Первый отряд Эрнест Мацкявичюс

ФИШЕР: Гостем рубрики "Свои" становится один из наших коллег (как мы считаем) по холдингу ВГТРК, один из людей, которых мы видим каждый день в телевизоре, но с которыми мы не решаемся здороваться в коридорах, потому что не знакомы. Сегодня нас посетил Эрнест Мацкявичюс. И это крайне радостное событие! Ведь Эрнест ведет не только программу "Вести" на телеканале "Россия", но и дебаты всех сортов и уровней, а также такую вещь, как прямая линия с Владимиром Путиным. Я правильно называю?

МАЦКЯВИЧЮС: Абсолютно. Добрый вечер, утро, ночь - у каждого свое время суток. Чего-то вам не спится?

ФИШЕР: Люди специально просыпаются, ставят будильники, чтобы послушать наше шоу или, по меньшей мере, рубрику "Свои". Эрнест, здравствуйте. Спасибо огромное, что пришли.

МАЦКЯВИЧЮС: Спасибо вам, что позвали.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Эрнест, мы хотели начать с самого важного и самого главного. Вопрос к вам как к человеку с огромным опытом. Вопрос, который сейчас волнует миллионы россиян. В преддверии известных событий начала марта очень многим людям сложно сделать выбор. И мы с Михаилом не исключение. Скажите, Эрнест, что подарить женщине на 8 Марта?

МАЦКЯВИЧЮС: Прежде всего, конечно, пусть не прозвучит мой ответ банально, прежде всего подарить внимание. Особенно если это женщина, с которой вы уже много времени провели. Мне кажется, что будет приятно. А уж в чем проявится это внимание - конфетки, пробники духов из магазина парфюмерии, или, если есть возможность, вы подарите ей автомобиль или виллу - это не важно. Главное, чтобы это было внимание.

ФИШЕР: Я думал, что подарить тебе, пробник или машину, и все-таки подарил пробник!

МАЦКЯВИЧЮС: Мучительные колебания.

СЕРДОТЕЦКИЙ: "Я все равно тебя люблю", - сказала она, скрестив пальцы.

МАЦКЯВИЧЮС: Вот сейчас мы готовим наших девушек к этому событию. Мы немножко взрыхляем почву, чтобы они понимали, что мы ставим во главу угла. Пробник - он от чистого сердца будет, по крайней мере.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Эрнест, многие мужчины в подарке своей любимой женщине на 8 Марта отталкиваются от опыта 23 Февраля. Вы поступаете так?

МАЦКЯВИЧЮС: Теперь придется.

ФИШЕР: Был один человек, который не пользовался этим?

МАЦКЯВИЧЮС: Придется. Но это очень удобно, что у нас сначала 23 Февраля, потому что задается какая-то планка. И уже выбор между пробником и автомобилем сделать проще. Потому что если тебе, например, подарили зажигалку, то ты понимаешь…

ФИШЕР: При том, что ты даже не куришь.

МАЦКЯВИЧЮС: Да. Тогда, конечно, дорогая, жди пробник.

ФИШЕР: Зря ты так. А что вам, если не секрет, Татьяна Ремезова подарила на 23 Февраля?

МАЦКЯВИЧЮС: Наши девочки в бригаде нас поздравили коллективно. Нам подарили хороший спиртной напиток, какой-то экзотический бальзам, который предполагает лечение от простуды. Потому что, когда девочки подводили нас к этому подарку и говорили: «Ребята, вот сейчас очень много всяких инфекций, поэтому в этом мешочке…» - я тут же начал гадать, девушки начали краснеть, а все оказалось очень прозаично, но приятно, потому что бальзам хороший, вкусный. Весь его я пока не выпил, потому что была рабочая неделя…

ФИШЕР: Да и горло не так сильно болело.

МАЦКЯВИЧЮС: И горло не сильно болело пока. Поэтому он до лучших времен лежит, ждет какого-нибудь ответственного эфира.

ФИШЕР: А он где-то здесь, в здании?

