Маяк. Москва Последствия расширения Москвы

Москва, как известно, в 2,5 раза увеличила свою территорию. На присоединяемых землях планируется разместить три центра: административный, куда переедут органы государственной власти, финансовый, благодаря которому столица будет развиваться как международный финансовый центр, и научный, где будет выстроен студенческий городок. Будет ли при этом повышаться качество жизни в московском регионе, расти инвестиционная активность, развиваться социальная, инженерная и дорожная инфраструктура? Об этом в программе "Маяк. Москва" рассказывает ведущий научный сотрудник Центрального научно-исследовательского и проектного института по градостроительству Александр Стрельников. Ведущая – Ирина Козловская.

ВЕДУЩИЙ: У нас в гостях ведущий научный сотрудник Центрального научно-исследовательского и проектного института по градостроительству Александр Иванович Стрельников. Вы знаете, сейчас прочитала, что, по подсчетам экспертов, перевод каждого федерального чиновника за МКАД обойдется минимум в 50-100 тысяч долларов, потому что придется строить административные здания практически с нуля, надо будет подводить коммуникации, делать дороги. Сумма сопоставлялась с бюджетом Олимпиады в Сочи - это в пять раз больше, она в десять раз превышает годовой столичный бюджет и в сорок раз - годовой бюджет всей Московской области. Если вспомнить слова мэра Собянина, что будут переезжать порядка 200 тысяч чиновников и порядка 400 тысяч человек обслуживающего персонала, тогда можно понять, что сумма действительно астрономическая. Как бы вы прокомментировали эту информацию? А потом мы поговорим о расширении и присоединении новых территорий.

СТРЕЛЬНИКОВ: Я думаю, что все-таки это неосмотрительное решение, которое приняли, о присоединении территории. Оно не имело какой-то внятной аргументации вообще, обоснований численных не было. Была информация о том, что вроде бы это для того, чтобы разгрузить транспортную систему. Она действительно в ужасном состоянии, давно уже. Но аргументов не было.

ВЕДУЩИЙ: А говорили, что Москва задыхается…

СТРЕЛЬНИКОВ: Задыхается, но это не значит, что данное предложение чем-то лучше, что-то улучшает.

ВЕДУЩИЙ: А аргумент, что Москва и до этого расширялась, в общей сложности восемь раз, и прирастала территориями?

СТРЕЛЬНИКОВ: Да. Но последнее, что было на моем веку, крупное и скандальное, это было расширение Москвы до МКАД. Действительно, это вызвало бурное возмущение профессионалов. И даже мой учитель, замечательный транспортный инженер Анатолий Михайлович Якшин, он разругался с кафедралом и уволился, потому что это уже не город.

ВЕДУЩИЙ: А почему это вызывает такое возмущение у профессионалов?

СТРЕЛЬНИКОВ: Могу так подчеркнуть. Давайте про транспорт. На самом деле я - градостроитель, но моя специализация - транспорт и самоуправление, в частности. В Соединенных Штатах 30-35% - это площадь улиц в городах, в Европе потеснее - там 20-25%, а в Москве 8,7% территории занимают улицы. По какой причине? По той причине, что мы, еще начиная с эпохи индустриализации, очень торопились строить промышленность и при ней чуть-чуть жилье, как правило, начиная с общежитий, вот таких вещей. Ну, в общем, бараки, честно говоря. И вот это самое запаздывание обслуживания населения - это было характерно для нашего этапа начала советского градостроительства. Сам термин ужасный - градостроительство. Хотя на самом деле в урбанистике важнее этап эксплуатации и аспект эксплуатации. И потом, ради кого и ради чего существует город?

ВЕДУЩИЙ: Ну, вопрос риторический, для людей, естественно.

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, это вам так кажется. Ничего подобного. Не для жителей. Город у нас сейчас - это полигон для достижения строительного бенефита. Поэтому градостроительство - совершенно точный термин, но ужасный.

ВЕДУЩИЙ: Если продолжить вашу мысль, территории, в частности, были присоединены и потому, что строительный бум, который в период кризиса сошел на нет, нужно активизировать, и поэтому давайте будем застраивать ближайшие территории?

