Первый отряд Ирина Бажанова

ФИШЕР: Ирина Бажанова жестами спрашивает, мы ли с ней одной крови? Ну, мы, во всяком случае, надеемся на это. Ирина, привет!

БАЖАНОВА: У меня четвертая положительная.

СЕРДОТЕЦКИЙ: У нас какая-то тоже… У нас, видимо, в отличие от вас не было ситуаций, когда это надо знать.

БАЖАНОВА: Я универсальный реципиент, так что вливайтесь.

ФИШЕР: То есть любую принимаете и никому не сцеживаете?

БАЖАНОВА: Да.

ФИШЕР: «На визитной карточке Ирины Бажановой уже много лет подряд написано: профессиональная путешественница», - написала нам Галина. Ирина, правда, есть визитная карточка такая?

БАЖАНОВА: Конечно.

ФИШЕР: А есть с собой?

БАЖАНОВА: Нет.

ФИШЕР: Ну, хорошо, ладно.

БАЖАНОВА: Есть репутация. Зачем нужна визитная карточка, когда есть репутация?

ФИШЕР: Вот, кстати, о репутации и визитных карточках. Буквально несколько минут назад Ирина сказала, что разыграла вчера своих телезрителей. Ирина, расскажите, ради бога.

БАЖАНОВА: Да, разыграла и, как мне показалось, расстроила. Я написала в своей группе «ВКонтакте» о том, что наконец-то моя жизнь изменится, я избавлюсь от этих мучительных путешествий, бесконечных дорог, необходимости смотреть эти…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Райские места.

БАЖАНОВА: Да, не заканчивающиеся, надоевшие до смерти райские места и наконец-то воплощу свою детскую мечту: буду ведущей замечательной программы «Спокойной ночи, малыши!», моя жизнь превратится просто в тихую гавань, и под хрюканье, хрумканье морковок и карканье Каркуши я будут общаться с телезрителями.

ФИШЕР: И что, поверили?

БАЖАНОВА: Масса поздравлений, и когда оказалось, что это шутка, люди расстроились, а я расстроилась, поняв, что им, оказывается, «Спокойной ночи, малыши!» гораздо интереснее смотреть, чем «Мою планету», любимую мной.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я думаю, вы неправильно поняли. Они просто подумали, что для вас это важный шаг, что вы об этом мечтали, и поэтому пережили вместе с вами это событие. А чем вы будете заниматься, это для них уже вторично, главное, чтобы вы были счастливы. Я вас сейчас чуть-чуть подбодрил, нет?

БАЖАНОВА: Наверное, но вообще, мне кажется, что Хрюша, Степашка, Каркуша и Филя…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Не ваша стезя?

БАЖАНОВА: Нет, они завидуют моей работе, а не я их.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Они сидят, они кроме этой коробки ничего и не видели - я не про ведущую, я про студию, в которой они находятся.

ФИШЕР: Ух ты, сколько людей уже зашло на сайт! Это, видимо, все, кто подумал, что вы действительно уходите в «Спокойной ночи, малыши!», хотят в последний раз взглянуть.

БАЖАНОВА: Да, время-то позднее, можем с малышами попрощаться.

ФИШЕР: Ирина, если честно, даже не знаю, с чего начать. Меня взволновала строчка из вашей биографии: ученица Национальной кафедральной школы в Вашингтоне (США), выпускница факультета журналистики МГУ. Сначала была школа в Америке, правильно я понимаю? А потом вы приехали учиться в Россию?

БАЖАНОВА: Да.

ФИШЕР: А как так вышло? Все-таки окончить школу в Америке у Николая не получилось, мне не удалось, Галина даже не мечтала об этом, а вы как?

СЕРДОТЕЦКИЙ: То есть обычно оканчивают школу в России и вроде бы как за суперобразованием едут за рубеж. У вас же, получается, все наоборот было?

БАЖАНОВА: Я выдержала паузу, чтобы вас еще больше заинтриговать. Но все было просто. Я выиграла языковой конкурс на то, чтобы поехать по программе обмена учениками в Америку, и так совпало, что это был мой заключительный год обучения.

СЕРДОТЕЦКИЙ: То есть английский язык у вас, в общем-то, как первый?