МАЦКЯВИЧЮС: А вот надо проверить. Нет, по-моему, я его все-таки в свое здание перенес.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Это безопаснее, здесь нервная работа.

ФИШЕР: А вы в другом здании, да?

МАЦКЯВИЧЮС: Живу я, безусловно, в другом. В свой домик.

ФИШЕР: Эрнест, из той краткой биографической справки, что можно найти о вас в Интернете, становится ясно, что вы поработали на всех центральных телеканалах нашей страны. И на том, что находится на первой кнопке, и на "России", и на НТВ, и на ТВ-6. Вы остановились сейчас в своем движении по телеканалам? Или, в принципе, можете еще куда-то потом двинуться?

МАЦКЯВИЧЮС: Стабильность же - это очень важно. Мы с вами понимаем, что, в общем, это такой современный, очень популярный тренд. Поэтому я тоже стараюсь его придерживаться, хотя загадывать в этом отношении, конечно же, нельзя. Жизнь журналистская бывает очень непредсказуемая, такая вот петляющая. И куда эта дорога выведет, никто не знает. Хорошо, стабильно и комфортно сейчас. У каждого человека есть свой девиз. Вот говорят: "От добра добра не ищут". У меня другой девиз по жизни всегда. Что бы со мной, какой бы карьерный кульбит ни произошел, я всегда себе говорю: "Все могло быть гораздо хуже". Это мой главный девиз. И он помогает.

ФИШЕР: Наша слушательница Ольга пишет: "Какой сегодня у вас интересный гость. Очень нравится, как он ведет "Вести". Молодец! И работа у него интересная - с самим Владимиром Владимировичем общался".

СЕРДОТЕЦКИЙ: Мы все ходим вокруг да около.

ФИШЕР: Мы, во-первых, с Николаем очень гордимся тем, что мы теперь как бы через одно рукопожатие знакомы со всеми сильными нашей страны. И это чертовски приятное чувство.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А Владимир Путин сейчас сидит и говорит: "Я теперь с Мишкой-то и Колькой тоже через Эрнеста знаком".

МАЦКЯВИЧЮС: Наверняка. Я прямо вижу сейчас даже.

ФИШЕР: Но ведь до и после прямого эфира вы, наверное, имели возможность с Владимиром Владимировичем, например, перекинуться несколькими словами?

МАЦКЯВИЧЮС: До эфира - нет. А после эфира, как правило, да, немножко мы общаемся.

ФИШЕР: Ну, и как он?

МАЦКЯВИЧЮС: Да нормально! На самом деле он не отличается от того человека, которого мы видим на экране. То есть, конечно, когда первый раз видишь его вблизи, начинаешь внимательнее присматриваться, ловишь каждое слово. Привык видеть человека через вот это стекло экрана, а тут он оказался рядом с тобой на расстоянии вытянутой руки. Но это только сначала. А потом ты понимаешь, что он такой же человек. Ну, как сказать? Он очень собран, даже когда в такой неформальной обстановке общается с людьми. Нет, бывают, конечно, и более неформальные форматы. Но в данном случае, когда мне приходилось видеть нашего премьер-министра, и еще когда он президентом был… Понимаете, это такой эффект, когда ты привык видеть человека каждый день по телевизору, тебе кажется, что ты его очень хорошо знаешь.

ФИШЕР: Причем в собственной же программе. Я к тому, что вы же в "Вестях".

МАЦКЯВИЧЮС: Да, конечно. Поэтому просто ощущение, что да, хорошо знаешь человека. Он общается так же, как он общается с людьми, а поскольку наш канал, в частности, довольно подробно освещает работу и президента, и премьера, то мы уже много его видели, давно и хорошо знаем. Я, кстати, еще когда только начал работать на телевидении, ловил себя на том, что, когда встречаешь какого-то ведущего (дикторы тогда еще были) в коридоре или в лифте, непроизвольно здороваешься с ним. И человек тоже не шарахается от тебя, тоже здоровается - он уже знает этот симптом в телезрителях и реагирует довольно доброжелательно. Поэтому я понимаю, что в данном случае что-то было примерно такое же. Нормально! Он абсолютно коммуникабельный, остроумный. У него такое специфическое чувство юмора, свое. Мне оно близко, например.