СТРЕЛЬНИКОВ: Вы сделали абсолютно правильный вывод. Я боялся, что, если я это произнесу, это будет дичь специалиста. Очень тяжелая транспортная ситуация из-за отставания транспортной сети, мы сейчас увидели, что общее отставание инфраструктуры, оно проявилось ярко именно в сфере транспорта, его просто видно. А что с водой творится, что с инженерными сетями? Это очень тяжелое состояние. Всякое уплотнение застройки приводило к тому, что заново приходилось перекладывать сети, заново с каждым домом.

ВЕДУЩИЙ: Александр Иванович, давайте мы все-таки вернемся к плюсам и минусам расширения территории. Никто не отрицает, что транспортная проблема - одна из самых тяжелых, наверное, в Москве.

СТРЕЛЬНИКОВ: Из тех, которые наглядны.

ВЕДУЩИЙ: Да, хорошо. Мы пока говорим про транспорт. И вот сейчас нам говорят, что будут реконструировать МКАД, буквально в ноябре-декабре это начнется, расширять Ленинградку, Варшавку, Каширку, будут съезды расширены. И соответственно постепенно, в течение нескольких лет - власти тоже на это упирают - создадут новую транспортную карту развития и областей. И тогда транспортного коллапса нам не надо страшиться.

СТРЕЛЬНИКОВ: Нет, надо страшиться. Объясню, по каким причинам. Прежде всего, гримаса моей профессии градостроительной еще заключается в том, что мы поторопились принять законы, которые противоречат естественной жизни поселений. Это так называемый Градостроительный кодекс. По нему полагается делать проекты в рамках административных границ. Поэтому Москва делалась в рамках административных границ. Мои же коллеги вынуждены были работать, не глядя на то, что происходит в пригороде, и не заглядывая дальше расчетного срока. А это печальная вещь. Например, с парковкой. Если не смотреть на будущую автомобилизацию, то можно застроить все - и скверики, и все застроить. Потом появился автомобиль, и возникли гримасы и конфликты, потому что у нас сейчас примерно один автомобиль на семью - средняя автомобилизация, но при этом две трети семей не имеют автомобилей. И у нас конфликт. Мы создали его. Итак, за пределы границ нельзя было смотреть нашим коллегам. Москва делалась отдельно. Но выяснилось, что миллион с четвертью жителей Московской области работают в Москве, они не учтены.

ВЕДУЩИЙ: Вы имеете в виду, сейчас не учтены или тогда не были учтены? По-моему, как раз сейчас и говорят о таком числе людей, и именно для них будут строить инфраструктуру.

СТРЕЛЬНИКОВ: Это выяснилось, один очень интересный белорусский экономгеограф сумел это выяснить из базы данных Пенсионного фонда. Эти данные не были известны проектировщикам. Считалось, там область, ездит кто-то. А сколько, не ясно. Мне посчастливилось участвовать в инициативной работе по транспортному прогнозу. Но, естественно, мы позволили себе, поскольку это инициативная работа, мы позволили себе делать расчеты в пределах предполагаемой агломерации, не ограничиваясь МКАД. За основу был принят 50-километровый радиус удаленности до бетонки, которая сейчас стала элементом Центральной кольцевой автомагистрали области. Странное название, потому что на самом деле это замочная скважина, а вовсе не кольцо. Значит, неучтенные вот эти приезды в Москву - кто сказал, что эти миллион с четвертью живут в том секторе, который присоединяется? Да ни в коем случае. Расчеты показали, что они действительно приезжают со всех сторон. И тут главное - поясное развитие в пригородной области. Что же произошло, когда возникла вдруг эта очень странная идея? Ну, много нарушений, это естественно. Логика была необъяснимая и не подтвержденная никаким анализом ситуации. Например, одно из высказываний было - уменьшить нагрузку, поэтому вывести за пределы города элементы управления, поскольку «синие ведерки» и так далее - считалось, что это беда. У нас была профессиональная внутренняя конференция градостроителей, пришли к выводу: извините, пожалуйста, если из этих зданий выедет администрация, что, эти здания растают? Нет, там появятся другие места труда. И тут опять же вторая вещь, извлеченная из базы данных Пенсионного фонда. На территории центра, это 6% территории, - 38% мест приложения труда. Ни в одной столице мира такой концентрации нет. И это действительно так. Когда-то в 1970-е годы выяснили из переписи населения, где были места работы, места труда зафиксированы, что на улице Мясницкой (она тогда была улица Кирова) 65 тысяч мест труда на квадратный километр. Ни один завод такого не дает! Вот этот канцелярский труд, заполнивший центр, и еще бизнес-фирмы, которые там же разместились, привели к тому, что в нарушение всяких законов эти офисы возникли на месте бывших жилых домов, с нарушением правил парковки.

