Маяк. Москва 02.10.2012 - Как родители могут влиять на школьную жизнь своих детей

Питание в школе, реорганизация образовательных учреждений, участие родителей в принятии таких решений, как смена директора или учителя, выбор учебников для обучения, электронный журнал, бесплатные кружки и безопасность детей - вопросы отнюдь не праздные. В гостях у ведущей Елены Щедруновой председатель общественного движения "Московские родители" Галина Валерьевна Шнайдер.

ВЕДУЩИЙ: Гость программы - председатель общественного движения "Московские родители" Галина Шнайдер. Вы представляете огромное количество членов нашего общества, потому что московские родители - это такая сила… А действительно, сила ли это?

ШНАЙДЕР: Вы знаете, да. Я думаю, что сила. Иначе мы бы не просуществовали уже два с лишним года.

ВЕДУЩИЙ: Существовать-то вы существуете. А вы чего-нибудь добились из поставленных задач?

ШНАЙДЕР: Конечно, добились.

ВЕДУЩИЙ: Например?

ШНАЙДЕР: Мы занимаемся разными вопросами. К нам люди обращаются и по проблемам образования, и по проблемам каких-то семейных конфликтов. То есть мы очень часто принимаем участие в заседаниях судов, и нам удается отстоять сторону, которая к нам обращается, когда, например, делят ребенка.

ВЕДУЩИЙ: Поскольку мы сегодня про школьные проблемы говорим, какие школьные проблемы удалось разрешить с помощью вашего движения?

ШНАЙДЕР: Вообще самая главная, наверное, наша цель, и с момента создания нашего движения мы занимались в первую очередь освещением проблем образования перед нашими гражданами, потому что, если вы помните, еще два с лишним года тому назад о проблемах образования говорили достаточно мало. Сейчас действительно общественность стали слушать. И проблемы образования стали подниматься в эфире передач, в радиоэфире.

ВЕДУЩИЙ: То есть это заслуга вашего движения?

ШНАЙДЕР: Ну, вы знаете, отчасти да. Потому что та наша протестная активность, которая у нас была вначале, когда у нас появился пресловутый 83-й федеральный закон, в принципе благодаря ему наше движение сейчас и живет, вот тогда мы проводили очень много и митингов, и пикетов, мы рассказывали людям о том, что вообще ждет наше образование. И вот посмотрите, сейчас, например, наш новый министр образования создал даже Общественный совет при Министерстве образования. Конечно, хотелось бы, чтобы побольше реальной общественности входило в этот совет, но тем не менее. Посмотрите, сколько сейчас законопроектов, опять же по образованию, но и не только по образованию, у нас в доступности на каких-то интернет-порталах, департаменты, министерства размещают их для того, чтобы граждане имели возможность обсудить…

ВЕДУЩИЙ: Галина Валерьевна, это общие тенденции в стране, это не касается только Москвы и московского правительства. Я на самом деле про другое хотела спросить. Есть скандальные вещи, связанные с образованием, которые на слуху. В этом году я могу припомнить две скандальные истории: электронная запись детей в школы и реорганизация школ. Позиция вашего движения, и что вам удалось изменить или не удалось изменить в диалоге с московскими властями?

ШНАЙДЕР: С московскими - я вам сейчас не скажу по поводу реорганизации, потому что реорганизация учреждений пришла в Москву совсем недавно, у нас началось слияние школ. А мы занимались до этого проблемами больше сельской местности, других регионов. И вот, например, в Ульяновской области, но это, правда, было год с лишним назад, нам удалось отстоять из пяти три школы…

ВЕДУЩИЙ: Московские родители занимаются проблемами…

ШНАЙДЕР: Да, всякими проблемами занимаются.

ВЕДУЩИЙ: Ух ты, как интересно!

