Разум и чувства ДиДюЛя в гостях у Веры Кузьминой и Алексея Веселкина

ВЕСЕЛКИН: У нас в гостях гитарист-виртуоз Дидюля.

ДИДЮЛЯ: Добрый день, друзья, очень уютная, хорошая студия, давайте общаться.

КУЗЬМИНА: Мы хотим тебе открыть один секрет. В принципе, мы тебя позвали, для того чтобы немножко поиздеваться над тобой.

ДИДЮЛЯ: Да, пожалуйста, издевайтесь, попробуйте.

ВЕСЕЛКИН: Неудачно, в том-то все и дело. У нас сегодня день неудачный. Рассчитана рубрика на тех, кто только начинает ощущать себя каким-то великим певцом или музыкантом. В твоем случае – ты прекрасный музыкант и замечательный человек – становится все это бессмысленно. Но мы постараемся сделать все, чтобы унизить тебя. Но это будет во второй части. В первой части программы мы поговорим, чем ты живешь, потому что неслучайно Дидюля пришел к нам, поэтому обязательно прильните сейчас к экранам, это надо рассмотреть, потому что какой-то путешественник к нам приехал.

КУЗЬМИНА: Паганель, только очков круглых не хватает.

ДИДЮЛЯ: Одеваться свободно и ярко мне нравится, так что можете меня критиковать.

ВЕСЕЛКИН: Расскажи нам сейчас о своей жизни, которая включает в себя наверняка не только музыкальные какие-то эксперименты, мысли, репетиции, выступления, но и просто отдых элементарный, житье-бытье.

ДИДЮЛЯ: Житье-бытье, да┘ Понадобилась мне гитара, друзья, и я поехал в Америку на недельку в Нью-Йорк, просто взял и поехал, без всяких каких-то особых целей, никаких не ставилось ни профессиональных, ни туристических задач, а просто поехать, посмотреть город, купить гитару и благополучно вернуться обратно. С чем, в общем, я и справился хорошо. Нашел инструмент, потрясающий инструмент, гитара "Taylor" профессиональная, именная, подписная модель, так что скоро ее увидят и услышат мои зрители и поклонники на сцене в живом концерте. А вообще, Нью-Йорк – интересный город, город многообразный, хотя есть и плюсы, и минусы. Для себя, как для композитора и для человека чувствительного┘ Я был первый раз вообще в Америке и мне было интересно. У нас в сентябре начинаются концерты и гастроли, но предварительно хотелось еще так немножко подышать этим воздухом и посмотреть, чем живет страна, чем она думает, мыслит, какая музыка, какие люди, срез всего мира в Нью-Йорке я увидел. Жил на Манхеттене в самом центре, на 48 стрит, там, где музыкальные магазины. И я там бродил, пасся по Манхеттену очень много и долго, и много чего для себя вынес. Так что скоро это будет на моем сайте, будет информация, фотографии, некие мои размышления, заключения, музыкальные какие-то, может быть, зарисовки, так что разрожусь скоро.

КУЗЬМИНА: А скажи, пожалуйста, до поездки в Нью-Йорк ты уже знал, что будет в Америку тур, да? Что-то изменилось конкретно, ты приехал, сказал: ребята, это все надо менять?

ДИДЮЛЯ: Да, да, немножко подход изменится вообще по строению концертной программы. Потому что я там послушал очень много музыки живой, интересной музыки. Я увидел лучшие кавер-команды Нью-Йорка, которые играют разную музыку, любую музыку сходу, сразу шикарными группами, бэндами, живым звуком в лучших клубах Нью-Йорка. Я это все увидел, прочувствовал и, конечно, скорректировал свой подход концертный именно для этой страны, потому что там есть нюансы. Там другое немножко течение времени, оно не менее динамичное, как в Москве, но, вместе с тем, разница есть.

ВЕСЕЛКИН: А в чем эти нюансы?

