Санта-Барбара Телеведущий, резидент Comedy Club Тимур Батрутдинов в шоу "Санта-Барбара"
29 ноября 2011, 21:05
Персоны
ШЕЛЕСТ: У нас резидент "Камеди клаб " на канале ТНТ.
БАТРУТДИНОВ: Комедийного клуба.
МИТРОФАНОВА: Привет.
БАТРУТДИНОВ: Здравствуйте, Ольга! Привет, Рит!
МИТРОФАНОВА: А когда у вас следующие съемки?
БАТРУТДИНОВ: 6-7 декабря будем Новый год снимать. Приходите.
ШЕЛЕСТ: Придем.
МИТРОФАНОВА: О, спасибо!
ШЕЛЕСТ: Запиши обязательно.
МИТРОФАНОВА: Буду улыбаться. Увижу Сати Казанову вблизи.
БАТРУТДИНОВ: В кои-то веки.
ШЕЛЕСТ: А она у вас на каждой программе?
МИТРОФАНОВА: Нет. Но я ее вижу. У нее такие красивые серьги!
БАТРУТДИНОВ: Да и глаза красивые.
МИТРОФАНОВА: Да, она сама симпатичная очень девушка.
БАТРУТДИНОВ: Нет, красивая девушка. Востошная.
МИТРОФАНОВА: Вообще хорошая она даже, я бы так сказала.
Это с тобой пришел такой мужчина?
БАТРУТДИНОВ: Нет, не со мной. Со мной мужчины не ходят.
ШЕЛЕСТ: А чего ты один ходишь?
БАТРУТДИНОВ: Куда? К вам?
ШЕЛЕСТ: Вообще. Обычно, знаешь, у нас тут целая свита. Люди приходят с директорами, администраторами, пиар-менеджерами, подтанцовкой.
МИТРОФАНОВА: Comedy Woman, в конце концов.
ШЕЛЕСТ: Взял бы пару теток.
МИТРОФАНОВА: Конечно. Они там у вас такие смешные.
БАТРУТДИНОВ: Да нет, я сам справлюсь. У меня вот с собой холодный чаек, жвачка. А мне больше ничего не нужно. Две прекрасные юморные девоньки.
ШЕЛЕСТ: Прекрасно, да. Мы тоже очень рады.
МИТРОФАНОВА: Может, сходим в буфет?
ШЕЛЕСТ: В буфет? А ты голодный?
БАТРУТДИНОВ: Я голодный. Правда.
ШЕЛЕСТ: А откуда ты голодный?
БАТРУТДИНОВ: От живота до ушей.
ШЕЛЕСТ: Нет, я имею в виду откуда?
БАТРУТДИНОВ: Еду? Не скажу.
МИТРОФАНОВА: Пришел на собачку говорящую смотреть.
ШЕЛЕСТ: А чего, трудился весь день или отдыхал?
БАТРУТДИНОВ: Немножко потрудился, немножко поотдыхал. Начал заниматься спортом опять после большого перерыва.
ШЕЛЕСТ: Да ты что!?
МИТРОФАНОВА: После съемок в сериале "Клуб", я так понимаю.
БАТРУТДИНОВ: Нет, нет, надолго. Я чего-то посмотрел на себя в отражение, немного недоволен остался. Немного. Без депрессии.
МИТРОФАНОВА: Я тебе журнал ╚Hello!╩ покажу. Там Микки Рурк. Ты вообще просто┘
ШЕЛЕСТ: Забудешь дорогу в спортклуб.
МИТРОФАНОВА: Ты просто Гедиминас Таранда по сравнению с Микки Рурком.
БАТРУТДИНОВ: Так, посмотрим, какой я Таранда.
МИТРОФАНОВА: Так, подожди. Тут Бред Питт. Это не то.
ШЕЛЕСТ: Ты пока листай, ищи. А вот как ты ходишь в фитнес-клуб. Там же все, наверное, на тебя смотрят?
МИТРОФАНОВА: А ты в обтягивающих ходишь?
БАТРУТДИНОВ: Нет, там такие же. Нет, не в обтягивающих.
ШЕЛЕСТ: По пояс голый ходит.
БАТРУТДИНОВ: Кстати, страшно ходить в фитнесклубы, потому что мужчин в основном┘
ШЕЛЕСТ: Больше.
БАТРУТДИНОВ: ┘ нетрадиционных мужчин почему-то больше.
МИТРОФАНОВА: В этом смысле!
БАТРУТДИНОВ: Да.
ШЕЛЕСТ: А чего это тебе страшно? Мыло боишься в душевой уронить?
БАТРУТДИНОВ: Вот именно.
ШЕЛЕСТ: Или боишься, что склонят тебя к чему-нибудь?
БАТРУТДИНОВ: В душе ловлю на себе взгляды и понимаю, что я куда-то не туда зашел. Чувствую себя женщиной в мужской раздевалке.
ШЕЛЕСТ: А, может, они думают: "Фу, какой обрюзгший"?
МИТРОФАНОВА: А ты голый, что ли, ходишь в душ? А чего, в трусах нельзя?
БАТРУТДИНОВ: Ну, а писаньку как мыть? Через трусы.
МИТРОФАНОВА: Ну, ты заранее там, дома.
БАТРУТДИНОВ: Ну, извините, после занятий┘
МИТРОФАНОВА: Ты же не прям пачкаешься дома.
ШЕЛЕСТ: Но потеет.
БАТРУТДИНОВ: Пачкаюсь, пачкаюсь.
МИТРОФАНОВА: Ой, не могу!
ШЕЛЕСТ: Там же нагрузка на разные группы мышц.
МИТРОФАНОВА: Ой, насмешил! Ой, валокордин в студию!
БАТРУТДИНОВ: Мы там все пачкаемся.
МИТРОФАНОВА: Я просто красного цвета сижу. Я первый раз, как куртка.
ШЕЛЕСТ: В общем, тебе там страшно?
БАТРУТДИНОВ: Да, страшно. Поэтому я прихожу туда позднее, ночью, когда все спят.
ШЕЛЕСТ: Прекрасно. Но я так понимаю, у тебя появилось свободное время. Рита к концу программы обязательно найдет в этом журнале Микки Рурка.
МИТРОФАНОВА: Я нашла. Посмотри.
БАТРУТДИНОВ: Ну, подумаешь! В пальто.
МИТРОФАНОВА: В пальто, в трусах, кстати.
БАТРУТДИНОВ: В трусах
МИТРОФАНОВА: Ну, зубы есть, да.
БАТРУТДИНОВ: Да нет, нормально выглядит! Я, кстати, ему руку жал.
ШЕЛЕСТ: Да ты что!? Зачем?
МИТРОФАНОВА: Мы тебе эту фотографию подарим.
БАТРУТДИНОВ: Он приезжал "Рестлера" своего рекламировать.
МИТРОФАНОВА: Фильм, кстати, великолепный.
