Первый отряд Андрей Петров

ФИШЕР: Вот и начинается одна из моих самых любимых рубрик. Дорогие друзья, здравствуйте всем вновь. Почему эту рубрику я так люблю, объясню. Мы с коллегами постоянно шляемся днем по холдингу ВГТРК и встречаем людей, чьи лица нам знакомы.

КРАВЕЦ: Это ж когда это мы днем последний раз по холдингу шатались?

ФИШЕР: Мы с Николаем. И подходим к людям, которых знаем практически, как родных и говорим: "Здравствуйте! Привет!", а они смотрят очень подозрительно. И мы решили звать самых известных личностей из холдинга ВГТРК к себе в гости, знакомиться с тем, чтобы потом у вас уже не было, Андрей, никакого шанса с нами не поздороваться.

ПЕТРОВ: А был такой шанс? Здравствуйте.

ФИШЕР: Нет. Андрей Петров у нас в гостях, ведущий шоу "Утро России". Андрей, вы знаете, я, если честно, не смотрю "Утро России" просто потому что сплю в это время.

КРАВЕЦ: Я смотрела.

ПЕТРОВ: Вот! Я заподозрил это.

ФИШЕР: Но, естественно, ваше лицо мне прекрасно знакомо, поскольку одни только плазменные телевизоры на входе в наше здание позволяют видеть вас обычно. И я всегда был уверен, что ваша работа - сидеть в костюме рядом с симпатичной девушкой в прекрасной студии и рассказывать людям новости, поднимать настроение. Перед эфиром ввожу в «Яндексе» ваше имя, и первый ролик, который мне попадается, как вы в студии (я смотрел его, если честно, без звука), но показалось примерно так. К вам пришел в гости Рой Джонс, и вы так подходите к нему, кидаете ему перчатки: "Ну, чего, слабак, иди сюда!"

ПЕТРОВ: Он перед этим еще семечки ел.

ФИШЕР: И вот Рой Джонс встает и бьет вас. Бьет вас и…

ПЕТРОВ: Четыре дубля.

ФИШЕР: Серьезно?

ПЕТРОВ: Четыре дубля. И каждый раз я ему говорил: "Чего так слабо?" Последний раз он двинул здорово, но ниже пряжки. Болело до вечера.

ФИШЕР: Вот мне показалось, что он прям занервничал и вывел вас сразу из игры.

ПЕТРОВ: Ну, нет, вывеси - не вывел. Но было ощутимо. Не больно так прям, но ощутимо. Чувствовалось, что, да, вдарили.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А зачем он бил вас?

КРАВЕЦ: По вашей просьбе, да? Я так понимаю.

ПЕТРОВ: Да, конечно. Это ж задумка. Это все то, что выкладываются такие кусочки, это наши такие анонсы. То есть анонс, который обычно перед новостями предлагают посмотреть дальше беседу, собственно, саму, гостей или какие-то сюжеты.

ФИШЕР: То есть это где-то во время выпуска была такая тема, что сразу после новостей Андрея Петрова попробует побить Рой Джонс.

ПЕТРОВ: Нет. Если со звуком посмотреть, там, в общем-то, и говорилось: "После "Вестей" поговорим об этом".

КРАВЕЦ: Слушайте, а вы дали отпор-то достойный Рою Джону? Или ваш отпор был в том, что у вас было грустное лицо?

ПЕТРОВ: Да я согнулся в три погибели, вот достойный отпор, в принципе, для человека, который боксом не занимался никогда.

ФИШЕР: Рой Джонс явно обрадовался, что такой: "Да, получилось! Да, да!" Мне кажется, он ждал подвоха.

ПЕТРОВ: Нет. Мне кажется , что он … Вообще грустная история с ним. Потому что парень, по-моему, приехал последний раз деньги заработать, поэтому всему был рад, на все был способен.

КРАВЕЦ: То есть он бил вас словами: thank you, thank you, Russia.