БАЖАНОВА: Ну, сейчас, наверное, он почти как полуторный.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я знаете почему говорю? Потому что вы говорите по-русски, как говорит американка. То есть, если бы поменять ваши слова…

БАЖАНОВА: С ошибками, что ли?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Нет-нет, совершенно американское произношение. Если поменять все ваши слова на английские, это не будет звучать как «Ландан из зе кэпитал оф Грейт Британ», а вы прямо русские слова как будто с американским акцентом говорите.

БАЖАНОВА: Спасибо.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Нет, если это комплимент, то не за что.

ФИШЕР: То есть ты обидеть Ирину пытался сейчас?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Нет, я думал во время вопроса, что из этого получится.

ФИШЕР: Попробуй думать до вопроса в следующий раз.

БАЖАНОВА: Ну, в принципе, люди, которые Штаты не любят, наверное, вас сейчас поддержали. Я люблю Америку, как настоящая путешественница, это страна безграничных возможностей, и бесконечных дорог, и самых славных пейзажей на свете.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А где вам удалось больше поездить и побывать, в каких уголках нашей страны или в уголках США?

БАЖАНОВА: В основном за пределами нашей замечательной страны я была. В самых удаленных уголках: Новая Зеландия, Чили, Аргентина, Америка, Таити, Сейшелы, Огненная Земля.

ФИШЕР: Вот туда не хочу.

БАЖАНОВА: Это сейчас башня «Федерация» так называется.

ФИШЕР: Ирина, а на скольких языках вы вообще говорите?

БАЖАНОВА: Я говорю неплохо, как будто бы американка, на русском, неплохо на английском, как будто бы русская, и немножко еще на испанском и французском. Так что, в общем, изъясняться могу и выжить в чужой стране тоже.

ФИШЕР: А приходилось выживать прямо?

БАЖАНОВА: Приходилось.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Где?

БАЖАНОВА: В основном в Тибете. Это было суровое испытание, потому что Тибет страна очень просветляющая – то есть это не страна, когда-то он был страной, - но я бы все-таки его отделила от Китая по сути, потому что Китай очень сейчас цивилизованный, уровень жизни там достойный, а вот Тибет практически необитаем и никаких стандартных условий выживания и комфорта там нет.

ФИШЕР: То есть ни Интернета, ни ватерклозета, ни газеты.

БАЖАНОВА: Абсолютно точно. Самое мучительное, что ватерклозета нет.

ФИШЕР: Ну, представляю.

БАЖАНОВА: Поэтому приходится…

ФИШЕР: Все носить в себе.

БАЖАНОВА: Все свое ношу с собой.

ФИШЕР: Мы по традиции попросили нашу гостью принести свою любимую музыку, и Ирина принесла композиции, ни имена исполнителей которых, ни названия нам ничего не говорят. Вот сейчас будет «Мышь» по-японски, можете пару слов сказать про трек?

БАЖАНОВА: Это индийская музыка, которую на самом деле написал английский композитор, но индус по происхождению, я вообще очень люблю всякие этнические вещи (лаундж), сочиненные талантливыми людьми, с отличным звуком, этническими мелодиями и этническими исполнителями.

ФИШЕР: Пишет наш слушатель: «Ирина, согласитесь, в США лучшие пейзажи только потому, что там лучшие дороги. Разве сравнить отечественные пейзажи с американскими?» А как бы вы сравнили?

БАЖАНОВА: При чем здесь дороги? В национальных парках в Штатах люди ходят в походы, никаких дорог не нужно, тропинки сами протаптывают с рюкзаками за спиной. Я не стала бы ничего сравнивать, потому что это вечный спор, что лучше: "Кэнон" или "Никон", "Тайд" или "Ариэль", Америка или Россия и так далее. Страны разные, менталитеты разные, тем наш мир, слава богу, и интересен, что он многообразен.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ирина так вкусно говорит о тех местах, где она была до этого, что ты волей-неволей ощущаешь себя находящимся прямо там. А сейчас вы буквально пару слов сказали про национальные заповедники в США, где люди сами протаптывают дорожки, и у меня образ этот визуализировался перед глазами.

ФИШЕР: Складно излагаешь.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Видимо, об этом также говорит ваше умение фотографировать. Вы до сих пор занимаетесь фотографией?