БАТРУТДИНОВ: Великолепный фильм, да, классный. И вот у меня даже есть фотография, где мы вместе факи показываем с ним.
ШЕЛЕСТ: Да ты что!? Кому?
БАТРУТДИНОВ: Вселенной, пространству. Нет, просто он показал, я думаю: "Ну, вроде он показывает, а я что?"
ШЕЛЕСТ: Дурак, что ли?
БАТРУТДИНОВ: "Наш российский фак, что ли, слабее их?"
ШЕЛЕСТ: Взял бы фигу показал, например.
БАТРУТДИНОВ: Кстати, да.
ШЕЛЕСТ: И научил бы его. Я так понимаю, что у тебя появилось свободное время после съемок в ХБ ТВ?
БАТРУТДИНОВ: Ну, да. Это рабочее название. Мы с Харламовым.
ШЕЛЕСТ: Харламов-Батрутдинов. Телевидение.
БАТРУТДИНОВ: Типа того. Да.
МИТРОФАНОВА: Да ты что!? А я вообще не в курсе.
ШЕЛЕСТ: А это потому что тебя нет в ╚Твиттере╩. А мы в ╚Твиттере╩ есть, и, кстати, Харламов постоянно выкладывал фотографии, как он видоизменялся.
БАТРУТДИНОВ: Пока я его не пресек, потому что все грозило тем, что он все выложит и уже будет неинтересно, все сдаст.
МИТРОФАНОВА: Кто – он?
БАТРУТДИНОВ: Харламов.
ШЕЛЕСТ: Они вдвоем снимаются. Это, я так понимаю, что это наборники скетчей разных героев. Что это?
БАТРУТДИНОВ: И это тоже. Но это такое про нас и про наши больные фантазии.
МИТРОФАНОВА: Слушай, ну, наконец-то! Хоум видео. Вы снимаете своей камерой или все-таки какой-нибудь канал подключили к этому?
БАТРУТДИНОВ: На "Ред", все очень серьезно. Очень высокое разрешение.
МИТРОФАНОВА: То есть хорошего качества, но вы сами это все продюсируете и делаете?
БАТРУТДИНОВ: Да. Продюсирует с нами Семен Слепаков, Слава Дусмухаметов.
МИТРОФАНОВА: А чего так дрожишь?
БАТРУТДИНОВ: Я просто их по кличкам знаю. Я пытался вспомнить их фамилии.
МИТРОФАНОВА: Леший, Косматый, Косой.
БАТРУТДИНОВ: Ну, короче: Казак и Сеня.
ШЕЛЕСТ: А! Вот!
МИТРОФАНОВА: Ну, конечно! Так бы сразу и сказал.
ШЕЛЕСТ: Так мы их по кличкам тоже знаем. Казак и Сеня, в самом деле. А почему, кстати, Семен Слепаков не появляется в кадре? Он же такой тоже очень харизматичный.
БАТРУТДИНОВ: Он очень классный. Но у него столько дел и столько забот!
ШЕЛЕСТ: А, некогда ему!
БАТРУТДИНОВ: Да, ему все некогда.
ШЕЛЕСТ: А вы прям тоже в таком авральном режиме снимали, да? С утра до вечера?
БАТРУТДИНОВ: Да, с утра до вечера. Но это был, более того. Пилотный выпуск. То есть мы его соберем, пробный, соберем, посмотрим, дочеты, ошибки – не ошибки, и уже потом в марте где-то будем┘
ШЕЛЕСТ: Ничего себе – пилотный выпуск! Судя по фотографиям, там такой грим!
БАТРУТДИНОВ: Нет, но мощно, мощно все!
ШЕЛЕСТ: Там прям так пластически все. Я видела Гарика в роли дьявола, красный он такой весь. Красная рожа, прям очень┘ Вот как Безрукова в Высоцкого загримировали, так Гарика в дьявола загримировали.
МИТРОФАНОВА: А уже можно говорить? По всей стране уже пошло?
ШЕЛЕСТ: А что значит "можно"? Ты контракт пописывала.
МИТРОФАНОВА: Нет, все сидят и молчат.
БАТРУТДИНОВ: Не знаю. Мне кажется, что Безруков одного из "высоцких" играл, а второй все-таки другой.
МИТРОФАНОВА: А кто?
ШЕЛЕСТ: Один из "высоцких"?
БАТРУТДИНОВ: Да. Лично мое предположение. Я вот так приглядывался, приглядывался вот по этим микрокадрам, по-моему, это┘
ШЕЛЕСТ: Ургант?
БАТРУТДИНОВ: Нет.
МИТРОФАНОВА: Оксана Акиньшина.
БАТРУТДИНОВ: Нет.
ШЕЛЕСТ: Кто?
БАТРУТДИНОВ: По-моему, Вдовиченков.
МИТРОФАНОВА: Вдовиченков?
БАТРУТДИНОВ: Да.
МИТРОФАНОВА: То есть ты думаешь, они бригаду всю эту┘
БАТРУТДИНОВ: Собрали, да.
ШЕЛЕСТ: Да, по-моему, все знают же, что Безруков.
МИТРОФАНОВА: Нет.
БАТРУТДИНОВ: Нет. Это первая утка запущенная была.
ШЕЛЕСТ: Да ты что!? Правда?
БАТРУТДИНОВ: Но это я все предполагаю. Вдруг там сейчас┘
ШЕЛЕСТ: Да нет, конечно, Безруков. Безруков в роли┘. Это всем известно.
МИТРОФАНОВА: Да нет, подожди! Второй тоже мог. Потому что же Буслов же "Бумер" снимал. Поэтому они друзья. Как он мог другу отказать? Вот ты бы меня попросила сыграть кого-нибудь, я бы сказала: "Ну, давай! Ладно!"
БАТРУТДИНОВ: Я думаю, там Космос, Пчелы, все были. Все были высоцкими понемножку.
МИТРОФАНОВА: Конечно! Потихоньку. Там все равно компьютерное лицо.
БАТРУТДИНОВ: Ну, конечно. Там, по-моему, даже приезжали серьезные люди.
МИТРОФАНОВА: И платили актеры в веб-мани.
ШЕЛЕСТ: Давай позвоним Гарику. Он сейчас сидит в зале, по-моему, на премьере "Высоцкого", и он нам сразу скажет, кто там снимается.
МИТРОФАНОВА: Какому? Бульдогу, который?
ШЕЛЕСТ: Бульдогу который, Харламову.
МИТРОФАНОВА: Попробую набрать. Но не сейчас.
БАТРУТДИНОВ: Вот как песенка будет.
ШЕЛЕСТ: Да, Безруков, Безруков его играл. Это я точно знаю. Мне один парень проболтался, который там снимался.
БАТРУТДИНОВ: Сережей зовут.
МИТРОФАНОВА: Слушай, так что сейчас те, кто поступает в театральные вузы, готовьтесь, кто-то когда-нибудь из вас сыграет Безрукова самого.