ВЕДУЩИЙ: Это понятно. Это в принципе уже свершившийся факт. Но, возможно, немножко разрядит ситуацию то, что некоторые чиновники уедут-таки на присоединенные территории, это первое. И второе. Сейчас же объявлен международный конкурс на развитие агломерации, готовится общая концепция. И будут, как обещают и как естественно предположить, выбраны лучшие и достойные. Почему вы думаете, что все эти моменты не будут учтены?

СТРЕЛЬНИКОВ: Я знаю, кто победит в этом конкурсе.

ВЕДУЩИЙ: И даже можете озвучить?

СТРЕЛЬНИКОВ: Не хотел бы. Каждое мое выступление в эфире с негативной оценкой деятельности руководства лишает меня работы. Но тем не менее я преклоняюсь перед Институтом генерального плана, который строго выполняет Градостроительный кодекс и внутренние законы, созданные моим коллегой Баевским.

ВЕДУЩИЙ: Александр Иванович, все-таки вы интригу создали. Это будут российские представители?

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, будут разные оговоренные. Мы знаем, как участвовать в конкурсе, мы это проходили много раз.

ВЕДУЩИЙ: Я хочу привести мнение достаточно известного и уважаемого человека в Москве, это историк-москвовед Рустам Рахматуллин. Он к нам приходил на программу. И вот он также заявил, что расширение столицы идет нетрадиционным путем и может привести даже к трагическим последствиям.

СТРЕЛЬНИКОВ: Именно так.

ВЕДУЩИЙ: Я бы хотела его процитировать. Он считает, что может возникнуть «город против города», даже чуть ли не опричнина, когда всю власть практически планируют перенести на периферию и возникнет второй Кремль, который обязательно вступит в конфликт с первым. И он проводит аналогии с историческими примерами: петровская Яуза - лужковская Москва-Сити.

СТРЕЛЬНИКОВ: Ну, абсолютно справедливое, но более образное высказывание, просто замечательно сказано. Это всегда было так. Действительно здорово, и аргументирует эмоционально. Я бы предпочел численную аргументацию. На самом деле обольщение, что чиновники переедут, это еще при Хрущеве было. Министерство сельского хозяйства выводили куда-то в поле. Это все неудачно. Я хочу привести такой еще пример. В Подмосковье, недалеко от Наро-Фоминска живет очень интересный архитектор. Он в свое время вынужден был покинуть свою страну, потому что у него было российское гражданство, а новая ситуация привела к тому, что он вынужден был уехать. Но в России его никто не ждал, он сразу уехал в Канаду. Талантливый, он кандидат технических наук - это событие для архитектора! Так вот, он, работая в Канаде и живя в Подмосковье сейчас, приводит такой пример, что Министерство финансов не находится в столице Канады. Геннадий Валерьевич Иванов, поимев особый опыт работы в Канаде, детально ознакомился с устройством столицы и с дислокацией правительства. Министерство финансов, всего лишь 200 человек - больше и не надо, - они размещены в маленьком городке. Министр, конечно, в самой столице, и два раза в неделю посещает, этого достаточно… Но там есть особенность, которая у нас не срабатывает: они живут в служебных квартирах, и никто даже не заикнется приватизировать.

ВЕДУЩИЙ: У наших чиновников тоже есть служебные квартиры.

СТРЕЛЬНИКОВ: Которые можно и приватизировать.

ВЕДУЩИЙ: Это да.