ШНАЙДЕР: Потому что изначально, когда появилось движение «Московские родители», у нас было еще движение «Питерские родители», то есть мы совместными усилиями начали отстаивать наши права. И при этом у нас организовался Всероссийский родительский чрезвычайный комитет, который тоже занимался этими проблемами. А поскольку я являюсь руководителем московских родителей…

ВЕДУЩИЙ: Вы имеете в виду, что являетесь руководителем общественного движения?

ШНАЙДЕР: Да.

ВЕДУЩИЙ: Тем не менее к вопросу реорганизации школ. Это обсуждалось или не обсуждалось, в том числе с вами, с общественностью?

ШНАЙДЕР: Реорганизация в принципе не обсуждалась.

ВЕДУЩИЙ: Но, как вы сказали, в Москве это вещь новая, а в других регионах это вещь неновая. То есть какой-то опыт вы могли в регионах почерпнуть. Как вы отреагировали на это решение московских властей, я имею в виду ваше движение? Вы сказали: давайте посмотрим, что получится? Или вы сказали: нет, никогда и ни за что?

ШНАЙДЕР: Во-первых, не всё зависит от нас, мол, как мы решим, так и будет.

ВЕДУЩИЙ: Реакция какая была?

ШНАЙДЕР: Я сейчас объясню. Тут главная задача родителей тех детей, которые ходят в школу, если они не хотят слияния школ, они должны пытаться бороться, чтобы этого не допустить. Что происходит далее? Допустим, есть какие-то школы, в которых родители действительно не хотят реорганизации, они обращаются к нам, и мы уже им помогаем. Чем? Тем, что мы наработали за два с лишним года. То есть это контакты в СМИ, у них есть возможность выхода в эфир. Это контакты наши с депутатами, например, то есть имеется возможность отправки запросов в соответствующие инстанции. И опять же помощь в организации каких-то массовых мероприятий, то есть пикетов, митингов и так далее. Что касается реорганизации, пока еще не было подобного у нас, я еще раз повторюсь, только месяц как началось обучение, пока еще все обдумывают и ощущают реорганизацию, никто не понимает вообще, что происходит, в Москве по крайней мере.

ВЕДУЩИЙ: То есть пока к вам никто не обращался со словами, что мы были против этой реорганизации, а она осуществилась, а мы продолжаем протестовать… Потому что, если я не ошибаюсь, чиновники из московского правительства уверяют, что реорганизация школ, слияние школ может происходить только при согласии родительского комитета школьного. Есть какие-то жалобы, что родительский комитет протестовал, а их не услышали? Такие есть истории?

ШНАЙДЕР: Вы знаете, я, наверное, не соглашусь с такими высказываниями. Я опять же говорю, что именно с сентября у нас в Москве все поставлены перед фактом, что вот три школы и один лицей сливаются в одну организацию в таком-то районе, две школы - в таком-то. Пока никто не понимает, к чему это может привести у нас в городе. Есть уже некие жалобы и высказывания на форумах. Вот я смотрела, например, читала высказывания родителей на школьных форумах именно: они не понимают, что происходит, что будет дальше и для чего это нужно. И многие высказывают мнение, что, например, слияние хорошего лицея, хорошей школы с плохой школой приведет в принципе не к улучшению качества образования, а наоборот.

ВЕДУЩИЙ: Я так понимаю, что это мнения, которые зачастую могут основываться на каких-то эмоциях, а вовсе не на фактах?

ШНАЙДЕР: В Москве пока фактов нет. Если по регионам, сколько сельских школ было закрыто, мы можем там судить действительно, к чему привела реорганизация. Если брать высшие учебные заведения, то там вообще проблема более масштабная, потому что там порой сливают учреждения, которые совершенно по профилю не схожи.

ВЕДУЩИЙ: Ну да, делают из двух разных институтов якобы такой университет. Потому что напомню, что университет - это универсальное учебное заведение. Там могут быть факультеты совершенно разной направленности. Могут быть врачи, могут быть инженеры.

