаешь, я таких людей просто прохожу, как столбы. Ну, захотел – сказал мне приятное, а там сказал плохое – это его проблемы, это не мои проблемы. Другое дело, что вот когда действительно предают или по-настоящему подставляют, вот это я забыть не могу.

КУЗЬМИНА: Вы жесткий руководитель?

ЦОЙ: Там сидят подчиненные, они вам все расскажут. Они кричат: да!

КУЗЬМИНА: Улыбки на их лицах, постоянно присутствующие, ликование и аплодисменты за стеклом. Мы понимаем, что, в общем-то, достаточно хорошо тебя...

ВЕСЕЛКИН: Что руководитель жесткий, но веселый и нравится подчиненным.

ЦОЙ: Ну, не всегда веселый. Ты понимаешь, для того чтобы делать много проектов в течение одного года, мы не можем раздувать штат, к великому сожалению. Моим ребятам приходится работать за десятерых человек.

ВЕСЕЛКИН: И это очень хорошо, это правильно.

ЦОЙ: И иногда нужен волшебный пендель, чтобы они поднялись на подвиги, а иногда хорошее поощрение. Не всегда они за улыбку хотят работать, вот в чем вопрос.

КУЗЬМИНА: Ну, с учетом того, что руководителю приходится работать не за десятерых, а за пятерых, Анита, концерты какие-то планируются? Понятно, что новый альбом, понятно, что клип вышел. Что-то вот масштабное такое?

ЦОЙ: Ты знаешь, "Сны о Востоке" продолжают путешествовать.

КУЗЬМИНА: С Казарновской, да?

ЦОЙ: Мы уже говорили, да, в ноябре, 1 ноября. Но я сейчас вся сконцентрирована на самом большом мероприятии в своей жизни. Я прошла тендер на главную роль во французской рок-опере, называется она "Михаил Строгов" и написана по произведению Жюля Верна. Уже год езжу во Францию на репетиции, и 11 февраля, практически в мой день рождения (у меня 7-го) состоится премьера уже в Париже, во Дворце съездов. И это для меня волнительно, потому что язык новый, публика новая, я с французским мучаюсь ужасно.

ВЕСЕЛКИН: Да уж, это абсолютно новое, да.

КУЗЬМИНА: А ведь когда-то от "Дю солей" вы отказались. Было дело?

ЦОЙ: Тогда я была молодая мама, и мне некогда было в "Дю солей" проводить столько времени. А сейчас я уже мама┘ как это сказать?

ВЕСЕЛКИН: Опытная.

ЦОЙ: Опытная, в возрасте.

КУЗЬМИНА: Мама в отрочестве.

ВЕСЕЛКИН: Женщины, я как мужчина в вашей прекрасной компании вынужден остановить время. Значит, мы тебя ждем к себе еще в другую студию, чтобы на тебя по телевизору еще посмотрели все твои любимые люди. Такого же тебе настроения прекрасного, ни пуха ни пера на всех премьерах! Пусть у тебя ничего не останавливается, потому что мало людей, которые обладают таким даром позитива. Поэтому это очень важно.

ЦОЙ: Дорогие друзья, ну а я на прощание хочу сказать вот что. Те, кто слушают радио "Маяк", по секрету, вы – лучшие! Прекрасного всем четверга! Кому доброй ночи, а кому доброе утро! Мы любим вас! Спасибо.

ВЕСЕЛКИН: Пока!

КУЗЬМИНА: Анита Цой. Спасибо.