ПЕТРОВ: "O, my god", "еще, еще!" Нет, на самом деле, в перерывах между съемками… Там же сначала интервью мы записали, а потом уже только снимали ролик. Он из самолета, сидел и выключался. Его просто будили, он: "О'key".

ФИШЕР: Иногда он бил на автомате.

ПЕТРОВ: Да. Хорошо, что это его девушка будила, она был ко всему привычна.

ФИШЕР: Андрей, вас предупреждали, когда вы шли работать на "Утро России", что будут какие-то такие активности?

ПЕТРОВ: Нет, за то время, что я работаю, у нас столько раз уже менялось, и усовершенствовалось, что-то мы отметали, что-то новое вводили. Было совсем другое, мы сидели за столами, сидели друг напротив друга, не вставали. И вообще вольностей никаких особых не было.

КРАВЕЦ: Очень академично было, да?

ПЕТРОВ: Очень академично, в рубашках даже и в галстуках, и "пинжаков " не было с карманами.

ФИШЕР: А вот вам самому как больше нравится?

ПЕТРОВ: Мне, честно говоря, нравится вот так, как я сейчас. Для меня рабочая одежда, если честно, костюм, галстук.

КРАВЕЦ: Как давно вы ведете программу вместе со своими коллегами?

ПЕТРОВ: Получается шесть лет где-то.

КРАВЕЦ: Вот скажите, вас всех вместе пригласили или кого-то добирали позже?

ПЕТРОВ: Нет, по-разному. Настя Чернобровина работала практически с самого начала, Влад Завьялов тоже, если по очередности, я пришел. И вот года три-четыре (я просто путаюсь во всех датах) Ира Муромцева.

КРАВЕЦ: А вы частенько импровизируете в кадре? У меня когда-то было впечатление, что вас позвали одним и последних в эту программу (ну, я так подключилась как бы к ее трансляции чуть позже) и мне казалось, когда вы задавали вопросы или как-то шутили, то иногда коллеги не сразу понимали. То есть потом-то это прошло. То есть мне даже показалось, что такой период адаптации был.

ПЕТРОВ: Не знаю. Честно говоря, не знаю. Дело в том, что было так, я еще работал часть времени на регионы. То есть Настя работала со своим партнером.

КРАВЕЦ: Поэтому ваши шутки не все понимали?

ПЕТРОВ: Нет. Почему?

ФИШЕР: А как это происходит? Можно поподробнее.

ПЕТРОВ: Что?

ФИШЕР: Фраза "Я работал на регионы"?

ПЕТРОВ: У нас было отдельно региональное вещание. То есть у нас на три части страна делилась. То есть вечером мы выходили на Дальний Восток, потом Средний Урал был и потом уже отдельно Москва.

ФИШЕР: Сейчас не так, да, происходит?

ПЕТРОВ: Сейчас все единым потоком на все регионы.

ФИШЕР: А вот когда вы стали работать в паре с Анастасией Чернобровиной, было такое, что она прям с высоты своего опыта…

ПЕТРОВ: Нет, никогда. Вот я чего хочу сказать, что ребята все очень адекватные. Я не раз встречал людей, которые почему-то считают, что на какой-то Олимп они взбираются, и все, до них никому не достать, только разве что кому-то …

ФИШЕР: А вот, кстати, на сайте же "Утро России" видел огромное, какое-то количество ваших совместных фото. Причем, они выполнены все в разном стиле, то есть явно было много фотосессий, где вы вчетвером, все ведущие "Утро России".

ПЕТРОВ: Там есть и фотосессия, вы правильно сказали. А есть еще и фотографии с каких-то мероприятий. Вот фильм озвучивали мы вчетвером.

ФИШЕР: Фотографии с озвучки я видел. А мне как раз было интересно, вы вне работы вообще бывало хоть раз такое, чтобы собрались вчетвером?

ПЕТРОВ: Нет. Поскольку так получается, что у всех своя личная жизнь. Во-вторых, по неделям мы разбросаны, потому что вы знаете, что у нас одна неделя, у ребят параллельно - другая неделя. И собраться как-то всем нереально, да, собственно, я думаю, что это так прям особо и не нужно. Потому что каждый самодостаточен.