СТРЕЛЬНИКОВ: Вот это есть та самая неприятная вещь, которая связана с обсуждением темы переселения административных офисов. Боюсь, что после того, как часть офисов переедет, допустим, на Рублевку, часть переедет куда-то в другой город, они там же и приватизируют жилье. И с этого момента членами этой структуры нашего правительства будут только жители Рублевки. Это очень важная вещь, нельзя просто так откуда-то передвигаться… Либо это будет только усложнение транспортных проблем. Численного такого анализа не было сделано. А это беда.

ВЕДУЩИЙ: Давайте мы с другой точки зрения посмотрим. Насколько я помню, заместитель мэра господин Шаронов сказал, что юридически к Москве новые территории могут присоединить 1 января, а экономические изменения затянутся, естественно, на полгода и дальше. Может быть, это время как раз и пойдет на разрешение тех проблем, которые вы обозначаете?

СТРЕЛЬНИКОВ: Если б их озвучили, если б такие задачи перед собой поставили, то, может быть, подумали: а нужно ли присоединять? Я могу привести более яркий пример. Один из самых активных людей в Общественной палате - Вячеслав Леонидович Глазычев, президент Академии городской среды, замечательный человек, он имел такую практику. Он поехал помочь городу Челябинску наладить переговорный процесс между городом и прилегающими четырьмя районами. Изменение границ города никогда не гарантирует последующего беспечного функционирования. Почему? Потому что всегда возникают новые задачи. И нужно не менять границы, а нужно налаживать переговорный процесс с соседями. Это тоже в моей практике было. Наши модели позволяют выяснить, кто в чем заинтересован, чем соседи должны помогать друг другу, какие обязательства есть у Московской области сохранить зеленые массивы. А здесь их предлагают застраивать.

ВЕДУЩИЙ: Нет, насколько я знаю, говорили, что как раз сохранят зеленые массивы, а строительство будет малоэтажным, его будет немного. Во всяком случае, такую концепцию нам озвучивают.

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, но это обольщение, конечно, потому что частный бизнес не остановится.

ВЕДУЩИЙ: В конце концов, проекта-то утвержденного еще нет, это все равно наши предположения, домыслы.

СТРЕЛЬНИКОВ: Да.

ВЕДУЩИЙ: Возможно, у вас они основаны на ваших наблюдениях, выводах, у меня – на сообщениях СМИ, где я работаю.

СТРЕЛЬНИКОВ: Правильно. Этот вопрос не обсужден, потому что те вопросы, которые возникают у нас, у профессионалов, они никуда не пробиваются.

ВЕДУЩИЙ: То есть вы хотите сказать, что эти проблемы, которые вы сейчас озвучиваете, вы пытаетесь ставить перед какими-то органами власти, а вас не слышат или не хотят слышать?

СТРЕЛЬНИКОВ: Закон не позволяет слышать. Экспертиза-то отменена. Понимаете? Вот я участвовал в экспертизе Генерального плана Москвы. Спасибо за доверие. Но нас предупредили, что по закону отрицательное заключение экспертной комиссии не является основанием для отклонения проекта с целью его переработки. Но у Москвы есть устав. И поэтому сказали: все-таки вы работайте, потому что по уставу экспертиза полагается. Вот это очень гримасная ситуация. Но я, если можно, все-таки произнесу одну фразу. Я не хочу сейчас педалировать эту ситуацию. Если вы помните, в скандале с Южным Бутово жители были названы жлобами, которые не дают их снести и получить возможность заработать на новом строительстве на месте их дач. Слово сорвалось. Понимаете? Кто же мы для руководителей города? Обитатели, которых не вывели еще дустом.

ВЕДУЩИЙ: Александр Иванович, я понимаю. Но сейчас, возможно, вы немного передергиваете. Это был, по-моему, 2006 год, а высказывание принадлежит бывшему мэру господину Лужкову. Сейчас Сергей Собянин, наоборот, постоянно уверяет людей: по вашим грядкам не пройдет каток, не укатает в асфальт; мы сохраним ваши товарищества, мы сохраним ваши дома; будем развивать градостроительную политику с учетом ваших пожеланий. Возможно, это тоже реверансы. Но, по-моему, пока нет конкретного плана, одобренного, утвержденного и с печатью, хорошо, что мы об этом говорим, - может быть, это позволит предотвратить негативное развитие.