ШНАЙДЕР: Страдает преподавательский состав в первую очередь от этого, потому что идет сокращение учителей.

ВЕДУЩИЙ: В Москве вы пока не слышали о том, что учителей сокращают, что там классы становятся с большей численностью, пока про это никто не говорит?

ШНАЙДЕР: Пока нет. Пока это всё только на бумаге, пока у нас есть только предположения, что может быть дальше. Но мы посмотрим, что будет. Я думаю, что в ближайшие 2-3 месяца, наверное, как-то ситуация прояснится. И тогда уже, если это будет нужно, мы начнем бить тревогу.

ВЕДУЩИЙ: Теперь по поводу электронной записи в школу. Наоборот, все радовались, говорили: есть Интернет, заходите, ребенка записываете, и ни в каких очередях стоять не нужно, к директору толкаться не нужно. Тем не менее потом вышел некий скандал, по-моему, даже было отменено это решение и было сказано, что можно и лично приходить записывать ребенка в школу. Что про это говорят родители московские?

ШНАЙДЕР: Вообще в Москве не очень сложно с этим вопросом, потому что все-таки у каждого родителя есть компьютер, свободный доступ, он может зайти и так далее. Опять же этот вопрос, наверное, больше в регионах…

ВЕДУЩИЙ: Но скандал был в Москве. Всё, о чем я вам говорю, это скандалы московские, не региональные.

ШНАЙДЕР: И по дошкольному образованию тоже такие скандалы. Люди себя в очереди видели совершенно в другом месте, нежели чем были до какого-то момента, а потом их ставили перед фактом…

ВЕДУЩИЙ: Что впереди них еще десять человек?

ШНАЙДЕР: Да, что они сюда не попадают. Были такие скандалы. Но я думаю, что это недоработки. Это начало еще только. Эта электронная запись, она только начала свое действие, ну а там опять-таки посмотрим. То есть электронные очереди, электронные дневники - это всё новое, нужно смотреть, что будет дальше.

ВЕДУЩИЙ: Тогда что же является основной проблемой школьного образования в Москве, по мнению членов вашего движения?

ШНАЙДЕР: Вы знаете, у нас сейчас очень актуален вопрос с питанием в школах.

ВЕДУЩИЙ: Он стоял всегда, но острым стал еще год назад, если не два?

ШНАЙДЕР: Дело в том, что раньше-то у нас одна база поставляла продукты для школ. И, в принципе, столовые в школах работали, там было приготовление еды и так далее. А недавно стали заключать контракты с поставщиками, вернее, они начали выигрывать тендеры, и соответственно те, кто заявлял меньшую сумму, меньшие затраты, тот и выигрывал. Но получается некая экономия на желудках наших детей. Это, я считаю, совершенно неправильно.

ВЕДУЩИЙ: Секундочку. Галина Валерьевна, ведь цену можно повышать не за счет понижения качества, а за счет увеличения объема поставок. То есть чем больше у вас объем поставок, тем более низкую цену вы можете предложить, потому что единичное изделие стоит 100 рублей, а изделие в тысячу штук стоит уже 10 рублей каждое. В данном случае вы опять же исходите из предположения или из фактов? Вот компании стали выигрывать тендеры, и резко упало качество питания? Я про факты спрашиваю.

ШНАЙДЕР: Я вам так скажу, что, например, наши депутаты неоднократно уже высказывались именно о том, что снижение качества питания у нас в школах происходит из-за тендеров.

ВЕДУЩИЙ: Меня депутаты не волнуют. Меня волнует, что думают родители про это?

ШНАЙДЕР: Ну, я тоже так думаю, я свою позицию объяснила уже.

ВЕДУЩИЙ: Ваш ребенок плохо стал питаться в школе после того, как было принято это решение?