КРАВЕЦ: Скажите, вы в обычной жизни душа компании?

ПЕТРОВ: Не знаю, не могу сказать. Иногда шучу, иногда не шучу.

КРАВЕЦ: Ну, а вот бывало такое, что в кадре, допустим, пошутили, но поняли, что не к месту. Вот как бывает в таких случаях, как вы выкручиваетесь?

ПЕТРОВ: А я вот что скажу по определению, выходишь, думаешь: елки-палки, что же я такое…? И спрашиваешь: ну, как? - Все нормально все было. А иногда выходишь и думаешь: "Классно! Вот мы сего дня пожгли!" Да, как-то так. То есть внутренние ощущения абсолютно отдельно существуют.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Это не только у нас, да? Не только у нас, оказывается. У нас бесконечная проблема после эфира: "Ну, сегодня мы ну прям отожгли!"

ФИШЕР: Единственный способ - чуть планку ниже держать. Ну, ладно, может, завтра лучше сделаем.

ФИШЕР: А было такое, что эфиры свои пересматривали, переслушивали и так сами уже оценивали чувство юмора?

ПЕТРОВ: Я абсолютно не люблю, но это надо делать, это надо смотреть, анализировать. Чего-то мне не нравится это все, не нравится. Поэтому как можно дальше это отталкиваю от себя, когда ты … посмотрел иногда и - ладно!

ФИШЕР: Дорогие друзья, мы традиционно попросили нашего гостя Андрея Петрова принести какое-то количество своей любимой музыки, чтобы мы могли и таким образом узнать его получше.

ПЕТРОВ: Вот жалко, что из двух чемоданов вы только три песни выбрали!

ФИШЕР: Андрей, почему именно "Самый лучший день"? Почему Лепс?

ПЕТРОВ: Ну, потому что лучшее, что получилось у него. Мне так кажется, опять-таки. Я буду со своей колокольни говорить.

ФИШЕР: Ваше мнение мы можем считать экспертным, я думаю, с полным основанием.

ПЕТРОВ: Нет, " Вкусовщина", конечно, все равно.

ФИШЕР: Андрей, мы выяснили, что прежде, чем попасть не телевидение, вы учились на журфаке МГУ.

ПЕТРОВ: Учился.

КРАВЕЦ: Вот это да!

ФИШЕР: А потом работали на радио, причем, много и упорно.

ПЕТРОВ: Да, да. Начал на радио "Максимум" корреспондентом. Это был 1992 год.

КРАВЕЦ: А журфак заканчивали по какой специальности?

ПЕТРОВ: Радио.

КРАВЕЦ: А, радио!

СЕРДОТЕЦКИЙ: Как все сходится!

ФИШЕР: То есть вы изначально хотели работать на радио.

КРАВЕЦ: То есть на телевидении изначально не пытались?

ПЕТРОВ: Нет, нет! Когда первый раз зазвучало радио "Рокс", "Максимум"? Когда они зазвучали? 91-92-ой. Я когда услышал в радиоприемнике это, и когда понял, сколько еще песен бывает, а у меня дома были Пол Маккартни, какие-то французские, Далида и все. Но, в принципе, я был знаком, что другая музыка… Но что столько ее!

КРАВЕЦ: А сейчас все равно Лепса заказываете.

ПЕТРОВ: У меня настроение такое хорошее. Меня спросили: три какие хочешь? Я обалдел от такого выбора, на самом деле. Все можно! Я отвык от такого. Никогда такого не было нигде.

ФИШЕР: Вы решили стать радиоведущим, радиожурналистом. Хотелось песни крутить?

ПЕТРОВ: Мне очень хотелось стать ведущим новостей сначала. Вот. Но для начала сказали: приди корреспондентом, нам нужны корреспонденты.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Эдуард украл вашу мечту?

ПЕТРОВ: А он там тоже работал?

КРАВЕЦ: Он сейчас работает ведущим новостей.