СТРЕЛЬНИКОВ: Конечно, я счастлив, что это вообще, хотя бы в прессе, обсуждается, правда, в разных аспектах. Мы с вами говорим в одном аспекте. Придет другой человек, он скажет другое. Я даже могу порекомендовать этого человека, который будет за полную свободу строительства на присоединяемой территории. Если вы посмотрите, что уже сейчас произошло…

ВЕДУЩИЙ: А что сейчас произошло?

СТРЕЛЬНИКОВ: Заборы стоят на месте бывших колхозных полей! Но дома еще не ставятся.

ВЕДУЩИЙ: Вы хотите сказать, что заборы появились буквально в последние несколько месяцев?

СТРЕЛЬНИКОВ: Нет, почему?

ВЕДУЩИЙ: А когда?

СТРЕЛЬНИКОВ: Ну, это уже года три продолжается процесс. И стоят озаборенные территории. Такие железные заборы. Понимаете, беда в том, что сама конфигурация вот этого самого присоединения…

ВЕДУЩИЙ: Ее называют еще восьмеркой вытянутой.

СТРЕЛЬНИКОВ: Можно и восьмеркой, пережабина в районе Апрелевки действительно странная, но я ее назвал протуберанцем. Если раньше Москву называли проросшей картошкой, потому что были только маленькие такие выбросы за пределы МКАД, то это уже серьезный протуберанец… Кто сказал, что там будет малоэтажное строительство?

ВЕДУЩИЙ: Сказал Собянин.

СТРЕЛЬНИКОВ: Ну, не он же строит-то?

ВЕДУЩИЙ: Во всяком случае, он видит какую-то концепцию развития этих присоединенных территорий.

СТРЕЛЬНИКОВ: Сколько было ограничений на уплотнение застройки? Не срабатывало. Ну, кто устоит перед напором кошелька?

ВЕДУЩИЙ: Да, это вопрос. Мало кто.

СТРЕЛЬНИКОВ: Деньги уходят, ну как же можно малоэтажное, когда здесь можно запахать 16-этажное?.. В 16-этажном жить нельзя вообще никогда никому. Дома раскачиваются, здоровья жалко. Я имел счастье и удовольствие по неделе-две каждый год жить в Англии в таунхаусе. Это прелесть! Утром с чашкой кофе босиком на травку. Ну что вы?

ВЕДУЩИЙ: По-моему, около Москвы как раз и строятся таунхаусы. Возьмем калужское направление…

СТРЕЛЬНИКОВ: Так, вы их видели?

ВЕДУЩИЙ: Я видела. Но я бы там жить не хотела. Это не мой формат. И мне там мало удовольствия доставляет картина.

СТРЕЛЬНИКОВ: Я понял. Это купеческие навороты всякие. Таунхаус - это аскетическое жилье. Он без фундамента. Но это там. У них нет глин. У нас есть. После Эстонии начинаются глины, поэтому у нас и с дорогами плохо. Очень меня встревожило то, что вы упомянули о намерении расширить МКАД…

ВЕДУЩИЙ: Да.

СТРЕЛЬНИКОВ: Извините, больше четырех полос в одном направлении неэффективно вообще.

ВЕДУЩИЙ: Реконструировать.