ДИДЮЛЯ: Нюанс заключается в том, что нужно быть еще быстрее, как ни странно. Москва – быстрый город. Я имею в виду не быстроту игры, а вообще – эмоциональное общение, то есть, эта некая размеренность, присущая нам, такая душевная умиротворенность иногда, это в музыке тоже отмечается, в концерте, в построении концерта, в том, как ты берешь ноту, как ты выходишь в зал, как ты смотришь на зрителя. Можно позволить себе в России немножечко такую ленцу, дать немножко такого┘

ВЕСЕЛКИН: И поймут.

ДИДЮЛЯ: И поймут, да. Там нужно брать быка за рога, там нужно быть профессионалом сразу, сходу во всем. Я уловил эти нюансы. И в моем творчестве, в моем подходе это просто новый интересный опыт.

ВЕСЕЛКИН: Слушайте, это очень интересно, потому что не просто Америка, Нью-Йорк – это средоточие вообще музыкальное, там все, весь спектр, вся палитра.

ДИДЮЛЯ: Абсолютно верно, это срез мира, на самом деле.

ВЕСЕЛКИН: А с точки зрения самого концерта, наполнения, тоже изменились?

ДИДЮЛЯ: Именно динамика концерта.

ВЕСЕЛКИН: А содержание?

ДИДЮЛЯ: Содержание √ нет. Есть некая основа моя творческая, есть лучшее, с чем я приеду в эту страну, потому что эксперименты, конечно, тоже имеют место быть, но все-таки хочется первым концертом заявить себя во всей красе и показать все самое лучшее, все самое эмоциональное, яркое, красочное и контрастное. Конечно же, здесь показательный концерт, и как любому артисту, мне хочется понравиться, мне хочется подружиться и наладить хорошие творческие и коммерческие контакты с этой страной.

КУЗЬМИНА: Есть что-то такое русско-белорусское, что ты повезешь и скажешь: это знак качества того, что вы сейчас видите?

ДИДЮЛЯ: Ну, есть, конечно же, есть интонация в мелодиях. Но, главное, все-таки даже не география, не национальные какие-то моменты, а чисто эмоциональное наполнение, просто энергия, драйв, легкость, какой-то должен быть взгляд, должна быть просто внутренняя позиция какая-то творческая, смелая: ничего не бояться, из огня в полымя и просто от всей души. Конечно же, размах этот русский, чтобы, если уже страдаешь, то рубашка вся в клочья, если ты смеешься, то тоже это до безумия, если ты задумался, то там просто все замерзло, все эти краски, все эти радикальные оттенки динамические, эмоциональные, должны быть честными и искренними. А уже остальное вторично.

КУЗЬМИНА: Вера из Ростова написала: "Приезжая в Ростов-на-Дону, почему вы выбираете именно театры? Ваша музыка очень танцевальная, тяжело слушать ее сидя, прямо и спокойно в зале, чтобы не мешать другим?"

ДИДЮЛЯ: Ну, вообще в хорошем качественном концертном зале, где хороший свет, звук, где можно создать очень тонкие оттенки живого звучания, мне больше всего нравится. Конечно, клубные концертные площадки тоже есть, их меньше всего, их не так много, может быть, это к сожалению к вашему. Следите за рекламой, может быть, мы в Ростове-на-Дону и в клубе будем выступать, хотя меньше всего это вероятно. Там есть очень хороший театр, по-моему, оперы и балета, и он нам больше всего подходит. Ну, танцевать можно в проходах, так многие и делают.

КУЗЬМИНА: Сейчас очень модно, многие музыканты с собой на концерты зовут подопечные группы, либо группы-друзья, либо группы, над которыми они взяли шефство.

ДИДЮЛЯ: Типа группы разогрева?

КУЗЬМИНА: Либо разогрева, либо как-то стараются внутри своего выступления выпустить на пару треков┘

ДИДЮЛЯ: У меня этого не наблюдается по одной простой причине, что я настолько жаден к своему творчеству, у меня столько много идей, музыки, композиций┘ При всем при этом есть очень молодой коллектив, ОТТА-оркестр, это девушки, которые играют инструментальную музыку, и в кое-каких московских концертах, и даже в кремлевском концерте у них был блок небольшой, 3-4 композиции. Мы это все засняли, я им помогаю, потому что я знаю, что ОТТА-оркестр – очень талантливый интересный коллектив и инструментальную музыку они играют очень ярко, интересно, по-девичьи. В хорошем смысле.