БАТРУТДИНОВ: О, да!
МИТРОФАНОВА: Представляешь, как парню повезет!
БАТРУТДИНОВ: А сыграть Безрукова – это сыграть и Есенина, и Пушкина, и Высоцкого.
ШЕЛЕСТ: Всех вместе сразу.
МИТРОФАНОВА: И самого Джизуса.
БАТРУТДИНОВ: И самого Джизуса. О, Джизус!
ШЕЛЕСТ: Да, кстати.
МИТРОФАНОВА: Вот о чем и речь!
ШЕЛЕСТ: Ну что, я так понимаю, потом будет какая-то фокус-группа, и вполне возможно, мы увидим ваш самостоятельный проект.
БАТРУТДИНОВ: Да. Нет, мы снимали даже эфирный пилот. То есть это будет на телеке.
ШЕЛЕСТ: А! Вот оно что! Здорово!
МИТРОФАНОВА: А номер покажи нам на пальцах телеканала. Ну, так, чтобы все не видели. Только те, кто смотрит. Он говорит, будет на телеке. Но на каком телеке, мы же не будем спрашивать пока. А нам покажи на пальцах.
БАТРУТДИНОВ: Да нет, это я могу сказать. Это на ТНТ будет. Там неизвестно, какая у кого кнопка.
МИТРОФАНОВА: А, ну, ладно тогда.
ШЕЛЕСТ: У всех разная.
БАТРУТДИНОВ: У всех же разная.
ШЕЛЕСТ: У меня девятая, например.
МИТРОФАНОВА: А я не помню. Я не смотрю такое.
ШЕЛЕСТ: А в "Камеди" вы продолжаете сниматься и будете там участвовать?
БАТРУТДИНОВ: Да.
ШЕЛЕСТ: Прекрасно. Тут очень много вопросов приходит от наших слушателей.
МИТРОФАНОВА: Можно я быстро пока? Пока ты набери воздух в легкие. А вы смотрели американские вот эти скетчи "Лонли айленд"? "Одинокий остров"? Где три парня, один из них еврей, второй просто ему сочувствует. И вот они очень смешные.
БАТРУТДИНОВ: Да? Нет, не видел.
МИТРОФАНОВА: Все премии шоу "Дэвида Летерман"┘ То есть вы это, точно, не видели? Поклянись. Возьми какой-нибудь "Тайм-аут" или ╚Hello!╩ журнал, на нем поклянись. Не видел?
БАТРУТДИНОВ: Не видел.
МИТРОФАНОВА: Потому что я позавчера буквально мучилась и смотрела это все в Интернете и думала: Боже, какие парни молодцы! Взяли камеру "Ред", сняли свои скетчи! Даже в Лос-Анджелесе у них какая-то была зарисовка. Они подругу нарядили старой бабушкой и стали ее бить смеха ради, естественно. И вдруг останавливается какая-то шикарная машина открытая и оттуда Кифер Сазерленд выскакивает и говорит: "Вы чего, сволочи, делаете? Бабку бьете!" Они говорят: "Да мы кино снимаем!" В общем, такие, понимаешь, бывают случаи. То есть ребята с чувством юмора, как вы, например.
ШЕЛЕСТ: У вас там известные люди, кстати, засветились?
БАТРУТДИНОВ: Нет.
ШЕЛЕСТ: А чего?
БАТРУТДИНОВ: Достаточно нас двоих.
ШЕЛЕСТ: Потому что я тоже помню одну из серий Джек С, когда в очереди стоял Бред Питт за каким-то мороженым, они выскочили из микроавтобуса, просто надели ему мешок на голову и запихали его в автобус. Вот было смешно! Просто чувак согласился ради этого дурацкого эпизода.
МИТРОФАНОВА: Конечно, это смешно!
БАТРУТДИНОВ: Нет, но это круто, да!
ШЕЛЕСТ: Кажется, это был Бред Питт! Кажется, это был Бред Питт! А это реально был Бред Питт. Плохаднюк Дмитрий, во-первых, беснуется, ╚что это вы гостя в ценах-то держите! Нужно по всем правилам: первое, накормить, второе, напоить, третье, обогреть, четвертое, уложить. А уже опосля по делу пытать". Вон оно что. Вот это, я так понимаю┘
БАТРУТДИНОВ: О, как! Так это мне утром надо было приезжать.
ШЕЛЕСТ: А ты не утром приехал? Мы тебя утром звали.
БАТРУТДИНОВ: В обед! В обед!
ШЕЛУСТ: Прекрасно. Часто люди действительно, когда тебя встречают, вот им хочется с тобой посидеть, и выпить. А давайте мы вас угостим покушать.
МИТРОФАНОВА: А где встречаются люди с ним?
ШЕЛЕСТ: Везде. В аэропорту, например, в поездах, в соседнем купе: "О, давайте мы с вами вместе посидим", да?
БАТРУТДИНОВ: Обычно везде, где встречаются люди.
МИТРОФАНОВА: Да. И они┘!
ШЕЛЕСТ: Навязываются?
БАТРУТДИНОВ: Нет, в основном┘
ШЕЛЕСТ: Вы навязываетесь.
БАТРУТДИНОВ: Да. Пожалуйста, узнайте нас, накормите нас чем-нибудь. Да нет, все нормально происходит. В последнее время рукопожатиями заканчивается. Или мятым фотографированием. Вот так прилетаешь, из самолета, только что глаза продрал┘
ШЕЛЕСТ: А, в этом смысле – мятом.
БАТРУТДИНОВ: Да.
ШЕЛЕСТ: И раз тебя фотографируют. Но ты никогда не отказываешь? Или бывает, что: "А, отстаньте!"
БАТРУТДИНОВ: Нет, стараюсь не отказывать. А остальные случаи не помню.
МИТРОФАНОВА: Мы тебя понимаем.
ШЕЛЕСТ: Выпиваешь?
БАТРУТДИНОВ: Нет, не выпиваю. Я спортом занялся. Вообще пить не умею, поэтому не пью.
ШЕЛЕСТ: А что, нельзя совмещать?
МИТРОФАНОВА: А что, тебя не расщепляет? Ты кто по национальности?
ШЕЛЕСТ: Татарин.
БАТРУТДИНОВ: Татарус.
ШЕЛЕСТ: А! Ну, значит, не расщепляет.
БАТРУТДИНОВ: Не расщепляет. У казахов расщепляет.
МИТРОФАНОВА: Ты проводил исследования?
БАТРУТДИНОВ: Я в Казахстане долгое время прожил и знаю казахов, как себя. И вот у них есть такой фермент, который расщепляет спиртное.
ШЕЛЕСТ: Да ты что!?
БАТРУТДИНОВ: Угу. То есть, если русского и казаха друг напротив друга посадить с бутылкой водки, русский будет уже валяться, а казах добивать русскую бутылку.