ШНАЙДЕР: Я вам сейчас объясню. Дело в том, что мой ребенок четыре года ходил в частную школу, и там было соответствующее питание, которое нас устраивало. Сейчас мы перешли в другую школу… И не только депутаты, даже представители Министерства здравоохранения высказывали своё мнение о том, что тендеры для детского питания нельзя допускать.

ВЕДУЩИЙ: Галина Валерьевна, мы всё время говорим о том, что кто-то высказывает своё мнение. Мне хотелось бы узнать, а на практике-то что происходит, что говорят дети и что говорят родители?

ШНАЙДЕР: Родители тоже недовольны. Я хотела бы затронуть вот какой вопрос. Даже не столько качество питания, хотя это очень важный вопрос, несомненно, и, на мой взгляд, здесь, безусловно, должен быть либо один какой-то поставщик большой, который будет отвечать за свои поставки, либо действительно это должна быть, как раньше, определенная база, которая привозит продукты в школу, и уже на местах это всё делают, и опять есть ответственные лица. Но мне хотелось бы затронуть вопрос о питании для льготников, потому что сейчас, например, с этого года, насколько я знаю, может бесплатно питаться только 15% от общего состава школьников. Если раньше это было 20% и плюс еще можно было дополнительный список составить, и в Департаменте образования чаще всего положительно относились к этому списку, то сейчас настолько урезали финансирование на всё это, что есть определенный список, кто в первую очередь может получать бесплатные обеды. Это многодетные семьи, причём многодетные семьи только с московской пропиской. Если здесь живут многодетные семьи, но они не прописаны, дети уже не могут бесплатно питаться. Далее, дети-инвалиды, дети инвалидов и пенсионеров, дети под опекой. А все остальные - если доход в семье не больше 9,4 тысячи рублей на человека.

ВЕДУЩИЙ: Это категория малоимущих.

ШНАЙДЕР: Да, малоимущих. Но мы прекрасно понимаем, что если, например, мама и ребенок живут, чтобы у неё заработная плата 19 тысяч не превышала, это просто нереально. Как можно жить в Москве на 19 тысяч, еще из этого квартплату, одежду, питание и всё остальное? Нас ставят в такие рамки нереальные. В другом случае, что интересно, тоже можно подать дополнительный список, но родители должны доказать, что дети проживают в бедности, что родители вообще не могут ничего для них оплачивать. То есть комиссия по питанию, которая в школе существует, она состоит обычно из учителя, родителей из родительского комитета школы и кого-то ещё, должна составить акт обследования жилищных условий. Понимаете, что происходит? Во-первых, ребенок уже изначально начинает считать себя ущербным. Во-вторых, нормальный родитель, мне кажется, не пойдет на это.

ВЕДУЩИЙ: Галина Валерьевна, если так рассуждать, то все, кто получает бесплатное питание в школе, должны считать себя ущербными, потому что бесплатное дают только тем, кто не может оплатить. Ты изначально детей делишь на две категории: тех, кто может за себя заплатить, и тех, кто не может за себя заплатить.

ШНАЙДЕР: Да. Это тоже неправильный подход.

ВЕДУЩИЙ: То есть все должно быть бесплатно?

ШНАЙДЕР: Я считаю, что для детей питание должно быть бесплатное, да. Должны быть специальные субсидии для этого.

ВЕДУЩИЙ: Где деньги будем брать на это?

ШНАЙДЕР: Ну, есть же деньги у государства на какие-то нанопроекты, допустим.

ВЕДУЩИЙ: Не будем этим заниматься, будем бесплатно кормить детей в школе?

ШНАЙДЕР: Это очень важный момент. Дети - это наше будущее, и здоровье детей должно стоять в приоритете. По поводу того, что у государства нет денег…

ВЕДУЩИЙ: Я не сказала, что у государства нет денег, я просто спросила, где их брать. Потому что, когда вы тратите на одно, вы точно берёте у кого-то другого. Поэтому я спросила откуда. Вы мне ответили.