КУЗЬМИНА: Расскажи про Дениса Асимовича.

ДИДЮЛЯ: Денис Асимович – замечательный молодой белорусский гитарист, который, к сожалению, уже ушел из жизни, но оставил после себя потрясающую музыку. Он незрячий, с детских лет он потерял зрение, но потрясающим образом чувствовал музыку, научился играть ее в раннем возрасте, а потом стал сочинять, исполнять и был отмечен крупнейшими европейскими фестивалями, конкурсами, лауреат многих конкурсов. И этот музыкант, мой земляк, он из моего родного города Гродно, и мы с ним давно дружим. Я его записал, я записал несколько его альбомов и потихонечку выпускаю, продюсирую эту замечательную музыку молодого белорусского талантливого композитора – Дениса Асимовича.

КУЗЬМИНА: Расскажи, почему именно он? Любой ли паренек, играющий на гитаре или сочиняющий, может тебе написать письмо: Здравствуй, Дидюля, пишет Вася Пупкин.

ДИДЮЛЯ: Любой может написать и прислать демозаписи, если они имеют энергию, если они имеют красоту, если в этой музыке есть что-то, если есть мессэдж, посыл какой-то, стиль может быть любой, вообще любое направление творческое, мне будет интересно, и я попытаюсь помочь. Можно писать на сайт, на моем сайте есть e-mail, это моя почта, я ее читаю, анализирую, отвечаю, если это хорошие, нормальные письма.

КУЗЬМИНА: Общаешься ли ты в социальных сетях?

ДИДЮЛЯ: Нет, в социальных сетях не общаюсь. Это уже время не хватит. Вы знаете, хватает почты. Интернет засасывает ведь, на самом деле, он так отвлекает, занимает очень много времени. А его тоже хочется и на то, и на то, и на то потратить. Поэтому я очень боюсь Интернета, потому что в нем можно утонуть: в этих сайтах, форумах, ответах, социальных сетях, обмен информацией такой гигантский сейчас. Мы живем в таком море информации, что забываем про себя, про родных, близких, в конце концов, на небо посмотреть, даже воздухом чистым подышать.

КУЗЬМИНА: Кстати говоря, не было ли никогда идеи, предложений извне: Дидюля, а чего бы тебе не спеть?

ДИДЮЛЯ: Ну, так, немножко вокализмом балуюсь в своих работах, в своих композициях инструментальных. Но вообще, петь не получается, я начинаю петь мимо нот, и так коряво все это.

КУЗЬМИНА: Хорошо, пишет девочка, Валя Пупкина, сестра Васи Пупкина: "Дидюля, отличная музыка, у меня есть слова, было бы здорово поработать вместе".

ДИДЮЛЯ: Пожалуйста. Ну, вместе – не знаю, я могу дать музыку и сказать: пожалуйста, можете сделать песню не для коммерческого использования, пойте где-нибудь дома у себя, в караоке.

ВЕСЕЛКИН: Вопрос, я к Америке на секунду вернусь, а какова аудитория, кто билеты уже раскупает? Или наши европейцы, которые в театре соберутся?

ДИДЮЛЯ: Ну, во-первых, конечно же, наши жители России, бывшего Советского Союза, эмигранты. Так как жанр инструментальной музыки и то творчество, которое я представляю, не имеет языковых барьеров и границ, там просто музыка и больше ничего, конечно же, мы рассчитываем еще и порадовать творчеством и американцев, туристов, там очень много туристов, там очень много вообще разных людей, конечно, на них тоже рассчитано, рекламная кампания будет строиться в два направления.

ВЕСЕЛКИН: Когда это будет?

ДИДЮЛЯ: Это в сентябре месяце. Да, уже на носу, так что, если будете в тех краях, милости просим, первый ряд, первое место вам организуем.

ВЕСЕЛКИН: А это тоже театр или это клуб?