БАЖАНОВА: Ну, получается меньше, к сожалению, потому что, находясь перед объективом видеокамеры, собственную камеру из рук приходится убирать. Раньше я снимала очень много, но вот сейчас, да, меньше. У меня даже несколько фотовыставок проходило.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А фотовыставки здесь, в Москве проходили?

БАЖАНОВА: Да.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ну, из тех мест соответственно, где вы путешествовали, да? А последние места, где вы были, это какие?

БАЖАНОВА: Самое последнее место, в котором мы снимали программу, это африканская страна Сенегал, находится она в Западной Африке, очень интересное место, самое развитое государство в Западной Африке и при этом одно из немногих, где сохранились настоящие этнические племена, которые, между прочим, не стали туристическими, как, например, масаи в Танзании.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Да, конечно.

БАЖАНОВА: Которые носят свои набедренные повязки - вы прекрасно знаете, каждый день с ними общаясь, видите этих продажных людей, - носят набедренные повязки, а у самих ноутбуки стоят в шалашах.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я понял, о чем вы говорите.

ФИШЕР: Какие неприятные, лицемерные люди! Наши слушатели, кстати, решили, видимо, показать вам, Ирина, что у нас весьма большая и разнообразная страна. Вот, например, из Воронежской области приходит привет селу Талдан в Амурскую область, понимаете? В Сенегале разве кто-нибудь передает привет соседней африканской стране?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ну, через ноутбук из юрты.

БАЖАНОВА: В основном - взявшись за оружие, в Африке так как-то принято.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А еще пишут: «Всем привет из Калининграда». Вам в этом городе удалось побывать?

БАЖАНОВА: Нет. Хотя, конечно, уникальное место, оторванное от России.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Куршская коса опять же.

БАЖАНОВА: Но русское по духу, я надеюсь.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Там один из немногих национальных заповедников в нашей стране, очень вам рекомендую.

ФИШЕР: Из Питера пишут: «Программы с гостьей хороши. Спасибо тем, кто их делает». То есть, видимо, вам, Ирина.

БАЖАНОВА: Спасибо.

ФИШЕР: Кстати, о программах. Вы выступаете в роли ведущей и автора и сдаете потом материалы, которые собирают другие люди, или прямо от начала и до конца все ваше?

БАЖАНОВА: Я работаю со своей командой, нас обычно четыре человека, и мы сами делаем полностью программу и отдаем ее «Моей планете». Я программу продюсирую, веду и я - ее автор, как вы сказали.

ФИШЕР: Видимо, вы уже как одна большая семья, точнее, небольшая? Потому что, мне кажется, оказавшись вместе в Тибете, потом в Сенегале, потом на Огненной Земле, можно все пережить реально, медные трубы отдыхают.

БАЖАНОВА: Это правда, мы одна большая семья.

ФИШЕР: Не бывает так, что вы оказались в каком-то затерянном уголке планеты и вдруг там оператор говорит: все, я больше не могу, я хочу домой.

СЕРДОТЕЦКИЙ: К маме.

БАЖАНОВА: По разному бывает, надо сказать, что кое-какие срывы в команде были в Тибете, например, где просто нечего есть иногда, и тебе приходится покупать время от времени…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Там натуральное сельское хозяйство сейчас?

БАЖАНОВА: Там нет сельского хозяйства вообще, там практически не населенная территория.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А чем ребята питаются?

БАЖАНОВА: Все, что едят тибетцы, это сушеное мясо яка. Они пасут яков, разделывают их, холодильников у них нет, туристы редко там появляются, так что на туристах не проживешь, приходится разводить яков.

ФИШЕР: Нет чтобы туристов разводить.

БАЖАНОВА: И вторая история - это цампа, это фактически сырое тесто. Они разводят какую-то специальную крупу молоком яка и едят это сырое тесто. Но запивают кока-колой, как ни странно. Кока-кола туда проникла, хотя я недавно прочитала, что некий напиток, по рецепту схожий с кока-колой, рецепт этого напитка был обнаружен в гробницах египетских фараонов.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Всё от них!

БАЖАНОВА: Да, так что, может быть, и в Тибете кока-колу еще сам Будда делал.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Причем в Тибете кроме того, что негде покушать и нечего покушать, там же очень непростые климатические условия, серьезные перепады температуры, давления из-за того, что горная местность.