ПЕТРОВ: Ну, нет. Он тогда мог украсть, а сейчас-то…

КРАВЕЦ: А что интересного? Вот почему вы мечтали работать ведущим новостей? Там же никакой ни импровизации, свой взгляд нельзя преподносить людям.

ПЕТРОВ: Я тогда, в общем-то, не очень подозревал, что прям уж так … Тем более, это было радио "Максимум", я метил туда. А там вольно достаточно. Там работали Пивоваров, Абрахимов, Стадник и Юля Бордовских. Там достаточно все демократично было, на самом деле, прежде, чем когда власть поменялась. Там дверей металлических не было. Входи практически кто хочешь, было так. Ну, охранник сидел. То есть все было демократично очень все. И поэтому я тогда не думал, что заставят прилизывать тексты и тому подобное. Не знаю, как сейчас там происходит.

ФИШЕР: И в какой момент вы, работая на радию, поняли, что…

ПЕТРОВ: Под Новый год! Под Новый год все всегда сбывается. В последних числах декабря нам сказали: "Ребята, надо сделать стрит-ток. На улицах собрать мнение людей, как они собираются провести Новый год!» - Ну, мы сказали: "Отлично!" С приятелем вдвоем работали. Мы взяли "марантц", взяли микрофон, пошли на Тверской бульвар, холодина была хуже, чем сегодня, градусов 20-ть. Мы два часа ходили, радио было в новинку, всем было страшно: люди с микрофоном! Шарахались все. Мы умоляли, бежали следом: "Ну, хоть слово, пожалуйста, скажите!" Промерзли за два часа, я ни ног, ни рук не чувствовал. Пришли. Это было самое начало корреспондентской работы. И монтировать мы не умеем, потому что у нас с кассеты надо было перегнать на бабину и на ней вcе отмонтировать. Ну, кто-то вами займется. В общем, мы ходили несколько дней, искали, кто же нами займется. Потом новогодние праздники грянули, выходные, пришли мы после. И нам сказали: "Ну, знаете, давайте сами отмонтируйте". Мы как-то сами там криво, склейки скотчем, все это понаделали, сделали, отмонтировали. Это уже было число 8-ое, наверное, января. И когда принесли: "Во, на! Есть!", нам сказали: "Слушайте, вообще-то, по-честному, уже праздник-то прошел!" И тогда я понял, что не хочу я, точно, быть корреспондентом, и с новостями я тоже как-то вот… Вот тогда оно как-то так наперекосяк пошло.

КРАВЕЦ: Грустная какая-то история!

СЕРДОТЕЦКЙ: И какие шаги вы предприняли, чтобы поменять ситуацию?

ПЕТРОВ: Поменялась ситуация. Я на другую радиостанцию пошел. Другая радиостанция делала программы для "Маяка", кстати, и для "Юности".

КРАВЕЦ: Ой, какое совпадение! Какого рода материалы вы там делали?

ПЕТРОВ: А там были и музыкальные и какие-то о презентации альбомов записывали. Тогда было модно, там в "Манхеттен-клубе" в "России", которая теперь снесена. Там презентации часто устраивались. Все исполнители отечественные считали, что нужно именно там провести презентацию. Вот ходили, записывали какие-то репортажики. И вот в течение часа на "Юности" и в течение часа на "Маяке" выходили ежедневно эти программы. Но это была немножко другая работа, потому что там все в записи. То есть мы полностью сгоняли этот час, записывали, отвозили.

КРАВЕЦ: Ну, а на телевидение-то как попали в итоге?

ПЕТРОВ: Это тоже какой-то странный момент.

КРАВЕЦ: У вас жизнь: череда странных случайностей.

ПЕТРОВ: Так, наверное, и должно быть, если это жизнь. "Новости онлайн" была такая радиостанция. Работали, работали. Полтора года, даже больше, полтора года мы без рекламы работали, потому что относились к очень уважаемому холдингу, который мог содержать нас. Вот. Была одна реклама, желтый киоск мы рекламировали. Очень странный. Да! И в один прекрасный момент сказали: "Завтра приходите, пожалуйста, на собрание. Будут представители холдинга". Пришли мы на собрание и нам сказали: "Ребята, вот вам конверты. В принципе, в ваших услугах мы от главного редактора до последнего техника не нуждаемся. Спасибо и всем до свидания.» И уже через три дня мы все были уволены. И главный редактор на тот момент Сергей Корзун (надо спасибо ему сказать), он всех куда-либо пристроил. Туда-сюда распихал всех.