ШЕЛЕСТ: Ох, крамольную вещь ты сейчас говоришь! А вот Дмитрий задает вопрос: "Тимур, ваш тезка и коллега Тимур Родригез запел. Не вызывает ли этот факт у вас желания похвастаться своими вокальными данными?" Ну, Тимур очень серьезно, действительно, занялся певческой карьерой.
БАТРУТДИНОВ: Да. И мы сами так веселимся друг с другом, что то, что он раньше стебал в "Камеди клаб ", сам начал исполнять. Мне интересно, как бы он себя спародировал сейчас. Я его последний клип видел. Я очень рад за него. И мне даже нравится песня его.
МИТРОФАНОВА: А он поет поет или читает хип-хоп, как это сейчас?
ШЕЛЕСТ: Нет, поет.
БАТРУТДИНОВ: Он поет, танцует, и все очень профессионально. То, о чем он мечтал. Его кумир – Майкл Джексон. И, в общем, он пошел по его стопам, постепенно становится черным.
ШЕЛЕСТ: А потом – белым.
МИТРОФАНОВА: А как ваши родители будут на это смотреть?
ШЕЛЕСТ: А потом вот этот "Вандерленд" или как он у него назывался, этот замок.
МИТРОФАНОВА: А потом с Тимати будет дружить, знаешь, тоже, вы там аккуратнее.
БАТРУТДИНОВ: Будет?
ШЕЛЕСТ: А потом на пути ему встретится врач.
БАТРУТДИНОВ: Но я уверен, что постепенно вся музыка перейдет в Россию и все кино тоже в Россию перейдет. Голливуд тоже российским┘
МИТРОФАНОВА: Откуда?
БАТРУТДИНОВ: Ну, из Голливуда.
МИТРОФАНОВА: Это что за мысли такие?
БАТРУТДИНОВ: Любая империя после расцвета переживает упадок. Вот сейчас просто расцвет Голливуда, расцвет американской музыки, западной поп-музыки.
ШЕЛЕСТ: А у нас еще все впереди.
МИТРОФАНОВА: А Стас Михайлов так не думает.
БАТРУТДИНОВ: А у нас все впереди. Нашей стране всего 20 лет. Ну, да, это правда. Тут я заплакал.
ШЕЛЕСТ: Не будем об этом всуе.
МИТРОФАНОВА: Но зато самая смешная пародия на Власа Михайлов. Я просто потрясена была, когда увидела. И текст. Ты видел эту историю? А кто эти люди, парни, которые поют Власа Михайлова?
БАТРУТДИНОВ: Андрей Аверин.
МИТРОФАНОВА: А, да? Так его зовут?
БАТРУТДИНОВ: Да, так его зовут.
МИТРОФАНОВА: А на клавишах Виктор Шпокин который? Не помнишь? Гостиница "Бригантина", номер улучшенной комфортности.
ШЕЛЕСТ: Давайте про Андрея Аверина.
МИТРОФАНОВА: Давай.
ШЕЛЕСТ: Артем задает вопрос. Уже, наверное, знаешь, какой. "Тимур, благодарю за творчество. Я бы проголосовал за партию ЗПР не раздумывая. А вопрос такой. Вы, Тимур, часто пересекаетесь с Андреем Авериным, который за несколько передач так сбросил вес, что не узнать. Может, вы знаете секрет?"
МИТРОФАНОВА: Я знаю.
ШЕЛЕСТ: То есть толстяки у нас все вздрогнули.
МИТРОФАНОВА: Я не буду говорить.
БАТРУТДИНОВ: Ничего секретного. Он реально не ест после шести.
ШЕЛЕСТ: Таблетки с глистами?
БАТРУТДИНОВ: Не ест мучное.
ШЕЛЕСТ: Сахар, крахмал.
БАТРУТДИНОВ: Да, да. Убрал сахар.
МИТРОФАНОВА: Это он решил стать знаменитым по-настоящему. "Голые и смешные".
БАТРУТДИНОВ: Просто ему трудно уже было передвигаться, и он решил так серьезно заняться весом. Это ни с чем не связано.
МИТРОФАНОВА: Я, кстати, не заметила. Я даже не принимаю участия в дискуссии, поскольку я не знала, кто это и, увы, я не знала, что он был полный и страдал от этого. Но женщинам точно надо худеть всем, я считаю, и жрать переставать после шести. У меня своя такая┘
ШЕЛЕСТ: Сказала Рита, которая сегодня захомячила рыбу с майонезом.
МИТРОФАНОВА: Я отодрала майонез от рыбы. Я отковыряла его, конечно.
БАТРУТДИНОВ: Внутри уже, расщепление. Фермент.
МИТРОФАНОВА: Да нет, нет! Это было до восьми вечера, потому что я ложусь спать в три.
БАТРУТДИНОВ: То есть за четыре часа до сна.
МИТРОФАНОВА: Да побольше, мне кажется.
БАТРУТДИНОВ: А я слышал информацию, что в четыре заканчивает желудочно-кишечный тракт свою работу.
МИТРОФАНОВА: Это жадные люди, кто не хочет платить за ресторан, куда тебя пригласили.
БАТРУТДИНОВ: Это жадные худые люди.
МИТРОФАНОВА: Да. И не всегда добрые, злые.
БАТРУТДИНОВ: Кстати, да. Я не видел злых полных людей. Вот. А худые┘ Ну, вот Пашка Воля, например. Злющий! Просто концентрация┘
ШЕЛЕСТ: Да, да! А вам надо как-то его подкармливать.
МИТРОФАНОВА: Да нет, это не от этого.
БАТРУТДИНОВ: Ест, как вепрь, но это все ┘
ШЕЛЕСТ: Но никуда не откладывается. Желчь, она все-таки сжигает, наверное, все.
БАТРУТДИНОВ: Но вообще он добрый парень и мой прекрасный друг.
ШЕЛЕСТ: Ну, рассказывай, ну, ну!
БАТРУТДИНОВ: Серьезно, серьезно.
МИТРОФАНОВА: Уже поздно. Первое слово дороже второго.
ШЕЛЕСТ: А вот тут, кстати, и про публику на "Камеди" спрашивают: "А всегда ли публика на "Камеди" адекватна или всякие попадаются? И помогает она или, скорее, мешает?" Там же всякие-разные упыри тоже появляются, которые выкрикивают с места чего-то там?
МИТРОФАНОВА: Да нет, не особо.
БАТРУТДИНОВ: Ну, да, бывает. На съемках такое быстро пресекается.
МИТРОФАНОА: А ты не ходила, Ольга, что ли?
БАТРУТДИНОВ: Один из таких, который с места выкрикивать начал, это Никита Джигурда к нам пришел.
ШЕЛЕСТ: Так!
БАТРУТДИНОВ: Который захватил в определенный момент микрофон и рассказал все свое, как он говорит, манадное творчество.
ШЕЛЕСТ: Прекрасно!
БАТРУТДИНОВ: Я не смогу процитировать ни одну его строчку, к сожалению.