ФИШЕР: «А вот вас - расстрелять! Шутка».

МАЦКЯВИЧЮС: Ну да.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Нам тоже близко, что уж тут греха таить? Как вы с волнением боретесь, если оно есть, перед встречей с первыми лицами нашей страны?

МАЦКЯВИЧЮС: Ну, не только с первыми лицами. Вообще в эфире волнение, конечно, бывает. Когда большая аудитория перед тобой, когда какая-то ответственная программа, ответственное событие, ток-шоу или надо провести какое-то мероприятие официальное, а там большой зал, я стараюсь волнение канализировать в мирное русло и получить из него кураж. То есть надо вот такой внутренний конвертер включить и конвертировать это в боевой задор и кураж, надо это волнение превратить просто в энергетику, которую ты выплескиваешь на экран или на аудиторию. И как? Глаза боятся, руки делают. Начинаешь говорить, смотришь, голос уже не дрожит, нормальный, и зал положительно реагирует. И ты начинаешь подзаряжаться от зала. Твое волнение тебе сообщает дополнительные импульсы, между вами возникает электрическая дуга. И дальше пошло-поехало. Примерно так.

ФИШЕР: Традиционно мы просим гостя нашей рубрики «Свои» принести немного своей любимой музыки, чтобы узнать его получше. К нашему огромному удивлению и восторгу, Эрнест принес не то чтобы свою любимую музыку - он принес свою музыку.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Не может быть!

ФИШЕР: Прямо сейчас в эфире "Маяка" громкая премьера. Эрнест Мацкявичюс, "Звезда". Правильно я говорю?

МАЦКЯВИЧЮС: Да. Я просто немножко оговорюсь. Попрошу извинения у наших радиослушателей за то, что качество звука может быть не очень хорошим, потому что это писалось во время концерта в "Гнезде глухаря", шел музыкальный конкурс среди журналистов, в котором мне тоже довелось участвовать, предложили выступить. Вот я говорю: давайте свою музыку исполню. Не судите строго…

ФИШЕР: Мы послушали музыкальную композицию в исполнении Эрнеста, на что наши слушатели моментально отреагировали сообщениями в духе: «Пригласите Эрнеста в "Квартирник"». Эрнест, мы официально приглашаем вас в рубрику "Квартирник", которая проходит у нас каждую пятницу. Как только вам будет удобно, приходите, если сможете, и спойте в прямом эфире.

МАЦКЯВИЧЮС: Спасибо. Но я приду не один, я приду со своим товарищем, партнером по нашей маленькой группе, гитаристом Димой Муриным. Он тоже ученик великого Александра Фраучи, у которого я начинал учиться. А Дима-то стал его последним учеником. Вот. И как-то жизнь нас неожиданно свела. Я что-то такое пописывал, у меня что-то было, но… Я к себе всегда относился с изрядной долей иронии и к своему творчеству тоже. Вот. Поэтому я к этому относился как к такой графомании, когда человеку просто надо что-то такое сублимировать, какую-то отрицательную энергию, которая копится внутри. И был такой писучий период, чего-то написал. Хотя на гитаре играл всю жизнь с детства. И вот появилось предложение от "Гнезда" выступить на этом журналистском конкурсе музыкальном. Я думаю, ну, если будем выступать, надо хотя бы качественную музыку предложить, потому что, хоть с иронией к себе отношусь, я при этом все-таки перфекционист, считаю, что это должно быть хорошо. Все должно быть хорошо, чтоб не в чем было себя упрекать. И вот мы познакомились с Димой, он послушал мою песню и говорит: "Давайте будем работать. Отлично. Все пойдет". И вот у нас такой уже прямо дуэт. Уже готовы чесом по России ехать.

ФИШЕР: Можете начать свой тур с нашего шоу. Я надеюсь, скоро это произойдет.

МАЦКЯВИЧЮС: С удовольствием.