КРАВЕЦ: И вас - на канал "Россия"?

ПЕТРОВ: Нет, на РБК. И там начал редактором, а потом как-то, в общем, одно, другое - раз, и пошел…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Кстати, судя по рубрике "Свои", большой пласт ведущих телеканала "Россия 1" именно из РБК переплыл.

ПЕТРОВ: Хорошая кузница кадров. Возможность была и практиковаться и, в общем, там демократичная очень обстановка была на тот момент. Сейчас не знаю.

ФИШЕР: А сейчас не скучаете по редакторской работе?

ПЕТРОВ: А я и выполняю функции редакторские периодически, потому что я редактирую те тексты, которые нам редакторы делают.

СЕРДОТЕЦКИ Й: Амурская область, да, Миш?

ФИШЕР: Ага.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Глеб пишет: "Андрей, вы можете пригласить наш любимый "Первый отряд" к вам в эфир?

ПЕТРОВ: Можем, конечно.

СЕРДОТЕЦКИЙ: "Вы же - редактор", - добавляет Глеб.

ПЕТРОВ: Редактор? Он сейчас путает понятия. Редактор - тот, который пишет тексты, или редактор гостевой.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Он, видимо, считает, что вы и тем, и тем занимаетесь.

ФИШЕР: Можете нас позвать к себе?

ПЕТРОВ: Приходите, товарищи.

ФИШЕР: Серьезно? А у вас есть право придти на ежедневное собрание и сказать: "Я хочу, чтобы "Первый отряд" пришел"? - Все: " Кто это? Господи, в чем дело?"

КРАВЕЦ: Это те, с кем вы здороваетесь в столовке.

ПЕТРОВ: Нет, не так. У меня есть полное право придти и сказать: "Товарищи, я хочу, чтобы пришли товарищи из "Первого отряда" и аргументировать это.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Подождите, Андрей. Но такого же не бывает, что сразу три или четыре человека к вам в гости придут.

ПЕТРОВ: Почему? У нас бывают. У нас хоть хор казаков. Почему нет?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Да? Отлично.

ПЕТРОВ: Почему нет? У нас диваны большие, комфортабельные.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ну, все! Значит, мы все придем. Чаечек, навеное, кофиек свежий, да?

ПЕТРОВ: Чаечек, да.

КРАВЕЦ: Кстати говоря, когда к вам приходят гости, вы всегда вопросы сами готовите или, может быть, все-таки какая-то редакторская работа есть?

ПЕТРОВ: Нет, у нас большей частью редакторы выполняют гостевую. Им, собственно, за это и платят.

КРАВЕЦ: А от себя никаких вопросов не задаете?

ПЕТРОВ: Нет, задаем. Почему? У нас иногда 50 на 50. Может, вообще это как-то пойти по-другому, потому что мы понимаем, что, на самом деле, то, о чем мы чаяли спросить, человек говорит: "Да нет, все это совсем не так!"

ФИШЕР: А вот на основе своего опыта вопрос вынужден задать. А бывало такое, что редактор что-то перепутает, и вы задаете гостю вопрос, на который он просто не в состоянии ответить?

ПЕТРОВ: Бывало. А еще, знаете, что мне нравится? Мне нравятся силовые структуры, которые приходят.

КРАВЕЦ: Не очень разговорчивые ребята.

ПЕТРОВ: Да. Они строго заряжены на те четыре-пять вопросов. И было такое, что человек говорил: "На этот вопрос я вам не буду отвечать. Не санкционировано».

ФИШЕР: Вы сегодня завтракали?

ПЕТРОВ: Вот вроде такого. Их можно понять. Они все по вертикали выстроены.