ШЕЛЕСТ: А его вырезали или┘?
БАТРУТДИНОВ: Ну, вырезали. Причем, Михаил Швыдкой рядом еще был. Представляете, адская смесь. Инь и Янь.
ШЕЛЕСТ: А он аплодировал? Там же есть иногда перлы такие, которым аплодировать хочется.
МИТРОФАНОВА: А они не могли как-то пересесть за разные столы?
ШЕЛЕСТ: А мне кажется, специально так посадили.
БАТРУТДИНОВ: Нет, не специально. Но просто один из них припоздал немножко, и поэтому так получилось, что они рядом оказались.
ШЕЛЕСТ: Я даже предполагаю, кто. Господин Швыдкой опоздал?
БАТРУТДИНОВ: Да.
ШЕЛЕСТ: А фамилия-то у него – Швыдкой, быстрый, то есть. Ну, как же, как же! То есть публика нормальная, адекватная. И, в общем-то, работает. Я к тому, как работается с этой публикой. Нужна же отдача еще.
МИТРОФАНОВА: Что ты у него спрашиваешь? Ты у меня спроси. Так я в публике сижу иногда.
БАТРУТДИНОВ: По-разному бывает. Просто если, например, есть у нас эфир в пять, то, что мотор начинается, он сильно отличается от мотора, который начинается в девять.
МИТРОФАНОВА: Да ладно!
БАТРУТДИНОВ: Потому что в девять народ уже более расслабленный приходит. А в пять – вот только что из пробок их вытащили, они раздраженные.
ШЕЛЕСТ: Из офисов.
БАТРУТДИНОВ: Из офисов.
МИТРОФАНОВА: Нас с тобой, помнишь, звали, так звали! Так звали.
ШЕЛЕСТ: Да я бываю.
МИТРОФАНОВА: Я четыре часа провела в пробке, поругалась, естественно, с охранником, который проверял металлоискателем (вот такого размера, с мышь компьютерную) сумку мою, пытался найти там ядерную боеголовку, видимо. Ну, и, естественно, я пошла уже никакого настроения не было.
БАТРУТДИНОВ: Ну, конечно.
ШЕЛЕСТ: Не смеялась, в общем, да?
БАТРУТДИНОВ: А все это важно.
ШЕЛЕСТ: Да. А ребятам трудно было на сцене. Лучше с таким настроением не ходить, Рит.
МИТРОФАНОВА: Но мне очень один номер понравился. Там девочка пела. И она у нас ночью работает на "Маяке". И они пели номер┘
БАТРУТДИНОВ: Марина Кравец?
МИТРОФАНОВА: Да. Они пели номер музыкальный. Они забыли текст сами. И Гарик Мартиросян говорит: "Ну, ладно, ребята, хватит!" Они три раза начинали. Мне очень понравилось. Это рабочий момент, это было так искренне. Они говорили: "Ну, ладно, сейчас мы соберемся". И сами забывали. Но все-таки они допели, было очень хорошо.
БАТРУТДИНОВ: Вот я за такие моменты и люблю "Камеди клаб", именно за рабочие. Пришел человек, сел рядом со Швыдким┘
ШЕЛЕСТ: Миша Галустян тебе нравится. Это ты хотела сказать?
МИТРОФАНОВА: Ну, нравится, да, он мне.
ШЕЛЕСТ: Это хорошо.
БАТРУТДИНОВ: Миша Галустян очень хороший комик. Я вообще считаю, мирового уровня.
МИТРОФАНОВА: Ну, да. Ему даже гримироваться не надо, естественно.
БАТРУТДИНОВ: Человек-мультик.
ШЕЛЕСТ: Один человек даже сказал: "Это наш русский┘
МИТРОФАНОВА: Чарли Чаплин?
ШЕЛЕСТ: Нет. "Это наш Фрунзик Мкртчан". Вот что он сказал. Да. Но этот человек и меня Моникой Белуччи назвал. Так что не будем ему верить.
МИТРОФАНОВА: Ну, ладно! Я даже, по-моему, догадываюсь, кто это.
ШЕЛЕСТ: Ну, и не надо, да, всуе, в самом деле.
БАТРУТДИНОВ: Бред Питт.
ШЕЛЕСТ: Бред Питт – это муж мой.
МИТРОФАНОВА: Ну вот, ты знаешь, просят пошутить как-то, доказать, что это ты.
ШЕЛЕСТ: Ага. Вот это самое любимое, распространенное: а потушите.
БАТРУТДИНОВ: А пошути.
МИТРОФАНОВА: Только не говори больше┘
БАТРУТДИНОВ: Слово "писанька"?
МИТРОФАНОВА: Нет, это не страшно.
ШЕЛЕСТ: Он ласково ее назвал. Дарья спрашивает: "Почему в "Камеди" так мало резидентов-женщин?" Действительно, то есть понятно, что существует отдельный "Comedy Woman", но все равно есть же люди и такого разговорного жанра, скажем так. Может быть, кого-то┘ Нет?
МИТРОФАНОВА: Нет.
ШЕЛЕСТ: Или у вас не стоит такой задачи и даже поисков таких не ведется?
БАТРУТДИНОВ: Да, поисков и задачи нет. Если вдруг появится, то добро пожаловать. У нас есть Марина Кравец, которой выпадает выполнять основное количество женских ролей, если такие требуются. А так с женскими ролями и мужички у нас справляются вполне.
МИТРОФАНОВА: Вот именно. Ревва, ты помнишь, как?
БАТРУТДИНОВ: Какая шикарная женщина!
ШЕЛЕСТ: Да.
МИТРОФАНОВА: Как выглядит хорошо. Обрил грудь.
ШЕЛЕСТ: Вот еще нас спрашивают: "А как вы понимаете, что та или иная шутка вызовет смех?"
БАТРУТДИНОВ: Тут можно только предполагать и доверять своему чутью. Если ты сам посмеялся, значит, это хорошо.
ШЕЛЕСТ: Думаешь? Потому что мы иногда с Тимуром Родригезом, кстати, упомянутым тоже всуе, ведем шоу на МУЗе "Крокодил", и мы иногда просто можем пальцы друг другу показать и уже угореть. Вот мы стоим согнувшись пополам, а люди не понимают, над чем мы смеемся.
БАТРУТДИНОВ: Ну, вы говорите.
ШЕЛЕСТ: А потом, когда начинают это транслировать, люди немножко┘ Ну, может быть, как-то, знаешь, когда нет какого-то бэкграунда этой шутки, они ее не понимают и приходится ее очень так расплетать, расплетать эту косу и, может быть, тогда дойдет. Вот вы же тоже, вот вы друг друга знаете. Ты можешь пошутить, и тебя с полуслова, например, Гарик поймет или твои коллеги по "Камеди". А поймут ли в зале?
БАТРУТДИНОВ: То, что ты рассказала сейчас, это кулуарные шутки, то есть за кулисами посмеялись и это не будет смешно уже на сцене. Она родилась вот прям здесь, прям сейчас. А шутка, придуманная на века, она по-другому как-то выглядит.