БАЖАНОВА: Самое главное, что да, что Тибет очень высокогорен, и мы, например, обходили Кайлас, священную гору, это 5,5 километра над уровнем моря. Там уже, извините за подробности, кровь носом идет от перенапряжения.

ФИШЕР: Нет, это нормальные подробности.

БАЖАНОВА: И, конечно, там иногда начинают люди капризничать.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я сейчас не очень владею, конечно, предметом, просто интересно: а кислород какой-то дополнительный берете с собой, как перед погружением, например, в воду?

БАЖАНОВА: Есть кислородные баллончики, которые люди с собой берут, но вообще все это полная ерунда. Либо твой организм адаптируется…

ФИШЕР: Либо ты умираешь.

БАЖАНОВА: Либо не адаптируется, и тебя относит вниз.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ну, к этому же нельзя подготовиться, то есть либо ты здоровый и нормальный человек…

БАЖАНОВА: Нельзя подготовиться.

СЕРДОТЕЦКИЙ: То есть там никаких тренировок, как перед космосом, ничего такого?

БАЖАНОВА: Нет. Были случаи, когда очень серьезно подготовленные спецназовцы испытывали страшные проблемы на высоте.

ФИШЕР: Антон Щербинин, наш слушатель, интересуется: «Ирина, а какой ваш любимый автомобиль, и о каком мечтаете?»

БАЖАНОВА: Я считаю, если честно, что машина всего-навсего средство передвижения, поэтому я ни о чем особо не мечтаю.

ФИШЕР: Ну, есть «кадиллак» и есть.

БАЖАНОВА: Я больше мечтаю о приключениях. Есть «кадиллак» и есть, скажем так.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы водитель?

БАЖАНОВА: Я водитель, я даже вела программу о путешествиях на машинах полтора года.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы агрессивный водитель?

БАЖАНОВА: Нет, я бы не сказала.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Так спокойненько ездите, да?

БАЖАНОВА: Я могу водить быстро. Я вожу уверенно, но не агрессивно. Женщины более аккуратны, как вы знаете.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы причем, наверное, редкая женщина, которая знает, как из Москвы доехать до любой точки на нашей планете, не пользуясь ни навигатором, ни картами, ничем.

БАЖАНОВА: Да, покупаешь билет на самолет.

СЕРДОТЕЦКИЙ: И до Нью-Джерси.

ФИШЕР: Логичный вопрос, в общем-то: куда вы отправитесь дальше? Уже известна следующая точка назначения?

БАЖАНОВА: Да, если планы не изменятся, то мы поедем в Ливан, в маленькое карибское государство под названием Сент-Люша (Сент-Люсия) и в Каталонию на демонический праздник Патум.

ФИШЕР: Каталония - это Барселона же.

БАЖАНОВА: Да. Это Испания.

ФИШЕР: Вот там я был.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Гора Монтсеррат, да?

БАЖАНОВА: Да, Монтсеррат, Черная Мадонна.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Это не праздник ли случайно томатов?

ФИШЕР: Нет, братан, нет.

БАЖАНОВА: Нет, это праздник огней, когда люди одеваются в костюмы демонов, все полыхает, везде какие-то салюты, фейерверки, все грохочет.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ну, стандартная сейчас для Европы картина, каждый уикенд в центре Барселоны…

БАЖАНОВА: Обычная акция оппозиции, да.

ФИШЕР: Огней так много золотых на улицах Каталонии… «А правда, что лучше: Canon или Nikon?» - спрашивают у вас как у профессионала наши слушатели.

БАЖАНОВА: Лучше хороший глаз, тогда, как учат хорошие учителя, можно снимать и пачкой от сигарет, положив в нее пленку и быстро открыв ее.

СЕРДОТЕЦКИЙ: И чтобы горизонт не завален был, вот что еще знаю.

БАЖАНОВА: Ну, это авторское видение уже.

ФИШЕР: Николай разбирается.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Чуть-чуть во всем.

ФИШЕР: Ирина, вы сами выбираете, куда поехать дальше, или же от телеканала приходит какой-то посыл, что, дескать, тут у нас еще не окученные места?