ДИДЮЛЯ: Это театр "Миллениум", это такой концертный зал. Он очень уютный, шикарный концертный зал на 1,5 тысячи мест, он находится на Брайтоне, и там, собственно, проходят разные концерты и американских артистов, и приезжих, и из Латинской Америки, и из Европы, и, конечно же, российские исполнители выступают. Так что там будет первый концерт, второй концерт будет на Манхеттене, это будет клубный концерт. То есть два дня мы будем┘

КУЗЬМИНА: "Был на концерте в Тюмени, спасибо вам", "Обещали на Сахалин в 2008, так и не приехали, обидно". Я теперь думаю, что от Сахалина до Америки гораздо ближе, чем доехать из Москвы.

ДИДЮЛЯ: Конечно же, приедем, просто страна настолько большая, просто не успеваем.

ВЕСЕЛКИН: "Музыкальный квест" у нас сегодня особый, потому что у нас замечательный музыкант, гитарист, виртуоз, прекрасный человек, доброй души, философ, я бы даже сказал, Дидюля у нас в гостях. Оказывается, потрясающий проект у Дидюли с легендарным вокалистом Джо Линн Тернером. Была такая великая группа "Rainbow" под управлением гитариста Ричи Блэкмора.

ДИДЮЛЯ: Золотой вокалист этой группы.

ВЕСЕЛКИН: Ребята, вы только послушайте, Джо Линн Тернер поет композиции Дидюли, они занимаются этим международным проектом.

ДИДЮЛЯ: Да, делаем совместный альбом, тихонечко, спокойненько, но очень яркий и интересный, на самом деле, материал. Уже половина альбома записана.

КУЗЬМИНА: У нас есть 11 околомузыкальных вопросов для Дидюли. Вы можете, в свою очередь, придумать свои, и тем самым выведите человека на чистую воду.

ВЕСЕЛКИН: Нехитрый музыкальный инструмент треугольной формы оправдывает свое название, треугольник.

ДИДЮЛЯ: Обожаю треугольник, на самом деле.

ВЕСЕЛКИН: Речь-то не о нем идет. Какой музыкальный инструмент в связи с этим, судя по названию, обязан быть круглым?

ДИДЮЛЯ: Ну, не знаю, барабан, что ли?

КУЗЬМИНА: При всем том, что инструмент треугольной формы оправдывает свое название.

ДИДЮЛЯ: Тарелка получается? Ну, здесь уже игра слов, на самом деле, не знаю, не могу так сходу разобраться в этом.

ВЕСЕЛКИН: Я тебе, кстати, скажу, в него тоже бьют, но это не барабан. Еще могу тебе сказать, он, кстати говоря, похож на треугольник в проекции боковой, но он объемный.

ДИДЮЛЯ: Ну, колокол, получается?

ВЕСЕЛКИН: Конечно, получается колокол. Это, оказывается, ты знаешь, старославянское слово коло – круг.

ДИДЮЛЯ: А, видите, узнал для себя новое.

КУЗЬМИНА: Как называется музыкальный интервал в шесть ступеней и пять тонов?

ДИДЮЛЯ: Ой, октава? Не могу сказать.

КУЗЬМИНА: От слова любимого Лешиного, от слова секс.

ДИДЮЛЯ: Секстима получается? Мои теоретические познания слабые, на самом деле.

ВЕСЕЛКИН: Очень хорошо, это же нам приятно, ты же должен был проколоться, это невозможно, человек ездит в Америку, там покупает гитары, еще собирается там выступать.

ДИДЮЛЯ: Да, точно, в самом деле.

ВЕСЕЛКИН: По Волге в свое время плавал теплоход, на носу которого было написано: "К.Дунаевский". Но Дунаевского, мы все знаем, звали Исаак Осипович. Однако когда это сообщали команде парохода, которая плавала на пароходе "К.Дунаевский", те уверяли, что все правильно. Почему?

ДИДЮЛЯ: Капитан Дунаевский?

ВЕСЕЛКИН: Почти. Композиторов в эпоху чтили. Словосочетание правильное, но только не капитан Дунаевский. Он кто был вообще, Дунаевский?

ДИДЮЛЯ: Он был композитор.

ВЕСЕЛКИН: А чего же не сказать: "Композитор Дунаевский".