ШЕЛЕСТ: А долго вы ее рожаете, эту "на века"?
МИТРОФАНОВА: А чего ее придумывать-то?
БАТРУТДИНОВ: Это бывает попрет, бывает не попрет.
МИТРОФАНОВА: Шутки имеют обыкновение забываться. Вот что ужасно.
ШЕЛЕСТ: Сказала Рита и достала из своей сумочки бумажку.
МИТРОФАНОВА: Да, я ее прочту сейчас.
ШЕЛЕСТ: Шутить сейчас будешь по бумажке?
МИТРОФАНОВА: В том-то и дело, шутка ли это? Но вот я выписала вчера и теперь увлеклась чтением классики и вот. И вот цитата оттуда, из Гончарова.
ШЕЛЕСТ: Да это дочь твоя выписала.
МИТРОФАНОВА: Видно было, что его одолевала внутренняя борьба, а ум еще не являлся на помощь. Понимаешь? Это про Обломова. Но ведь смешно ведь! А не очень, понимаешь? А ум еще не являлся на помощь. Вот приходишь пока, вот видно по лицу, что борешься внутри с чем-то. А ум пока на помощь не приходит. Вот, понимаешь? И смешно, и грустно одновременно.
БАТРУТДИНОВ: Бывает умный юмор, а бывает просто животный, когда смотришь на палец и не понятно, почему смеешься. Потому что это смешно.
МИТРОФАНОВА: Согласна.
БАТРУТДИНОВ: Да. Вообще, чем рассуждать о юморе, лучше просто шутить и все.
МИТРОФАНОВА: Попробуем давай, на время.
БАТРУТДИНОВ: Итак, команда шутников.
ШЕЛЕСТ: Артем, кстати, спрашивает: "Часто вижу в "Камеди клаб" Ольгу Владимировну Шелест. Она по блату туда ходит или за бабки?" У вас платят?
МИТРОФАНОВА: Какие бабки?
БАТРУТДИНОВ: А ты не знала?
ШЕЛЕСТ: Еще бы! А я как-то мимо кассы все время. Мы как-то с Маргаритой Михайловной проходим. Как раз публика. И спрашивают тоже, кто туда попадает, есть ли у вас льготные билеты?
БАТРУТДИНОВ: Честно, вообще ничего не знаю про билеты.
ШЕЛЕСТ: То есть они не продаются.
БАТРУТДИНОВ: Каждый раз себя рад видеть и вообще отталкиваюсь┘. Вас рад видеть. И отталкиваюсь от вашей реакции, то есть заряжаюсь куражом. Если вижу, что вы смеетесь, я понимаю, значит, хорошо все.
ШЕЛЕСТ: Это он сейчас шутит.
МИТРОФАНОВА: Ну, да.
БАТРУТДИНОВ: Нет, нет, это правда.
МИТРОФАНОВА: Слушай, а я вот что подумала. А помнишь, как все начиналось-то? Боже мой! На Курской, там? Или еще раньше? А, в Берлинском доме было.
БАТРУТДИНОВ: В Берлинском доме, да.
МИТРОФАНОВА: О, вообще! И туда ходили. Все такие: фу! Такая реакция была разная. Пойдем! – Не пойдем! – Да, нет! – Да, фу! А, да, точно. А в "Атриуме", я помню одного человека, он сейчас такую должность занимает! Рома его зовут, Роман. Потом фамилию скажу.
БАТРУТДИНОВ: "Ич" – заканчивается. "Вич" у него в конце, "ович", да? "мович" у него, роман?
МИТРОФАНОВА: Нет! Нет, не Абрамович, другой. Этот тоже, по-моему, приходил. Да?
БАТРУТДИНОВ: Нет.
МИТРОФАНОВА: Нет? Не приходил? А, может, его друзья были? А другой дядя, он приходил и всегда смеялся. У него всегда стол такой был большой и там всегда поесть можно было. Мы так, как воробьи, поели, заодно посмеялись, дальше пошли. Но было хорошо все.
БАТРУТДИНОВ: Да, было здорово. Было здорово.
МИТРОФАНОВА: А сейчас немножко┘
БАТРУТДИНОВ: Сейчас просто┘ Нет, ко всему привыкаешь, все уже как-то устаканилось, уже привыкли.
МИТРОФАНОВА: Тогда это было похоже на "капустник" и домашнее. И все люди знали друг друга вот именно почти по именам. А вот сейчас уже больше, как съемки идут. Съемки Съемковны.
БАТРУТДИНОВ: Это разные вещи. Вечеринка, где гораздо больше позволяется, чем на съемке. И съемки.
МИТРОФАНОВА: А тогда не снимали вообще ничего.
БАТРУТДИНОВ: Тогда не снимали. Тогда мы копили материал для съемок. Тогда мы даже не предполагали, что будем снимать в Берлинском доме.
ШЕЛЕСТ: Спрашивают: "А когда возродится группа "Губы"?
БАТРУТДИНОВ: С возвращением Гарика, я думаю, и мы все думаем, что пора присаживаться за написание альбома, потому что у нас уже есть материал для этого.
ШЕЛЕСТ: А вы выступаете вот так просто – чисто гастроли "Губ"?
МИТРОФАНОВА: Ну, это Артур Пирожков как начнет выступать, тогда и они будут губы раскатывать.
БАТРУТДИНОВ: "Губы" немножко другого толка, такой андеграунд.
МИТРОФАНОВА: А что это?
БАТРУТДИНОВ: Андеграунд?
МИТРОФАНОВА: Да.
БАТРУТДИНОВ: Метро – по-английски.
МИТРОФАНОВА: Согласна.
ШЕЛЕСТ: Альтернатива, в общем. Альтернатива Пирожкову.
БАТРУТДИНОВ: Нет, нет, никакой альтернативы.
МИТРОФАНОВА: Ах, вот оно что! Рэп?
ШЕЛЕСТ: Рок!
БАТРУТДИНОВ: Хьюморок – называется. "хьюмор – рок". Мы не особо умеем играть на инструментах и поем так не особо. Но главное же – душа и тело.
МИТРОФАНОВА: Вот мне сегодня мама позвонила и говорит: "Слушай, а как вокалисток "Касты" зовут? Я такая: "Что за вопросы в час дня?"
ШЕЛЕСТ: Но ответила?
МИТРОФАНОВА: Нет.
БАТРУТДИНОВ: Влади.
МИТРОФАНОВА: Там их пять.
БАТРУТДИНОВ: Нет, трое. Хамиль и Шым.
МИТРОФАНОВА: В том-то и дело. А маме-то моей зачем?
ШЕЛЕСТ: Действительно.
БАТРУТДИНОВ: Нет, "Каста" – прекрасная. "Каста" – вообще любимая.
ШЕЛЕСТ: "Каста" здесь, "Каста" с нами.