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, все узлы нужно переделывать. Да, да, совершенно верно. Но речь идет еще и о расширении. На самом деле в новых московских нормах написано, что магистрали высокого уровня, типа Третьего кольца, не обслуживают прилегающую территорию. И справедливо. Ну, кто попробует хотя бы подумать о том, чтобы съехать с Третьего кольца к ближайшему дому? В таком же состоянии МКАД. МКАД является действительно транзитной магистралью, и к этой магистрали нельзя было присоединяться. Знаменитый американский профессор Вукан Вучек приезжал несколько раз в Москву, и первый раз я его сопровождал. Он, глядя на Ленинградку, по которой мы от Внуково ехали, говорит: «А почему вы меня завезли на торговую улицу?» - «Да нет, это трасса, международный аэропорт». – «Как? Кто же позволил все это построить?» Я могу перечислить фамилии. Но ему я этого не сказал. То же самое произошло со МКАД. К МКАД присоединились вот эти самые торговые центры – «Икеа», «ОБИ», многие. И, в общем-то, присоединились незаконно, нельзя было присоединяться. Да плохо еще, скромненько так вот. Поэтому у нас заторы довольно большие. И сколько раз я промахивался из-за «Икеи» на дорогу в Домодедово. Просто оттесняют стоящие в два ряда… Было исследование этих торговых центров, специфики из работы. Выяснилось, что такой огромный переезд из одного центра в другой за одну поездку, и все это через МКАД. То есть точно необходима параллельная дорога, дублер МКАД с внешней стороны, со стороны области. Вот это было бы решение. Почему его никто не предлагает? Почему сейчас, после очень долгих лет запрета на обсуждение хорд… после неаккуратного высказывания Ельцина, честно говоря, все хорды были убраны из лексикона и, к сожалению, застроены жилыми домами. Это грубейшая ошибка.

ВЕДУЩИЙ: А сейчас как раз заговорили о хордовом строительстве очень активно.

СТРЕЛЬНИКОВ: Совершенно верно. Сейчас они появились под именем рокад. Хорды-то запрещены. Так же, как «агломерация» была запрещена долгое время. Только нашими усилиями это слово вернулось в обиход, нашими - Российской академии архитектуры и строительных наук. Теперь рокады появились. Я раньше обольщался хордами. Но я сделал расчеты транспортной ситуации Москвы и ближайших пригородов и вдруг увидел, что, например, южная рокада - это Рублевка, Аминьевское, Лобачевского, Обручева и дальше прямой выход в область на востоке, которого сейчас нет, - что эта трасса довольно много привлекает потоков. Естественно, если повысить ее класс. Но снимает при этом чуть-чуть с МКАД. И тогда возникает вопрос, а полезно ли переводить часть транзита (по рокаде-то, по хорде - это короче, чем по кольцу), полезно ли заводить его внутрь города? То же касается северной рокады. Как только начался вот такого рода диагноз, то я стал переосмысливать ситуацию. И нам нельзя сначала строить, а потом наблюдать, хорошо ли получилось. Как, например, с монорельсом около ВДНХ.

ВЕДУЩИЙ: Да, это, конечно…

СТРЕЛЬНИКОВ: Это аттракцион. Почему, ну неужели трудно сделать расчеты, прежде чем начать строить? Вот этого не хватает.

ВЕДУЩИЙ: Это, конечно, вопрос. Я бы скорее его вам адресовала, как представителю Центрального института по градостроительству. Понятное дело, что, конечно, расчеты…

СТРЕЛЬНИКОВ: Да. Мы умеем это делать.

ВЕДУЩИЙ: Александр Иванович, у меня к вам такой вопрос по поводу застройки. Сейчас уже объявлено, что центр Москвы так уплотнен, что застраиваться он не будет, будут достроены только те объекты, которые уже начаты и по которым не расторгнуты инвестконтракты. Как вы считаете, здесь действительно такая жирная точка поставлена - центр Москвы застраиваться не будет?

СТРЕЛЬНИКОВ: Извините, пожалуйста, я думаю, что нет.

ВЕДУЩИЙ: А почему?

СТРЕЛЬНИКОВ: Вы, может быть, слышали, что обсуждается вопрос о перестройке, ремонте домов с пустотелыми строительными материалами?

ВЕДУЩИЙ: Да. Как раз проходила информация. Это сталинки и так далее.

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, да. Я жил в этих сталинках. Более того, я родился на Старой площади в здании ЦК, он был жилой дом. Значит, действительно там большая проблема возникла, потому что пустотелость любая и пористость любая в нашем климате очень коварная вещь. Все-таки влага проникает, а замораживание-размораживание приводит к тому, что начинается разрушение. И вот кто сказал, что не будет никакой перестройки?