ФИШЕР: Из Воронежской области наша слушательница под псевдонимом Нева говорит: "Как интересно! Вы еще и музыкой занимаетесь! Понравилось очень". Нам тоже очень понравилось.

МАЦКЯВИЧЮС: Спасибо.

ФИШЕР: Скоро услышим все вживую. И, наверное, больше сегодня не будем затрагивать творческую жизнь Эрнеста. Поговорим об этом в "Квартирнике", благо он длиннее и полностью для этого. Наш слушатель Вячеслав говорит: "Интересно, проработав столько лет на телевидении, верит ли Эрнест в то, что есть люди, которые действительно не смотрят телевизор?"

МАЦКЯВИЧЮС: Конечно, верю. Иногда мне кажется, что я один из этих людей.

ФИШЕР: А вы не смотрите телевизор вне работы?

МАЦКЯВИЧЮС: Вы знаете, во время рабочей недели я смотрю новости, только новости. Я себя поймал на том, что в последнее время смотрю только новости, потому что мне надо. Я не могу, не должен упускать вот эту нить событий. Плюс я должен все-таки понимать, что происходит в эфире моего канала, в моих "Вестях" родных. А в принципе для того, чтобы узнать новости, конечно, уже достаточно Интернета. Во время рабочей недели у нас телевизор практически не выключается, там идет один информационный выпуск за другим одного канала, другого, третьего, он все время трындычит над ухом. А выключить нельзя. Надо все равно смотреть, отслеживать, что показали коллеги-конкуренты, что вышло у нас. Потом какие-то кадры, я же буду писать потом, придумывать анонсы и то, что у нас называется "шпигелем", - это краткий анонс событий в начале выпуска. Поэтому я должен все-таки видеть картинку, которая проходит, и понимать суть, потому что, когда это все повторяется, у тебя какие-то новые идеи возникают волей-неволей. И, конечно, за день выматывает телевизор над ухом, потом еще сам в телевизор садишься, сам себя выматываешь. Думаешь: бедные зрители, как же они меня выдержали, нас с Татьяной? Вот только на Татьяну вся надежда. И потом, конечно, в свободную неделю уже хочется от телевизора отдохнуть. Поэтому, да, новости посмотрел, но вот даже ни фильмы, ни сериалы, ни шоу… Я не понимаю, что это такое. Может, это болезнь какая-нибудь, но правда перекормленность какая-то внутренняя ощущается. Тем более что потребность-то в получении новостей, она есть, она уже в крови, ее не изживешь. Но для этого есть Интернет, сейчас не надо включать компьютер и долго ждать, пока он протарахтит и загрузится, и после этого с плохого монитора ты будешь читать. Нет, ты можешь у себя в смартфоне или айпеде посмотреть прекрасно, все быстренько прочитать, ответить на почту. В общем, маленький планшетик заменяет тебе всю жизнь. Да и посмотреть, кстати, телевизор через него, причем выборочно, то, что тебе нравится.

ФИШЕР: Эрнест, вы знаете, когда лично я вижу вас по телевизору, складывается впечатление, что вот сидит человек, который собаку съел на новостях, холодный, отстраненный, он сейчас все расскажет и потом дальше пойдет по жизни ровно в таком же безупречном костюме. Тем более удивительно слушать ваши песни, видеть вас не в костюме. И, очевидно, вы гораздо более добрый и позитивный человек, чем нам казалось. Вот наша слушательница пишет: "Эрнест, расскажите, пожалуйста, о вашей дочурке. Чем она увлекается?"

МАЦКЯВИЧЮС: Дочурке 8 лет, она пошла в школу, сейчас она увлекается школой.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Не пропускает ни одного урока.