МИТРОФАНОВА: С этим и живу.
ШЕЛЕСТ: Дарья спрашивает, все интересуется твоим статусом. Вопрос Тимуру: "Как он отреагирует на то, если девушка сама наберется смелости, подойдет и сделаем ему предложение руки и сердца?"
БАТРУТДИНОВ: Ну, так сразу же это не делается. Мне уже 33 года.
ШЕЛЕСТ: А тебя, кстати, вообще видно, как это обычно бывает┘
МИТРОФАНОВА: Пиарился.
ШЕЛЕСТ: Да, со спутницей, то есть в журналах снимают.
МИТРОФАНОВА: Вот тебя не было в журнале " StarHit" у Малахова. Почему-то тебя не считают медийной персоной?
БАТРУТДИНОВ: Если честно, мне было первое время интересно, когда медийность ворвалась в мою жизнь, прикольно было. Вот там-то, вот здесь я на обложке, вот, мама, посмотри. Все. Вот я маму порадовал этим, и сейчас я стараюсь избегать, на премьеры не хожу.
МИТРОФАНОВА: И заплакал!
БАТРУТДИНОВ: Честно? Я теряюсь всегда.
МИТРОФАНОВА: Луковицу принес.
БАТРУТДИНОВ: Я теряюсь всегда на этих массовых каких-то мероприятиях, когда приходишь и начинают фотографирование.
ШЕЛЕСТ: Ну, да. А чего, с людьми надо сразу здороваться.
БАТРУТДИНОВ: Здороваться, разговаривать, да.
МИТРОФАНОВА: Еще лицо надо делать загадочное.
ШЕЛЕСТ: Вот, разговаривать! Самое главное, найти разговор с человеком, с которым тебе не хочется разговаривать.
БАТРУТДИНОВ: Виделись с ним год последний раз назад на презентации какого-то┘
ШЕЛЕСТ: Или, наоборот, пять минут назад виделись на другой презентации, и тут опять надо стоять вместе и о чем-то говорить.
МИТРОФАНОВА: Да ужас!
ШЕЛЕСТ: Это же ужас, действительно! Но, с другой стороны, это же рождает разные кривотолки.
БАТРУТДИНОВ: Да?
ШЕЛЕСТ: Да. А чего это, если ему уже 33 года и до сих пор не женился? Чего это, чего это, как это, как это?
БАТРУТДИНОВ: Да, действительно. Меня этот вопрос мучает, мучает моих близких, мучает моих будущих детей. Все этим озадачены.
ШЕЛЕСТ: Пусть пока живут и радуются.
БАТРУТДИНОВ: Но я считаю, что никогда не поздно. Это, во-первых. Я не спешу.
МИТРОФАНОВА: Это Киркоров доказал позавчера.
БАТРУТДИНОВ: Да?
МИТРОФАНОВА: Что вы смеетесь? Ничего смешного! Я даже не улыбнулась.
БАТРУТДИНОВ: 6-7 декабря приходите, у нас будут по этому поводу шуточки.
МИТРОФАНОВА: Будет смешно?
МИТРОФАНОВА: Слушай, а ты слышал, что Билану Дмитрию Дмитриевичу (Шостаковичу практически)┘
БАТРУТДИНОВ: Я уже слышал, вы его назвали Дмитрий Викторович, да? Виктор Дмитриевич.
МИТРОФАНОВА: Так вот, вручал какой-то мужик обыкновенный┘
ШЕЛЕСТ: Язь который. Что значит какой-то?
БАТРУТДИНОВ: А вы представляете, посмотрели этот ролик мы, там была ссылка на его страничку "ВКонтакте".
МИТРОФАНОВА: У этого мужика?
БАТРУТДИНОВ: У этого мужика, Виктора Гончаренко. Мы списались.
МИТРОФАНОВА: Он тоже Виктор?
БАТРУТДИНОВ: Да. Витя Вите вручил подарок, я слышал эту новость пока ехал к вам. И все, по скайпу созвонились, продвинутый мужик, прикольный очень, вот мы его по скайпу и пригласили к нам на программу, он был у нас в "Камеди".
МИТРОФАНОВА: Может, тебя тоже Витя зовут втихаря? А то сейчас модно псевдонимы брать.
БАТРУТДИНОВ: Да, Тимур Батрутдинов┘ Ничего себе псевдоним!
МИТРОФАНОВА: Сложный.
БАТРУТДИНОВ: Сложный, да. Чтобы никто не догадался.
ШЕЛЕСТ: Скажи, как часто твою фамилию коверкают?
БАТРУТДИНОВ: Постоянно. Я коллекционирую. Но самое прикольное – меня записали: Батрут Дима.
ШЕЛЕСТ: То есть Дима тебя все равно не обошел, настиг с другой стороны. Вот оно как бывает.
МИТРОФАНОВА: Это как группа была "Джонни хэйдс джэз" ("Джонни ненавидит джаз"). А его написали: "Джонни Хатис" (джаз). Вот месть-то парню, понимаешь, не фиг, как говорится, вы┘ выступать.
БАТРУТДИНОВ: Назвался – полезай.
МИТРОФАНОВА: Обладатель янтарного Кивина у нас в гостях.
ШЕЛЕСТ: Лично из рук Александра Маслюкова полученный.
БАТРУТДИНОВ: Кстати, хочу поздравить Александра Васильевича с прошедшим юбилеем, 70 лет ему исполнилось. Желаю ему творческих успехов и, в общем, быть с нами здоровым, счастливым и веселым.
МИТРОФАНОВА: С вами ты имеешь виду?
БАТРУТДИНОВ: С бывшими КВНщиками.
ШЕЛЕСТ: А у кого был юбилей?
БАТРУТДИНОВ: У Маслюкова, 70 лет.
ШЕЛЕСТ: Да ты что?
БАТРУТДИНОВ: Да, Александр Васильевич.
МИТРОФАНОВА: А не скажешь.
ШЕЛЕСТ: Вообще, абсолютно.
БАТРУТДИНОВ: Да, прекрасно выглядит.
МИТРОФАНОВА: Не меняет профессию, помнишь? Александр Васильевич не меняет профессию – надо фильм снять такой.
ШЕЛЕСТ: Дерюгина Татьяна задает вопрос: "Вопрос гостю дорогому. Чем этот самый гость занимается, когда нет съемок, срочных поездок, в свободное время куда ходит, на что смотрит, и на что посмотреть еще хотелось бы, да все никак?"
БАТРУТДИНОВ: Ну так сразу здесь и не ответишь┘
ШЕЛЕСТ: Согласна. Но последний раз где ты был, путешествовал куда?
МИТРОФАНОВА: На море Лаптевых?
БАТРУТДИНОВ: На Бали, на Бали, был на Бали.
ШЕЛЕСТ: Первый раз?
БАТРУТДИНОВ: Первый раз, да.
ШЕЛЕСТ: Понравилось?
БАТРУТДИНОВ: И встал на доску тоже первый раз. Очень классно!