ФИШЕР: А какой самый запомнившийся, помимо Роя Джонса, гость у вас был?

КРАВЕЦ: Ты по болезненности хочешь выстроить?

ПЕТРОВ: У нас некоторое время назад был такой… У нас последний час был такой … мракобесный. Помнишь, я в паре с Олей Будиной вел, Газманов там у нас сидел с Ирой Муромцевой, Ангелина Вовк была. "Звездный час" назывался. И вот там чего за этот год я, товарищи, я ни перетерпел! Я и собирал березовый сок из дерева, которое принесли в студию вместе с корнями березы, я в позе жука лежал на спине …

СЕРДОТЕЦКИЙ: Это Геннадий Малахов приходил?

ПЕТРОВ: Нет. Другие врачеватели. Какие-то шаманы.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Получилось извлечь сок?

ПЕТРОВ: Из меня - да.

ФИШЕР: Есть предложение приступить к прослушиванию композиции Сергея Трофимова. Это также выбор Андрея Петрова - "Плюшевый мишка".

ПЕТРОВ: Для моей жизни очень актуальный, потому что дочка подрастает. Я боюсь, что с дубьем скоро придется у входной двери стоять.

ФИШЕР: Отгонять ухажеров?

ПЕТРОВ: Да. Вот так по развитию, еще чуть-чуть.

ФИШЕР: Андрей, у нас сейчас будет к вам ряд коротеньких вопросов. Мы так делаем все время, чтобы попытаться…

ПЕТРОВ: Чтобы занять ваше время.

ФИШЕР: … объять необъятное.

ПЕТРОВ: Ну, хорошо. А можно перед этим короткую историю?

ФИШЕР: Про которую вы нам только что рассказывали?

ПЕТРОВ: Да. Я второй раз хочу повторить. Просто вы начали с того, что ходите по коридорам и встречаете знакомых людей. Я историю вспомнил. Единственное, что не вспомнил фамилии актрисы. Но вы известных людей встречаете. Олеся Судзиловская. Она должна, кстати, должна была придти на этот "Звездный час" и рассказать что-то о красоте ручек, как за ними ухаживать. Но мы же, когда звоним, не спрашиваем: "Олеся Судзиловская, здравствуйте". Мы все говорим: "Олесь, привет". Вот так и сделал наш гостевой редактор. Он позвонил и сказал: "Олеся, здравствуйте. Вы придете к нам?" - Олеся сказала: "Конечно, у меня есть время, я приду к вам. Отлично".

СЕРДОТЕЦКИЙ: Странно! Интерес к моей персоне! Я же всего лишь библиотекарша.

ПЕТРОВ: Практически так. Настал тот самый день, тот самый час. Все ждут эту звезду эфира, потому что на ней, собственно, будет держаться вся наша программа, вся передача. А ее все нет. Где же, где же она? А в это время (вот здесь вот у нас, до перестройки еще первого подъезда на первом этаже) на диванчике сидит девушка темнокожая, африканка, крупных размеров. Скромно сидит. Все мимо нее администратор бегает: "А вы, собственно говоря, что здесь сидите?" - "А я Олеся, - говорит, - меня на "Утро" позвали. Просто-напросто она, оказывается, действительно Олеся. И просто администратор, когда искала - первая Олеся, хоп, позвонила. А чего ж ей было отказываться, собственно говоря!

СЕРДОТЕЦКИЙ: А чем, в итоге, женщина занималась, выяснили?

ПЕТРОВ: Она какими-то танцами экзотическими. Она когда-то с какой-то группой к нам уже приходила подтанцовывать.

КРАВЕЦ: Но в итоге вы вышли с ней в эфир? Она как-то поддержала вас в этой нелегкой ситуации?

ПЕТРОВ: Нет, ее отправили все-таки домой, потому что она не вписывалась как-то в контекст ухода за ручками. Пропуск-то не проверили.

ФИШЕР: Наш первый традиционный вопрос: какая у вас любимая программа на телевидении?