МАЦКЯВИЧЮС: Вот сейчас проболела довольно много, но завтра уже пойдет. Она любит рисовать, она занимается музыкой. Ей нравится театр. В субботу мы ходили на спектакль, между прочим, восстановленный спектакль моего отца "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты", одна из его актрис, Таня Борисова вместе со своими студентами поставила на сцене театра "Модерн" у Светланы Враговой. Она предоставила такую возможность, Светлана Александровна. Прошел этот спектакль. А спектакль-то такой взрослый, в общем-то. Там есть жесткие сцены, сцены насилия. Но тем не менее дочка пошла, смотрела, все ей очень понравилось. И даже самые злобные и страшные персонажи, такие как Смерть, например, она оценила и сказала, что вот этой актрисе надо обязательно подарить цветы. Я себя помню, я тоже в театр на серьезные спектакли, поскольку рос в такой театральной семье, лет с шести начал ходить. Вот если немножко к театру приучить, было бы неплохо. Я думаю, гены там дедушкины выстрелят.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Возьмут-таки свое. А вот эти самые театральные гены, про которые вы говорите, они как-то вам помогают в работе в кадре?

МАЦКЯВИЧЮС: Мне кажется, что да. Причем самое удивительное, что проявлять себя они начали достаточно поздно, не сразу. То есть чакры открываться начали в определенном возрасте. Надо было, видимо, пройти какой-то этап. То есть я когда только начал работать в кадре, я был невероятно зажатый, просто с остекленевшим взглядом и немигающими глазами. Сам как будто проглотил деревянный кол и говорил деревянным голосом, особенно если кто-то стоял рядом и слушал. То есть потребовалось года полтора, чтобы хотя бы немножко раскрепоститься. Потом раскрепостил, конечно, прямой эфир. А дальше - больше, больше, больше. И как-то со временем появилась эта легкость, я начал чувствовать аудиторию по ту сторону объектива, научился воспринимать эту энергию от нее и ею подзаряжаться и чувствовать себя естественно и органично. Это на самом деле самое простое. Как говорят: правду говорить легко, приятно и просто. Вот быть самим собой - это тоже легко, приятно и просто, но только надо научиться это делать. Уйти от зажима. И зажим начал проходить довольно поздно. У меня вообще всё очень поступательно. Я говорю, чакра за чакрой открываются медленно и совершенно неожиданно.

ФИШЕР: А этот процесс уже закончился или есть еще, по-вашему, какие-то неоткрывшиеся чакры?

МАЦКЯВИЧЮС: Неоткупоренные. Надеюсь, что да. Но посмотрим, что это будут за чакры, потому что…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Надеетесь, что есть?

МАЦКЯВИЧЮС: Надеюсь, что есть. Потому что, например, стихи я не писал никогда, мне казалось это уделом каких-то слюнявых слабаков. Так-то прозой какой-то баловался, а стихами нет. Точно так же и музыку не пытался сочинять. Играл, да. Высоцкий, Окуджава - понятно, все хорошо! Но чтобы самому - нет. Тут вдруг пошло. Не знаю почему. И актерские какие-то способности, которые начинаешь в себе ощущать, они тоже неожиданно совершенно проявляются. Раньше их не было. Вот вы спрашивали: а дальше что на канале "Россия"? Конечно, я связываю свое будущее с этим каналом. Но актерская стезя была бы, наверное, интересна. Потому что чувствую, что эти гены меня очень теребят изнутри.

ФИШЕР: А вот еще пример музыкального творчества Эрнеста. Прямо сейчас - композиция "Таракан".

МАЦКЯВИЧЮС: Да, песенка о московском таракане. Наш ответ Окуджаве…

ФИШЕР: Юрий спрашивает из Липецкой области: "Эрнест, а ваша дочь смотрит вас по телевизору?"

МАЦКЯВИЧЮС: Дочь смотрит.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Из Ростовской области пишет нам человек по имени Виталий: "Эрик, гранд респект!"

МАЦКЯВИЧЮС: Гранд мерси.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ни одного русского слова! И у нас есть традиционная анкета сотрудника ВГТРК, давайте мы к ней приступим.

МАЦКЯВИЧЮС: Начнем с пятого пункта?

ФИШЕР: Пятой графы больше нет. Мне обещали!

СЕРДОТЕЦКИЙ: Любимая программа на телевидении у вас? Новости? В общем-то, наверное, есть ответ у нас.