ШЕЛЕСТ: Молодец! Береги нос. "Береги руку, Сеня┘"
БАТРУТДИНОВ: У меня была мечта, как я увидел Point Break, вот с тех пор у меня была мечта встать на волну.
ШЕЛЕСТ: Стать Киану Ривзом или Патриком?
БАТРУТДИНОВ: Киану Ривзом все-таки.
МИТРОФАНОВА: Татарским.
БАТРУТДИНОВ: Татарским Киану┘ Вот. И собираюсь рвануть этой зимой в Мексику и в Лас-Вегас.
МИТРОФАНОВА: А что же это за такие у тебя┘
БАТРУТДИНОВ: Разбросы?
МИТРОФАНОВА: Да. Ну, там рядом, правда, но все-таки┘
БАТРУТДИНОВ: Рядом, да.
ШЕЛЕСТ: А сначала куда?
МИТРОФАНОВА: В Мексику рвануть. На съемки?
БАТРУТДИНОВ: Сначала в Мексику на пирамиды.
ШЕЛЕСТ: А потом на оставшиеся┘
БАТРУТДИНОВ: На оставшиеся, да.
ШЕЛЕСТ: А ты один туда рвешь или с кем? С семьей, с друзьями, с большой тусовкой?
БАТРУТДИНОВ: Я думаю, что с небольшой тусовкой. Пашка Воля будет по-любому.
МИТРОФАНОВА: Тут вопрос ему. Передашь?
БАТРУТДИНОВ: Передам.
МИТРОФАНОВА: Когда он с Марикой помирится?
БАТРУТДИНОВ: Я не буду передавать этот вопрос. Пусть сами разбираются, пусть их личная жизнь будет их личной жизнью, в конце-то концов.
ШЕЛЕСТ: А он с Марикой поедет в Мексику?
МИТРОФАНОВА: Слушай, Тимур, а вот у меня все-таки вопрос. А есть ли человек, который┘ я понимаю, что настоящий нормальный мужчина никогда не интересуется личными проблемами других. Но вдруг кто-то тебя когда-то заинтересовал: слушай, вот же жалко! Может быть Эштен Качер с Деми Мур? Прямо даже интересно. Вот на кого-то мужчины нормальные обращают внимание, на разрывы, на желтую прессу? Или это все для баб печатают, эту чушь?
БАТРУТДИНОВ: Ну, мне кажется, вот второе, что ты назвала, последний вариант.
МИТРОФАНОВА: Последний вариант, да? Звонок другу будешь?
БАТРУТДИНОВ: Ну, мне не очень интересно, кто с кем развелся, потому что постоянно люди разводятся, будь ты Эштен Качер, будь ты Владимир Сергеевич Полаторов.
ШЕЛЕСТ: Ну, хорошо, разводятся – да. А если женятся?
БАТРУТДИНОВ: А если женятся, ну это же радость, это скоро дети будут.
ШЕЛЕСТ: Вот за Андрея Малахова ты порадовался?
БАТРУТДИНОВ: За Андрея Малахова? А он женился? Боже, как я рад! И за Филиппа рад! Вот запретили в Москве недавно Фили-парад┘ Ой, ладно┘
МИТРОФАНОВА: Как вот уходить, так расшутился, гад! У нас минута осталась, у нас все очень строго, у нас в конце каждой "Санты-Барбары" играет певица.
ШЕЛЕСТ: Просят: поставьте "Море Лаптевых" группы "Губы".
БАТРУТДИНОВ: Серьезно? А у вас есть что-нибудь?
ШЕЛЕСТ: А у нас нет. А нас, ты знаешь, даже если бы и было, мы бы не поставили.
МИТРОФАНОВА: В конце программы у нас другие вещи звучат.
БАТРУТДИНОВ: Давайте мы запишем нормально, профессионально.
ШЕЛЕСТ: А давай ты спой, а мы тебе подпоем про "Море Лаптевых".
МИТРОФАНОВА: Да. Про что там?
БАТРУТДИНОВ: Ой┘
ШЕЛЕСТ: А что ты так скривился-то? Ну, хочешь, другое.
МИТРОФАНОВА: "Май хат вил гоу он"┘
БАТРУТДИНОВ: Ес! "Май хат┘"
МИТРОФАНОВА: Ну, про море Лаптевых, хотя бы строчечку┘
БАТРУТДИНОВ: Море, море Лаптевых, та-та-та-та┘
МИТРОФАНОВА: А там все матом, что ли?
БАТРУТДИНОВ: Нет, это реальные слова.
МИТРОФАНОВА: Правда?
БАТРУТДИНОВ: Нет, неправда.
ШЕЛЕСТ: Там такие слова, да? Вот бы Барбара Стрейзанд так пела. А ведь она сейчас споет. Нравится тебе Барбара Стрейзанд?
БАТРУТДИНОВ: Невероятно.
МИТРОФАНОВА: А она красивая или умная?
БАТРУТДИНОВ: Она? Она обаятельная.
ШЕЛЕСТ: А какие фильмы ты с ней смотрел?
БАТРУТДИНОВ: Я с ней смотрел "Страх и ненависть в Лас-Вегасе", там где Кристина Ричи рисовала портрет Барбары Стрейзанд. Вот этот фильм я с Барбарой Стрейзанд смотрел. Шикарный фильм!
ШЕЛЕСТ: Да, там она действительно была красивая.
МИТРОФАНОВА: Молодец. Спасибо тебе за то, что ты есть. И я тебе сейчас еще дам пару советов юмористических.
БАТРУТДИНОВ: Но вне эфира, да? Приходите к нам на съемки.
МИТРОФАНОВА: Да, да. Там люди не шутят, а так смешно. Канал называется ?????
ШЕЛЕСТ: Ладно, прощаемся с Тимуром Батрутдиновым, резидентом "Камеди клаб". Спасибо тебе большое, что ты к нам зашел.
БАТРУТДИНОВ: Спасибо. И приглашайте меня почаще.
ШЕЛЕСТ: А пригласим через месяц показать спортивную фигуру, которую ты там накачал в своих спортзалах.
БАТРУТДИНОВ: ОК, договорились!
МИТРОФАНОВА: Забыл Тимур передать привет┘
БАТРУТДИНОВ: Передаю привет вообще всем родным моим, близким. И особый привет городу Балтийску, городу моего детства. Сейчас там какие-то погодные неурядицы, неудачи происходят. Держитесь, пожалуйста, балтийцы, я с вами!
ШЕЛЕСТ: Ты знаешь, по-моему, там все хорошо, потому что они прислали нам СМСку: "А Тимур-то наш, балтийский!"
БАТРУТДИНОВ: Да. Балтийск, привет! Вороново, привет! Щучинск, привет! Санкт-Петербург, привет!
Слушайте аудиофайл.
Санта-Барбара. Все выпуски
Все аудио
- Все аудио
- Маяк. 55 лет