ШНАЙДЕР: Я думаю, что вместо вот этих электронных досок, которые висят и никому они не нужны, учителя ими мало пользуются…

ВЕДУЩИЙ: А может, это вопрос к учителям, почему они не умеют ими пользоваться?

ШНАЙДЕР: А дети, у которых плохое зрение, не могут на них смотреть и не видят информацию. Я думаю, что стоит, наверное, отказаться от таких нововведений, но обеспечивать нашим детям бесплатное питание. По поводу бедности, кстати, еще один момент. Получается, что родители доказывают свою бедность и ущербность ребенка, а потом к ним приходят из органов опеки и забирают ребенка, к примеру. У нас сейчас технологии ювенальной юстиции очень хорошо, очень быстро входят.

ВЕДУЩИЙ: Но пока, если не ошибаюсь, эти законы не приняты?

ШНАЙДЕР: Они не приняты, но они работают. Еще раз назову, не ювенальная юстиция, а технологии ювенальной юстиции. В регионах это уже работает вовсю.

ВЕДУЩИЙ: В Москве?

ШНАЙДЕР: В Москве тоже в некоторых случаях.

ВЕДУЩИЙ: Вы помогаете этим родителям отстоять своих детей?

ШНАЙДЕР: Конечно.

ВЕДУЩИЙ: Вам удается побеждать в судах?

ШНАЙДЕР: Удается, да. Во-первых, мы работаем совместно с другими родительскими организациями. То есть, если какое-то обращение мы пишем или в суде надо поддержать людей, мы обязательно объединяемся. То есть мы и в одиночку работаем, но, когда нужно, мы все объединяемся, все всегда вместе. Что касается питания, хотелось об этом нововведении сказать, что родители тоже очень недовольны. И хотелось бы о допобразовании поговорить сейчас…

ВЕДУЩИЙ: Дополнительное образование, имеются в виду кружки?

ШНАЙДЕР: Да, бесплатные кружки, которые всегда были для наших детей, которые можно было посещать. А сейчас у нас есть постановление, в котором говорится о том, что ребенок может посещать бесплатно кружок определенное количество часов в месяц, независимо от того, где он посещает этот кружок. То есть для меня это была новость, я узнала тоже только недавно об этом, что если, например, ребенок ходит в баскетбольную секцию рядом с домом, вот это количество часов у него уже есть бесплатно, то в школе он соответственно должен платить.

ВЕДУЩИЙ: То есть стихотворение, которое, я думаю, многие помнят с детства: «Драмкружок, кружок по фото, хоркружок - мне петь охота», - это сейчас уже не проходит?

ШНАЙДЕР: Да. И мы об этом говорили еще два года тому назад, когда принимался этот 83-й федеральный закон, в общем-то всё от него и идет…

ВЕДУЩИЙ: А вы пытались через тех же депутатов взывать к разуму Министерства образования, объяснять, что нельзя лишать детей бесплатных кружков?

ШНАЙДЕР: Да, мы сейчас очень остро ставим этот вопрос. И мы непосредственно по этому вопросу работаем с Виктором Евграфовичем Шудеговым, это депутат от «Справедливой России». Он заместитель председателя комитета по образованию в Государственной Думе. И он нас поддерживает. То есть сейчас будут вноситься такие поправки в законопроект о том, чтобы действительно кружки оставались бесплатными, независимо от количества часов. Что самое интересное, я еще хочу сказать, что сами чиновники, из Департамента образования, например, они говорят: вы укрывайте этот факт, что ваш ребенок посещает какие-то кружки, пока нет единой базы, можно вот так воспользоваться.

ВЕДУЩИЙ: Но ведь очень много говорилось о том, что родителям даны права в управлении школой, что родители решают, какие будут кружки, сколько часов эти кружки будут работать, как туда будут ходить и тому подобное. Вот это право родителей управлять тем, что происходит в школе, - тем более говорят, что школа становится автономным, в том числе и финансово, учреждением, то есть вы получили деньги, и вы эти деньги тратите так, как считаете правильным именно в вашей школе, и родители должны в этом участвовать, - это работает на практике?