МАЦКЯВИЧЮС: Они же меняются все время, программы. Любимая, самая смотрибельная мною программа - да, безусловно, новости.

ФИШЕР: Если бы не ведущим, кем бы вы работали?

МАЦКЯВИЧЮС: Не знаю. Коротко не ответишь. Если бы остался в Вильнюсе в свое время, может быть, где-нибудь сидел бы сейчас уже. Потому что у нас такая бандитская была компания в первом и втором классе. Вот. Я ходил на продленку, был там самым главным, в авторитете. Слава богу, вовремя уехал.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы сейчас про школу говорите, да?

ФИШЕР: А вы приезжаете туда?

МАЦКЯВИЧЮС: Приезжаю, да. Да. Я мог бы, наверное, по актерской, режиссерской стезе пойти, потому что отец меня в свое время подталкивал. Но я все-таки выбрал журналистику.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Что бы вы взяли с собой на необитаемый остров?

МАЦКЯВИЧЮС: Гитару.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А если - кого?

МАЦКЯВИЧЮС: Вы можете предложить варианты?

ФИШЕР: Жену и дочь, Татьяну Ремезову, Владимира Владимировича Путина, диджея Жору, солиста группы "Дюна"…

МАЦКЯВИЧЮС: Понимаете, если на необитаемом острове мне суждено умереть от голода и жажды, лучше я там буду один с гитарой.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Логично.

ФИШЕР: Эрнест, какая у вас любимая еда?

МАЦКЯВИЧЮС: Вы знаете, я тут пытался похудеть, поэтому ел только гречку и кефир.

ФИШЕР: Отлично получилось.

МАЦКЯВИЧЮС: Поэтому я понял, что у меня вся еда любимая, кроме гречки и кефира.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А в нашей столовой ВГТРК, когда заходите, что берете обычно?

МАЦКЯВИЧЮС: По Монтиньяку, раздельное питание (говорят, что это помогает): лучше отдельно мясного и ничего мучного, сладкого, никакой картошки, никаких макарон. В общем, взять особо нечего. Ну, вы сами знаете.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Мы поэтому и спрашиваем. Мы просто пытаемся найти, нащупать там какое-то блюдо, понимаете? А любимая музыка ваша? Что вы слушаете?

МАЦКЯВИЧЮС: Я уже несколько лет не вынимаю из магнитофона в машине диск своего хорошего товарища, друга детства, можно сказать, Алексея Паперного. Мы с ним выросли. Он, кстати, играл у папы в театре. Он постарше меня, по-моему, лет на пять. Вот. У него группа там. Вот то, что он играет, это моя музыка. Еще Леонард Коэн. Очень уважаю. Люблю классику послушать тоже. Вот сейчас у меня Вивальди "Времена года" в исполнении итальянского квартета "Фуриозо". Очень интересный квартет, который удивительные вещи творит с Вивальди и с Пьяццоллой.

ФИШЕР: Надо записать и принести в эфир. А есть ли у вас какой-то любимый художественный фильм или несколько?

МАЦКЯВИЧЮС: Есть, конечно, несколько. Мне очень нравятся советские комедии, не "Волга, Волга", конечно, но вот "Бриллиантовая рука" и "Иван Васильевич меняет профессию", вот эта вся серия гайдаевская, рязановские комедии. А из фильмов…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Может быть, из последнего что-нибудь?

ФИШЕР: Может быть, ленту "Артист" вы смотрели, которая получила пять "Оскаров"?

МАЦКЯВИЧЮС: Пока не успел. Знаете, у меня же литовский темперамент. Мне когда задают какой-то вопрос неожиданный, я всегда начинаю тормозить, в ступор впадаю иногда. Начинаю копаться в себе и вспоминать, а что же я посмотрел такое из последнего. Мне очень нравится фильм "Однажды в Америке", кстати. Это та картина, которую хочется много раз пересматривать, снова и снова.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Эрнест, давайте вернемся в ваши школьные годы, и вопрос следующий. Помните ли вы свой первый поцелуй?