СЕРДОТЕЦКИЙ: Взглянул бы я на ваш загранпаспорт, кстати.

БАЖАНОВА: В основном, я выбираю сама, но, естественно, я советуюсь с главным редактором канала, чтобы узнать, что интересно ему лично.

ФИШЕР: А было такое, что все запланировано, билеты куплены, гостиница… какая гостиница - палатка тоже забронирована, но визу не дали? Или у вас есть блат?

БАЖАНОВА: Обаяние.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Обаяние - ваш блат.

ФИШЕР: А можете одолжить обаяния, а то мне визу не дают никак?

БАЖАНОВА: Можно попробовать, мы же одной крови, можно перелить вам мою четвертую, если вы можете ее принять.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы, главное, его не берите.

ФИШЕР: Я могу попробовать принять с удовольствием. Кстати, Николай сказал о палатке, что удивительно: юноша в этом шарфе - и о палатке. Вы, когда едете, какие блага цивилизации обязательно берете с собой в поездку? Без чего никак?

БАЖАНОВА: Никаких благ цивилизации мы с собой не берем. Главное, чтобы была съемочная техника. Я не знаю, кажусь ли я вам гламурной девушкой или не кажусь, но могу сказать, что нам приходится иногда один день жить во дворце махараджей, где номер стоит 2 тысячи долларов в сутки, а на следующий день мы просто ночуем на циновке, на коврике в буддийском монастыре.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Две тысячи долларов в сутки?!

БАЖАНОВА: Я про циновку уже говорю, это важнее.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я сейчас на сайте Центробанка проверяю…

ФИШЕР: Дворец махараджей - 2 тысячи долларов, циновка - бесплатно.

БАЖАНОВА: Важнее, да, то, что можно отказаться от дворца и оказаться на циновке и чувствовать себя хорошо.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вам же, наверное, чертовски приятны вот эти переходы на разные уровни жизни, из дворца в палатку.

БАЖАНОВА: Это и есть фактически метафора всего нашего существования - взлеты и падения, все нужно принимать с улыбкой, как учит нас Тибет.

ФИШЕР: Давайте, пока мы не вдарились совсем в философию, послушаем еще композицию, которую Ирина принесла с собой, называется она «Тамоко». Логичный вопрос: Ирина, видели ли вы когда-нибудь светящихся червей?

БАЖАНОВА: Я ждала этого каверзного вопроса весь эфир.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Мы мастерски тянули…

БАЖАНОВА: Да, я видела светящихся червей, это редкий вид, который водится только в Австралии и в Новой Зеландии. Мы только что прослушали песню прекрасной новозеландской исполнительницы, которую зовут Уири Мако Блэк, песня называлась «Тамоко», что значит «Татуировка». Дело в том, что она принадлежит к особому виду людей, этносу индейцев маори. Они татуируют лица свои и тела иногда просто полностью, выглядят крайне воинственно.

СЕРДОТЕЦКИЙ: То есть это не дань моде, а это именно какая-то принадлежность к своей культуре и традициям.

БАЖАНОВА: Да, они берегут свою культуру, их не так много осталось. Вообще в Новой Зеландии население мизерное - 4 миллиона человека на 44 миллиона овец.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Да, это Орехово-Борисово.

БАЖАНОВА: Да, 4 миллиона человек и 44 миллиона овец.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Я не буду спрашивать, почему все сходится.

БАЖАНОВА: И светящиеся черви. Они обитают только в Австралии и в Новой Зеландии, живут они в пещерах, и существуют такие специальные, очень интересные туристические аттракционы. Ты спускаешься в подземные пещеры, которые образованы подземными водами, подземными реками, и там ты надеваешь гидрокостюм, тебя сажают в надувной баллон, ты плывешь по этой горной реке, смотришь на потолок, а он весь светится этими самыми червями.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Они же их небось и едят еще? Нет?

БАЖАНОВА: Нет, Новая Зеландия страна с очень высоким уровнем жизни, там все в порядке с продовольствием.

ФИШЕР: Поэтому их только туристам скармливают. Я сегодня, кстати, зашел в один из кабинетов холдинга ВГТРК по своим телевизионным делам, мне поднесли к лицу тарелку, сказали: «На, съешь». Я опустил глаза, а там были кузнечики или саранча, ну очень неприятно выглядело. А вам случалось есть что-нибудь подобное?