ПЕТРОВ: На телевидении? Я не могу сказать. Честно. Потому что я практически не смотрю телевизор. Вот, честно! Какие-то сериалы, может, комедийные.

ФИШЕР: А вот спорт вы не смотрите?

ПЕТРОВ: Я смотрю футбол. У меня старший увлекается футболом, и я смотрю футбол. А бывает так: я приезжаю домой, если кто-то играет, а все мои уже спят, я включаю - и вот эти вот в красных трусах, а эти - в синих. И я смотрю и…

КРАВЕЦ: Андрей - это бокс.

ПЕТРОВ: Да. Но чего так много на ринге-то? И вот эти в красных трусах, вроде, ничего. И начинаю за них болеть. Без звука.

КРАВЕЦ: Вот этих я побью, думает Андрей.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Это вам не Рой Джонс! Сопляки какие-то!

КРАВЕЦ: Второй вопрос.

ФИШЕР: Если бы не ведущим, то кем бы вы, Андрей, работали?

ПЕТРОВ: А, ведущим!

КРАВЕЦ: А, все равно, да? Только свадеб, корпоративов, дней рождения.

ПЕТРОВ: Вот чего-то я не люблю свадьбы. Вот корпоративы - еще ничего! Но свадьбы и дни рождения - конечно, круто.

КРАВЕЦ: Что бы вы взяли с собой на необитаемый остров? Ну, такой банальный вопрос, но нам интересно, чем вы дорожите.

ПЕТРОВ: Ножик бы я взял с собой перочинный хотя бы.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А вы - охотник?

ПЕТРОВ: Нет. Я вспоминаю тех двух птичек, которых в детстве из лука убил. Жалко до жути.

КРАВЕЦ: Какой кошмар!

ПЕТРОВ: Да. Спрашиваю теперь себя: зачем? Старею.

КРАВЕЦ: Вы резали лук, а птички начали плакать. Таким образом им стало очень плохо?

ПЕТРОВ: Нет, нет. Я вырезал лук из орешника и…

КРАВЕЦ: Так вы еще и орешник повредили. Какой кошмар, Андрей!

ПЕТРОВ: Так жалко орешник. И потом, чтобы рыбу ловить орешник резал.

КРАВЕЦ: Ужас какой! Еще и рыбу ловить! Боже мой, что за жестокий человек у нас в студии!?

ПЕТРОВ: Я отличный рыбак! Я не поймал ни одной рыбы.

КРАВЕЦ: Не зря вам бог Роя Джонса послал.

ПЕТРОВ: Вот за Родину, за рыбку, за птичку!

СЕРДОТЕЦКИЙ: И за глубокие познания футбола.

ФИШЕР: Андрей, какая у вас любимая еда, как у рыбака, у охотника.

ПЕТРОВ: Вот точно, уху я не люблю.

КРАВЕЦ: Вот с тех пор?

ПЕТРОВ: Да, с тех пор.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Может быть, какая птица, курица?

ПЕТРОВ: Все, что вкусно приготовлено, все вкусно, товарищи!

ФИШЕР: И у нас отдельный всегда подвопрос: какое у вас любимое блюдо в нашей столовой? Вы же там бываете.

ПЕТРОВ: Да. Пирожки и всякая сдоба. Отлично пекут. Что вы так озабочено спрашиваете?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я объясню. Андрей, дело в том, что нам надо попасть на этот момент. Мы приходим в тот момент, когда пирожки либо совсем уже грустные…

ПЕТРОВ: Я за полчаса до прихода к вам поел отличный пирожок с рисом, зеленью и с сыром плюшку. Где вы были?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вопрос: какой у вас любимый фильм?

ПЕТРОВ: Вот история как раз такая. Когда хочешь ребенку сказать: слушай, вот я видел фильм в детстве еще, давай я тебе куплю. И когда приходишь в магазин, вроде ты знаешь, что было-то всего два-три фильма в твоем детстве. Так, "Электроник", отлично! И получается, что на самом деле было так много хороших фильмов! Я, честно говоря, скучаю по той атмосфере фильмов 80-х, "Барон Мюнхгаузен", вот такого типа. То есть недосягаемая высота для настоящего. Я водил детей на мультик в новогодние каникулы, там реклама шла "Карлсона". Я ничего не хочу сказать, фильм, наверное, будет кассовый.