КУЗЬМИНА: Слушайте, это, конечно, очень трогательно. К.Дунаевский – это композитор Дунаевский.

ВЕСЕЛКИН: Представляешь, совок, плавал теплоход "К.Дунаевский".

КУЗЬМИНА: Кстати, пароход-то назывался "Композитор Дунаевский" не потому, что сокращали, а потому что длинное название на носу не умещалось. То есть, "И.Дунаевский" было слишком длинно против "К.Дунаевского".

ДИДЮЛЯ: Можно просто было: "Композитор Д.".

КУЗЬМИНА: Одна из основных форм музыки фламенко, которая появилась вблизи Кадиса или Севильи, традиционно она исполняется под аккомпанемент одной гитары на фригийский лад, схож с минором.

ДИДЮЛЯ: Ну, там достаточно много, на самом деле. Может быть, алегриас? Фанданго? Сегирийя? Солеарес есть.

КУЗЬМИНА: Молодец, гениально.

ВЕСЕЛКИН: Слушай, ну, это круто ты сейчас дал, конечно, этого бы никто не сказал, понимаешь?

ДИДЮЛЯ: Ну, это тоже нужно немножко в историю. На самом деле, это такие несложные вопросы, несложные.

ВЕСЕЛКИН: Этот человек родился в цыганской семье, в Кордобе, он любит женщин, танцы и Интернет. Журнал "Elle" включил этого танцора в десятку самых сексуальных мужчин мира. Кто он? В Кордобе родился, в цыганской семье, ты должен его знать.

ДИДЮЛЯ: Ну, это может быть Хуан┘ Хоакин Кортес.

КУЗЬМИНА: Я больше скажу, настоящее имя – Хоакин Педраха Рейес. Танцор фламенко и балета, хореограф, актер.

КУЗЬМИНА: В музыкальной нотации этот знак обозначает повышение стоящей справа от него ноты на один полутон.

ДИДЮЛЯ: Ну, диез.

ВЕСЕЛКИН: Ну, диез, это не смешно, ребята, издеваетесь? Ну, я даже знаю.

КУЗЬМИНА: Ну, простите, ну, я так, на всякий случай, а вдруг┘

ВЕСЕЛКИН: Он родился в городе Махачкала. Свою трудовую деятельность начал в 12 лет. В конце 1980-х пел на эстраде и выпустил аудиокассету с записью своих песен. Кто он?

КУЗМИНА: Но, по-моему, в конце 1980-х так и перестал петь. Сам пел на эстраде и, слава богу, перестал.

ВЕСЕЛКИН: Мне еще говорили, что он клубом заведовал и чечетку еще танцевал в городе Махачкала.

КУЗЬМИНА: Теперь он слишком тяжел для чечеточника.

ДИДЮЛЯ: А чем он теперь занимается?

ВЕСЕЛКИН: Теперь он, кстати говоря, работает руководителем музыкальным.

ДИДЮЛЯ: В музыке работает┘

КУЗЬМИНА: Говорят, человек с интуицией.

ДИДЮЛЯ: Да, да, это – Иосиф Пригожин.

КУЗЬМИНА: А как ты догадался? Что на тебя произвело впечатление из выше перечисленного особенно?

ДИДЮЛЯ: Вы когда сказали про интуицию, сразу все стало понятно. Он реально человек с интуицией.

ВЕСЕЛКИН: То, что Иосиф пел в конце 1980-х, танцуя при этом чечетку?

ДИДЮЛЯ: Я это знал тоже, это я знал, но когда там┘

ВЕСЕЛКИН: Но этим занимаются многие без интуиции, поэтому мы про них не знаем и не помним. Это – Иосиф Пригожин по прозвищу Шрек.

КУЗЬМИНА: Как называется техника игры на струнном инструменте, когда звук извлекается при помощи легких ударов по струнам на грифе с использованием правой руки?

ДИДЮЛЯ: Тэппинг.

ВЕСЕЛКИН: Скучный ты человек, Дидюля, все знаешь, невозможно же так, это неправильно.