МАЦКЯВИЧЮС: Свой первый поцелуй настоящий, конечно, помню. Конечно, помню. Это было не сказать, что в первом классе…

ФИШЕР: Я побоялся, что вы скажете: не сказать, что так давно. Думаю: не может быть!

МАЦКЯВИЧЮС: Ну да. Учитывая то, что мне недавно исполнилось 43! Помню, конечно. Это было в 10-м классе, когда я провожал свою одноклассницу Лену. Потом она меня в армию провожала. И вот девочка, которой нес портфель, практически все так и было. Это было просто невероятное потрясение - первый поцелуй! Конечно! Неужели это происходит со мной? И что теперь будет? - вторая мысль такая. Что же теперь будет?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Наверное, как-то меня это изменит.

МАЦКЯВИЧЮС: Наверное, не ребенок все-таки!

ФИШЕР: Эрнест, какая у вас любимая страна для отпуска?

МАЦКЯВИЧЮС: Я, наверное, не буду очень оригинальным и не сильно вас удивлю, если скажу, что очень люблю Литву. По крайней мере, последние два года мы с семьей ездим в Палангу на Балтийское море, и она совершенно невероятные впечатления оставляет. Я просто там не был лет, по-моему, 30. Вот два года назад приехал туда впервые после 30-летнего перерыва. Ну, наверное, потому что это родина, конечно, нравится. Но не только поэтому. Очень многие мои друзья, с которыми, кстати, познакомились там, они уже тоже много лет ездят в Палангу и не могут остановиться, потому что говорят, что, перепробовав всё, едут туда за спокойным, мягким климатом, недушным воздухом, в меру холодным, прохладным, освежающим морем. И еще там есть прекрасная улица Басанавичюс центральная, это, если можно сравнивать, Арбат Паланги, на которой вся жизнь-то и происходит. И там можно выбрать себе любой совершенно отдых, какой хочешь. И вот мы ездим туда на машине, уже два года подряд ездили, очень нравится. Рекомендую.

ФИШЕР: А там вас узнают на улицах?

МАЦКЯВИЧЮС: Узнают, да, к сожалению.

ФИШЕР: Напрягает во время отпуска, да?

МАЦКЯВИЧЮС: Во время отпуска, конечно, да, не всегда хотелось бы, чтобы тебя узнавали. Но литовцы, они все-таки более сдержанны.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Рыжая борода не спасает? Или есть какие-то способы скрыться от людей?

МАЦКЯВИЧЮС: Лучше не пытаться ее отрастить. Но это бессмысленно. Наверное, в плавках меня узнают не так, как в костюме. Я вот на это очень уповаю.

ФИШЕР: А я думал, у вас плавательный костюм.

МАЦКЯВИЧЮС: С галстуком.

ФИШЕР: Виталий из Ростовской области говорит: "Не смейтесь, Эрик! Это с уважением!"

МАЦКЯВИЧЮС: С уважением, да. Но все равно, понимаете, человек хочет, конечно, иметь право на какую-то свою частную жизнь, не всегда ему хочется, чтобы в его разговор за столом где-нибудь в ресторане вторгались. На пляже тоже хочется, допустим, с семьей и с друзьями побыть, а к тебе подбегают и говорят: "А пойдем в волейбол поиграем!"

ФИШЕР: Быстро!

МАЦКЯВИЧЮС: И приходится ведь вставать и идти, чтобы не подумали, что ты высокомерный, зазвездившийся сноб.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Эрнест, к сожалению, заканчивается время нашей программы. В конце ее мы традиционно спрашиваем, можете ли вы сказать, что мы с вами одной крови?

МАЦКЯВИЧЮС: Да, вне всякого сомнения!

ФИШЕР: Это победа, друзья! Смотрите телеканал "Россия", смотрите "Вести", смотрите на Эрнеста Мацкявичюса! Эрнест, спасибо огромное, что пришли. Спасибо вам.

МАЦКЯВИЧЮС: Спасибо большое.