ФИШЕР: Это с Галустяном который?

ПЕТРОВ: Да.

ФИШЕР: Нет, не будет.

ПЕТРОВ: Человек без пропеллера, но с большими ушами. Отлично.

КРАВЕЦ: Андрей, помните ли вы свой первый поцелуй? - попросили меня спросить мальчишки.

ПЕТРОВ: Нет, не помню.

КРАВЕЦ: Не помните? Вас слушает жена?

ПЕТРОВ: Да.

КРАВЕЦ: Понятно. Проехали.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Андрей, любимая страна для отпуска у вас какая?

ПЕТРОВ: О, я Египет обожаю. Песочек, солнце.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Пляжный отдых, да? Или Египет туристический, с пирамидами, сфинксами и так далее?

ПЕТРОВ: Нет, нет, не надо. Они без меня стояли, и после меня будут стоять. Я успею посмотреть, если что.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я понял, понял.

ФИШЕР: Есть ли какие-то вещи, которых вы боитесь?

ПЕТРОВ: Я высоты боюсь.

КРАВЕЦ: Да? Поэтому мы вас посадили на низкий стульчик.

ПЕТРОВ: А я еще пониже пытался сделать.

КРАВЕЦ: А скажите, а был страх, когда вы выходили впервые в кадр, например? Или на радио? Вот какой-то такой страх был профессиональный?

ПЕТРОВ: Был, был, конечно, был. Волнение было.

КРАВЕЦ: А сейчас вообще абсолютно не волнуетесь на этот счет?

ПЕТРОВ: Да есть, всегда какой-то мандраж бывает почему-то, не знаю. Не то, что прям переживаю, коленки дрожат, но иногда думаешь: а, что же я скажу? А потом как-то вот… Самое главное, включить, кнопку нажать, а дальше чего-нибудь придумается.

ФИШЕР: Андрей, есть ли вы в какой-нибудь социальной сети?

ПЕТРОВ: Не-а.

ФИШЕР: А как же «Твиттер» - новомодное увлечение всех?

ПЕТРОВ: В качестве только работника шансона я там присутствую во время смены. Подотчетность.

КРАВЕЦ: А так ни в одной социальной сети?

ПЕТРОВ: Нет. Не знаю.

КРАВЕЦ: Андрей, а мобильный телефон у вас есть вообще как бы?

ПЕТРОВ: Я старомодный. Ну, зачем мне мобильный телефон, извините, из прошлого века!

ФИШЕР: Вы работаете на радио, вы ведете на самом центральном телеканале программу. Вы довольны, счастливы или есть еще что-то, что хотите сделать?

ПЕТРОВ: Хочется превратить нашу программу в такую, чтобы приглашение в нее люди воспринимали, как манну небесную: "А, а меня все-таки позвали!" Чтобы это кто-то был из правительства: "А, все-таки они меня позвали!"

КРАВЕЦ: Ну, Колька собирается баллотироваться, потом мы к вам, в общем, следующий шаг.

ПЕТРОВ: Ну, хорошо, молодец! Коля - наш президент.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Да, спасибо. Так говорите только вы и еще один мой друг по лестничной клетке.

ПЕТРОВ: Это отлично. Это уже отличная компания.

ФИШЕР: Вы не видели того друга. Я видел.

ПЕТРОВ: Но и меня этот друг не видел.

КРАВЕЦ: А он вас, кстати, видит каждое утро.

ПЕТРОВ: Это я, тот, который убил Роя Джонсона. Что вы!

ФИШЕР: Андрей, мы желаем, чтобы все руководители нашей страны с трепетом пришли в ваше шоу.

КРАВЕЦ: Да не только нашей!

ФИШЕР: Друзья, смотрите "Утро России". Андрей Петров. Спасибо, что вы пришли.