КУЗЬМИНА: Дорогие друзья, у нас осталось три вопроса с половиной. Половина – это мой коронный вопрос. Нам нужна помощь, потому что мы, по-моему, явно проигрываем. Будьте любезны, сделайте так, чтобы американский человек, который связался с Дидюлей, перестал с ним общаться, из друзей его вычеркнул.

ДИДЮЛЯ: Да все американцы чтобы перестали.

КУЗЬМИНА: Кстати говоря, а ну их, музыкальные┘ Сейчас мы быстренько свои добьем, и тут есть просто вопросы о твоем творчестве. Как вы относитесь к творчеству Алексея Архиповского, если знаете такого?

ДИДЮЛЯ: Шикарно отношусь, очень хороший балалаечник, музыкант. Очень классный. Я смотрел очень много на YouTube его роликов, и мне всегда есть, чему поучиться, я у него учусь многим каким-то элементам. Хотел бы сходить на концерт, и если получится, с удовольствием схожу на его концерт и посмотрю это вживую.

ВЕСЕЛКИН: Эта история произошла с великим тенором Карузо. Однажды он явился в банк без всяких документов, ему пришлось спеть кассиру, чтобы тот удостоверился, что это действительно Карузо. Выслушав арию из "Тоски", кассир согласился, что это удостоверяет личность получателя, и выплатил деньги. А обрадованный Карузо поспешил сообщить друзьям, что┘

КУЗЬМИНА: Что же он поспешил сообщить друзьям?

ДИДЮЛЯ: Не знаю.

ВЕСЕЛКИН: Денег, видимо, ему надо было много взять в банке, он нервничал и все такое.

ДИДЮЛЯ: Ну, банк, проценты, может быть, еще что-то┘ Дали ему денег.

ВЕСЕЛКИН: Он пришел к друзьям и сказал: "Ребята, я сегодня, мне надо┘"

КУЗЬМИНА: То есть, это замечательный факт, это дело не в процентах, не в обычной истории, что-то такое, что Карузо┘

ВЕСЕЛКИН: Я пришел сегодня, забыл документы, кассир меня попросил, значит, спеть, и ты не представляешь, я ведь┘ Что, действительно, чтобы деньги забрать?

КУЗЬМИНА: Что может сделать музыкант настоящий, насколько он это может сделать, чтобы забрать?

ДИДЮЛЯ: Ну, это творческий человек, может быть все, что угодно просто.

КУЗЬМИНА: Карузо признался друзьям, что больше никогда так не старался петь, как старался в банке.

ВЕСЕЛКИН: Как в этот раз. Супер, действительно.

КУЗЬМИНА: В какой песне есть слова: "Небо голубое, в облако большое уложи тревоги, словно в колыбель. Спрячь меня подальше от беды и фальши, солнцем нежно обогрей".

ДИДЮЛЯ: Слова такие достаточно хорошие, красивые, но я даже не знаю, что это за песня.

КУЗЬМИНА: Этот человек – музыкант, пишет хорошую музыку.

ВЕСЕЛКИН: У него папа – музыкант, один из первых руководителей вокально-инструментальных ансамблей.

КУЗЬМИНА: Очень симпатичный, красавица жена.

ВЕСЕЛКИН: Ну, культовый ансамбль вокально-инструментальный.

ДИДЮЛЯ: "Самоцветы", Маликов получается.

ВЕСЕЛКИН: А эта песня Дмитрия Маликова называется – "Небо голубое". Просто дело в том, что ты вместе с ним записывал произведение┘

ДИДЮЛЯ: Да, да, "Сатиновые берега".

КУЗЬМИНА: Какая нота стоит за нотой "си"?

ДИДЮЛЯ: "До".

КУЗЬМИНА: Отлично. Нам пора прощаться только потому, что мы бы хотели целиком услышать то, что ты принес сегодня с собой. И, по всей видимости, это будут "Сатиновые берега".

ДИДЮЛЯ: Да, "Сатиновые берега": я, Дима Маликов, рояль, гитара, красивая очень композиция.

ВЕСЕЛКИН: Дидюля, очень были рады.

ДИДЮЛЯ: Спасибо, всем до свидания!


Слушайте аудиофайл.