ВЕДУЩИЙ: То есть вы хотите сказать, что…

СТРЕЛЬНИКОВ: Что под это дело…

ВЕДУЩИЙ: Вот эти сталинские дома и даже высотки, все это….

СТРЕЛЬНИКОВ: Да, да, да.

ВЕДУЩИЙ: То есть не будут укреплять фасад, а будут перестраивать?

СТРЕЛЬНИКОВ: Не знаю. Извините, пожалуйста. Вот Военторг, что с ним?

ВЕДУЩИЙ: Да ничего хорошего.

СТРЕЛЬНИКОВ: А он что, разваливался? Ничего подобного. Более того, я видел канделябры в виде фигур с лестницы, я видел их за забором частной дачи. Да, такие вот чудные вещи. Это копия, конечно, была. И тем не менее одно время обсуждалась такая вещь, что надо перестроить все дома с деревянными перекрытиями. Логично? Логично. Но забыли, что в центре города, в Кремле только два дома с железобетонными перекрытиями - Кремлевский дворец и Мавзолей. Остальные все с деревянными. Их что, снести? Вот эти самые нападки, жажда строить, перестраивать, а не эксплуатировать - этим и печальна наша профессия. Градостроитель, «строитель» - ключевое слово, в отличие от за рубежом известной профессии урбанист. Там больше внимания уделяется процессу функционирования города. Мне посчастливилось быть и в исполкоме Союза урбанистов СССР, в первом, к сожалению, и последнем, и посчастливилось сотрудничать там. Более того, в отличие от градостроителей мы еще делали транспортные проекты - комплексные транспортные схемы и так далее. Эти проекты связаны с тем, что необходимо было наблюдать, изучать поведение людей и обращать гораздо большее внимание на вопросы эксплуатации городского хозяйства.

ВЕДУЩИЙ: Да. Как раз по поводу эксплуатации можно привести пример, может быть, здесь он будет уместен, по поводу дома 25 в Большом Козихинском переулке, который признали ветхим, и Собянин это тоже озвучил в интервью одному из интернет-изданий, и жители даже написали ему письмо, возмущенные этим, и был приложен ответ из прокуратуры на депутатский запрос, что этот дом не был признан ветхим. Вот тоже возникает вопрос, не случится ли так, что дома, которые совершенно еще пригодны и которые можно при определенных условиях эксплуатировать дальше и жить там, будут признаваться ветхими, их будут сносить и строить какие-то новые объекты?

СТРЕЛЬНИКОВ: Ну, вы абсолютно правильно обрисовали ту стихию, которая сейчас существует. Да, к сожалению, идет и передергивание документов, идет - я не знаю, как это назвать прилично, - идет обработка мнения администратора, ну, лобби, короче говоря.

ВЕДУЩИЙ: А как же комиссия по сохранению исторических зданий, другие надзирающие органы? Их функции чисто номинальные?

СТРЕЛЬНИКОВ: Нет, такие комиссии есть, они разные, не только при Мосгордуме, например, но есть и в районах. И там уважаемые люди. Наоборот, там вообще страдальцы за этот аспект жизни города. Но происходит нечто странное. Ну, к примеру. Вот я работал на Цейлоне в ооновском проекте, и партнером моим был чешский академик Иржи Брузо. Это великий академик. И он как-то сказал, что он заместитель главного архитектора города, он занимается планировкой и не влезает в архитектуру. А у нас главный архитектор не занимается архитектурой, на мой взгляд. У нас хорошие отношения. Но то, что он допустил или попустил строительство вот этих самых «Топазов» и Сити - в общем, чуждая истории города архитектура… Не мое дело обсуждать архитектуру, я не смею, но мне противно жить в этом городе. Город потерял лицо. И то, что происходит, я не могу понять. Тот же самый Военторг… Происходит перестройка довольно приличных заведений. В свое время, когда Елисеев строил свой магазин на Тверской, он сделал шкаф сначала вокруг стройки, чтобы никто не видел, что он там затеял. И никто не выходил из строителей.

ВЕДУЩИЙ: А у нас сейчас обносят строительной сеткой и заборами, чтобы не видели, что там происходит. Александр Иванович, наше время подошло к концу. Спасибо вам большое.