БАЖАНОВА: Да, мне случалось. Я вообще много чего могу сделать перед камерой, я девушка смелая, но мой камень преткновения - это еда. Я вообще боюсь пробовать все, что странно выглядит, я страшный ретроград и консерватор в отношении пищи, поэтому однажды я разрыдалась в Камбодже, когда оператор заставил меня первый раз в жизни съесть кузнечика. Сначала я его умоляла, потом я ему грозила расторжением контракта и так далее, он не сдавался (правильно сделал), и пришлось мне съесть эту саранчу. На вкус она… А вы так и не попробовали?

ФИШЕР: Нет.

БАЖАНОВА: На вкус все эти жареные насекомые похожи…

ФИШЕР: На курицу?

БАЖАНОВА: На сильно пережаренные картофельные чипсы, даже непонятно, какой у них вкус, они какие-то немножко подкопченные. Неприятно только то, что у них всякие крылышки и лапки, которые в зубах остаются, застревают.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А я всегда боялся, что там внутри какая-то слизь, и в то время как откусываешь…

БАЖАНОВА: Это в личинках.

СЕРДОТЕЦКИЙ: …понимаешь, какая-то струя.

БАЖАНОВА: В личинках есть, да.

ФИШЕР: Давайте тему личинок и струй как-то подзакончим. Вопрос из Республики Удмуртии.

СЕРДОТЕЦКИЙ: «Ирина, скажите, кухня какой страны вам понравилась больше всего?»

БАЖАНОВА: Я люблю углеводы, поэтому итальянская пища. Итальянская пища - это по мне.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Пицца, паста?

БАЖАНОВА: Да, я люблю пасту, люблю итальянскую пищу. Но вообще арабская еда тоже очень вкусная.

СЕРДОТЕЦКИЙ: А что вы любите из белковой пищи?

БАЖАНОВА: Я не очень люблю мясо, хотя мне пришлось в Аргентине прожить целый год, там мне пришлось начать его есть.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы не ели стейки в Аргентине?

БАЖАНОВА: Ела, там без этого нельзя, умрешь с голоду фактически.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Стейк в Москве и стейк в Аргентине - какова разница?

БАЖАНОВА: Ну, совсем разные вещи, потому что…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Кроме цены, конечно.

БАЖАНОВА: Да, действительно. Разные истории. Конечно, в аргентинском ресторане вам подадут нечто похожее, но отличительная черта приготовления мяса в Аргентине в том, что с ним ничего не делают. Его не маринуют, не приправляют никаким соусом, его просто кладут на решетку и чуть-чуть сбрызгивают морской солью. Это все. Почему оно отличается по вкусу, потому что аргентинские коровы целый год пасутся на натуральных полях, едят самую вкусную зеленую траву, и мясо их от этого экологически чистое, с природным натуральным вкусом.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Они проживают счастливую жизнь и поэтому вкусно отдаются на растерзание гурманам. Это моя теория старая, просто я никак не мог ее озвучить.

ФИШЕР: Сейчас самое время позадавать наши классические вопросы.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Если бы не телеведущей, кем бы вы работали?

БАЖАНОВА: Наверное, я была бы фотографом, потому что я это уже кое-как умею делать, или, может быть, отельером. Мне бы хотелось иметь маленький отельчик, может быть, даже где-нибудь на Байкале, с номерами по 2 тысячи долларов в сутки, как во дворце махараджей.

ФИШЕР: Здоровое желание.

СЕРДОТЕЦКИЙ: То есть не гостевой дом «У Ирины», каких у нас на юге много, а такое серьезное заведение.

БАЖАНОВА: А между прочим, мировая практика как раз таки и предлагает вам такой уровень роскоши. Гостевой дом «У Ирины», но все очень здорово выполнено, со вкусом.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Вы были в Геленджике?

ФИШЕР: Что-то мне подсказывает…

БАЖАНОВА: Не возил меня никто туда, нет.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Там гостевые дома чуть-чуть по-другому сделаны.

БАЖАНОВА: По-другому, я поняла.

ФИШЕР: Случается ли вам кушать в нашей столовой на ВГТРК?