ШНАЙДЕР: Конечно, нет. Никто не спрашивает родителей.

ВЕДУЩИЙ: Что значит - никто не спрашивает родителей? А родители у нас что, такие существа беспомощные, они являются у нас не объектами, а субъектами права? Вы объект права, значит, приходите и требуете.

ШНАЙДЕР: Во-первых, родители бывают разные. Мы сталкивались со многими ситуациями. И гораздо проще собрать родительскому комитету деньги на подарки учителям, чем больше, тем лучше, помочь кабинет обставить и так далее, тем самым заслужить хорошее отношение к своим деткам. Те родители, которые недовольны политикой администрации школы и пытаются как-то высказать свое мнение, они очень часто проигрывают, потому что они в меньшинстве оказываются. Только когда большим коллективом люди отстаивают какой-то интерес…

ВЕДУЩИЙ: Может быть, этим родителям приходить к вам, и вы будете им оказывать поддержку?

ШНАЙДЕР: Вот они как раз и приходят, да, и мы оказываем. Но получается по факту во многих случаях, что да, администрация школы идет на уступки…

ВЕДУЩИЙ: Но страдают дети, я так подозреваю.

ШНАЙДЕР: Да. То есть атмосфера уже…

ВЕДУЩИЙ: Учителя начинают просто прессинговать детей.

ШНАЙДЕР: Да. И тут уже иногда даже нам звонят родители обеспокоенные и спрашивают, как решить эту конфликтную ситуацию. И мы советуем, что в данном случае, например, лучше её просто обойти…

ВЕДУЩИЙ: Молчать, что ли? Собирать деньги и дарить подарки?

ШНАЙДЕР: В каком-то моменте, наверное, да. Бывают такие ситуации, когда не нужно развивать этот конфликт, потому что это потом может отразиться действительно на ребенке, на его присутствии в школе. Каждый родитель, конечно, думает для себя, как лучше. Но я еще раз говорю, что если родители объединяются, если они обращаются к общественным организациям и все вместе мы обращаемся в Департамент образования, к депутатам, в разные инстанции - это уже совершенно другой вопрос. Причём, знаете, хотела сказать, что надо пытаться ещё активным родителям внедряться в структуры, которые сейчас создаются, рабочие группы какие-то. Я лично передала письмо нашему министру образования, чтобы он взял меня в Общественный совет, но там было всё сложно, там было голосование, туда попали академики всякие и так далее. От общественности в принципе, кроме Артема Хромова из Российского студенческого союза, я там, честно сказать, не вижу людей. Да, умные, да, они могут что-то предложить. Но люди, которые знают проблему изнутри, в этот состав не вошли, к сожалению.

ВЕДУЩИЙ: Мы подводим итог нашего разговора. И сводится он к следующему: товарищи родители, будьте активными и отстаивайте права своих детей. Потому что, если вы не будете отстаивать права своих детей, никто за них бороться не будет. Пример нашей гостьи показывает, что, когда мы объединяемся, мы - сила, к нам вынуждены прислушиваться. Поэтому ищите единомышленников в школе, если вам что-то не нравится, пытайтесь переломить ситуацию, привлекайте юристов, добавлю я, потому что я знаю истории, что как только привлекают юристов, всё почему-то быстренько решается. Видимо, иногда с чиновниками нужно говорить грамотным юридическим языком. Я так понимаю, что ваше движение в этом смысле тоже может людям помочь, во всяком случае посоветовать, куда обратиться?

ШНАЙДЕР: Да, у нас есть юристы. Но я не скажу, что они готовы бесплатно работать.

ВЕДУЩИЙ: Но тем не менее хотя бы дадут консультацию и направят. Я благодарю нашу гостью.