БАЖАНОВА: Нет.

ФИШЕР: А, это многое объясняет. Вообще у нас есть традиционный вопрос: какое у вас любимое блюдо в нашей столовой? Но, видимо, у вас его нет.

БАЖАНОВА: Я только что сок пила.

ФИШЕР: Вкусный?

БАЖАНОВА: Обычный, из пакета.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Нормальный.

БАЖАНОВА: Но живот пока не болит, это главное.

ФИШЕР: Любимый художественный фильм? Посоветуйте нашим слушателям, что посмотреть, и нам заодно.

БАЖАНОВА: Я так же, как и в музыке, люблю в фильмах некий привкус этники, поэтому у меня есть некая этническая коллекция, это фильмы, в которых действие развивается на фоне тех или иных стран или, может быть, исторических событий. Мой любимый фильм вообще «Пианино». Это фильм про любовь, он взял «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах в каком-то году.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Чуть ли не в прошлом, кстати. В позапрошлом, наверное.

БАЖАНОВА: Да нет, лет семь назад на самом деле.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Лет семь, точно, я к этому подбирался, да.

БАЖАНОВА: Я поняла, что вы именно это хотите сказать. Так вот там действие происходит в Новой Зеландии, хотя это история любви, но опять же на заднем плане там мелькают индейцы маори, и ты понимаешь, как выглядит эта страна. Туда же, в этот список можно отнести фильмы «Преданный садовник», «Отель "Руанда"», «Кровавый алмаз», «Central do Brasil» и так далее.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Круто. Какая у вас любимая музыка кроме той, что мы сегодня прослушали в нашем эфире?

БАЖАНОВА: Ну, вот другая такая же. Вы хотите, чтобы я назвала каких-то известных исполнителей? Я могу. Мне нравится босанова. (Моя фамилия Бажáнова, ее иностранцы произносят как Бажанóва, и я им часто говорю, чтобы они запомнили, что это примерно как «босанова».) Слушаю Аструд Жилберту и так далее.

СЕРДОТЕЦКИЙ: О, мне тоже это очень нравится.

ФИШЕР: Вы, наверное, первый наш гость, кто может с ответственностью заявить, что бы взял с собой на необитаемый остров?

БАЖАНОВА: Ну, все зависит от того, какой это необитаемый остров. Если необитаемый остров в тропиках, одна история, туда можно ничего и не брать, там уже все есть, только надо смастерить, приготовить. Можно взять съемочную группу разве только с собой, раз она мне как семья. А если это остров где-нибудь в Северном Ледовитом океане, то другая история, можно ничего и не брать тоже…

ФИШЕР: То есть в любом случае ничего не нужно.

БАЖАНОВА: Не нужно.

ФИШЕР: Если есть съемочная группа, все будет хорошо.

БАЖАНОВА: Если есть хорошее настроение, то время проведешь с удовольствием.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Мы уже узнали, что вы состоите в социальной сети, это «ВКонтакте». Вы общаетесь с теми людьми, которые вам неистово пишут?

БАЖАНОВА: Естественно, очень много. Я очень сильно уважаю своих телезрителей, именно уважаю, потому что я считаю, что телеканал «Моя планета» смотрят люди любознательные, а это очень важное качество в человеке.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ирина, вы помните свой первый поцелуй?

БАЖАНОВА: Да.

ФИШЕР: Горы Тибета, як, нет?

БАЖАНОВА: Ну, учитывая, что я начала профессионально путешествовать в 22 года, вы меня отсталой какой-то считаете.

ФИШЕР: Как неловко получилось.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Да, особенно про яка, согласись.

БАЖАНОВА: Яков.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Традиционный последний вопрос. Вы можете по окончании этого эфира сказать, что мы с вами одной крови - вы и мы?

БАЖАНОВА: Да.

СЕРДОТЕЦКИЙ: Ура!

ФИШЕР: Ирина, мы ждем вас в гости еще раз, удачи вам в путешествиях. Дорогие друзья, смотрите телеканал «Моя планета» и ищите там Ирину, и знайте, что…

СЕРДОТЕЦКИЙ: Жизнь прекрасна.

ФИШЕР: Спасибо вам большое, Ирина.

БАЖАНОВА: Спасибо.